Мой подарок на Рождество

Пос­ледние три дня вы­дались прос­то ад­ски­ми. Я тя­жело вздох­ну­ла, прис­ло­нив­шись лбом к ок­ну, с ко­торо­го от­кры­вал­ся ве­лико­леп­ный вид на зас­не­жен­ный Се­ул. Вид из мо­его ок­на, на­вер­ное, са­мый кра­сивый в го­роде, но сей­час я так зла и уд­ру­чена, что го­това взор­вать всё к чер­тям. Зав­тра уже Рож­дес­тво, а у ме­ня ни ёл­ки, ни же­лания её пос­та­вить ку­да-то, кро­ме как за­пус­тить на го­лову Чхве Ми­рин. А ещё я толь­ко что пос­со­рилась со сво­ей единс­твен­ной под­ру­гой, Мэ Ри.

Я отош­ла от ок­на: не хо­телось ви­деть ра­дос­тные ли­ца про­хожих, спе­шащих до­мой пос­ле тя­жёло­го дня к сво­им семь­ям. Не то что­бы я не лю­била Рож­дес­тво и про­чие праз­дни­ки, столь скуд­ные в Ко­рее, но сей­час мне бы­ло не до ве­селья. Прос­то Рож­дес­тво как бы се­мей­ный праз­дник, а мо­их ро­дите­лей всё рав­но не бу­дет ря­дом. Вер­нее, их ни­ког­да ря­дом не бы­ва­ет — они слиш­ком за­няты каж­дый сво­ей карь­ерой, что­бы прер­вать его праз­дно­вани­ем та­кого, как вы­разил­ся од­нажды мой отец, «инос­тран­но­го пус­тя­ка», ко­им для них яв­ля­ет­ся рож­дес­твенский ве­чер или День бла­года­рения. По­рой я ду­маю, что сам факт мо­его рож­де­ния — это то­же сво­его ро­да пус­тяк для них или же ско­рее до­сад­ная по­меха, тя­нущая за со­бой вниз эти блес­тя­щие умы. Нес­мотря на то, что они оба в один го­лос твер­ди­ли: «Мы те­бя лю­бим, ты же зна­ешь». Знаю. Но мой оди­нокий дом от это­го теп­лее не ста­новит­ся. И я да­же не знаю, в ка­кой имен­но точ­ке на­шего не­объ­ят­но­го ми­ра сей­час они на­ходят­ся.

А в этом го­ду в спи­сок мо­их проб­лем крас­ной га­лоч­кой до­бави­лась Ми­рин — пер­вая треть­есор­тная кра­сави­ца по­тока. Я дос­та­ла из кар­ма­на паль­то ма­лень­кую ро­зовую ко­робоч­ку. Ещё ут­ром она хвас­та­лась, что ис­пекла пе­ченья ис­клю­читель­но для Чон­дэ, да не обыч­ные, а с пред­ска­зани­ями. И вот те­перь эта ко­роб­ка у ме­ня в ру­ках. И, собс­твен­но, из-за неё мы и пос­со­рились с Мэ Ри. Вер­нее, не из-за неё, а из-за Чон­дэ. Точ­нее, не из-за Чон­дэ, а из-за Сэ­хуна. А по­точ­нее, из-за её вранья. Уфф, всё так слож­но. Ко­го я об­ма­нываю? На са­мом де­ле я прос­то ей на­хами­ла. Ибо ду­ра. Да­вай­те по по­ряд­ку. Мэ Ри — моя под­ру­га. Чон­дэ — пред­мет мо­их тай­ных воз­ды­ханий. Сэ­хун — бли­жай­ший друг Чон­дэ. А днём Мэ Ри поз­во­нила и ска­зала, что уже не­делю как встре­ча­ет­ся с Сэ­хуном. И ес­ли бы ут­ром Ми­рин не рва­ла глот­ку, рас­ска­зывая, как они с Чон­дэ пла­ниру­ют про­вес­ти зав­траш­ний ве­чер, я бы не сор­ва­лась и не на­хами­ла единс­твен­но­му род­но­му мне че­лове­ку.

Жизнь и прав­да не­лепая шут­ка. В ро­зовой ко­роб­ке пе­ченья прев­ра­тились в мес­си­во. Уце­лела толь­ко од­на.

