Глава девятая
Мы уже больше часа бежали по тайге, выбиваясь из последних сил. Казалось, что не будет конца и края – этим елям, соснам, берёзам и многочисленным кустарникам, беспощадно хлеставших нас своими ветками. Приходилось постоянно смотреть под ноги, чтобы не провалиться в какую-нибудь яму или овраг, часто попадавшимися на нашем пути. Несколько раз, только чудом не попали в хитро расставленные капканы, рассчитанные на крупных зверей. Спасибо внимательной Лере. Коряги и сухие отвалившиеся ветки, так и цеплялись за ноги, будто не желая отпускать беглецов.
Несмотря на то, что я с нетерпением ожидал момента, когда мы выберемся из тайги, просвет среди деревьев всё равно показался неожиданно. Я остановился, обняв стройную берёзку. Пытаясь восстановить сбившееся дыхание, посмотрел на обрыв, уходящий к обширному болоту, раскинувшемуся перед нами.
- Чёрт, во попали, - усевшись в траву, пробормотала девушка, тяжело дыша. – Попить бы.
Уставший и обессиленный, я повалился рядом, уткнувшись лицом в какой-то цветок с приятным запахом. Предварительно, положив дипломат к ногам девушки.
Как всё-таки хорошо лежать и никуда не бежать, сломя голову. Не хотелось ни о чём говорить, было желание - просто отдохнуть.
Наверно я незаметно уснул, так, как только от толчка в плечо смог очнуться.
- Ваня! – на ухо прошипела Лера. – Проснись, лежебока. Вставай!
- Угу, - открыв глаза, я кивнул головой.
- Кажется, я слышала лай собак, - встревоженно прошептала Лера.
Сонливость сняло, как рукой. Теперь уже и я отчётливо услышал, как где-то вдалеке залаял пёс. Вскочив на ноги, посмотрел на опасное болото, преградившее нам прямой путь.
- Ты, когда- нибудь ходила через трясину? – с тревогой спросил я у всполошившейся девушки.
- Нет. Как-то было не до прогулок по болотам, - отрицательно мотнула головой Лера. – А ты?
- Не довелось, - с тоской рассматривая опасную топь, прохрипел я в ответ. – Тогда надо в обход идти.
Прихватив с земли дипломат, я стал осторожно спускаться вниз по сыпучему обрыву. Девушка аккуратно шла следом, иногда хватаясь за моё плечо. Так мы и приблизились к краю большого болота. Вдалеке, наверно не меньше километра, виднелись деревья на другом берегу.
- «Мося», как-то упоминал, что болото расположено у границ его владений. Оно как пограничник, охраняет рубежи его территории, - вспомнила Лера, с опаской вглядываясь в зыбкую поверхность топи. – Давай всё-таки по краю попробуем обойти. Боюсь я.
- Меня тоже не особо тянет идти напрямки, - пробормотал я, вслушиваясь в кваканье лягушек и комариный писк.
Мошкара начала докучать. Пока бежали по тайге, не было времени обращать внимание на мелких вредителей. Сейчас же, она назойливым роем кружила над нами, так и норовя забиться в глаза, нос и уши, доводя до бессильного бешенства.
Снова залаяла собака, напоминая нам, что мы не на романтической прогулке. Она словно подстегнула нас. И мы, не оглядываясь, побежали по краю болота, хлюпая по влажной почве.
Не знаю, сколько продолжался наш забег - наверно не меньше получаса. Мы остановились только, когда нагромождение камней преградило наш путь.
Опустившись на корточки, тяжело, с хрипом, хватая открытым ртом воздух, я не мог никак отдышаться. Сердце в бешенном ритме стучало в груди, пытаясь образумить не подготовленного бегуна.
Лера, набравшись храбрости, осторожно вошла в болото, погрузившись по щиколотку в зелёно-коричневую жижу и, заглянула за большие валуны. Не весть как, очутившиеся здесь.
