Колесо

Мое сердце забилось сильнее. Нет, нет, нет! Черт! Так, веди себя спокойно. Не делай вид, что тебе плохо, иначе тебя раскусят. Надо рассказать о другом случае.

— Интересно, — загадочно заявила Аяма, — позвольте вам кое-что показать.

Передо мной на стене началась демонстрация нарезки роликов из YouTube с неловкими моментами из жизни людей: падениями, танцами, пениями.

— Каково это, когда вас снимают в подобном неловком положении, а потом выкладывают видео в сеть? Может быть зрителям это смешно, но каково это быть тем человеком, которого снимают? Вам должно быть знакомо это, мистер Проун, — намекала Аяма.

Они все знают обо мне! А может Аяма блефует? Дыши глубоко, Дэвид и делай вид, что все в порядке. Вдох и выдох. Вдох и выдох. Следуй советам Эммы. Внезапно я резко почувствовал страх в области солнечного сплетения, так как мой стул резко развернулся на сто восемьдесят градусов — я увидел недоумевающих однокурсников. В этот момент я очень сильно покраснел и начал жалеть, что сел за это колесо первым. Может быть не стоило этого делать? Но кто бы тогда пошел? И что было бы тогда?

— Итак, Дэвид Проун, — вновь обратился ко мне компьютерный женский голос, — расскажите о своем самом главном жизненном позоре.

Я сильно зажмуриваю глаза и вспоминаю свои ощущения, когда переживал то ужасное мгновение. Все меня видели, все меня знали! Я не хочу! Не хочу! Я вновь пытаюсь глубоко дышать, но делаю это слишком громко. В мою голову то и дело лезут эти надоевшие вопросы о том, какого черта мы тут все оказались, и что вообще происходит!

— Мы знаем, что вы чувствуете, мистер Проун.

— Да?! — возмутился я. — Тогда вы зачем заставляете меня рассказать о своем самом главном позоре?! Зачем? Зачем это вам нужно? Скажите мне!

— Слишком много вопросов, мистер Проун, — спокойно ответила Аяма, — вам же лучше рассказать то, что нужно, как можно раньше.

— Да вы же знаете, что это неприятно! — продолжил кричать я. — Это ужасно!

— Увы, мистер Проун, вам выпал сектор «Позор», поэтому вам нужно рассказать о своем главном позоре. По-другому никак. Ладно, не будем тянуть время.

Мои однокурсники смотрели на меня имолчали. Мне показалось, что я словно актер, который участвует в спектакле, а мои ребята — обыкновенные зрители.

— Я не буду ничего рассказывать! — крикнул я.

— Оу, а мне интересно, — тихо смеялась эта стерва Кейт.

— Заткнись ты, ясно?! — резко я ей сказал, потому что она меня разозлила еще сильнее.

Черт побери, вот лучше бы она сидела на моем месте и знала, каково мне!

— Эй, — недовольно заявил Крис, — не надо тут ей грубить.

— Крис! — обратился я к нему. — Она будет и над тобой смеяться, почему ты ее защищаешь?

— У нас мало времени, — сказала Аяма. — Давайте, мистер Проун, я дам вам десять секунд. Тик-так-тик-так-тик-так.

На экране появилось десять эмодзи: на этот раз это были обычные смайлики.

— Да понял я! Понял!

— Десять, девять, восемь, семь, шесть... — отсчитывала Аяма и с каждым новым числом смайликов становилось меньше.

О, нет, опять!

— Хорошо, хорошо, — быстро ответил я, — в прошлом году перед поступлением в университет мы с друзьями пошли в бар, и ко мне начала приставать немножко полная девушка. На меня глядели все посетители бара и смеялись.

— Ох, мистер Проун, а врать нехорошо! Это очень нехорошо! Придется вас наказать.

— Что вы собираетесь делать?!

Неожиданно наверху разошелся один из экранов, спустились большие наушники и... А-а-а-а-а! Хватит! Хва-а-а-а-тит!!

— Перестаньте! Перестаньте! Нет! — умолял я.

