Глава 21
Жар, не находивший себе покоя в теле Юй Цзиня, наконец угас. Он оперся руками о раковину и поднял голову, чтобы посмотреть на своё отражение в зеркале.
Над зеркалом горела тёплая лампа, заливая всю ванную мягким светом, создавая ощущение уюта. Но Юй Цзиню было холодно — и телом, и душой.
Он увидел в своих глазах тоску. Это была тоска по Шэнь Яню.
Он не знал, с какого момента в нём поселились столь глубокая тревога и желание, связанные с Шэнь Янем. Не мог понять, было ли это следствием слишком долгого воздержания… или чувств.
Долго глядя в зеркало и так и не найдя ответа, Юй Цзинь наконец оставил попытки разобраться.
Он плеснул холодной воды на лицо, скомкал использованную влажную салфетку и бросил её в мусорное ведро рядом. В голове мелькнула мысль: может, стоит просто лечь и уснуть — утром всё станет проще. Когда взойдёт солнце и наполнит землю светом, может, и эти мысли, скрытые во тьме, исчезнут.
Рассвет. Утро.
После пробуждения Юй Цзинь посидел на кровати, прислушиваясь к себе. Когда понял, что вчерашнее желание и напряжение ушли, он встал и спустился вниз.
Внизу, в гостиной, Шэнь Янь сидел на диване с газетой в руках.
Юй Цзинь растерялся — он думал, что Шэнь Янь, как и последние дни, уедет в офис с самого утра.
Услышав его шаги, Шэнь Янь отложил газету и поднял глаза. Тут же нахмурился:
— Не выспался? Почему у тебя такой измождённый вид?
Юй Цзинь внутренне усмехнулся. Всю ночь его мучили сны — тревожные, будящие. Как тут выспаться?
Он подошёл и сел рядом на диван:
— Я вчера выпил слишком много кофе, заснул поздно.
— Во сколько заснул?
Юй Цзинь взглянул на него. Лицо Шэнь Яня было спокойно, на нём не читалось ничего необычного.
Юй Цзинь подумал: А если бы он знал, что я стоял за дверью и чувствовал, как он — по ту сторону? Была бы трещина на этом безмятежном лице?
— После одиннадцати. А ты когда вернулся, брат?
Он соврал.
— Примерно в половине первого, — ответил Шэнь Янь.
Пальцы Юй Цзиня медленно сжались в кулак. Он ждал, что Шэнь Янь скажет хоть что-то о том, что стоял у его двери.
— Хотел заглянуть, посмотреть, не раскрылся ли ты ночью, — с улыбкой сказал Шэнь Янь. — Но колыбельную петь не собирался, так что не зашёл, постоял немного и ушёл.
Сердце Юй Цзиня сжалось.
Он думал, Шэнь Янь не скажет об этом вовсе. Думал, что тот, как и он, стоял за дверью, не решаясь войти, охваченный теми же безымянными чувствами в половине первого ночи…
Но Шэнь Янь сказал, что не зашёл, потому что не хотел петь колыбельную. Сказал, что стоял у двери просто из заботы.
Да, Юй Цзинь вспомнил — в прошлый раз он выпил, и Шэнь Янь вошёл проверить, спит ли он, и в шутку предложил спеть колыбельную.
Вот как. Всё оказалось таким простым. А он…
Он один, в холодную апрельскую ночь в половине первого, ворочался в постели, разрываемый невыразимыми желаниями.
— Сяо Цзинь, ты точно в порядке? Может, врача вызвать? — обеспокоенно спросил Шэнь Янь, глядя на его бледное лицо.
Юй Цзинь улыбнулся, встал и сказал:
— Брат, я просто плохо спал. Хочу немного доспать.
— Сначала позавтракай, потом ложись.
Дядюшка Лю уже подал завтрак. Юй Цзинь выпил стакан молока, съел кусок хлеба и поднялся наверх.
За его спиной глаза Шэнь Яня немного потемнели.
Но Юй Цзинь, повернувшись к нему спиной, этого не заметил. Не увидел, как лицо Шэнь Яня на мгновение изменилось — и как на нём отразилось… облегчение.
