Эпилог
Вы когда–нибудь слышали абсолютную тишину? Тишину, в которой нет совершено никаких звуков. Ни звука окружающего мира, ни звука шагов, даже дыхания не слышно. Это оглушающая тишина. Закладывающая уши. Как в вакууме. Теперь, добавьте к этому темноту. Темноту настолько плотную, что тебе кажется, будто ты ослеп. Ни звуков, ни очертаний, ни ощущений. Ты не понимаешь, где находишься, и хочешь закричать, но тело не слушается. Впрочем, тела как будто тоже нет. Есть только твое Я, заключенное в непроглядной тьме.
Я барахтаюсь в этой тьме, пытаясь найти выход, хотя бы какой–нибудь проблеск света, однако, ничего нет. Я здесь одна. И нет никакой надежды на то, чтобы выбраться.
***
В следующий раз, когда мое Я приходит в себя в этой же непроглядной тьме, я слышу слабый шум и обрывки фраз, произносимые разными людьми. Впрочем, в вакууме нельзя быть уверенным наверняка. Было ли это на самом деле, или я просто начала сходить с ума?
«...давление слишком высокое...»
«...мы ее теряем...»
«...срочно введите...»
Шум в ушах нарастает, превращаясь в невыносимый писк, а затем пропадает, и я снова остаюсь одна в этой темноте.
***
В третий раз я прихожу в себя, и понимаю, что могу пошевелить пальцами. В ушах звучит мерный писк какого–то прибора, и я морщусь. С трудом открываю глаза и тут же зажмуриваюсь от яркого света. Слышу торопливые шаги и женский голос, зовущий меня:
– Мисс Найт?
– Я... – с трудом выговариваю одно это слово и захожусь кашлем. Во рту у меня сухо, как в пустыне, и горло раздирает с непривычки. Ощущение, будто я не говорила целую вечность. Снова делаю попытку открыть глаза и с трудом фокусирую взгляд на женщине средних лет в белом халате, которая с улыбкой смотрит на меня.
– Вы очнулись, – женщина держит в руках планшет с кучей каких–то бумаг, и делает пометку. – Сейчас я дам Вам воды.
– Где...
– Подождите, не говорите пока, – женщина скрывается из поля моего зрения, но тут же возвращается обратно, держа в руках прозрачный стакан с водой. Подносит его к моим губам, и я жадно пью воду, с облегчением чувствуя, как мое горло смягчается. Откашливаюсь, и делаю еще одну попытку задать вопрос:
– Где я?
– В больнице, – женщина, судя по всему врач, либо медсестра, – подходит к экранчику, расположенному слева от меня и что–то переписывает с него в свои бумаги. – Вы что–нибудь помните?
– Нет, – пытаюсь отрицательно мотнуть головой, но удается только повернуть ее на бок. Морщусь, чувствуя дискомфорт в носу, и понимаю, что я почти вся опутана какими–то трубками. Пытаюсь поднять руку, и тут же взвизгиваю от острой боли. Опускаю взгляд и пялюсь на иголку от капельницы, введенную мне в вену.
– Мисс Найт, пожалуйста, не шевелитесь, – женщина неодобрительно цокает языком. – Небольшая амнезия вполне естественна. Вы были без сознания три дня.
– Три дня, – эхом повторяю и пытаюсь напрячь свою память. – Что произошло?
Женщина вздыхает и произносит успокаивающим тоном:
– Мисс Найт, Вам сейчас лучше не напрягаться.
– Я не напрягаюсь, – хриплю и продолжаю более настойчиво. – Что произошло? Почему я в больнице?
Женщина снова вздыхает и медленно произносит:
– Вы были доставлены к нам с многочисленными ножевыми ранениями. Вас пытались убить.
– Тед, – тихо произношу и крепко зажмуриваюсь, восстанавливая в памяти события. Старательно ковыряюсь в своей памяти, пока, наконец, нужные воспоминания не всплывают. Отрывками вспоминаю произошедшее на заброшенном складе, и широко распахиваю глаза.
– Фил Хокинс! Что с ним? Он...
– Мистер Хокинс жив, – женщина успокаивающе хлопает меня по руке. – Он в соседней палате. Ему, конечно, повезло больше, чем Вам. Крови потерял достаточно, но у него было только два огнестрельных ранения. По сравнению с Вами, он отделался легким испугом.
– Слава Богу, – с облегчением выдыхаю и продолжаю засыпать врача вопросами:
– А мои друзья? А Джейк? Где они?
