Твоя Джису. Твоя Чеён.
10:03 | Последний день в психиатрической клинике
— Ты уверена?.. — дрожащим голосом спросила Си Ён, когда Джису вручала ей бейдж с надписью «Доктор Ким Джису».
Джису улыбнулась и кивнула.
— Я была нужна здесь, когда всё горело.
Теперь — всё лучше.
Теперь я могу идти.
Она обняла Си Ён.
Затем — медбрата Юнхо.
Затем — уборщицу Ёнхе, которая всегда приносила ей чай.
Даже директор вытер глаза.
Он только сказал:
— Никогда не думал, что один человек может так… повернуть целую систему.
11:30 | Выписка Чеён
На выходе из отделения она сняла свой старый браслет.
Белый пластик с надписью "207".
— Сожги? — спросила она.
— Нет, — ответила Джису. — Оставь. Чтобы помнить, через что ты прошла. И что — выжила.
Новая квартира. Новая жизнь.
Светлая кухня, простая мебель, больше книг, чем тарелок.
И — новое пианино у окна.
— Что это?.. — выдохнула Чеён, подходя к инструменту.
— Ты говорила, что всегда любила музыку.
— Я решила: пришло время вернуть тебе твою музыку.
Она открыла крышку, провела пальцами по клавишам.
— Спасибо… — прошептала она. — Это… как будто сердце обратно в грудь вернули.
Новая работа Джису..
Офис на седьмом этаже. Светлый. Без криков. Без камер наблюдения.
Она пишет статьи по медицинской этике. Читает, консультирует, создаёт новый учебник.
Каждое утро Чеён завязывает ей галстук и целует в щёку перед дверью.
— Ты у меня как в кино. Только реальная. — говорит она.
— А ты — как новая глава. — отвечает Джису.
Одна из ночей..
Они лежали на диване, свет выключен. Пианино за спиной, за окном дождь.
Чеён тихо подвинулась ближе.
Положила голову на плечо Джису.
— Можно я снова?.. — прошептала она.
Джису не ответила. Просто повернулась к ней.
И тогда Розэ наклонилась, медленно, мягко, и снова поцеловала её.
Не резко. Не из страха потерять.
А с верой, что теперь — можно.
На этот раз — Джису не отстранилась.
Она только закрыла глаза.
И улыбнулась.
Письмо...
Розэ, моя Чеён.
я никогда не думала, что напишу кому-то такое письмо.
Я — человек из тишины, из стен, из рациональности. А ты — будто из другого мира.
Из тепла. Из света.
Ты была пациенткой. Сложной. Замкнутой. Потерянной.
Но теперь я понимаю — ты не была сломанной.
Ты была запертой.
А потом ты начала открываться.
Сначала — глазами. Потом — прикосновениями. Потом — словами.
А потом я сама перестала бояться.
Ты моё лекарство.
Ты не в ампулах, не в таблетках, не в инструкциях.
Ты в дыхании рядом. В «доброе утро». В «а давай сегодня просто полежим».
В твоей музыке. В смехе, который стал моим домом.
Ты мой свет.
Ты не выжгла мою боль — ты вытеснила её собой.
Нежно, по сантиметру.
И теперь, когда я смотрю на тебя — я верю, что можно выжить.
И не просто выжить — жить.
Если бы кто-то сказал мне год назад, что всё закончится пианино у окна, домашней пижамой и твоим поцелуем под шум дождя…
Я бы не поверила.
Но вот ты спишь рядом.
И мне больше ничего не нужно, кроме этого момента.
Спасибо, что выбрала меня.
Я навсегда выбрала тебя.
— Твоя Джису..
Время 07:35, Блондинка нашла письмо.
— Глупая Джису. Спрятала так, что думала я не найду. — Чеён прослезилась.
Свидание..
— Чеён, ты в порядке? — Джису выглядывает из-за двери, поправляя серёжку, — мы опаздываем.
— Я… я не знаю, как в этом ходить, — отвечает та из гардеробной. — Это платье — как будто с подиума. Оно шепчет: «Ты — богиня». А я шепчу в ответ: «Помоги».
Джису смеётся. Она в бархатном, глубокого изумрудного цвета платье, с открытыми плечами и идеальной посадкой. Волосы убраны в гладкий пучок, губы чуть подкрашены.
Она выходит в комнату, и на секунду всё замирает.
Чеён стоит в зеркале.
На ней — платье цвета бордо, струящееся, с тонкими бретелями, открытая спина и лёгкий шлейф.
Волосы распущены, слегка волной. Макияж едва заметен, но глаза сияют — от волнения и света.
— Я не могу поверить, что это ты, — тихо говорит Джису.
— Это я. Только в туфлях, которые стоят, как съёмная квартира.
— Ты стоишь больше, чем этот вечер. И весь город, — отвечает Джису. — Пойдём, моя богиня.
Ресторан — на крыше отеля, в золотых отражениях ламп и огней мегаполиса.
Стол накрыт идеально. Белая скатерть, бокалы из тончайшего стекла, свечи.
Все взгляды скользят по ним. Но они видят только друг друга.
— Я не знаю, к чему всё это ведёт, — говорит Чеён, склонив голову, — но мне впервые не страшно.
Ни платье, ни взгляды, ни даже перспектива, что ты снова подложишь мне лук в роллы.
— Я больше не шучу с едой. Только с сердцем, — Джису подмигивает.
— Плохо шутишь. Но я всё равно люблю, — улыбается Чеён, кладя ладонь на её руку.
— И всё-таки, — говорит Джису, когда десерт почти съеден, — ты не сказала, почему именно бордо.
— Потому что этот цвет — как я. Тёплый, глубокий и чуть опасный.
— А я?
— А ты — зелёная. Цвет покоя, защиты и того взгляда, в котором я не боюсь потеряться.
Когда они возвращаются домой, туфли сняты у порога, платья аккуратно повешены.
Они сидят на полу, пьют воду, смеются. Без свечей, официантов и дорогого блеска.
И именно в этот момент Чеён наклоняется, целует Джису — медленно, будто бы весь этот вечер был только прелюдией к этим секундам.
— Нам идёт дорого. Но больше всего — идём мы друг другу, — шепчет она.
И Джису кивает.
— Навсегда.
• Конец. Хэппи Енд.
Если захотите, напишу бонус-главу;)