- Тут изба какая-то, - крикнула мне девушка и попыталась пройти дальше, но ноги увязли в илистом дне, понемногу затягивавшем свою жертву. – Ой, мамочки! Иван!
Забыв про усталость, я заметался по берегу, в поисках какой-нибудь подходящей палки, чтобы попытаться вытянуть из трясины Валерию. Паника была не лучшим помощником, но я никак не мог с ней справиться. Она дурманила разум.
Ухватившись за молодую берёзку, я попытался её переломить. Деревце гнулось в моих ладонях, но никак не хотело ломаться. Пытаясь вырвать непослушную берёзку с корнями, я бросил взгляд на девушку. Она уже погрузилась в болото почти по колено, судорожно пытаясь выбраться из смертельных объятий топи.
- Не шевелись, Лер, - крикнул я, вспомнив фрагмент из какого-то фильма. – Так только быстрее затягивает...
- Кавалер дело говорит, - неожиданно раздался сверху, знакомый голос. – Замри.
На огромном камне стоял Палыч, закинувший ружьё на плечо и с усмешкой переводивший взгляд с Леры на меня и обратно. Сейчас на нём был брезентовый плащ с накинутым на голову капюшоном. Вместо кирзачей, он обул высокие резиновые сапоги. В губах неизменно дымилась папироса.
Отпустив не поддавшееся моим усилиям деревце, я с тревогой смотрел на кочегара. Как он нас так быстро выследил? Гульденман не упоминал про то, что пустит по нашим следам своих холуёв. Речь шла про собак, но никак не про охотников. Или Палыч проявил инициативу, позарившись на деньги? А может «Мося» узнал про флешку?
Мысли, как мошкара, роились в моей голове. Затаив дыхание, я следил за врагом.
- «Сирота», подсоби барышне, - выплюнув окурок, крикнул кому-то дед. – А то утопнет раньше времени.
Неизвестный, скрывавшийся за каменной преградой, подал Лере длинный шест. Девушка, не долго размышляя, ухватилась за него и медленно, с явным усилием, выбралась по другую сторону камней на берег.
- Где чемодан, интеллигент? – непринуждённо направив ствол ружья в мою сторону, поинтересовался Палыч.
- Какой ещё чемодан? – изобразил я непонимание.
- С денюжками, родной, с баксами, - ухмыльнулся кочегар.
- Так бы и сказал, что дипломат, - развёл я руками. – В болоте случайно утопил, когда скатился с обрыва, выбежав из тайги.
- Гонишь, писака, - прохрипел старик. – Такие вещи берегут, как зеница око! Да и штаны то у тебя сухие, хитрец недоделанный.
Дипломат лежал под камнями, и дед его сверху не мог видеть. Но стоит ему спуститься ко мне, он легко обнаружит то, что ищет. А деньги хороший предмет для торга за наши с Лерой жизни.
- Лучше по-хорошему отдай доллары, - прищурившись, прошипел Палыч. – На том свете они тебе ни к чему. Мертвецы не ходят в сельпо и автосалоны.
- Спрятал его - фиг найдёшь, - решил я поторговаться. – Выведешь нас на шоссе, дипломат твой.
Кочегар задумчиво смотрел на меня, переминаясь с ноги на ногу и почёсывая бороду.
- Значит, говоришь, припрятал приз, - хитро улыбнулся дед. – А как ты хотел за ним вернуться? Территория то охраняется. Вам временно дали коридор. Или ты раньше диверсантом-разведчиком был?
Я проигнорировал вопрос, прислушиваясь к звукам за камнями. Там происходила какая-то возня. Вскрикнула Лера. Раздался хлёсткий хлопок. Похоже, девушка отвесила помощнику старика пощёчину.
- Молчишь, писака, - мельком оглянувшись, проворчал Палыч. – Ну, ну - помолчи. А пока «Сирота» пошалит с твоей девочкой. Хороша, зараза.
Старикан причмокнул, с ухмылкой глядя, как я дернулся.
- Останови его, Палыч, - умоляюще попросил я. – Отдам деньги, хрен с ними. Только не трогайте девушку.
