Двое Могут Хранить Секрет

– Что мы ищем? – спрашивает Эзра.

– Не знаю, – признаюсь я, кладя перед ним на стол стопку альбомов выпускных классов. Субботним утром мы сидим в библиотеке Эхо-Риджа, вооруженные громадными стаканами кофе, которые прихватили с собой из кафе Бартли. Я не была уверена, сможем ли мы пронести их мимо библиотекарши, но ей здорово за восемьдесят, и она спит в своем кресле. – Думаю, что-нибудь необычное.

Эзра фыркает.

– Эл, мы здесь три недели. И уже успели сообщить о трупе, получить работу на месте убийства и стать целью преследователя, зацикленного на осеннем бале. Хотя последнее относится только к тебе. – Он делает глоток кофе. – Давай поконкретнее.

Я сажусь напротив него и вытаскиваю альбом из середины стопки. На корешке у него «Орлы Эхо-Риджа», на штампе – дата шестилетней давности. Лейси была в десятом классе, до ее смерти оставался год.

– Я хочу проверить класс Лейси. Это же странно, что те люди, которые на момент ее смерти входили в ее ближайшее окружение, все внезапно вернулись в город. Именно тогда, когда начинают происходить все эти события.

– Что, ты думаешь, брат Малкольма имеет к этому какое-то отношение? Или сестра Мии? – Эзра поднимает бровь. – Может, пригласить их на кофе и поговорить?

– Тебе же прекрасно известно то, что ты сам всегда говоришь, Эзра, – напоминаю я, открывая альбом. – Никто не хочет слушать мои теории убийства. Особенно когда это касается их братьев или сестер. К таким вещам нужно подходить деликатно.

Мы саркастически смеемся, потому что именно это мы и делаем. Всю жизнь живя с Сейди, мы прошли настоящий мастер-класс по умению притворяться, что все хорошо. Но со вчерашнего вечера я почти не ела, и даже Эзра – который обычно заглатывает бабулину стряпню, словно пытается наверстать семнадцать лет замороженных ужинов, – отказывается завтракать перед уходом.

Сейчас он пробегает взглядом по оставшимся альбомам.

– Что мне делать? Посмотреть выпускной год? – Он втягивает щеки. – Он, вероятно, очень мрачный. В память о Лейси, что-то в этом роде.

– Наверняка. Или это, или… – Мой взгляд перемещается в нижнюю часть стопки. – Альбом Сейди тоже здесь. Если тебе любопытно.

Эзра замирает.

– В каком смысле?

– Какой она была в средней школе. Какими они были. Она и Сара.

У Эзры отвисает челюсть.

– Какое это имеет ко всему отношение?

Я наклоняюсь вперед и обвожу взглядом маленькое помещение. Кроме библиотекарши, никого нет, за исключением какой-то матери, тихо читающей своему малышу.

– Ты никогда не задумывался, почему мы не бывали в Эхо-Ридже раньше? Ведь никогда? Или почему Сейди никогда не говорит о своей сестре? Я хочу сказать, если ты вдруг… исчезнешь… – Я с трудом сглатываю горечь в горле. – Я не уеду на другой конец страны и не стану вести себя так, будто ты никогда не существовал.

– Ты не знаешь, что ты сделаешь, – возражает Эзра. – Ты не знаешь, что на самом деле думает Сейди.

– Да, не знаю. И ты тоже. Про это я и говорю. – Мать маленького мальчика поворачивается в нашу сторону, и я понижаю голос. Стискиваю кинжальчик на цепочке. – Мы никогда не знали. Нас просто выдергивали из одного города и тащили в другой, пока Сейди убегала от своих проблем. Только вот в итоге закончилось проблемами, которые не могут решиться по щелчку, и вот мы здесь. Там, где все началось.

Эзра смотрит на меня в упор, взгляд его темных глаз серьезен.

– Мы не можем ее исправить, Эл.

Я вспыхиваю и смотрю на страницы перед собой – нескончаемые ряды школьников нашего возраста, все улыбаются в камеру. У нас с Эзрой нет никаких альбомов; мы никогда не чувствовали особой связи ни с одной из наших школ, чтобы иметь желание стать обладателем какого-нибудь подарка на память.

– Я не пытаюсь ее исправить. Я просто хочу понять. Плюс Сара каким-то образом сюда вписывается. Должна. – Я кладу подбородок на руки и произношу то, о чем думаю со вчерашнего дня. – Эзра, никто в этой школе не голосовал за то, чтобы меня выбрали в королевский двор бала. Ты знаешь, что не голосовали. Кто-то сфальсифицировал результаты голосования, я в этом уверена. Потому что я связана с Сарой.