***
Ве­чером, бли­же к де­вяти, Мэ Ри неж­данно-не­гадан­но за­яви­лась в мою «хо­лос­тяцкую» квар­ти­ру. Сна­чала, как по­доба­ет вос­пи­тан­ной осо­бе, она на­жала на зво­нок, а за­тем, сто­ило мне ми­нуты две опоз­дать, как по­доба­ет край­не не­вос­пи­тан­ной осо­бе, про­дол­жи­ла трез­во­нить что есть си­лы. Бо­ясь, что до­мофон сло­ма­ет­ся, или ещё ху­же — со­седи вы­зовут консь­ер­жа, я крик­ну­ла ей че­рез дверь, что у ме­ня нет ни­како­го нас­тро­ения ви­деть её си­яющую и цве­тущую от счастья ро­жу и чтоб она уби­ралась. Тог­да она дос­та­ла за­пас­ную ключ кар­ту и, от­крыв ею нес­час­тную тер­ро­ризи­рован­ную дверь, спо­кой­но вош­ла, раз­де­ва­ясь на хо­ду и лов­ко ми­нуя ме­ня, с гроз­ным ви­дом сто­ящую в ко­ридо­ре, проб­ра­лась в гос­ти­ную и плюх­ну­лась на ди­ван.

— Бо­же, до че­го же я ус­та­ла, — до­нёс­ся до ме­ня её то­нень­кий го­лосок. — Бе­гать по ма­гази­нам в ка­нун Рож­дес­тва — нас­то­ящий ти­тани­чес­кий труд.

— Очень ра­да, что ты приб­ли­зитель­но зна­ешь зна­чение сло­ва «ти­тани­чес­кий», но, по­жалуй­ста, вер­ни мне ключ и уби­рай­ся из мо­ей квар­ти­ры, — сле­дом вой­дя в ком­на­ту, про­бур­ча­ла я, — у ме­ня нет нас­тро­ения слу­шать твои лю­бов­ные ис­то­рии.

— Пмс? — при­под­нявшись на лок­тях, с лю­бопытс­твом взгля­нула на ме­ня эта наг­лая мор­да, по­ка я бес­по­мощ­но за­каты­вала гла­за до от­ка­та. — Ни­чего, ста­руш­ка, и те­бя вы­лечим.

— Да, при­чём хро­ничес­кий! Ва­ли от­сю­да, чес­тное сло­во, у ме­ня нет нас­тро­ения!

— Опять твои пред­ки умо­тали по де­лам? — про­иг­но­риро­вав ме­ня, про­дол­жи­ла Ри. — Их что не бу­дет на Рож­дес­тво?

— Как буд­то са­ма не зна­ешь, — вы­пали­ла я сер­ди­то, воз­му­ща­ясь тем, что мне на ра­ны ещё и соль сып­лют. — Пер­вый год, что ли? Всё, ва­ли да­вай.

— Ой ка­кие мы не­гос­тепри­им­ные се­год­ня, — всплес­ну­ла ру­ками Мэ Ри. — Чон­дэ? Бу­дешь та­кой бу­кой, я те­бе по­дарок не от­дам!

— Се­хун, — фыр­кну­ла я, при­сев на край крес­ла ря­дом с ди­ваном. — А у ме­ня для те­бя сов­сем по­дар­ка нет, так что вон от­сю­да. Вот к сво­ему О и ва­ли! Пус­кай он те­бя за­дари­ва­ет.

— Чаю мне сде­ла­ешь? — по­тянув­шись че­рез ди­ван, об­ви­ла сво­ими то­нень­ки­ми руч­ка­ми мою шею эта змея, и я сра­зу рас­та­яла. — Я се­год­ня к те­бе с но­чёв­кой.

— Кух­ня вон там, по­теряв­шая ты стыд де­вица! Вры­ва­ешь­ся в чу­жой дом, ва­ля­ешь­ся, где и в ка­кой по­зе по­пало, хо­зяй­ни­ча­ешь, на ночь ос­та­ешь­ся... Ай, очи б мои те­бя не ви­дели, — я де­монс­тра­тив­но зак­ры­ла ру­кой гла­за.

— Лад­но-лад­но, са­ма сде­лаю, — улыб­ну­лась она и упор­хну­ла на кух­ню. — Ты хоть ела се­год­ня?

Ми­нут че­рез пят­надцать стол уже ло­мил­ся от оби­лия бли­нов, ко­торые Мэ Ри свар­га­нила на ско­рую ру­ку, вмес­те с ри­совым су­пом. Нес­мотря ни на что, я бы­ла счас­тли­ва, что она не ос­та­вила ме­ня в та­кую труд­ную ми­нуту од­ну. Я на­вер­ня­ка сош­ла бы с ума, си­дя в оди­нокой квар­ти­ре и пред­став­ляя, чем там за­нима­ют­ся Чон­дэ и Ми­рин.