- Сразу бы так, щегол, - сквозь зубы ответил кочегар, снова оборачиваясь назад. – Малой, осты...
Послышался глухой, противно чавкнувший удар. Судя по всему, кому-то попало чем-то тяжёлым по голове. Я очень надеялся, что это не Лерина черепная коробка. Очень надеялся, затаив дыхание.
Тем временем Палыч развернулся всем корпусом в сторону строения и вскинул ружьё, наводя на цель.
Схватив с земли увесистый камень, я, не раздумывая, кинул его в седого старикана, изготовившегося стрелять. Булыжник попал в спину деда, он охнул от болезненного удара и по инерции сделал шаг вперёд. И по всей видимости, оступился, полетев вниз. Раздался глухой звук упавшего тела. Затем послышались стоны и причитания опасного старца.
Забыв про то, как завязла в болоте Лера, я бросился в топь, огибая преграду, вставшую на пути. Мне повезло - не увяз, в отличии от бывшей помощницы. Наверно помогло то, что я быстро прошлёпал по шатким кочкам.
За камнями стояла небольшая бревенчатая избушка, с кирпичной трубой на крыше. Окон с этой стороны не было. У стены лежал притихший помощник блатного кочегара. Из разбитого виска на небритую щёку стекала тёмная кровь и уже оттуда капала на синюю ветровку. Остекленевшие глаза уставились на меня. Рот приоткрыт. Стопроцентный труп.
Бледная Лера крепко сжимала в руках ружьё Палыча, стоя немного в сторонке. Палец дрожал на спусковом крючке, но в глазах пылал огонь ненависти. Я ни на миг не усомнился в том, что девчонка без раздумий выстрелит в кочегара. Дай только повод. Рядом с ней лежал матерящийся дед, ухватившийся за свою правую ногу. На его лбу кровоточили ссадины.
- Вань, помоги пожалуйста, - прошипел кочегар. – Кажись перелом. Надо бы шину наложить.
- Какой ты вежливый сразу стал, - я без всякого сочувствия, смотрел на помощника «Моси». – Минуту назад готов был убить Валерию.
- Простите – бес попутал! – корчась от боли пробормотал Палыч. – Помогите, а я вас выведу отсюда. Покажу безопасную тропку.
- Как ты вышел на нас? – полюбопытствовал я, пользуясь подходящим моментом. – Каким чёртом, вас с дружком сюда занесло? Мы ведь могли и другим путём пойти.
- Не могли, Вань, - скорчившись от боли, просипел Палыч. – Вы бы всё равно к болоту вышли. А если бы пошли в другую сторону, вас бы отпугнули охранники Моисеича с собаками. Будьте людьми - помогите старику.
- Так это Боря послал вас, чтобы вернуть свои баксы? – не обращая внимания на стенания деда, поинтересовалась Лера.
- Он, зараза, - прошептал седой кочегар. – Сами знаете – жадный «Мося» до денег.
- А чего тогда только вас двоих послал?
- Переоценил я свои силёнки. Хвастался, что и нас за глаза хватит, чтобы справиться с вами, - едва слышно ответил Палыч. – Вань, там в доме, в шкафчике есть спирт, бинты, анальгин, да и для шины можно что-то подобрать. Принеси, не мучай деда. А то откину здесь ласты – как выбираться будете?
Не стал я больше терзать старика расспросами и направился в дом за медикаментами.
А через час мы уже выбрались с территории Гульденмана. Ещё в домике кочегара Лера позвонила с телефона Палыча своему «Мастеру». Так что за оградой владений олигарха, нас уже ждала машина.
Поудобнее устроившись на заднем сидении, я смотрел, как за окном мелькают деревья. С облегчением вздохнув полной грудью, я в первый раз за этот день улыбнулся. Мы победили в этой страшной игре, выбрались из сетей, расставленных хитрым евреем.
Закрыв глаза, я почти сразу уснул. Объятия Морфея были такими тёплыми.