3
Свет единственной лампы падал в центр стеклянного столика. Жаклин склонилась над фотографиями. На одной из них — Михаэль, на второй — светловолосый юноша с водянистыми глазами. Остальные выжидали вердикта экспертизы. Уве разделывал кровяную колбасу, Лок украшал искусственную елку на подоконнике. Виктор барабанил пальцами, раздражая окружающих обыкновенной нервозностью от переизбытка или недостатка кофеина. Он уже и сам не мог определить, чего не хватает его организму, поэтому злился вместе с остальными.
Наконец, в кабинете показалась энергичная Соня с документами в руках.
— Совпадение почерка чуть меньше, чем в прошлый раз, — сообщила она, прежде чем кто-то заглянет в бумаги.
— Но ведь мы не можем утверждать наверняка, — переворачивала страницы Жаклин. — Почерк — не отпечатки пальцев.
— В том-то и проблема, — вздохнула женщина. — Мы сняли отпечатки с ламп, которыми была убита женщина. Они принадлежат Михаэлю.
— То есть дело можно закрыть? — обрадовался Лок. — Все сходится.
— Нет, не можем, — стукнул кулаком Виктор. — И не будем.
— Согласна, — кивнула Жаклин, постукивая по фотографии с незнакомцем. — Мы не знаем, кто этот мальчик. Ведь не знаем? — уточнила у Сони она.
Она развела руками, набирая телефон отдела.
— Можешь спросить сама, — передала ей трубку женщина.
— Да? — спросила у гудков Жаклин и повторила, когда раздался голос.
— Слушаю, — отозвался Снуре Ламан, молодой человек из поискового отдела.
Со своей работой он справлялся с переменным успехом, и девушку это нередко злило. Он единственный, кто мог производить в ней желчь тоннами.
— Я тоже слушаю, — бросила она. — Мы оба умеем слушать. Вот так совпадение.
Уве зажал губы, чтобы не рассмеяться вслух.
— Га?.. Жаклин? — исправился он. — Мы еще не успели ничего разведать.
— Меня должно это удивить?
— Мы... Что? Мы думаем, что узнать об этом юноше ничего не удастся.
— Уверены?
— Абсолютно. Мы все проверили. Нигде и ничего о нем нет. Никаких данных. Он будто призрак.
— Так ищите внимательнее.
— Мы уже все проверили.
— Значит, не все, — спокойно заключила она.
— Нет, все, и досконально, — он поднял голос так, что слышали все в кабинете. — Постарайтесь получить новые данные.
— Хорошо, — потерла переносицу она. — Вот тебе новое задание.
— Да, — заинтересовался Снуре. — Записываю.
Уве и Лок пригнулись, чтобы подслушать разговор, и застыли в ожидании.
— Записывай, ничего не упусти.
— Хорошо, — деловито сказал он. — Диктуй.
— У тебя на столе ксерокопия фотографии, которую мы нашли в последний раз, верно?
— Так.
— Блондин, светлые волосы...
— Верно, — соглашался мужчина. — И что мне с ней делать?
— Узнать, кто он такой, — спокойно объяснила она в десятый раз и положила трубку.
Уве выдавил воздух из легких и громко рассмеялся.
— Это было жестоко, — качала головой Соня.
— Разве? — возмутился Лок. — Ничего не жестоко! Я давно хотел это сделать.
— И я, — согласился Уве.
— Ведь все так очевидно, — задумчиво сказала Жаклин, и общее веселье оборвалось. — Разве нет?
— Что очевидно? — выглянула через ее плечо Соня.
— Вглядитесь в его глаза.
Уве взял фотографию и выставил перед носом.
— Слишком блестящие. И настолько светлые, что сливаются с белком. Я понял, о чем ты.
— А нам не объясните? — запротестовал аспирант.
— Он незрячий, — догадалась Соня.
Жаклин перевернула снимок и рассмотрела почерк.
— Это должно сузить список, — потянулась к телефону Соня. — Давайте сообщим об этом...
— Нет, — задержала ее руку девушка. — Пускай сами думают.
— В любом случае за дополнительной информацией ты обратишься к Тоби, — кивнул Уве.
— Может, они просто адекватные люди, которым не нравится работать в праздники? — возмутился аспирант. — Может, здесь только вы мазохисты?
— А может, кто-то говорит слишком много и не по делу? — отозвался Уве.
— Кому действительно надо отдохнуть, так это Жаклин, — мягко улыбнулась Соня.
— Я отдыхала в прошлом месяце. Вы же читали мою статью в журнале.
— Ты не отдыхала, — облизал пальцы Уве, — а была на задании.
— Отпечатки на фотографиях есть? — сменила тему она.
— На фотографии с первого места преступления обнаружены отпечатки, кого бы вы думали...
— Михаэля, — раскинул руками Лок. — В чем дело? Почему нельзя объявить убийцей его?
— Успокойся, — бросил Уве, сворачивая грязные салфетки. — Если никаких улик в течение суток не всплывет, так и поступим. Но не думаю, что это принесет облегчение всем нам. Особенно Жаклин, — бросил ухмылку на ее стеклянные глаза он. — Да, Жаклин?
— Михаэль убил женщину и получил по заслугам, — пояснил Лок. — Иногда жизнь бывает справедливой.
— Жизнь никогда не бывает справедливой, — обернулась на вид за окном Жаклин и постучала рукой по столу. — Вот что мы сделаем.
— Идем спать? — жалобно предложил Лок.
— Не дождешься, — усмехнулся Уве, вытирая руки влажным полотенцем.
— Пусть сравнят почерки еще раз.
— Но ведь... — начала Соня.
— Почерки этих двух фотографий. Нам надо знать, принадлежат ли они одной руке. И продолжайте поиск отпечатков с последнего снимка.
— Они должны принадлежать убийце Михаэля? — спрыгнул с подоконника Лок. — Но ведь Михаэль сам убийца. Зачем восстанавливать честь убийцы?
— Потому что будет третий, — откинулась на спинку стула Жаклин. — А теперь расходимся.
Лок хлопнул в ладоши, Виктор схватил куртку и выбежал из отдела первым. Соня спустилась в кабинет экспертизы с новым поручением. Уве собрал пакеты с мусором, а Жаклин выключила яркие лампы над столом и бросила последний взгляд на панораму из офиса.
— Подбросишь меня? — спросил он, нажимая кнопку лифта. — Я и до кладбища на метро добирался.
Жаклин резко кивнула и направилась к машине, подготавливая ключи.
— Мы живем в немного разных частях, но Швеция тесная, — забрался на соседнее кресло он и хлопнул дверью. — К тому же я знаю, в какой восторг тебя приводят ночные улицы. А сама помочь ты никогда не предложишь.
— Ты угадал, — поправила стекло Жаклин. — Тем более мне ведь надо тебя как-то отблагодарить.
— За что? — нахмурился Уве.
— За цветы, — ответила она. — Только остановим у первого заведения. Я всех распустила только для того, чтобы выпить кофе.
— Охотно не против.