— Да­вай фильм пос­мотрим? — пред­ло­жила она и, не дож­давшись от­ве­та, тут же при­тащи­ла но­ут­бук и при­со­еди­нила его к мо­ему те­леви­зору.

— Ва­ляй, — нев­нятно про­из­несла я, за­пихи­вая куп­ленную ею шо­колад­ную пе­ченюш­ку в рот.

— Вот ви­дишь, ты сра­зу доб­ре­ешь, сто­ит те­бе по­есть!

— Пар­фю­мера! — осоз­нав до­пущен­ную ошиб­ку, ожес­то­чилась я. — Бу­дем смот­реть Пар­фю­мера!

— Нет, да­вай «Ору­дие смер­ти: го­род кос­тей»! Ну, по­жалуй­ста, по­жалуй­ста, по­жалуй­ста, — не­тер­пе­ливо топ­ну­ла она но­гой, за­метив мою кри­вую ух­мылку, ко­торая не су­лила ни­чего хо­роше­го.

Ей всег­да нра­вились по­доб­но­го ро­да филь­мы: ка­шица а-ля фэн­те­зи-мис­ти­ка-ро­ман­ти­ка. И пле­вать, что в них пол­ностью от­сутс­тву­ет ло­гика. Та­кое в це­лом вя­залось с об­ра­зом Мэ Ри, ко­торая, в от­ли­чие от ме­ня, бы­ла лег­ка на подъ­ем и на­поми­нала мне ско­рее воз­душное су­щес­тво из да­лёкой стра­ны эль­фов, по ошиб­ке ока­зав­ше­еся на этой греш­ной зем­ле, чем зем­но­го, ося­за­емо­го че­лове­ка. Взять хо­тя бы её длин­ные ко­сы, пес­тря­щие оби­ли­ем бан­тов и лен­то­чек, а так­же ог­ромный гар­де­роб лёг­ких плать­иц из тон­ко­го ши­фона, ко­торые она но­сила да­же зи­мой. Этот не­понят­ный сим­би­оз на­ив­ности и пре­лес­ти вку­пе с силь­ным жен­ским оча­рова­ни­ем од­новре­мен­но и вос­хи­щал ме­ня, и зас­тавлял опа­сать­ся. Я не фа­нат­ка той бес­печной женс­твен­ности, ко­торым по пра­ву рож­де­ния об­ла­дала Мэ Ри, та­кое ско­рее пу­га­ет ме­ня, зас­тавляя ис­кать ук­ромный угол и за­бить­ся ту­да. До сих пор ума не при­ложу, как при на­личии та­кого рез­ко­го кон­трас­та в ха­рак­те­рах и ин­те­ресах мы су­мели под­ру­жить­ся.

Как я уже ска­зала, Мэ Ри лю­била лёг­кие, ро­ман­тичные, не об­ре­менён­ные смыс­лом филь­мы. Но кто зна­ет, воз­можно, как раз прос­мотр та­ких вот ало­гич­ных по мо­ему мне­нию филь­мов за­пус­ка­ет по­та­ен­ный ме­ханизм прев­ра­щения де­вочек в де­вушек. Лич­но я весь­ма смут­но пред­став­ляю се­бе дан­ный про­цесс: в ли­тера­туре всег­да най­дёшь фра­зы вро­де «пос­те­пен­но она прев­ра­щалась в жен­щи­ну, по­доб­но гу­сени­це, что, ра­зор­вав око­вы ду­шаще­го ко­кона, прев­ра­ща­ет­ся в изу­митель­ную ба­боч­ку», од­на­ко по­доб­ные опи­сания не удов­летво­ря­ют ме­ня. Во-пер­вых, кар­ти­на про­цес­са прев­ра­щения так и не про­яс­ня­лась в мо­их гла­зах, во-вто­рых, как толь­ко я си­лилась пред­ста­вить то са­мое ска­зоч­ное прев­ра­щение, ме­ня на­чина­ли прес­ле­довать гне­тущие мыс­ли о ба­боч­ках од­ноднев­ках.

