Двое Могут Хранить Секрет

К четвергу поисковые группы больше не ограничиваются только школьными часами. Сегодня днем одна из них будет искать Брук в лесу за домом Нилссонов. Питер возглавляет группу волонтеров, приехав домой после репетиции оркестра, я замечаю, как он ставит в багажник своего «Рейндж Ровера» картонную коробку с листовками, бутылками воды и фонариками.

– Здравствуй, Малкольм. – Он не смотрит на меня, когда я вылезаю из маминого «Вольво». Только отряхивает ладони, как будто испачкавшись. Я уверен, что это не так. Автомобиль Питера безупречно чист, как все остальные вещи, принадлежащие Нилссонам. – Как дела в школе?

– Как обычно. – Иными словами: неважно. – Когда мы едем?

Питер скрещивает руки, демонстрируя острые, как бритва, заломы на рукавах своей сорочки.

– Мы едем через десять минут, – говорит он. Намек ясен, но он прибавляет: – Мне кажется, твое участие не слишком хорошая идея, Малкольм.

У меня обрывается сердце.

– Почему?

Бессмысленный вопрос. Я знаю, почему. Офицер Макналти приходил дважды, чтобы задать мне дополнительные вопросы.

Ноздри Питера раздуваются.

– В настоящий момент страсти накалены до предела. Ты внесешь раздор. Мне жаль. Я знаю, что это тяжело слышать, но это правда, а наш приоритет – найти Брук.

Я подавляю раздражение.

– Я знаю. Я хочу помочь.

– Лучше всего ты поможешь, оставшись здесь, – говорит Питер. Я испытываю почти непреодолимое желания ударом стереть с этого лица выражение самодовольства. Я уверен, что он искренне озабочен, и он, возможно, прав. Но он начинает строить из себя героя. Всегда так делает.

Он хлопает меня по плечу, коротко, словно прихлопнув комара.

– Сходи в дом и посмотри, есть еще вода в холодильнике? Вот это будет помощью.

Над глазом у меня болезненно дергается жилка.

– Конечно, – говорю я, подавляя злость, потому что препирания с Питером в поисках Брук не помогут.

Войдя в дом, я слышу скрип лестницы в прихожей. Я надеюсь, что это мама, но это Кэтрин, на руке которой внушительное облако красной ткани. За Кэтрин следует Вив. При виде меня моя сводная сестра замирает на месте. Лица у обеих превращаются в маску неприязни, которую, начиная с воскресенья, я вижу всюду.

Сделав над собой усилие, я веду себя так, как вел бы в обычных обстоятельствах.

– Что это? – спрашиваю я, показывая на руку Кэтрин.

– Мое бальное платье, – резко отвечает она.

Я смотрю на него со страхом. И пытаюсь отвлечься от того факта, что осенний бал состоится в эту субботу.

– Странно, что его не отменили. – Кэтрин не отвечает, и я продолжаю: – Что ты собираешься делать с платьем?

– Твоя мама его погладит.

Обойдя меня, она входит в кухню и аккуратно развешивает платье на спинке стула. Думаю, это здорово, что мама согласилась оказать Кэтрин подобную услугу. Питер говорит, что мать Кэтрин всю неделю не отвечает на его звонки, а только шлет сообщения, жалуясь на плохую сотовую связь на юге Франции. Всегда какие-то отговорки.

Закончив развешивать платье, Кэтрин пристально смотрит на меня льдисто-голубыми глазами.

– Лучше тебе там не появляться.

Почему-то на Кэтрин я не злюсь так, как на Питера. Может, потому, что знаю: она почти не ест и не спит с момента исчезновения Брук. Щеки у нее ввалились, губы потрескались, спутанные волосы собраны в хвост.

– Да ладно, Кэтрин, – говорю я, широко раскинув руки. Универсальный жест парня, которому нечего скрывать. – Можем мы об этом поговорить? Что я такого сделал, чтобы ты думала, будто я способен причинить Брук зло?

Она поджимает губы. На секунду она становится очень похожа на Питера.

– У тебя были с ней отношения, а ты никому не сказал.

– Господи. – Я ерошу волосы, в груди сжимается сердце. – Почему ты продолжаешь это говорить? Потому что ты не нашла ее, когда она ночевала у нас? Она, вероятно, была в ванной комнате.

Мы с Кэтрин никогда не были друзьями, но я думал, что она все же неплохо меня знает.

– В моей комнате есть ванная, – замечает Кэтрин. – Ее там не было.

– Значит, она пошла погулять.

– Она боится темноты.

Я сдаюсь. Кэтрин цепляется за это, и сбить ее с этого курса невозможно. Видимо, некоторая симпатия между нами существовала только в моей голове. Или я просто забавлял ее, когда рядом не было никого получше.

– Твой папа собирается уезжать, – говорю я.

– Знаю. Мне нужна зарядка для телефона. Подожди здесь, Вив, – велит она.