В комнате Юй Цзинь прислонился к двери, поднял взгляд на настенный светильник над головой — свет был мягкий, но глаза жгло от усталости и боли. Юй Цзинь прикрыл глаза рукой.
Внезапно возникшее, но бурное чувство... Возможно, лучше всего, если оно закончится вот так — молча.
Он никогда не должен потерять Шэнь Яня.
Пока он сможет прятать это чувство в сердце и не говорить о нём вслух — он останется для Шэнь Яня любимым младшим братом. Единственным братом.
В десять часов вечера Юй Цзинь развалился на диване, играя на ноутбуке, когда зазвонил телефон.
Это была Синь Ли.
— Юй Цзинь, ты дома?
— Дома, — он отложил ноутбук в сторону и услышал, что голос Синь Ли дрожит, в нём слышались слёзы.
— Где ты…? — спросила она.
— Ты можешь выйти ненадолго?
Юй Цзинь удивился. За всё время общения с Синь Ли он знал её как умную, сдержанную и тактичную девушку. Она умела читать настроение собеседника, была внимательной и пользовалась популярностью в съёмочной группе.
Поэтому, когда Синь Ли попросила его выйти, он сразу согласился.
Он знал — просто так она бы не позвонила.
Адрес, который она прислала, указывал на музыкальный ресторан. Заведение было оформлено в духе буржуазного уюта, с дорогими блюдами и элегантным интерьером — туда редко кто заглядывал без повода.
Когда Юй Цзинь пришёл, в ресторане почти не было посетителей. Синь Ли сидела одна у окна, смотрела в сторону пианиста, игравшего на сцене.
Юй Цзинь подошёл и сел напротив неё.
Только тогда Синь Ли, словно очнувшись, протёрла глаза салфеткой и сказала:
— Что будешь есть?
— Я уже ужинал, — Юй Цзинь бросил взгляд в сторону пианиста. — Тебе он нравится?
Синь Ли слабо улыбнулась, лицо было бледным, и она покачала головой.
— Я здесь. Говори прямо, если хочешь что-то сказать, — мягко сказал он.
Синь Ли прикусила нижнюю губу и посмотрела на него.
Юй Цзинь вопросительно поднял бровь.
— Мой бывший парень — пианист в этом ресторане. Потом он ушёл. Ушёл с другой женщиной, — Синь Ли проговорила. — Во время съёмок фильма «Обратный путь» он не устоял перед её ухаживаниями. После выпивки они переспали...
Юй Цзинь: «...»
Он мог только попытаться её утешить:
— Хорошо, что ты рано поняла, какой он человек. В мире много хороших мужчин, и ты ещё встретишь своего.
— Здесь больше никто не сыграет для меня на пианино. Просто... сыграй для меня, — Синь Ли будто не слышала его слов. Она выглядела преданной и одинокой, как большинство людей, переживающих расставание.
На самом деле, Юй Цзинь редко общался с девушками. Он был мужчиной и интересовался мужчинами, а потому в его кругу почти не было подруг.
Он не умел утешать девушек, потерявших любовь.
Посмотрев на Синь Ли, потом — на пианиста, он встал, снял пальто, подошёл к официантке, что-то тихо сказал ей, а затем направился к пианисту.
Когда мелодия закончилась, пианист удивлённо посмотрел на него.
Юй Цзинь похлопал в ладони, затем сказал:
— Здравствуйте. Можно я одолжу это пианино и сыграю одну мелодию? — Он взглянул на Синь Ли, сидевшую в зале, и продолжил: — Для одной грустной девушки.
Пианист улыбнулся, встал и сделал приглашающий жест:
— Думаю, она будет счастлива.
Юй Цзинь сел и положил руки на клавиши.
Он поднял голову, собираясь взглянуть на Синь Ли, но увидел, как в ресторан входит Шэнь Янь.
Рядом с ним шла очень красивая женщина.
Сердце Юй Цзиня забилось сильнее.
Шэнь Янь тоже заметил его. Он не верил своим глазам — как Юй Цзинь оказался здесь?