Ко времени ланча в пятницу мой шкафчик отчистили и заново покрасили, как будто ничего и не было. Но с тех пор я чувствую себя беззащитной, в затылке покалывает при мысли о том, что кто-то где-то приложил массу усилий, чтобы внести мое имя в результаты голосования. Я сказала Вив, что, по моему мнению, вандал и убийца Лейси разные люди и объективно это по-прежнему имеет смысл. Однако субъективно от всей этой истории меня тошнит.

Эзра явно сомневается.

– Как можно сфальсифицировать результаты голосования?

– Взломав приложение. Это нетрудно сделать.

Наклонив голову набок, он размышляет.

– Это как-то чересчур.

– О, а проклятые куклы – верх сдержанности?

– Туше́  – Эзра барабанит пальцами по столу. – Так что тогда? Ты думаешь, Лейси и Сара тоже связаны?

– Не знаю. Вообще, это кажется маловероятным. Между этими случаями почти двадцать лет. Но кто-то связывает все это вместе, и на то должна быть причина.

Эзра ничего больше не говорит, но вытаскивает снизу из стопки альбом Сейди и открывает его. Я придвигаю к себе альбом Лейси и пролистываю фотографии десятого класса, пока не дохожу до буквы «К». Все они там, имена, которые я слышу с момента приезда в Эхо-Ридж: Деклан Келли, Лейси Килдафф и Дейзи Квон.

Лейси в новостях я раньше видела, но не Дейзи. Она немного похожа на Мию, но ее красота более традиционная. Даже похожа на выпускницу частной школы – с этим ее обручем, придерживающим блестящие, абсолютно прямые волосы. Деклан Келли напоминает мне Малкольма, только накачанного стероидами; он вызывающе красив, у него пронизывающий взгляд окаймленных темными ресницами глаз и ямочка на подбородке. Все трое выглядят как подростки, которых можно увидеть в шоу на канале «Си-даблъю» – слишком красивые, чтобы быть настоящими.

Раздел на букву «Р» гораздо менее эффектный. Внешность офицера Райана Родригеса в десятом классе средней школы представляет собой удручающее сочетание выступающего кадыка, угрей и плохой стрижки. Правда, с тех пор все стало лучше, ну, и замечательно. Я поворачиваю альбом, чтобы показать Эзре.

– Вот наш сосед.

Эзра смотрит на фото офицера Родригеса без особого интереса.

– Бабуля говорила о нем сегодня утром. Она хочет, чтобы мы отнесли ему какие-то коробки. Она говорит, что он продал дом. Или собирается продать. В любом случае, он пакует вещи.

Я выпрямляюсь на стуле.

– Он уезжает из города?

Брат пожимает плечами.

– Она этого не сказала. Только что дом велик для одного человека, теперь, когда его отец умер. Может, он покупает квартиру рядом или что-то другое.

Я разворачиваю альбом к себе и перелистываю страницу. После снимков класса идут фотосессии клубов и снимки скрытой камерой. Лейси участвовала почти во всем – соккер, теннис, школьный совет и хор, и это только малая часть. Деклан, похоже, в основном играл в футбол и был достаточно хорошим куортербеком, так что команда выиграла в тот год чемпионат штата. Последнее фото в этом разделе – весь класс перед клубом «Эхо-Ридж-лэйк» во время пикника в честь окончания учебного года.

Я сразу же узнаю Лейси – она в самом центре, смеется, ветер треплет ее волосы. Деклан стоит позади нее, обняв девушку за талию и положив голову ей на плечо. Дейзи стоит рядом с ними с испуганным видом, словно не была готова фотографироваться. А с краю группы примостился неуклюжий Райан Родригес, застывший в напряженной позе отдельно от всех. Однако мое внимание привлекает не его неуклюжая поза. Камера запечатлела его пристальный взгляд на Лейси, выражающий сердитую тоску.

«Вероятно, он был в нее влюблен, – сказала Сейди. – Лейси была красавицей».

Я изучаю три лица: Деклан, Дейзи и Райан. Один, который никуда не уезжал – до сего дня, возможно, – и двое вернувшихся. Малкольм не знает, где остановился Деклан, но Миа неоднократно упоминала, что ее сестра живет в своей старой комнате. Что там Миа говорила о Дейзи во время собрания в четверг? «Всегда подружка невесты, никогда – невеста».

Эзра поворачивает альбом, который просматривает, и подталкивает его ко мне через стол.

– Ты это хотела видеть?

