Ночные огни Токио

Прошло несколько дней, и Айко выписывали из больницы. Сатору всё также продолжал присылать ей свежие букеты, но она каждый раз выносила их за дверь палаты. Она не хотела, чтобы её чувства затмевали разум и мешали ей принять верное решение. Она искала возможность увидеть, что на самом деле стоит за его поступками, и, возможно, понять, кто он на самом деле.

В фойе, подписывая документы о выписке, Айко заметила своих друзей. Она улыбнулась им и подошла, но как только взглянула за их спины, её сердце сжалось. За ними стоял Сатору с очередным букетом в руках. Он явно готовился встретить её после выписки. Айко мгновенно сменилась в лице, и, заметив её реакцию, друзья обернулись. Они поняли, в чём дело, как только увидели его.

Мей, заметив напряжение в подруге, тихо подошла и приобняла её за плечи, пытаясь поддержать. Татоши, в свою очередь, направился к Сатору, его шаги звучали тяжело и уверенно, словно предвестие чего-то неминуемого. Атмосфера мгновенно накалилась.

Сатору смотрел на Айко, его взгляд был прямым и без колебаний. Он был здесь, как всегда, готовый быть рядом, но что-то в его поведении изменилось. Он молчал, но его глаза выдали эмоции, которые Айко не могла не заметить.

Татоши подошел к Сатору почти вплотную. Его лицо и голос были полны ярости, когда он, стиснув зубы, проговорил через силу:

- Убирайся отсюда, гадкий змееныш. Тебя сюда никто не звал.

Сатору не отводил взгляда, его глаза встретились с глазами Татоши. Но он не ответил. Он просто стоял, спокойно, но с явной внутренней напряжённостью.
- Уходи, Кадзунари. Она не хочет тебя видеть, - твёрдо сказал Татоши, его голос был сдержанным, но в нём звучала решимость.

Сатору перевёл взгляд с Татоши на Айко. В его глазах мелькнула тень злости, но главное - обида. Как будто его что-то в этом моменте сломалось в нем. Его лицо стало каменным, и, не произнеся ни слова, он сделал шаг назад. Глубоко вздохнув, он бросил букет прямо у ног Татоши и, не оборачиваясь, развернулся и пошёл к выходу.

Айко стояла, как прикованная, не в силах пошевелиться. Сердце её сжалось от боли, когда она поняла, что своими действиями она сейчас сильно оттолкнула его. Это было не просто расставание - это было как убийство чего-то важного в нём. Её глаза мгновенно наполнились слезами, но она сдерживала их, прикусив губу. Всё внутри неё кричало, что она что-то сделала не так, что она сделала больно, но её гордость, её неуверенность и страх стояли между ними как стена.

Мей почувствовала, как её подруга начала дрожать. Она крепче обняла Айко, пытаясь поддержать её в этот момент.
- Не переживай, Айко, - мягко сказала она. - Ты сделала то, что считала правильным.

Но Айко не могла избавиться от ощущения, что она потеряла что-то важное, и это чувство не отпускало её, как тяжёлый камень в груди. Она закрыла глаза, пытаясь сдержать слёзы, и ещё крепче прижалась к Мей. Сатору ушёл, и она знала, что теперь всё может измениться. Как и прежде, она не могла понять, что ей делать с этими чувствами, которые никак не отпускали её сердце.

Выйдя из больницы, Сатору не выдержал. Он резко оттолкнул водителя, который, пытаясь подойти к машине, едва успел отскочить в сторону. Без лишних слов, Сатору сел за руль и не спеша завёл мотор, но в тот момент, как его рука схватила руль, все внутреннее напряжение вырвалось наружу. Он резко дернул автомобиль с места, оставив на асфальте следы шин, как символ своей ярости.

Он не думал о том, что делает. Только ощущение острого гнева, который буквально сжигал его изнутри, не давало ему ни секунды на раздумья. Машина мчалась, и он маневрировал среди потоков автомобилей, не обращая внимания на сигналы и препятствия. Рукоятка руля под его пальцами ощущалась как холодная сталь, и Сатору сжимал её так сильно, что костяшки пальцев побелели, а суставы болели от напряжения. Каждый поворот, каждое ускорение - он будто пытался вырваться из самой глубины своего сознания, где бушевал вулкан злости и боли.

Его мысли были спутаны, сердце колотилось, но главной мыслью было одно - он не мог понять, что произошло. Почему Айко отвернулась от него? Он чувствовал, как вся его внутренняя гармония рушится, как всё, что он построил, распадается на части. Он предал себя свою идею мести семье, выбрав при этом смирение и ее безопасность. Ощущение предательства, чувства, которые он испытывал к ней, а в первую очередь к себе, что допустил эти чувства, - всё это всколыхнулось, и теперь этот хаос разрывал его изнутри.

Машина летела дороге, словно Сатору пытался убежать от самого себя, но в его душе было лишь одно - пустота и гнев, не знающий края.

Айко вернулась к своей привычной жизни, но её внутренний мир был неузнаваемо изменён. Ресторан, в который она вернулась, стал для неё не просто местом работы, а своего рода убежищем. Здесь она могла сосредоточиться на своих обязанностях, чтобы не думать о том, что творилось в её сердце.

Она с утра до вечера бегала по залу, расставляла заказы, улыбалась клиентам, стараясь скрыть всё, что происходило внутри неё. Взгляд её был пустым, а движения - механическими. Ресторан стал своего рода автоматом, который продолжал работать, несмотря на то, что его главный механизм едва справлялся с нагрузкой.