Кэтрин идет по коридору в кабинет, мы с Вив остаемся, осторожно поглядывая друг на друга. Я ожидаю, что она последует за Кэтрин, но она хорошая подруга. Она остается стоять на месте.

– Все еще пишешь ту статью? – спрашиваю я.

Вив краснеет.

– Нет. Я слишком расстроена из-за Брук, чтобы думать об этом. – Хотя она этого не выдает. Всю неделю. – Да и вообще, я уже сообщила СМИ, что думаю, поэтому… насколько мне известно, она готова.

– Хорошо, – говорю я.

Отвернувшись от нее, я открываю двойные двери холодильника. На средней полке стоят две упаковки по шесть бутылок воды, и я, подхватив их под мышки, иду на улицу.

Багажник «Рейндж Ровера» все еще открыт. Я отодвигаю в сторону картонную коробку и ставлю рядом воду. Знакомое лицо, как вспышка, привлекает мое внимание, и я беру из коробки листовку. Лицо Брук, взятое из фотографии класса, рядом со словом ПРОПАЛА, волосы девушки рассыпаны по плечам, она широко улыбается. Меня это поражает, потому что я не помню, когда последний раз видел Брук такой счастливой. Я пробегаю глазами по содержанию листовки:

Имя: Брук Эдриэнн Беннетт

Возраст: 17

Глаза: Карие

Волосы: Каштановые

Рост:5'4"(примерно 165 см)

Вес: 110 фунтов (50 кг.)

В последний раз ее видели одетой в оливковый блейзер, белую футболку, черные джинсы, балетки с леопардовым принтом

Данные для последнего пункта, видимо, сообщил им кто-то другой; я ничем не смог помочь офицеру Макналти, когда он попросил меня описать одежду Брук. «Она выглядела хорошо», – сказал я.

– Думаю, это все. – Голос Питера застает меня врасплох, и я роняю листовку обратно в коробку. Он открывает водительскую дверь и, слегка нахмурившись, смотрит на часы. – Пожалуйста, попроси Кэтрин и Вив идти в машину.

– Хорошо.

Войдя в кухню, я ощущаю вибрацию телефона. На экране серия сообщений от Мии.

Привет.

Ты должен это видеть.

Это только что появилось в ленте, и уже везде.

Последнее сообщение содержит ссылку на статью из «Берлингтон фри пресс» под названием «Трагическое прошлое – и общая связь». Я начинаю читать.

Эхо-Ридж бурлит.

Этот живописный городок, расположенный неподалеку от канадской границы и способный похвастаться самым высоким доходом на душу населения в округе, пережил свою первую трагическую потерю в 1996 году, когда ученица выпускного класса средней школы Сара Коркоран исчезла по дороге домой из библиотеки. Затем, пять лет назад, королева осеннего бала Лейси Килдафф была найдена мертвой в имевшем подходящее название (и с тех пор переименованном) Хэллоуин-парке развлечений «Территория убийства».

Теперь исчезла еще одна красивая и популярная девушка-подросток, семнадцатилетняя Брук Беннетт. Хотя Брук и Лейси примерно одного возраста, двух молодых девушек, похоже, мало что связывает, кроме странного совпадения: ученик выпускного класса средней школы, который подвез Беннет до дома в ночь ее исчезновения, это младший брат бывшего парня Лейси Килдафф, Деклана Келли.

Келли, которого неоднократно допрашивали после смерти Лейси Килдафф, но в итоге не арестовали, уехал из штата четыре года назад и с тех пор держался в тени. Поэтому многих в этом сплоченном сообществе удивило, что незадолго до исчезновения Брук Беннетт Келли переехал в соседний городок Солсбери.

Черт. Может, Вив и не пишет больше статьи, но кто-то другой явно это делает. Питер гений. Если перед этим я не послужил бы причиной драмы во время поисков Брук, то теперь, я точно уверен, этого было бы не миновать.

Кэтрин входит в кухню, сжимая телефон. Щеки у нее пылают. Она, вероятно, прочитала ту же статью.

– Питер ждет вас, девчонки, – говорю я, надеясь сгладить накалившуюся атмосферу.

Кэтрин молча кивает, глядя сначала на Вив, а потом на меня. Лицо у нее неподвижно, будто она надела маску Кэтрин. Трясущимися руками она сует телефон в карман.

– Он не разрешает мне ехать, – добавляю я. – Говорит, что я внесу раздор.

Я испытываю ее, жду предсказуемого: «Ну, так и есть илиРаздор – не то слово, идиот». Но она лишь произносит:

– Хорошо. – С трудом сглатывает, затем еще раз. – Хорошо, – повторяет она, словно пытается в чем-то себя убедить.

Она встречается со мной взглядом и быстро опускает глаза, но я все же успеваю заметить, как сильно расширились ее зрачки.

Кэтрин больше не злится на меня. Она напугана.