Глава 16
Пока по моему лицу бегут без остановки слезы, я стараюсь набрать номер Эзра и попросить его забрать меня.
— Алло? — сонно говорит Эзра. — Эльза, ты видела, который час ночи?
— Э..эз..р.. ра. — из-за моих всхлипов, я не могу нормально произнести и слова. — П.. п.. помоги мне.
— Что случилось? Ты где?
— На пляже. — я стараюсь успокоиться, но выходит не слишком хорошо. — Забери меня, пожалуйста.
— Я сейчас буду, жди.
Он сбрасывает, пока я медленно иду вдоль трассы. Как Гарри мог сказать такое при всех? Я знала, что он недолюбливает меня, но чтоб настолько. Я ведь ничего ему не сделала.
Тишину разрывают мои всхлипы.
Его слова снова проигрывают в голове и я зажмуриваю глаза. Я ненавижу его! Ненавижу! Как можно быть настолько ужасным человеком? Как можно так себя вести? Я жалею, что встретила этого человека. Я жалею, что позволила себе надеется, что он может стать хорошим, что он может стать мне другом, а тем более, чем-то большим. Я никогда не чувствовала себя такой жалкой, как сейчас. Стыд и позор неприятно щекотали желудок и я уже представляла, как он продолжает говорить гадости обо мне. Я больше не хочу его видеть или слышать. Джек был прав - мне стоит держаться от него подальше.
— Ненавижу... — шепчу я.
Спустя пару минут, я заметила впереди свет фар и мысленно молилась, чтобы это был Эзра. На улице собрался дождь и сильно повеяло холодом, заставляя меня сжаться и обнять себя за плечи.
Машина остановилась рядом со мной и из нее вышел парень, подбегая ко мне.
— Что случилось? Что с тобой? Может в больницу? — начинает говорить он, но я отрицательно качаю головой.
Он доводит меня до машины и усаживает в теплый салон.
— Что произошло? — говорит он, попутно заводя мотор.
— Все хорошо. Отвези меня куда-нибудь. — отрешенно произношу я, располагаясь на заднем сидении машины.
Эзра молча вел машину и наконец оставил меня в покое.
Как только машина парня остановилась около моего дома, я сразу вышла, не дожидаясь очередного допроса. Единственное, что я сейчас хочу - остаться одной и переводить все то, что случилось несколько минут назад.
Телефон в кармане разрывался от звонков, но я не обращала внимание, забегая в знакомый подъезд и поднимаясь по ступенькам с такой скоростью, словно за мной бегут бешеные собаки и вот-вот наступят на пятки.
В голове до сих пор не укладывалась то, что могло произойти там, на пляже. Не знаю, задели ли мои слова Гарри, но у него задеть меня получилось точно. Я чувствую себя разбитой, заходя в квартиру.
Меня встречает холодная кровать. Я падаю на нее и закрываю глаза, старясь унять подходящие слезы.
Я больше не хочу знать его, не хочу даже слышать о нем. И если он подойдет ко мне хотя бы на метр, я обещаю, я сделаю все для того, чтобы между нами оставался только он и больше ничего.
С этими мыслями я уснула.
Вся неделя проходила спокойно и без всяких стычек. Я смогла подтянуть экономику и право, и теперь могу спокойно отдохнуть на выходных. Дафне и Холли пытались всю неделю заговорить со мной, но я умела скрывалась в библиотеке. Единственное место, которое мало кто посещал.
Один раз, когда я засмотрелась на полку с книжками, мне вспомнился Гарри. Всю неделю, я смогла не видится с ним и мне было намного легче, спокойнее, что больше никто не будет тревожить или раздражать своим видом.
Эзра и Зейн звали меня в кафе, но у меня не хватало сил даже встать с кровати. Чуть позже, я поняла, что из-за прогулок в лесу несколько дней назад, я умудрилась заболеть.
Сегодня Джек решил остаться у меня и вместе посмотреть фильм, пообещав привезти мне таблетки и капли.
Сама я не хотела идти в магазин за лекарствами. Убеждая себя, что могу заболеть еще больше, если выйду за порог квартиры. Один раз проскользнула мысль, что это все из-за Гарри, что я боюсь пересечься с ним на площадке или в лифте, но я быстро отогнала её.
На телефон пришло сообщение от Джека, что он задерживается и мне придется немного потерпеть. Втягиваю воздух носом, но ничего не выходит и я откашливаюсь. Видимо придется идти в магазин самой.
Выпутываюсь из теплого кокона пледа и одеяла и иду к шкафу. Наряжаться и выглядеть, как человек у меня не было желания, да и на все, что меня хватило - на растянутые спортивные штаны, огромную, без форменную кофту, шишку на голове и куртку больше меня на три размера, в которой, я буквально тонула.