Этот ужасный звук прекратился, и наушники опять поднялись наверх. Это было ужасно. Я такого звука в жизни не слышал. Что это было? Такое чувство, что в мою голову вставили сто дрелей и включили их одновременно.

— Теперь расскажете о своем самом главном позоре за всю жизнь.

Господи, что за чертовщина происходит? Я нахожусь в этой долбаной комнате и должен рассказать о том страшном позоре!

Я делаю глубокий вдох и закрываю глаза, чтобы не видеть своих однокурсников.

— Три года назад... — начал я рассказывать.

— О, мистер Проун, вам нужно открыть глаза!

— Вы издеваетесь?! — их моих глаз начали поступать слезы. — Что вы себе позволяете?!

Господи, как это позорно! Они ведь ни разу не видели меня плачущим! Мне же не пять лет, чтобы так себя вести!

— Рассказывайте и смотрите на своих однокурсников.

Я делаю глубокий вдох. Господи, помоги мне!

— Три года назад, — я с трудом снова принялся рассказывать, — я участвовал в соревнованиях по плаванию...

— У тебя плавки слезли? — спросила с улыбкой Кейт.

Сука! Заткнись, тварь!

— Пожалуйста, Кейт, — очень тихо сказал я. — Мне и так плохо! Ты не видишь, да?!

Почему этот тупой Крис не утихомирит ее?

— Кейт, хватит, это не какая-то игра! — попросила ее Вероника.

Ну хоть так и на том спасибо! Окей, еще один глубокий вдох. У тебя все получится. Не закрывай глаза и просто говори.

— Я участвовал в соревнованиях. Я очень любил плавать. Я ходил в бассейн в школе каждые два дня. Я поехал на школьные соревнования — там было так много народу. Двести двадцать семь человек. Двести двадцать семь! Соревнования начались, я был впереди всех, я должен был выиграть это соревнование. Там были мои одноклассники, мои учителя, мои близкие!!! — старался я как можно медленнее рассказывать о том позоре, продолжая плакать. — Все это снимали! Представляете?

Еще один глубокий вдох.

— Все хорошо, Дэвид, — сказала Эмма, которая нашла в себе силы меня поддержать, — ничего страшного.

Ее слова словно стали для меня свежим глотком. Хоть кто-то не будет наверняка смеяться.

— Я уже был почти на финишной прямой, я почти выиграл, — продолжал я. — Господи, не надо было идти в то кафе! Не надо было!

— Оу, кажется, я все понимаю, — равнодушно сказала Кейт.

— Ну что ж, — заканчивал я, — за пару метров до финиша у меня случился... внезапный... понос... перед всеми... перед всеми!

Я хочу перестать плакать! Я слышу смех Кейт, смех Криса, смех Майка. Господи, убей меня, мне так плохо! Они теперь знают. Ты опозорен, Дэвид, до конца жизни!!!

Я услышал, как сзади меня начало воспроизводится видео. Это звуки брызгов воды? Что?! Нет! Нет! Пожалуйста, только не это! За что?!

— Да, — согласилась Аяма, — три года назад Дэвид Проун участвовал в плавательном соревновании. И, похоже, не совсем свежий буррито дал о себе знать в самый неудачный момент.

Все ребята смотрят видео, которое кто-то снял. Они видят все! Это сон... это чертов сон! Я пытаюсь выбраться из стула, но так как я скован, это бессмысленно. Я неосознанно начинаю бить кулаками по всему, до чего могу дотянуться. Мне хочется рвать одежду! Мне хочется укусить самого себя!

Видео наконец-то закончилось. Слава богу! Выпустите меня!

— Вы свободны, мистер Проун, — сказала Аяма спасительные слова.

Механизм высвободил мои руки, я мигом встал и побежал к углу, чтобы укрыться от всех, кто меня окружает. Как мне плохо! Я не могуповерить, что они знают!!! Я весь дрожу и не могу перестать думать о смехе Кейт, Майка и Криса во время просмотра видео. Почему они смеялись надо мной?! Нам всем сначала показывали какое-то тупое видео с YouTube и все молчали! Почему они смеялись?! Я всегда чувствовал, что они меня ненавидели! Почти добежав до угла, я почувствовал, как у меня что-то завибрировало в кармане.