– Ваши друзья, а особенно Ваш молодой человек, довели уже весь персонал больницы до истерики, – женщина неодобрительно качает головой, и что–то вводит на нижнем экране какого–то прибора, к которому, если судить по трубке, идущей от моего тела, я подключена. – Они здесь проводят все время, а этот Ваш Джейк вообще тут ночует. Если у остальных есть какие–то рамки, то на него мне даже пришлось жаловаться шерифу Блумгейту, но тот только руками разводит.
– Они и сейчас здесь?
– Где же им еще быть?
– Я могу их увидеть?
– Обязательно, но для начала я Вас, наконец, осмотрю, – женщина прекращает вводить данные, и подходит ко мне. Вытаскивает иголку от капельницы из моей руки и прижимает к месту укола ватный тампон, смоченный в какой–то резко пахнущей жидкости. Затем убирает все трубки, и я могу вздохнуть с облегчением. – Ваши показатели в норме, однако, необходимо осмотреть Ваши раны.
– Насколько там все плохо? – тихо спрашиваю, и врач поджимает губы.
– Наши хирурги сделали все для того, чтобы спасти Вас. Не очень глубокие раны затянутся без каких–либо последствий, однако, у Вас, вероятнее всего, останутся шрамы на боку и на животе.
Стискиваю зубы и позволяю женщине снять с меня больничную робу. Опускаю взгляд на свое обнаженное тело и молча разглядываю повязки, наложенные на мой живот и бок. Замечаю пару царапин на руках и еле сдерживаюсь, чтобы не разреветься, когда врач снимает повязки, обнажая мои раны, на которые аккуратно наложены швы. Женщина объясняет, что раны должны полностью затянуться, прежде чем швы снимут, и я с тоской разглядываю неровный порез, красующийся у меня чуть правее пупка. Возле него есть еще несколько ран, однако, они выглядят гораздо лучше. Скашиваю глаза на правый бок и вижу такую же рану, как и на животе. Терпеливо жду, пока мне сменят повязки, после чего с помощью женщины вновь натягиваю рубашку. Мне помогают вновь устроиться на койке, после чего женщина выходит из палаты, и я слышу за дверью громкие голоса своих друзей. Затем, дверь распахивается, и вся наша компания вваливается в палату.
– А вот и наша самая любимая подруга! – первым ко мне подлетает Ричи и заключает меня в объятия, стискивая так сильно, что я всерьез начинаю беспокоиться о том, как бы у меня не разошлись швы. – Как же ты нас напугала!
– Ричи, нельзя же ее так сжимать, – Клео с неодобрением смотрит на парня, который, ойкнув, выпускает меня из объятий, и переводит взгляд на меня, широко улыбаясь. – Мэйв, слава Богу, ты пришла в себя!
– Еще бы она не очнулась, – фыркает Дэн. – Мэйв сильная девочка, от нее так просто не избавиться.
– Ну, спасибо, – фыркаю, и тут же оказываюсь в медвежьих объятиях друга.
– Рад, что ты не умерла, – серьезно произносит он и отпускает меня. Перевожу взгляд на Ханну и Лили, которые стоят, обнявшись, и смотрят на меня, улыбаясь сквозь слезы. Закатываю глаза и хмыкаю:
– Прекратите реветь, такое впечатление, будто мы на похоронах.
– Еще немного, и это действительно были бы похороны, – тихо замечает Томас, и Ханна громко всхлипывает:
– Боже, Мэйв, это был ужасно храбрый, но такой глупый поступок!
– Ну, я никогда не отличалась сообразительностью, зато отваги во мне хоть отбавляй. А где Джесси? И Джейк?
– Джейк пошел за кофе, а я здесь, – из–за спины Томаса выглядывает Джесси и слабо улыбается мне. Замечаю синяки у нее под глазами, да и в целом подруга выглядит весьма подавленной. Мрачнею и вопросительно смотрю на друзей. Ричи откашливается.
– Да... Мы уже знаем.
– Фил дал признательные показания, – дрожащим голосом говорит Джесси и закрывает лицо ладонями. – Прости, Мэйв, пожалуйста. Мой брат... Это все он...
– Твой брат не пытался меня убить, не он кромсал меня ножом, – опускаю взгляд на свои ладони и вздыхаю. – Во всем виноват Тед. Он обманул Фила. Манипулировал им. Фил не хотел никого убивать. Он даже не знал о планах Теда.
– Фил должен был понимать, что идет на преступление, – резко замечает Томас, и я согласно киваю.
