Кукла

Через час приехал Драгош. Райн не особо хотел его звать, но Давина настояла. Она почему-то уже решила, что они команда. Хотя так считала только она. Когда Драгош увидел перемотанные ноги Давины и бинты, что частично окрасились в красный цвет, у него тут же возники вопросы. Но они были у всех. Дождавшись пока в номер принесут бренди, на котором настаивал Райан, Давина рассказала мужчинам всё, что с ней произошло за эти сутки. Делая глоток за глотком, она понемногу успокаивалась, а алкоголь сильно обжигал горло. Но пить бренди было психически легче, чем вспоминать Грэдиша с ножом. Давина так же рассказала и про бессонную страшную ночь. Она понимала, что скорее всего это игра воображения и совсем ничем не связано с сегодняшним нападением, но ей сильно хотелось высказаться. Проговаривая это в слух, ей в какой-то момент начало казаться, что она сходит с ума. И это пугало больше всего остального. Давина переживала внутренний конфликт, зародившийся между желанием верить в то, что она слышала собственными ушами и чувствовала всем телом, и страхом быть недостаточно рациональной или нездоровой. Но ни Драгош, ни Райан не подвергли её слова сомнениям. Они видели, как дрожала Давина, как заикалась, когда вспоминала об этом. Такие эмоции не сыграешь, а историю - не придумаешь. Они задавали ей совершенно понятные вопросы : закрыла ли она на ночь дверь в квартире? Видела кого-нибудь? Но получали такие же очевидные ответы.

- Я знаю Грэдиша. О нем постоянно слухи ползают. Он умом тронулся года два назад. Говорят, его нашли на просёлочной дороге за городом всего в крови и без глаза, а затем установили, что он психически не уравновешенный и отправили в лечебницу для душевно больных, - поделился нахмуренный Драгош, сидя напротив Давины в кресле. - Громкое дело.

- Он сказал про какую-то тьму. Про монстров среди нас. И про то, что он добровольно лишил себя глаза и нанёс все увечья. Потому что "только так можно было уйти". - Давина сглотнула ком, что застрял поперёк горла и сильнее закуталась в одеяло.

- Мне кажется у паренька шизофрения. Какие ещё монстры? Увидел, как вампир играет в карты на раздевание с кровавой Мэри и решил выколоть себе глаза от такого зрелища? Что за бред? Это не оправдывает то, что он хотел тебя зарезать, Давина. - совсем невесело усмехнулся Райан, залпом осушая бокал с алкоголем.

- В любом случае, мы прекратили поиски информации, а на меня опять напали. Не вижу смысла тянуть дальше. Надо вернуться к работе, - решительно сказала девушка, и следуя примеру Моргана, сделал несколько глотков бренди, после чего неприятно поморщилась.

- Тебя пытались задушить, а теперь на куски порезать. Мало что ли? - Райан её точку зрения совсем не разделял.

- Да, Давина. Это может быть опасно. - согласился Драгош.

- Какая разница? Что мы ищем что-то - опасно, что не ищем - тоже опасно. Лучше уж терять время в пользу. По крайней мере, если верить Грэдишу, то преступник всего один. Это уже что-то.

- В тебе сейчас говорит глупость или полное бесстрашие? - недовольно свёл брови Райан, пристально глядя на девушку.

- Любовь к брату, Райан. Именно она является двигателем всех моих слов и действий. Я понимаю, что вы оба к этому не имеете никакого отношения, потому и не прошу мне помогать. Ситуация правда набирает обороты, становиться опасней. Если вы откажете мне, я не впутаю вас в это дело. Не приду и не попрошу помощи. Я благодарна вам обоим за всё, что вы для меня уже сделали и продолжаете делать, поэтому не могу вот так рисковать.

- Нет, ну точно крышей поехала, - хохотнул Райан, и вскинув брови, перевёл взгляд с Давины на Драгоша, а затем обратно. - Я вообще-то Райан Морган и руки на полпути не опускаю. Так что статью я закончу, а значит - помогу тебе, Давина Францкевич.