Как наз­ло, в пос­леднее вре­мя пе­ред от­хо­дом ко сну я час­то ду­маю о вза­имос­вя­зи ало­гич­ных дей­ствий и пос­тупков с жен­ской прив­ле­катель­ностью в гла­зах муж­чин и боль­ше скло­ня­юсь к ва­ри­ан­ту, что они пря­мо про­пор­ци­ональ­ны. Оп­ре­делён­но, в этом что-то есть. Вер­нее, прос­ле­жива­ет­ся ло­гичес­кая связь: чем боль­ше жен­щи­на при­киды­ва­ет­ся сла­бой на­ив­ной «ду­роч­кой», ко­торая не мо­жет под­нять ба­наль­но упав­шую су­моч­ку с по­ла, тем она ста­новит­ся же­лан­ней для муж­чи­ны. Ло­гика есть, а смыс­ла — ноль. На мес­те му­жиков я бы об­ра­тила вни­мание на ум де­вуш­ки, а та­кое са­модурс­тво уг­не­та­ет мою нер­вную сис­те­му.

Ду­мы ду­мами, но мне ни­ког­да не стать Мэ Ри, ко­торая соб­ра­на, ум­на и серь­ёз­на толь­ко при мне, а на ули­це спо­соб­на од­ним щел­чком сво­их тон­ких паль­цев выс­тро­ить ряд му­жиков. Да что там, она из них да­же це­лую ро­ту мо­жет сло­жить при не­об­хо­димос­ти. Вот что зна­чит си­ла лун­ной приз­мы.

Как бы там ни бы­ло, столь ска­зоч­ное пе­ревоп­ло­щение со сво­им не­пос­ти­жимым та­инс­твом зас­тавля­ло ме­ня тре­петать от ис­пу­га: с од­ной сто­роны, бу­дучи че­лове­ком кон­серва­тив­ным, я соз­на­тель­но от­верга­ла вся­кие ме­тамар­фо­зы, с дру­гой сто­роны, я ведь то­же де­вуш­ка, и, хо­чет­ся мне то­го или нет, ра­но или поз­дно мне при­дёт­ся стать жен­щи­ной. Та­ков зем­ной ук­лад, при­думан­ный не мною, и мне ос­та­ёт­ся лишь без­ро­пот­но при­нять его.

Этот чер­тов мир так ви­ти­ева­то ус­тро­ен, кто пой­мёт? Ме­нять тут пра­вила иг­ры за­дач­ка не из лёг­ких, но я очень ста­ра­юсь. Прав­да, вы­ходит по­ка что не­лепо. Ин­те­рес­но, ан­гель­ская кан­це­лярия пре­дус­матри­ва­ет раз­да­чу уте­шитель­ных при­зов та­ким вот заб­лудшим ду­шам, как я? В ка­чес­тве рож­дес­твенско­го по­дар­ка. Еже­ли да, то пош­ли­те мне, по­жалуй­ста, нем­ножко ро­ман­ти­ки. Хо­тя нет. Я при­вык­ла счи­тать ро­ман­ти­ку чем-то на­подо­бие ка­тания на аме­рикан­ских гор­ках без ка­кой-ли­бо фик­са­ции, где дь­явол мед­ленно, но ме­тодич­но встав­ля­ет пал­ки в ко­лёса пред­послед­не­го ва­гон­чи­ка, как раз то­го са­мого, в ко­тором си­жу я. Го­ворю пред­послед­не­го, по­тому что где-то в глу­бине ду­ши оби­та­ет кро­хот­ная крош­ка черс­твой на­деж­ды — воз­можно, на све­те оби­та­ет бо­лее за­мед­ленный тор­моз, чем я. В лю­бом слу­чае риск вы­лететь из ва­гон­чи­ка край­не ве­лик. И хо­тя при­нято счи­тать, что без рис­ка не бу­дет ни­како­го шам­пан­ско­го, я всё же, прос­ти­те за тав­то­логию, не хо­чу рис­ко­вать. Мне всё чу­дит­ся, что я вре­жусь в пер­вое по­пав­ше­еся на пу­ти де­рево, и ос­татки мо­их моз­гов бу­дут неп­ривле­катель­но сте­кать с ко­ры, за­пуги­вая бли­жай­шую жив­ность. Так что луч­ше, бо­жень­ка, пош­ли мне муд­рость и бесс­тра­шие! Муд­рость — что­бы по­нять суть ро­ман­ти­ки и бесс­тра­шие, что­бы при­нять её.