Беру ключи и деньги и выхожу из квартиры, еле закрывая эту дурацкую дверь. Голова неприятно гудит из-за первых нормальных шагов за день, и я морщусь.
Медленно спускаюсь к дверям лифта и ожидаю, когда смогу дождаться его.
Виски давит, а нос не позволяет нормально вздохнуть. Появляется желание, вернуться в квартиру и спокойно умереть от боли и спазмов, но я продолжаю стоять, не двигаясь. Тело все пробивает какой-то судорогой и я хочу лечь прямо здесь и проскулить от боли и неприятного чувства внутри.
Двери лифта открываются и последнее, что я вижу - человек, выходящий из лифта.
Чувствую, что сил открыть глаза нет, даже пошевелить рукой, когда меня поднимают с холодного бетона и куда-то несут. Рот открывается и я что-то говорю, но не могу разобрать.
В нос ударят какой-то приятный запах и прижимаюсь ближе к теплу постороннего тела. Слышу щелчок, как отрывается дверь. Сердце моего спасителя спокойно бьется и я ловлю себя на мысли, что мне нравится этот равномерный звук.
Меня кладут на что-то мягкое и я пытаюсь открыть глаза. У меня получается на мгновение разглядеть черный потолок, что я видела лишь однажды - в квартире Гарри.
Поборов в себе недомогание, я привстаю, уже сидя на белоснежной кровати. В прошлый раз, когда я была здесь пьяная, я плохо, что помню, но тот поцелуй, я никогда не забуду, как бы я этого не хотела.
Слышу шаги и падаю обратно на кровать, закрывая глаза. Это невероятно глупо, но разговаривать с ним я не хочу. У меня нет сил спорить и скандалить с ним.
Кровь рядом прогибается и я чувствую, как замок моей куртки пополз вниз. Неужели он решил изнасиловать меня, пока я в таком беспомощном состоянии? Неужели он решился окончательно заставить меня страдать и ненавидеть его?
Замок растягивается с значительным звуком, и парень аккуратно снимает с меня мой пуховик, точно с куклы. Я стараюсь не подавать виду, что мое сознание ко мне вернулось. Он начал снимать с меня мою кофту, но только я знала, что именно под ней сейчас ничего нет. Он поднимает подол кофты и я не выдержав стукаю его по голове, открыв глаза и отскочив куда-то к подушкам.
— Твою мать. — шипит парень, схватившись за свой лоб и садясь на другой край кровати. — Ты что творишь?
— Это ты что творишь? — мой голос похож на писк из-за больного горла. — Окончательно из ума выжил?
Парень кидает на меня злой взгляд и переводит его на рядом стоящую тумбу.
Я проделываю тоже самое, поджимая под себя ноги. На ней лежали грелка, какие-то банки, мазь и вещи.
— Так ты хотел.. — я перевожу взгляд на парня, а он недовольно встает с кровати и уходит. — Стой, — я поддаюсь вперед, но боль в легких позволяет только неуклюже упасть на белоснежное одеялом. — Куда ты?
— Пойду искать другую для своих плотских утех, я ведь так хотел залезть тебе в трусы. Только об этом и думал, когда нес твою тяжелую.. — он запнулся, но потом саркастически улыбнулся, едва показав свою обиду. — Совсем скоро удовлетворю свои потребности.
Он ушел, закрыв дверь и оставив меня одну с неожиданно появившейся совестью. Мне стыдно, что я подумала, что он мог.. мог против моей воли заняться со мной любовью? Только я могла так подумать, но он сам начала раздевать меня.
Он всего лишь хотел тебе помочь.
Дверь в стук, вырывает меня из моих мыслей и я резко поднимаю голову, ощущая боль в висках.
— Я принес тебе футболку и штаны с носками, надеть, а потом скажи мне, как закончишь. — произнес он без особого энтузиазма.
Я встала с кровати и подошла к тумбе. На ней аккуратно было сложены черные штаны, теплые носки и огромная серая футболка. Я внимательно посмотрела на дверь, наедаясь, что он не решит зайти в самый неподходящий момент.
Почему я принимаю его помощь?
Снимаю с себя кофту и быстро надеваю футболку. Она доходит до середины бедра и от нее пахнет порошком. Снимаю с себя штаны и надеваю на свои ноги носки, а потом штаны, что дал Гарри.
Стоящее на тумбе зеркало позволило увидеть себя во всей красе. Мешки под глазами, красный нос, усталые глаза и какое-то гнездо на голове. Сейчас я действительно выглядела, мягко говоря - не очень.
— Я все. — мой голос хрипит и я морщусь.