И почему он сидит на месте пианиста?
Шэнь Янь невольно пошёл в его сторону, а женщина рядом — за ним.
Юй Цзинь сжал пальцы, глубоко вдохнул, закрыл глаза и начал играть «Осенний шёпот» для Синь Ли.
В его скромной музыкальной памяти было всего несколько мелодий. Он действительно не умел утешать словами, и мог только с помощью этой композиции сказать Синь Ли:
найти мужчину, играющего на пианино — несложно.
Главное — найти надёжного мужчину.
Шэнь Янь сел за столик в первом ряду, ближе всех к Юй Цзиню, и не сводил с него глаз.
Юй Цзинь был в белой повседневной рубашке, с двумя расстёгнутыми пуговицами и закатанными до локтей рукавами. Он сидел перед роялем, с тонкими чертами лица.
Он выглядел точно так же, как на фотографиях — красивый и спокойный.
— Этот пианист — та самая звёздочка, что снималась в «Обратный путь»? — спросила женщина рядом с Шэнь Янем.
Шэнь Янь бросил на неё взгляд.
Лю Я сразу поняла, что сказала что-то не то.
Но что именно было не так, она не знала.
Она вспомнила, что некоторое время назад в Вэйбо активно обсуждали одного молодого актёра. Если она правильно помнила, звали его Юй Цзинь, и говорили, что он очень хорошо играет.
Лю Я чувствовала, что в её словах не было ничего оскорбительного, но взгляд Шэнь Яня вызвал у неё озноб по коже.
Это был пристальный, изучающий взгляд.
Шэнь Янь долгое время занимал высокое положение, и когда он мрачнел, его аура была настолько сильной, что рядом с ним трудно было дышать.
Он посмотрел на Лю Я равнодушно, но этого было достаточно, чтобы она поняла — её слова задели Шэнь Яня за живое.
Хотя она и не понимала почему, ей пришлось неловко объясниться:
— Господин Шэнь, я… я просто так сказала, ничего плохого не имела в виду. Он, на самом деле, очень хорошо играет.
Шэнь Янь поставил чашку и произнёс:
— А в чём разница между «маленькой звёздой» и «большой»? Почему ты решила, что он «маленькая звезда», просто взглянув на него?
Лю Я: «...»
Ответ напрашивался сам собой. Она почти уже сказала:
«Ну, если актёр ещё не знаменит, то он, естественно, — маленькая звезда».
Этот Юй Цзинь только снялся в одном фильме, и то премьера ещё не состоялась. Он стал популярен лишь за счёт макияжа и фотографий со съёмок, разошедшихся по Вэйбо. В индустрии развлечений он был кем-то вроде актёра с восемнадцатой линии.
Но Лю Я чувствовала: если она озвучит это вслух, вечерняя встреча может пойти насмарку.
— Я… я просто подумала, что он ещё молодой, поэтому так и сказала, — нашла оправдание она.
Шэнь Янь не ответил, просто промолчал.
Лю Я попыталась разрядить обстановку и заговорила снова:
— Почему он играет на пианино в этом ресторане? Неужели подрабатывает пианистом?
Шэнь Янь поднял руку и ослабил галстук.
— Хочешь знать ответ?
На самом деле Лю Я не интересовалась Юй Цзинем.
Её интересовал Шэнь Янь. Парни вроде Юй Цзиня не вызывали у неё ни малейшего интереса.
Но так как вопрос задал Шэнь Янь, она поняла — если скажет, что не хочет знать, снова может наступить на его больную мозоль.
— Немного любопытно, — сдержанно ответила она.
Шэнь Янь встал и сказал:
— Мне тоже любопытно, почему он играет здесь.
Он подошёл к роялю и остановился рядом с Юй Цзинем.
Юй Цзинь поднял на него взгляд.
Шэнь Янь наклонился, слегка оперся руками о крышку рояля и посмотрел прямо в глаза Юй Цзиню:
— Можешь объяснить мне, почему ты играешь здесь?
Семья отправила тебя подрабатывать пианистом, чтобы зарабатывать деньги?