- Да и я не маленький мальчик, чтобы меня можно было куда-то "впутать". Я помогу. Мне самому уже хочется со всем этим разобраться, и я чувствую, что моя помощь потребуется, - кивнул Драгош.

- Я вас так люблю, вы бы знали, - Давина одарила каждого из них самой искренней и тёплой улыбкой, на которую только была способно. Её сердце совсем оттаяло. А может в неё ещё говорил и сильный стресс, но глаза заслезились.

- У-у, налакался наш следопыт. - улыбнулся Райан, поднимаясь с кресла и забирая у Давины алкоголь. - Всё. Тогда, Давина, ложись спать. А вы, домнул Николеску, выметайтесь вон.

- Как вежливо с твоей стороны, - Драгош улыбнулся одним уголком губ и тоже поднялся на ноги.

Попрощавшись, он покинул номер, оставляя журналиста наедине с Давиной. Девушка прямо в платье завалилась на кровати на бок, не вылезая из кокона из одеяла. Да, она немного напилась, но всё ещё была способна нормально мыслить. И была благодарна Райану, что он не выгнал её. Давина теперь боялась возвращаться в квартиру и оставаться одной. Она закрыла глаза, а мысленно пыталась найти тот момент, когда ей стало комфортно находиться с Райаном и Драгошем. И не смогла вспомнить. Но рядом с ними она ощущала себя в безопасности. Нет так, как с Мартином, но всё же. Это чувство защищённости начало возвращаться впервые за много лет.

Два дня спустя.

Давина, Райан и Драгош встретились в полицейском участке, как и планировали. Первые двое дали показания стражам порядке, пока Драгош ждал их в коридоре. Давина рассказала абсолютно всё, что могла, а Райан дополнял её. Когда всё было готово, молодые люди вышли из кабинета. Драгош поднялся со стула, оглядывая друзей. В конце коридора послышалось шарканье шагов, а затем из-за угла вышло два полицейских, ведущих Грэдиша, чьи руки и ноги были скованы. Казалось, Грэдиш даже ничуть не огорчён своим положением дел. Давина спряталась за спины мужчин, когда поняла, что Грэдиша проведут мимо них. Поджилки затряслись, возвращая девушку в тот вечер, когда её едва не зарезали. Заметив знакомые лица, настроение Грэдиша резко изменилось. Его затрясло, словно при панической атаки, и проходя мимо них, молодой человек грубо оттолкнул полицейских и кинулся в сторону троицы. Зацепившись за каждого взглядом, он понял, что им конец. Но он уже ничем не мог им помочь. Эти идиоты... Они его не слушали! Давина подскочила на месте, а затем крепко ухватилась руками за плечи друзей, что стеной встали между ней и Грэдишем.

- Это он! Пётр уже не Пётр! Послушай меня, Давина! - широко раскрыв глаза, разошёлся Грэдиш в истошном крике, пытаясь вырваться из крепкой хватки полицейский. - Уезжай! Твой новый знакомый не такой, как все! Я-то в безопасности теперь! В безопасности!

По коже Давины пробежали ледяные мурашки. Он... Он говорил о её лечащем враче? Грэдиша грубо толкнули вперёд, стараясь как можно быстрее увести с глаз долой. На крики из кабинета вышел домнул Раду. Оценив ситуацию, он покачал головой и повернулся к жертвам нападения.

- Простите, - сказал уже знакомый Давине капитан полиции, - у парня серьёзные проблемы с головой. Утверждал, что хотел вас спасти. - неловко хохотнул Раду, приглаживая волосы. - Не обращайте на него внимания, пожалуйста.

Комментарии не последовали. Затем молодые люди отправились к центру, где у Давины проходили уроки румынского языка. На этот раз одну её оставлять никто не захотел. Устроившись в кафе неподалёку, Драгош пошёл за заказом, пока Райан редактировал свою новую статью в ноутбуке, что заранее прихватил с собой. Погрузившись в работу, он даже не заметил, что рядом с ним оказался зелёный чай. Только после того, как Драгош прокашлялся, Райан соизволил поднять голову и оторваться от написания статьи, но чай уже давно остыл. Его очень выводило из себя, когда ему не давали работать. И Райан уж было хотел нагрубить, но обеспокоенное выражение лица Драгоша заставило его заткнуться. Райан цокнул, закатил глаза, но закрыл крышку ноутбука, предварительно сохранив уже написанный и отредактированный материал.