Надеюсь, теперь я оправдываю твои слова о своей красоте, Гарри. Парень заходит и оглядывает меня с голову до ног. Неловко поправляю футболку под внимательный взгляд.
— Идем. — произносит он безразлично.
Создавалось такое чувство, словно я заставила его помогает мне.
Я выхожу из комнаты и иду следом за парнем в кухню. Он кивает приказывает мне сесть на стул и я послушно сажусь на него. Сейчас он выглядел несколько иначе. Или может быть это я видела в нем заботливого и уверенного человека. Обман зрения.
— Пей до дна.
Он ставит передо мной кружку с какой-то темной жидкостью и уходит. Надеюсь, он не решил меня отравить.
Думаешь о нем только в таком ключе, да? Все из-за его слов?
Я хмыкаю. Он сам повел себя, как придурок.
Осторожно беру в руки горячую кружку и немного отпиваю. На вкус что-то очень кислое, но я терпеливо сглатываю.
Парень возвращается с грекой и мазью в руках. Я отвожу от него взгляд на кружку, молча делая еще несколько глотков, не обращая внимание на неприятный привкус.
Когда Гарри опускается передо мной на колени, я вздрагиваю. Он берет в свои руки мою ногу и бережно, или может мне только кажется, снимает с меня носок.
Мой рот открывается, но я молчу, боясь сказать что-то лишнее и получить новую порцию гнева и унижения. Сейчас он выглядел действительно иначе.
Он открывает тюбик с мазью и выдавливает на свои пальцы немного крема, а потом касается ниже голени моей ноги. Я дергаюсь, но парень мертвой хваткой удерживает меня за лодыжки. Хорошо, что я додумалась побрить ноги вчера вечером.
Он начинает медленно размазывать мазь по всей ступне, вызывая у меня двойные чувства внутри. Нежно проводя между пальцами, я закусываю губу. Это слишком чувствительное место.
— Гарри.. — произношу я и парень кажется замирает на секунду.
— Сиди смирно. — приказывает он и я замолкаю.
Еще одно прикосновение заставляет меня издать судорожный вздох. В голове вырисовывается несколько мыслей о том, что он делает этими пальцами и я рефлекторно сжимаю ноги. Он нашел отличный способ, чтобы извести меня окончательно.
Закончив с правой ногой, он надевает носок обратно.
Я внимательно наблюдаю, как он берет вторую ногу и снимает с нее носок, снова выдавливая мазь.
На этот раз я дергаюсь и он не успевает меня удержать, поднимая на меня испытывающий взгляд. Я клянусь, я видела в его глазах какую-то порочность. Ящерка вожделения метнулась между нами и я икнула. Взяла и икнула. Гарри едва заметно помотал головой и, несильно сдавив мою ногу, принялся размазывать мазь. Я старалась унять икоту, но она не хотела исчезать и мне приходилось сдерживать её в недрах своего организма, где-то в легких.
Он умело размазывал мазь и я подумала о том, где он мог побывать этими пальцами.
Он отстранился и надел носок.
Когда наши взгляды снова встретились, волнение защекотало живот.
Ты же ненавидишь его, Элизабет! Он унижал тебя! В конце концов, очнись дура, он использует тебя!
— Подними футболку, мне нужно намазать тебе легкие. — невозмутимо произносит он, но я вижу, как он старается не смотреть на меня.
Поднять футболку и позволить ему прикоснуться к своему телу?
Черт возьми, нет!
Берусь за края футболки и поднимаю её, прикрывая грудь, внимательно следя за его пальцами. Он привстает и наш рост почти уровнялся. Я слышу его дыхание и от этого косточки в приятной истоме начинает ломать.
Он выдавливает мазь и почти касается моих легких, но останавливается.
Эльза, очнись, он сделает тебе больно!
Он хмурится, словно борясь с чем-то внутри, и когда его пальцы касаются моей горячей кожи, я вздрагиваю и он это чувствует. Чувствует, как я судорожно вздыхаю и закусываю губу. Во рту все пересохло, и то ли это от температуры из-за болезни, то ли из-за моих мыслей и умелых пальцев парня.
Он начинает размазывать и я поднимаю глаза к потолку. Каждое движение Гарри, сейчас скользили по моим бокам и животу, вверх, к груди, нетерпеливо забираясь под футболку, почти задирая её, нежно касаясь там, где.. черт, он точно знает, что никто и никогда не касался.
— Что это? — хриплый голос заставляет меня вобрать больным носом воздух. — Только не говори, что это..
— Тату, да. — я стараюсь говорить спокойно, но голос все равно выдает мою дрожь. Я опускаю голову, следя за его эмоциями.
Ты чувствуешь это, Гарри.