Мэ Ри про­дол­жа­ла то­пать но­гами, она да­же вош­ла в раж и пой­ма­ла такт, но ус­ту­пать кап­ри­зам под­ру­ги я не на­мере­валась, бо­лее то­го, я её спе­ци­аль­но под­драз­ни­вала, ста­ра­ясь да­же за­деть, не­силь­но, ко­неч­но, но всё же. Мне дос­тавля­ло удо­воль­ствие нем­но­го по­мучить её. Та­ким об­ра­зом я пы­талась от­влечь­ся от тя­жёлых мыс­лей, ибо в гру­ди всё про­тив­но сжи­малось, сто­ило мне по­думать о том, что ма­лень­кая ча­ров­ни­ца бла­гопо­луч­но ус­тро­ила свою лич­ную жизнь, а я, как обыч­но, ока­залась за бор­том. Я не­нави­дела се­бя за та­кие про­тиво­речи­вые чувс­тва, но ни­чего не мог­ла по­делать с ни­ми. Не то что­бы я за­видо­вала Мэ Ри, нет, я ис­крен­не бы­ла ра­да за неё, но лёг­кий флёр оби­ды тон­ким шлей­фом об­во­лаки­вал ме­ня. Мог­ла и обо мне по­думать, плу­тов­ка, ведь Се­хун яв­ля­ет­ся луч­шим дру­гом Чон­дэ.

— Не- а, — про­из­несла я пы­та­ясь при­дать го­лосу нот­ку осо­бого ехидс­тва, ста­ра­ясь этим как мож­но силь­нее вы­разить своё ми­нут­ное пре­вос­ходс­тво, в ка­чес­тве кон­тро­лиру­юще­го си­ту­ацию. — Не­нави­жу филь­мы про глу­пых де­виц, ко­торые те­ря­ют свои пус­тые бош­ки, сто­ит на го­ризон­те за­ма­ячить мор­де ка­кого-ни­будь сред­неста­тис­ти­чес­ко­го хо­мяка, а за­тем весь фильм тас­ка­ют­ся за ним, оп­равды­ва­ясь де­шёвы­ми «я из­бран­ная», «я не та­кая как все» и дру­гими за­учен­ны­ми на зу­бок фра­зоч­ка­ми.

Всё-та­ки я очень ра­да, что у ме­ня есть Мэ Ри. Я мо­гу из­де­вать­ся над ней вот так без кон­ца, а она ни­чуть не оби­дит­ся, по­тому что по­нима­ет, что я не со зла. Дру­гая де­вуш­ка на её мес­те обор­ва­ла бы на­шу друж­бу, но Мэ Ри сто­ичес­ки вы­носит мой тя­жёлый ха­рак­тер.

— Ть­фу ты, — я схва­тилась за жи­вот и на­чала кор­чить­ся, изоб­ра­жая, как ме­ня тош­нит. — Я по­ка ещё с дос­та­точ­ным ува­жени­ем от­но­шусь к сво­им ушам, гла­зам и к про­работ­ке се­рова­того ве­щес­тва в моз­гу, что­бы поз­во­лить те­бе так из­де­вать­ся на­до мной.

— Бе­ру свои сло­ва об­ратно, — по­жала пле­чами Мэ Ри. — Ты ни кап­ли не по­доб­ре­ла.

— По­даль­ше-ка всю эту ересь от ме­ня, — я де­монс­тра­тив­но от­махну­лась и, по­дой­дя к но­ут­бу­ку, вста­вила диск в дис­ко­вод. — К то­му же ду­ша моя жаж­дет убий­ств, дол­гих, нуд­ных и кро­вавых, во имя ве­ликой це­ли, му­аха­хаха!!! По­это­му смот­рим «Пар­фю­мера», и точ­ка! Да здравс­тву­ют гряз­ные ули­цы Па­рижа!

Я схва­тила пульт и тор­жес­твен­но на­жала на кноп­ку. Как же мне сей­час ну­жен лич­ный руч­ной Гре­нуй, я пос­ла­ла бы его за го­ловой Ми­рин. Сда­ёт­ся мне, от этой де­вуш­ки ни­чего, кро­ме как зло­вония, не дож­дёшь­ся. А, мо­жет быть, рев­ность зас­тла­ла мне гла­за и ли­шила воз­можнос­ти рас­суждать объ­ек­тивно: в кон­це кон­цов, ес­ли Ким Чон­дэ выб­рал её для сов­мес­тно­го вре­мяп­ро­вож­де­ния на Рож­дес­тво, зна­чит, в ней что-то есть и не та­кая она уж и пло­хая. Чон­дэ, мо­жет, и лю­бит ду­рачить­ся, но он от­нюдь не ду­рак. Ко­неч­но, я не осо­бо ос­ве­дом­ле­на о его вку­сах и пред­почте­ни­ях, для ме­ня со­вер­шенные деб­ри кри­терии, по ко­торым он вы­бира­ет де­вушек, но абы ка­кую он бы не выб­рал се­бе в спут­ни­цы, это точ­но. По­это­му со­вер­шенно не ис­клю­чено, что я — прос­то за­вис­тли­вая змея, а Чхве Ми­рин — прин­цесса из сказ­ки. Не мо­ей, ко­неч­но, но и мы с Чон­дэ не близ­не­цы: от­ку­да мне знать, что за сказ­ки ему на ночь чи­тали?