- Мне не дают покоя слова Грэдиша. О каком Петре он говорил?

- Забудь. Раду же сказал, что у человека крыша едет. И судя из того, что мы слышали и видели, уехала она довольно далеко, - отмахнулся Райан, поднося к губам остывший чай.

- Хорошо. Но давай хотя бы сделаем предположения. Что ещё за новый знакомый и как он об этом узнал? - недовольно протянул Драгош, сводя брови к переносице.

- Возможно, Пётр Геата - врач Давины.

- Я его давно знаю. Это хороший человек.

- Тем более. Значит этот вопрос закрыт. Меня больше интересует твоя личность, если честно. Долго будешь врать Давине?

- Нельзя об этом распространяться, ты сам понимаешь.

- Так же как и твою ненависть ко мне. Понимаю. Я - американец. Да ещё и журналист в придачку. Вот это комбо, конечно.

- Сейчас это уже не так важно. Ты - эгоист, Райан. И не видишь никого, кроме себя. И интриган.

- А ты до боли правильный, Драгош, - журналист специально выделил ненастоящее имя собеседника, расходясь в улыбке. - И идиот. Кто ещё обходит целый район кругом, когда тебе дорогу пробежала чёрная кошка?

- Я суеверный, а не тупой.

- Одно другое не исключает, - пожимает плечами Райан.

- Для общего блага нам придётся терпеть друг друга. В любом случае. - неохотно признался Драгош, ставя на стол пустую чашку кофе.

- Давай честно? Ты просто мёртвый груз для нас. Я профессиональный журналист, мои навыки и знания как нельзя кстати подходят для этого дела. Давина землю носом роет, старается и у неё получается. А ты кто?

- Ты знаешь кто я. Мы вышли на опасную тропинку. И если, не дай бог, придётся приставить оружие к голове противника, ты сможешь выстрелить? А Давина?

- А почему бы и нет? - хоть Райан и сказал с уверенностью, но она была напускная. Он не знал ответа.

- Тебе никогда не приходилось лишать человека жизни. Потому и ответить не можешь. Не знаешь, что это такое. Поэтому поумерь пыл и своё бахвальство.

- Вот когда спасёшь мне жизнь, тогда и признаю тебя.

- Мне не нужно твоё жалкое признание, не бери на себя слишком многое.

В ответ Райан рассмеялся. Ему было действительно очень смешно слышать подобные высказывания от человека, который в этой жизни ничего не добился. А признания и внимания Райана Моргана многие добиваются годами. Для кого-то это меняется жизнь. Одного его слово в этом мире стоило больше, чем целый монолог Драгоша. Однако все эти улыбки, смешки и гордость - были не более, чем обычными масками. Райан настолько часто слышал в свой адрес обвинения в эгоизме, что незаметно для себя стал подстраиваться под них, чтобы соответствовать словам людей. Хотя это было неправда. Будь Райан эгоистом стал бы помогать Давине? А ухаживать за ней? Он ведь, не думая, заказал ей новую одежду, потому что знал, что она нужна ей. Даже недавно мог её просто отправить домой, а не возиться в номере отеля и обрабатывать ей ноги. Всё это шло из самых глубин его души, он даже не задумывался над тем, что делает.