– Конечно, должен был. Я его не оправдываю. Однако, я хочу, чтобы вы меня услышали. Главный злодей здесь – Тед Мадруга. Именно он обманом заставил Фила помогать ему. И именно он, а не Фил, угрожал Ричи и заставил творить его все те кошмары. Он и только он желал нам всем смерти. Заключение в тюрьме свело его с ума. Он жаждал мести и был готов пойти на все ради достижения своей цели.
– Да, но это ничего не меняет, – Джесси щмыгает носом и смотрит на меня покрасневшими глазами. – Когда Фила выпишут из больницы, его будут судить, как сообщника Теда. Ему грозит тюрьма. Теперь уже по– настоящему.
Вздыхаю и откидываюсь на подушки. Поджимаю губы, напряженно размышляя, а затем медленно произношу:
– Возможно, получится уговорить судью на меньший срок. Или, может даже, на условный. Конечно, ничего не могу обещать...
Ловлю на себе недоуменные взгляды друзей и поясняю:
– Мой отец – адвокат.
– Хочешь дать преступнику второй шанс?
Слышу знакомый голос, и мое сердце начинает учащенно биться, когда Джейк проходит мимо моих друзей и останавливается рядом с койкой. Все мое внимание приковано к нему, и я слышу, как Клео начинает бодро выгонять всех из палаты, аргументируя это тем, что нам стоит поговорить наедине. Краем глаза замечаю Ханну, которая кладет руку на плечо Джейка и что–то тихо ему говорит. Парень кивает, и я задаю вопрос, как только палата пустеет:
– Остальные знают? Ты, вроде, обещал им рассказать.
– О том, что Лили и Ханна мои сестры? Да, рассказал.
– Ясно, – неловко двигаюсь к краю койки и указываю взглядом на освободившееся место. Джейк несколько секунд просто смотрит на меня, и я уже начинаю нервничать, но он все же садится и опускает взгляд на свои ладони. Молчание затягивается, и я, не выдержав, молю:
– Джейк, пожалуйста, поговори со мной. Твое молчание меня убивает.
– Ты серьезно? – парень поворачивается ко мне, и его лицо искажается. – Ты себе даже представить не можешь, что я пережил, когда увидел тебя там, лежащую на полу, всю в крови. Я чуть с ума не сошел.
– Вообще, я надеялась, что ты просто пришлешь копов, когда увидишь уведомление от Наймос, – бормочу себе под нос, и парень смотрит на меня диким взглядом.
– Издеваешься? Ты что же, специально отключила телефон, просто понадеявшись на то, что я пришлю копов? Мэйв, а если бы это не сработало? Если бы мой бот дал сбой? Если бы мы не узнали, где тебя искать?
– Я была абсолютно уверена, что Наймос не подведет. Потому что я верю тебе, – пожимаю плечами. – Мне просто нужно было выиграть время. Тед говорил ранее, что приготовил мне долгую и мучительную смерть, и я подумала, что он явно захочет растянуть удовольствие. Моя скоропостижная кончина была у него на первом месте, поэтому, я думала, что он сосредоточится на мне и не тронет Фила. Он сразу предупредил, что убьет его, если я приведу за собой хвост, поэтому, мне пришлось пойти на этот отчаянный шаг. Мне правда жаль, что тебе пришлось увидеть меня там... Я не думала, что ты сам пойдешь за мной.
– Ты думала, что я брошу тебя там?
– Надеялась. Не хотела подвергать тебя опасности.
– Я чуть тебя не потерял... – тихо произносит Джейк, и я тянусь пальцами к его руке.
– Я пообещала тебе, что ты меня не потеряешь. Это обещание все еще в силе.
– Знакомые слова...
– Да, кто–то мне говорил что–то похожее, – соглашаюсь, и мои губы сами собой растягиваются в улыбке. – Клянусь, что больше не буду совершать необдуманных поступков, несущих угрозу моей жизни. Конечно, до тех пор, пока у нас не объявится новый психопат. Кстати, что с Тедом?
– Он в тюрьме, – с отвращением произносит Джейк. – Где ему самое место. Шериф очень оперативно упрятал его обратно за решетку, пока Тед не рассказал всем о том, что десять лет назад его незаслуженно посадили. Впрочем, за его недавние заслуги, его приговорили к пожизненному заключению. Конечно, ушлые адвокаты попытались отправить его в психиатрическую лечебницу, но его могли оттуда выпустить, а никому не нужен еще один визит психопата в окрестности Дасквуда.
– Хорошие новости, – оцениваю я, на что Джейк недовольно фыркает.