Каждый день она вставала рано, готовилась к очередной смене, надевая свою униформу и, как бы ни было тяжело, пытаясь изо всех сил выглядеть уверенной и спокойной. Но в каждой её улыбке была скрыта горечь, в каждом взгляде - растерянность. Она не могла избавиться от мыслей о Сатору, о его взгляде, когда он оставил букет у ног Татоши, о том, как она оттолкнула его. Она пыталась убедить себя, что поступила правильно, что её решение было единственным, которое она могла принять. Но сомнения всё равно подкрадывались к ней, путая её мысли.

Когда она начинала собирать заказы и накрывать столы, её разум на мгновение очищался, но стоило ей остаться наедине с собой - как всё возвращалось. Каждый звонок телефона, каждый взгляд, каждый разговор в перерывах между работой был напоминанием о том, что не всё в её жизни на месте. Она ждала чего-то, чего не могла назвать. Простого мира, который когда-то был её частью.

С каждым днём работа становилась её единственным спасением от того, чтобы не утонуть в эмоциях, которые бурлили внутри неё. Она не знала, как двигаться дальше, но знала одно: в этом ресторане она могла контролировать хотя бы что-то. Всё остальное - было вне её силы.

И так день за днём, Айко продолжала работать, но её душа оставалась на распутье. Она хотела было вернутся в тот день и изменить все, бросится в его объятия, забыть все что было, не дать обстоятельства сломить их. Она помнила его слова, про надежду. Она осознала что поступила не правильно. Но изменить уже ничего нельзя.

Вечером выходного дня у Татоши в гостях. Мей и Татоши решили подбодрить Айко, помочь ей вернуться к жизни, которая не была бы омрачена её недавними переживаниями.

Татоши, как всегда, был заботлив и внимателен, предлагал ей чай и пытался поддержать разговор, но его слова не находили отклика в сердце Айко. Она слушала, но всё её внимание было сосредоточено на том, что происходило между Мей и Татоши. На этот раз было что-то особенное в их взаимодействии. Айко замечала, как Мей смеялась над его шутками с искренним интересом, как их взгляды невольно встречались, а жесты становились более мягкими и уверенными. Она могла бы сказать, что между ними было что-то большее, чем просто дружба.

В этих маленьких мгновениях, когда Мей обнимала Татоши за плечи или, ловя его взгляд, немного смущенно улыбалась, Айко почувствовала, как её сердце сжалось. Тот же самый сжимающий боль момент, когда она вспоминала объятия Сатору, его взгляд, его присутствие в её жизни - всё это как будто вернулось. Только теперь этот образ был почти чужд, как воспоминание о чём-то, что она пыталась забыть.

Мей и Татоши не замечали, как Айко застыла на мгновение, их простое общение становилось для неё лишним, словно напоминанием о том, что её чувства теперь неполные, что в её жизни не было места для чего-то более чистого и настоящего. Татоши был добрым и понимающим, но Айко чувствовала, как его внимание менялось, а его близость к Мей становилась почти осязаемой. Всё это заставляло её нервничать и ощущать одиночество даже в окружении близких людей.

Она тихо отодвинула чашку с чаем, пытаясь скрыть свой дискомфорт. Это было нелегко. Вдруг её взгляд поймал взгляд Мей - тот самый взгляд, который Айко не успела бы понять ещё месяц назад, но теперь он был ей знаком. Это был взгляд, полный заботы, но в нем также была какая-то новизна. Мей всё больше и больше становилась частью этой новой жизни Татоши.

Она вздохнула глубоко, но не стала об этом говорить. Просто посмотрела в окно, стараясь скрыть боль, и лишь слегка улыбнулась, чтобы не дать друзьям понять, как тяжело ей было.

Татоши вдруг резко сменил тему разговора, его лицо стало более серьезным, а в голосе появилась решимость, которую Айко не могла не заметить.

- Пойслушай, я думаю, нам нужно сходить в полицию. Я получил все видео с камер, в доказательство. Нужно наказать его, - сказал он, отчётливо акцентируя каждое слово.

Сердце Айко словно застыло, как только она услышала эти слова. В её голове сразу мелькнула та страшная картина: снова её жизнь, снова Сатору, и теперь, как будто всё, что было - должно быть подвергнуто суду и наказанию. Она почувствовала, как ком в горле не даёт ей дышать.

- Нет! - её ответ был громким и уверенным, почти с яростью. Она посмотрела на Татоши, и его глаза встретились с её глазами, полными решимости. В её голосе звучала не только твёрдость, но и отчаяние. - Никакой полиции. Мне ничего этого не нужно! Даже обсуждать не буду это!

Айко резко встала, её лицо побледнело, и, не дождавшись ответа, она поспешно вышла из комнаты. Её шаги эхом отдавались в тишине, а за её спиной оставалась только тяжёлая атмосфера, наполненная невысказанными словами. Она не могла позволить себе снова пройти через всё это. Это было слишком много.

Татоши и Мей переглянулись. Мей, заметив, как напряжена обстановка, мягко подошла к другу.

- Оставь её, - сказала она, голос её был спокойным, но в нём слышалась печаль. - Зря ты это начал. Ты ведь знаешь, что это её больная тема. Позволь ей пережить это потрясение.

Татоши вздохнул, но его взгляд не становился мягче. Его глаза полыхали яростью, а сердце было полным решимости. Он не мог позволить, чтобы этот вопрос остался без внимания, чтобы Сатору ушёл без наказания.

- Нет! - его ответ был твёрдым и непреклонным. - Я доведу это дело до конца! Сам.

Он сказал это с такой уверенностью, что Мей ничего не ответила. Она поняла, что Татоши уже принял своё решение, и в этот момент было понятно, что ничего, что она скажет, не сможет его остановить. Он был полон решимости покарать Сатору, за то, что тот причинил Айко боль, даже если она этого не хотела.