Всё просто. Этот "эгоизм" шёл из самого детства. Райан никогда не получал любви, заботу и поддержку от родителей. Он научился обеспечивать всем этим себя самостоятельно. Но родители требовали от него слишком многое, того что сами не давали ребёнку. Когда он приходил со школы уставшим, ему приходилось самому убираться в квартире до блеска, готовить еду и следить за старшими, что всегда были в состоянии наркотического опьянения. Ребёнку было восемь лет. Ему хотелось гулять с друзьями, даже делать домашнее задание, но времени не это не хватало. В ответ за свою работу по дому, он никогда не слышал даже элементарного "спасибо". А когда начал отдавать предпочтение не уборке, а разговору с друзьями, его хаяли, часто били. Когда мальчик уставал и готовил ужин только себе, его с ног до головы покрывали ругательствами, называя "эгоистом", забывая о том, как много он делал для родителей раньше. Это очень сильно ударяло по психическому здоровью ребёнка, он в слезах доказывал матери и отцу, что они ошибаются и говорят неправду, но всё попытки вразумить родителей оказались тщетными. И тогда он стал таким, каким его видели все, чтобы обвинения не были впустую. А затем строил свои личности, исходя из отношения окружающих к нему и в какой-то момент полностью потерялся в самом себе. Он не мог даже ответить на вопрос какой цвет ему нравится. Он не знал о себе ничего. В детском доме или приёмных семьях ситуации были не лучше. Но даже когда Райан вырос ему было сложно найти путь к самому себе, а привычка надевать маски никуда не делась. Всё детство и юношество мальчик чувствовал себя бесполезным мусором, но потом... когда взлетел по карьерой лестнице до небес и стал тем, кем является сейчас, чувство собственного достоинства и чрезмерная гордость порой лились через края.

Хоть у Даргоша тоже детство было не из лёгких, его отец постоянно возвращался домой пьяным, бил своих детей и жену, угрожал всем расправой, если они обратятся в полицию. Драгошу было очень тяжело жить в такой обстановке, детство превратилось в сплошной ад: деспотичный отец-тиран, не осознающий, что он делает, синяки и кровавые подтёки по всему телу матери, слёзы и истерики сестры, сломанные конечности Драгоша за то, что он пытался защитить женщин в своей семье... В подростковом возрасте он окреп и уже мог сдерживать нападки со стороны отца, однако ввязался в плохую компанию, а затем навлёк на себя большие проблемы с законом и полицией. Но в какой-то момент понял, что он - единственная опора и защита для матери и сестры, а если Драгош попадёт за решётку, то его отца больше ничего не сможет сдерживать. Всё, что было в детстве повториться вновь. И когда вырос вместо грабежей и порчи чужого имущества, решил направить свою агрессию и злость в другое русло.

Оба парня - выходцы из проблемных семей со своим багажом из страданий и унижений. И оба они справились со своим прошлым. Только сделали это по разному. Если Райан искал любовь и признательность, то Драгош пытался освободиться от гнева. И оба добились своих целей. Но разной ценой и отличающимися друг от друга путями. Каждый ставил себя на место другого, а в голове проносилось : "Чтобы он не пережил, я тоже страдал, но стал другим". Не могли понять друг друга. Один судил другого со своей колокольни. Потому и не получалось прийти к компромиссу. И Райан, и Драгош были сильными личностями, что тащили за собой страшное прошлое. И это стало их камнем преткновения. Никто не хотел уступать. Эти двое никогда бы не ужились вместе в любой иной ситуации, но сейчас их связующим звеном стала Давина.

Девушка не соревновалась ни с кем из них, а они не видели смысла соперничать с ней. В любом случае, это было бесполезно, ведь оба считали, что с девушками соревноваться нельзя. Если проиграешь - опозоришься, но даже если выиграешь результат будет тем же самым. Давина действовала сама по себе, ей было безразлично всё и она никогда не судила людей только со своей стороны. Её не интересовало кто лучше, а кто хуже. Она просто делала то, что хотела. Она обладала характером и внешностью, которые очень притягивали мужчин. Только если Райан пока что по большей части обращал внимание на второе, то Драгош - на характер.

Урок по румынскому у Давины подошёл к концу, девушка поспешила вернуться к своим спутникам в кафе, где она их оставила. Когда Давина зашла внутрь, то Райан вновь сидел, уткнувшись в ноутбук, а Драгош листал ленту в телефоне. Всё точно так же, как было. И девушке даже показалось, что они друг с другом и словом не обмолвились. Спрашивать об этом она не стала, просто молча взяла стул от соседнего столика и опустилась рядом. И хоть она сейчас разговаривала с мужчинами о какой-то ерунде, мысли у неё были где-то далеко. Поиски брата опять встали на мёртвую точку и куда двигаться было не понятно.