– Возвращаясь к теме преступников. Ты правда хочешь смягчить для Фила наказание?
– Да, – вздыхаю. – Я его не оправдываю, но, в целом, могу понять. Он был одинок. Хотел нормальную семью, а досталось черте что. Майкл заменил ему отца. А когда он ушел, Фил потерял единственного близкого человека. Его сестер мы не берем в расчет. Майкл сказал, что Фил давно уже не считал себя частью семьи Хокинс. Поэтому, когда Тед пришел к нему и предложил отомстить тем, кто был виновен в смерти Дженнифер Хэнсон, тем самым отомстив тем, кто был повинен и в смерти Майкла, Фил ухватился за эту возможность. Конечно, Тед не сказал ему, что Майкл жив. Иначе бы Фил ни за что не согласился бы на это.
– И все же...
– У каждого из нас есть своя дерьмовая история в жизни, – повторяю слова Фила и серьезно смотрю на Джейка. – Каждый заслуживает второго шанса.
– Хорошо, – хакер вздыхает и кивает. – Это твое решение.
– Вот именно, – решительно киваю и, сев на койке, тяну парня на себя. – А теперь иди сюда.
Джейк покорно тянется ко мне и, когда он наклоняется достаточно близко, впиваюсь в его губы требовательным поцелуем. Парень выдыхает и обнимает меня одной рукой за талию, прижимая меня к своему телу. Сквозь тонкую ткань рубашки чувствую его тепло, и с моих губ срывается тихий стон. Джейк запускает пальцы мне в волосы, и я раскрываю губы, позволяя его языку проникнуть в мой рот. Растворяюсь в этом поцелуе, забывая обо всех проблемах, о том, что мы сейчас находимся в больнице и что в любую секунду в палату может зайти врач. Возбуждение захлестывает меня с головой, соски твердеют, а между ног становится жарко. Сильнее прижимаюсь к парню, совершенно позабыв о том, что половина моего тела изранена, и тут же взвизгиваю от резкой боли, пронзающей мой живот.
Джейк моментально отрывается от меня и выпускает из объятий, и я морщусь, прикладывая руку к пострадавшему телу.
– Думаю, с поцелуями лучше повременить, – комментирует он, и я расстроено вздыхаю.
– Чертов Тед. Даже находясь в тюрьме, продолжает портить мне жизнь.
– Все нормально, – Джейк усмехается, а я, повинуясь непонятному порыву, выпаливаю:
– У меня останутся шрамы.
Хакер непонимающе хмурится, и я указываю на свой живот.
– Здесь. И на боку. Врач сказала, что раны слишком глубокие. И, скорее всего, у меня останутся шрамы.
– И что?
– Не знаю, – густо краснею и отвожу взгляд. – Просто подумала, что тебе стоит знать.
– Не беспокойся об этом. Мне все равно, есть у тебя шрамы или их нет, – парень встает и, наклонившись, целует меня в лоб. – Отдыхай. Я еще вернусь. Мне нужно разобраться с Дэном, который пообещал упечь меня за решетку за то, что я за тобой не уследил.
– Что? – изумленно смотрю на хакера, но он только улыбается и выходит из палаты. Несколько секунд смотрю ему вслед, а после откидываюсь на подушки, просто решив для себя, что если из–за Дэна Джейк попадет в тюрьму, я сама лично прикончу Андерсона.
***
Спустя полторы недели меня выписывают из больницы. Швы сняли, и теперь у меня на животе и боку красуются два бугристых шрама, напоминающих о том, что я была на волосок от смерти. Еще в больнице я позвонила отцу, и попросила его помочь Филу. Сначала, он отказался, сказав, что его адвокатская контора – это не благотворительная организация, и он не будет представлять в суде интересы человека, который не может заплатить, однако, я сообщаю отцу, что не вернусь домой, и это моя последняя просьба, прежде чем я исчезну из его жизни. Джереми Найт очень долго молчит в трубку, после чего просит прислать данные Фила и адрес Джесси.
Фила выписывают из больницы раньше, чем меня, и на суде его приговаривают к трем годам лишения свободы, вместо возможных семи. Что ж, адвокат из моего отца вышел определенно лучше, чем любящий папочка.
Вскоре после моей выписки, Джейк сообщает, что нам пора выдвигаться, потому что, мы и так задержались в городе, и больше рисковать нельзя. На его супер–радаре вот–вот могут появиться помехи, сообщающие о приближении ФБР, и мы решаем больше не откладывать.