— Я могу.. — он запинается, поднимая на меня взгляд и облизывая губу. — Могу ли я посмотреть?
Нет! Не позволяй ему сделать это!
— Да. — шепчу я.
Гарри едва поднимает футболку и замечает как под краем груди надпись, что я набила в свои семнадцать.
Он касается каждой буквы и я еле сдерживаю подступивший стон, закусив губу.
— Судьба - лотерея, где ты и игрок, и билет. — говорит он и я киваю, словно соглашаясь с его высказыванием. — Что это значит?
Я знала, что это тату не сравнится с теми, что были на Гарри. Ведь мое имело слишком простой смысл - непредсказуемое существование.
Его глаза находят мои и уголок моих губ едва подрагивает в подобии усмешки. Замечаю, как его кадык прыгает верх-вниз и опускаю взгляд на его приоткрытый рот.
Не смей!
— Ты закончил? — произношу я своим хриплым голосом, не удержавшись, облизывая нижнюю губу от волнения.
Он сморит на меня какую-то долю секунды и привстает, значительно быстро сокращая расстояние между нами.
Электрический заряд между нами вспыхивает диким огнем, разжигая в нас неутолимую страсть, заставляя тонуть в омуте друг друга.
Поцелуи с Гарри - когда новый, никогда не похож на предыдущий. Он обхватывает мою шею, зарываясь в волосы и я приоткрываю рот, но не от возмущения.
Я умерла.
Только что - окончательно, безвозвратно, и мне нравилось умирать так ярко, безумно, возбужденно и страстно.
Гарри становится моей собственной бомбой самоуничтожения и я только что её зажгла. Его пальцы вцепились в мою кожу до боли, но это было неважно.
Был только я и он.
Мне нравилась эта боль и он это чувствовал, углубляя поцелуй, не смотря на неудобную позу, не смотря на то, что он меня ненавидит, как и я его.
Низ живота пылает. Я ошибалась - вот где ад. В нем и мне собран самый горящий контраст, вызывающий такие неописуемые чувства, дрожь, мысли, эмоции, которые давали вкусить нам обоим что-то такое нуждаться в друг друге.
Что я там говорила о том, что не подпущу его к себе ближе, чем на метр?
Я должна признаться - через дикое желание отрицать это - но он вызывает у меня не только ненависть.
Мои дрожащие руки перемещаются с колен на его шею и я впервые ощущаю мягкость его волос, немного стягивая их, что вызывает у меня стон прямо мне в губы.
Я хочу слышать его еще раз, и еще, и еще, пока мне не надоест.
У меня съехала крыша, если я действительно поддаюсь Гарри, когда он встает и хватает меня за бедра, усадив на стоящий рядом стол, опрокидывая стоящую кружку на пол и устраиваясь у меня между ног.
Руки скользят вверх, по животу, ребрам, поглаживая каждый участок его напряженного тела и останавливаются на горящем лице.
Его поцелуй был полон ярости и намерения задеть меня, но мы оба знали, что дело не только в этом. Кончики его пальцев пробежали вдоль моих позвонков, заставляя выгнуться и коснуться его груди. Я почувствовала, как чувствительные соски предательски вызвали у меня дрожь и возбуждение.
Сколько это длится? Пять минут? Десять? Час?
Он отстраняется от меня, заглядывая в глаза и смотря на меня с такой самонадеянной и довольной ухмылкой, на которую был способен только Гарри. Он смотрит на меня таким взглядом, словно проверяя, насколько далеко я могу зайти.
— Надеюсь тебе стало лучше. — произносит он настолько нежно, что я таю от этих слов.
Он касается рукой спавших на лицо волосы и заправляет их за ухо. Именно тогда, когда я выгляжу, как перенесенная на себе чуму, когда я ужасно выгляжу и болею, он делает такие милые вещи и смотрит на меня таким взглядом от которого что-то внутри загорается и шарик удовольствия в сердце начинает расширяться.
— Ты заболеешь. — тихо произношу я, не разрывая взгляда, когда он наклоняется для нового поцелуя.
Пошли его к черту и иди домой!
Он на секунду заглядывает мне в лицо, словно решая шучу я или нет, а потом выпрямляется, опуская взгляд на мое плечо. Протягивая руку и немного отодвигая воротник футболки своими длинными пальцами в сторону, он снова наклоняется и оставляет нежный поцелуй на моем плече, медленно поднимаясь к моей шее.
Моя голова сама отклоняется в сторону, отдавая парню больше места для поцелуев.
Он останавливается, посасывая кожу, и когда я чувствую, как он зажимает её меж своих зубов из меня вырывается стон.
— Я уже болен. — произносит он и целует линию моей челюсти, добираясь до моих губ.