- Мне надо выступить на конференции в Бельгии через два дня, уезжаю завтра, - Райан только подлил масла в огонь этой информацией, которая ничуть не обрадовала Давину. Ей так хотелось ударить его со всей силы, но понимала, что это его работа и ничего поделать с этим нельзя, а потом лишь согласно кивнула.

- Ты останешься у меня или пойдёшь к себе? - Драгош повернулся к девушке.

- Две ночи было спокойно, так что к себе.

- Если что звони или стучись. На крайний случай, кричи.

Давина кивнула. Проведя ещё какое-то время вместе, молодые люди разошлись. Райан отправился готовиться к отъезду, а Драгош с Давиной - по домам. Завтра девушке нужно вновь выходить на работу, потому нужно было как следует выспаться и отдохнуть. По возвращению в квартиру, Давина устало скинула с себя кроссовки и сняла дурацкую повязку, которая сильно мешала ей и выбивалась из её образа. Она ей уже надоела. Поэтому Давина решила, что просто менять бинты будет вполне достаточно. Больше никаких косынок. Поужинав, девушка сразу же легла спать, несмотря на то, что на улице ещё было светло.

Проснулась она уже ближе к двум часам, когда на землю уже давно опустилась ночь. Давина легла слишком рано и сейчас выспалась. Поругав себя в слух, девушка пыталась придумать, чем ей заниматься до утра. Приготовила поесть на ближайшие дни, сделала один маленький проект онлайн, который ей прислала Ирма, но всё это заняло у неё не больше двух часов. Решила убраться в квартире. Хоть доамна Балан и говорила ей, что будет частенько заглядывать, не сдержала свои слова ни разу за всё то время, пока Давина здесь жила. Но всё равно девушку раздражал слой пыли и раскиданные вещи. Убираясь в прихожей, Давина вдруг услышала звук проворачивающегося в замке ключа. Поначалу не обратила внимание на это, мало ли кто из соседей возвращается домой, но потом застыла, словно вкопанная. Драгош точно был дома, а ещё одна её соседка - старая бабушка, которая точно не стала бы шататься вне дома в такое время. Да и звук был так близко, будто...

Сердце пропустило удар, а затем застучало ещё быстрее, чем раньше. Бесшумно обернувшись, Давина заметила, что ключ проворачивается в замке её входной двери! Но Балан бы не стала приходить так поздно и без предупреждения, а больше ни у кого не было ключей от... Ключи. Не так давно у Давины украли сумку с ключами в ней. Девушку кинуло в холодный пот. Казалось, сердце стучало уже не в груди, а в ушах. Давина очень осторожно, неуверенно оказалась у двери. И закрыла её за щеколду, которую невозможно было открыть по ту сторону. Хоть в квартире и горел свет во всех комнатах, страх пробирал девушку до самых костей. Затаив дыхание, Давина прислушалась. Ключа уже не было слышно. Колени подкосились, а в горле образовался огромный комок. Девушке хотелось забиться под стол, спрятаться, но вместо этого она поднялась на носочки и со страхом посмотрела в дверной глазок. Даже сердце перестало биться. Наступила полная тишина. На лестничной площадки никого не было. Тревожное чувство начало подниматься внутри Давины, несмотря на то, что за дверью она никого не обнаружила. В квартире было что-то не так, но она не могла точно сказать, что именно. Девушка чувствовала себя так, словно вошла в дом с включенной газовой плитой. Атмосфера была плотной и странной. Ей стало страшно оборачиваться назад. Повеяло холодом. Давина едва сдерживая слёзы от накатывающей истерики, закусила губу и крепко сжала кулаки. Уверяла себя в том, что ошибается. Всё это её просто мерещилось на фоне пережитого стресса, всё это нереально...

- Да-ви-на, - протянул тонкий девичий голосок, за её спиной.