В наше последнее утро в Дасквуде вся наша компания, за исключением Ричи, который обещал быть чуть позже, собирается возле дома Джесси, чтобы проводить нас с Джейком. Сам Джейк, отлучившись ненадолго, притаскивает откуда–то объемную сумку, перепачканную землей, в которой что–то подозрительно гремит. С недоумением смотрю на него, и хакер пожимает плечами:
– Здесь то, что осталось от моего оборудования. Я закопал сумку, прежде чем найти тебя в доме Хэнсона. Решил, что будет неразумным, тащить все это сюда.
– Ты же сказал, что большую часть тебе пришлось бросить. Боюсь представить, сколько оборудования у тебя вообще было, – в притворном ужасе прижимаю ладони к щекам, и Джейк улыбается.
– Лучше тебе не знать.
– Так, ну и где черти носят нашего механика? – недовольно ворчит Дэн, который, к слову, теперь может спокойно передвигаться без трости. Конечно, чуть медленнее, чем положено.
– Он пишет, что будет с минуты на минуту, – Джесси отрывается от телефона и довольно смотрит на нас с Джейком. – У него для вас сюрприз.
– Правда? – оживляюсь и привстаю на цыпочках, высматривая друга. Тот не заставляет себя долго ждать. К дому подъезжает симпатичная машина, из которой вылезает Ричи, и я выжидательно смотрю на парня:
– И где наш сюрприз?
– Эх, хоть бы сказала, что очень рада меня видеть, – расстроено бормочет друг, но тут же оживленно разворачивается и указывает на машину. – Та–дам!
– И? – непонимающе приподнимаю брови, и Клео смеется у меня за спиной.
– Это и есть ваш сюрприз. Ричи целую вечность горбатился над этим автомобилем, не вылезал из «Гаража», и почти свел с ума своего отца, Пола.
– А заодно и меня, – фыркает Джесси. – У него же рука до сих пор не до конца зажила.
– Эй, я, вообще–то здесь, – Ричи возмущенно фыркает, а я, наконец, обретаю дар речи.
– Ты серьезно? Ты даришь нам машину?
– Ну, не совсем дарю, – друг смущенно чешет затылок. – Точнее, ее привезли нам на металлолом, а я подумал, что ее еще можно починить. Это вышло гораздо дешевле, чем новая машина, и это единственное, чем я мог отблагодарить вас за все, что вы сделали...
– Ни слова больше! – радостно кидаюсь к парню с объятиями и звонко чмокаю его в щеку. – Спасибо! Ты самый офигенный друг!
– Не могу не согласиться, – Джейк подходит к нам и парни неловко обнимаются. Затем Ричи передает хакеру ключи, и мы погружаем в багажник наши скромные вещи. Приходит пора прощаться, и мы долго обнимаемся всей компанией. Ханна и Лили требуют, чтобы Джейк всегда был на связи, и, если он когда–нибудь захочет, они с удовольствием расскажут отцу о том, что у него есть взрослый сын. Клео нагружает нас различными вкусностями собственного приготовления в дорогу, а Дэн, как всегда ворчит, и «по–дружески» напоминает Джейку, что мысль сдать его властям, в случае, если со мной что–то случится, все еще кажется ему довольно привлекательной.
– Я надеюсь, что мы еще увидимся, – говорит Томас, и Джесси кивает, вытирая слезы.
– Разберитесь с проблемой Джейка и возвращайтесь. Мы будем вас ждать.
– Конечно, – я улыбаюсь, и мы садимся в машину. Джейк заводит мотор, и автомобиль плавно двигается с места.
– Ну, куда поедем? – откидываюсь на сиденье и опускаю стекло со своей стороны, подставляя лицо ветру. Парень задумчиво барабанит пальцами по рулю, и произносит:
– Кажется, я должен тебе свидание в китайском ресторане.
– Чудесно, только мы поедем в тот, который ты видел.
– У меня правило – не возвращаться в те места, в которых я уже бывал.
– Да к черту эти правила, – фыркаю я и устраиваюсь поудобнее. – Поехали. К тому же, не думаю, что ФБР будет искать тебя в тех местах, где ты уже засветился. Во всяком случае, пока.
– Ладно, но только ради ресторана, – хмыкает Джейк, и я улыбаюсь. Смотрю в зеркало заднего вида, и замечаю, что наши друзья все еще стоят и смотрят нам вслед. И я, в кои–то веки согласившись со своим внутренним голосом, мысленно произношу, давая им и самой себе обещание:
«Мы еще вернемся. Обязательно вернемся».