В верхней части страницы я вижу фотографию девушки в облаке кудрявых темных волос, ее улыбка просто ослепляет. Моя мать двадцать три года назад. Только вот подпись под снимком гласит: Сара Коркоран. Я удивленно хлопаю глазами; в моем представлении Сара всегда была серьезным, почти угрюмым близнецом. Такой образ мне незнаком. Я возвращаюсь на предыдущую страницу и внизу вижу фотографию Сейди. Стопроцентное сходство, вплоть до наклона головы набок и улыбки. Разница лишь в цвете их свитеров.

Фотографии были сделаны в последнем классе, вероятно, в сентябре. Через несколько недель, вскоре после того, как Сейди стала королевой осеннего бала, Сара исчезла.

Я закрываю альбом, потому что на меня наваливается страшная усталость.

– Не знаю, – признаюсь я, потягиваясь и поворачиваясь к ряду крохотных окошек на дальней стене, которые отбрасывают на деревянный пол квадраты солнечного света. – Еще раз – когда нам нужно быть на работе?

Эзра бросает взгляд на свой телефон.

– Примерно через час.

– Может, заедем к Мие и узнаем, работает ли она сегодня?

– Не работает, – говорит Эзра.

– Может, заедем к Мие и узнаем, работает ли она сегодня? – повторяю я.

Эзра растерянно моргает, потом трясет головой, словно только что проснулся.

– Ой, прости. Ты предлагаешь провести разведывательную операцию?

– Я не против познакомиться с таинственной Дейзи, – говорю я.

– Вас понял, – отзывается Эзра. Показывает на высящуюся между нами стопку выпускных альбомов. – Ты будешь проверять какие-нибудь из них?

– Нет, я только… Постой.

Я достаю свой телефон и снимаю несколько фотографий из альбома, который мы только что рассматривали. Эзра озадаченно за мной наблюдает.

– Зачем ты это делаешь? – интересуется он.

– Документирую результаты наших изысканий, – говорю я.

Не знаю, будет ли какой-то толк из этого утра, но по крайней мере оно кажется продуктивным.

Когда я заканчиваю, мы оба берем по охапке выпускных альбомов и возвращаем их в справочный отдел. Я бросаю пустые стаканы из-под кофе в мусорную корзину, получается громче, чем я ожидала. Спящая библиотекарша вокруг вздрагивает и моргает водянистыми близорукими глазами, когда мы проходим мимо ее стола.

– Могу я вам помочь? – зевает она, ища очки, которые болтаются на цепочке у нее на шее.

– Нет, спасибо, мы все нашли, – говорю я, подталкивая Эзру, чтобы побыстрее шевелил ногами, пока она не узнала нас и не вынудила провести следующие пятнадцать минут за вежливой беседой о Калифорнии. Мы выходим из библиотеки на яркое солнце и спускаемся с широкого крыльца на тротуар.

Пару дней назад мы с Эзрой шли домой из школы вместе с Мией – она живет всего в квартале от библиотеки. Дом Квонов необычен для Эхо-Риджа: современное приземистое сооружение на просторной лужайке. От тротуара к парадному входу ведет каменная дорожка, и когда мы доходим до ее середины, на подъездной дорожке останавливается серый «Ниссан».

Стекло со стороны водителя опущено до половины, в окне, как в раме, мы видим девушку с длинными темными волосами, которая сжимает руль с такой силой, будто от этого зависит ее жизнь. Огромные солнечные очки скрывают пол-лица, но видно достаточно, чтобы я узнала в ней Дейзи. Эзра протягивает руку, чтобы поздороваться, затем опускает, потому что Дейзи подносит к уху телефон.

– Думаю, она нас не видит, – говорю я, глядя то на автомобиль, то на входную дверь. – Может, нам просто позвонить у входа?

Но не успели мы и шага сделать, как Дейзи бросает телефон, скрещивает на руле руки и опускает на них голову, а ее плечи начинают вздрагивать. Мы с Эзрой неловко переглядываемся и стоим, наверное, минут десять, хотя, скорей всего, меньше одной, потом Эзра делает осторожный шаг вперед.

– Может быть, нам… э…

Он умолкает, потому что Дейзи вдруг поднимает голову, издает приглушенный вопль и с силой бьет по рулю обеими руками. Снимает очки и проводит ладонями по глазам, словно пытается стереть следы слез, потом снова надевает очки. Включает задний ход, начинает движение назад и останавливается, когда замечает нас.

Эзра застенчиво шевелит пальцами поднятой руки, как человек, который знает – только что он случайно стал свидетелем личных переживаний. Единственное доказательство того, что Дейзи его видит, заключается в том, что она поднимает стекло, выезжает задним ходом с подъездной дорожки и удаляется в том направлении, откуда приехала.

– Что ж, ты хотела познакомиться с таинственной Дейзи, – говорит Эзра, наблюдая, как исчезают за поворотом задние габаритные огни ее автомобиля. – Вон она уезжает.