Давина резко обернулась, больно влетая лопатками прямо в крепкую дверь. Попыталась вскрикнуть, но из-за страха крик превратился в хрип. Глаза широко распахнулись и забегали по фигуре той, то немой тенью стояла на против, склонив голову и нацепив на лицо жуткую кривую улыбку. По светлым волосам и знакомому лицу, Давина без ошибочно определила в ночной гостье Илинку Даскэлу. На фотографиях в полицейских отчетах, в интернете и в её доме была красивая молодая девушка, что только являлась чем-то отдалённо похожей на ту, что сейчас босиком стояла в квартире Давины. Лицо бледной, как мел Илинки, постарело. Сильно. Словно пред ней стояла женщина сорока лет с телом и голосом, как у двадцатилетней девчонки. Слов у Давины больше не осталось, а сердце грозилось и вовсе остановиться. Но когда Илинка сделала шаг ближе, девушка выпалила :

- Стой! Что вам всем от меня надо?! - хрипло пропищала Давина, борясь с паникой всеми силами.

- Предупредить, - Илинка остановилась в считанном метре.

- Что с тобой случилось, Илинка? Кто это сделал? Расскажи, я могу помочь. Пожалуйста, - взмолилась Давина, но на ответы она и не рассчитывала, вместо этого пыталась сообразить, что теперь делать. - Ты призрак? Или...

- Живая. Я пришла добровольно, никто меня не заставлял, Да-ви-на. Лучше помоги себе.

- О чём ты говоришь?

- Кому ты доверяешь? Уверена ли ты в них? Мужчины... они всегда нас обманывали. И будут врать. У Влада есть секрет. Морган знает.

- У кого? Какой ещё Влад? - Давина приметила зонтик, висящий на расстоянии вытянутой руки.

- Драгош. Спроси. И посмотри кому ты веришь. Мы ещё увидимся с тобой. Они все врут, скрывают. Я - нет. Я - друг.

- Почему Сандра напала на меня? - спросила Давина, совершенно сбитая с толку.

- Хотела помочь. Не нам помощь нужна. Тебе. Не верь никому. Только нам. Ты поймёшь. Всё поймёшь.

Илинка развернулась и медленно, словно паря над полом, пошла в комнату Давины. Жительница квартиры кинулась следом, но зайдя в спальню никого не обнаружила. Отшатнувшись назад, Давина споткнулась об ножку кровати и упала, больно отбив себе копчик. Подползла к стене, о которую облокотилась, и поджав к себе ноги, обняла их. Слёзы сами побежали по щекам от увиденного. Её жутко трясло. В эту ночь она больше не смогла сомкнуть глаза, а в голове в бешеном торнадо крутились слова Илинки. Это не давало покоя. Только подстёгивало к ещё большему отчаянию и страху.

Давина пришла в себя только через несколько часов. Собралась на работу из рук вон плохо, а затем решительно вышла из квартиры и громко поступалась в дверь к Драгошу. Нет, ей не хотелось верить Илинке. Ей не хотелось верить Сандре. Никому. Только Драгошу, Райану и себе. В душе она сильно надеялась на то, что слова Илинки ничего не значили, что девушка лишь хотела её напугать, запутать, ввести в заблуждение и заставить сомневаться во всех. Но дрожала Давина до сих пор. Минут через пять ей открыл дверь заспанный сосед. Давина даже забыла о том, что сегодня у него выходной, но сейчас извиняться за свои действия она не стала. С мольбой бегающими глазами она осмотрела его небрежный внешний вид, растрёпанные волосы и слабые мешки под глазами.

- Давина? Что случилось? - прикрыв рот от зевка, спросил ничего не подозревающий Драгош.

- Это ты мне скажи. Влад.

Сосед дёрнулся, словно от сильного удара, а затем замер на месте, широко открыв глаза от шока. Он открыл рот, но ничего не сказал. Страшный кошмар Давины оказался явью. Девушка не сходила с ума, а Илинка ей не привиделась. По реакции мужчины, Давина поняла, что ночная гостья ей не врала. Давина до боли закусила внутреннюю сторону щеки, едва не прокусывая до крови. Ей хотелось обернуться, убежать так далеко, как только можно. Но она осталась молчать вместе с Драгошем. А на глазах заблестели от подступающих слёз. Человек, которому она доверяла всё, врал ей с самого начала. Но масштабы его лжи ей ещё были не известны, и Давина собиралась это выяснить.