— Как ду­ма­ешь, — впол­го­лоса на­чала я, не от­ры­вая взгляд от эк­ра­на, где месье Гре­нуй бу­шевал, как мо­ре, пы­та­ясь дос­тать за­пах стек­ла, — мо­жет ли Ми­рин быть прин­цессой из сказ­ки Чон­дэ? Толь­ко от­веть чес­тно, лад­но?

Мне не хва­тало сил по­вер­нуть­ся и пос­мотреть в гла­за под­ру­ги. Обыч­но Ми Рэ при раз­го­ворах со мной вы­да­ёт прав­ду мат­ку, и я не сом­не­валась, что сей­час она пос­ту­пит так же. Но к её от­ве­ту я бы­ла не го­това, по­это­му мог­ла лишь смот­реть в эк­ран, где Гре­нуй, по иро­нии сим­во­лизи­руя моё внут­реннее сос­то­яние, осу­щест­влял мои меч­ты, кру­ша и раз­би­вая всё, что по­падёт­ся под ру­ку.

— Весь­ма ве­ро­ят­но, — серь­ёз­ным го­лосом объ­яви­ла Мэ Ри, и внут­ри у ме­ня всё за­леде­нело. — Ес­ли, ко­неч­но, счи­тать сказ­кой жур­нал Плэй­бой, — за­лилась она гром­ким сме­хом, ко­торый бук­валь­но за­пол­ни­ла всю мою квар­ти­ру.

Кста­ти, мы зав­тра идём праз­дно­вать на да­чу.

— По­весе­литесь там с Сэ, — мно­гоз­на­читель­но ус­мехну­лась я, отор­вавшись, на­конец, от эк­ра­на. — Но для сог­ре­вания, по­жалуй­ста, вы­бери­те дру­гие, бо­лее при­ем­ле­мые ме­тоды, чем тре­ние тел.

— Бух­ла бу­дет пре­дос­та­точ­но, ес­ли ты на это на­мека­ешь, но ты с на­ми идёшь, бал­да! Что, ду­мала, я ос­тавлю те­бя тут од­ну? Ты же тут заг­нёшь­ся. А у ме­ня хоть ёл­ку на­ряжать бу­дешь, раб.

— Ты на меня не обижаешься?

Я по­ложи­ла го­лову на ко­лени под­ру­ги, ста­ра­ясь сдер­жи­вать ры­дания. Собс­твен­но, весь день я для то­го и ог­ры­залась с ней. Мне не свой­ствен­но по­казы­вать свои слё­зы да­же са­мому близ­ко­му для ме­ня че­лове­ку, а Мэ Ри бе­зус­ловно яв­ля­ет­ся та­ковой. Сколь­ко се­бя пом­ню, пла­кала я в оди­ночес­тве, пред­ва­ритель­но на­ходя для это­го неб­ла­годар­но­го дей­ствия ук­ромный уго­лок.

— Да брось, — взъ­еро­шила она мои во­лосы. — О тво­ём сквер­ном ха­рак­те­ре мож­но ле­ген­ды сла­гать. Но я-то те­бя знаю. Ты у нас чувс­тви­тель­ный цве­ток...

— Чмо я чувс­тви­тель­ное, вот кто, — прер­ва­ла я её. — Смот­ри, я у Ми­рин сты­рила се­год­ня.

Я дос­та­ла из кар­ма­на пос­леднее це­лое пе­ченье с пред­ска­зани­ем и про­тяну­ла его Мэ Ри.

— Бедняжка ты была настоль­ко го­лод­на?

— Да нет же! Зна­ешь, ко­му это пред­назна­чалось? Ки­му! Чон­дэ. Она спе­ци­аль­но ис­пекла для не­го, у них там шу­ры-му­ры. Се­год­ня на весь курс объ­яви­ла об этом. А я не сдер­жа­лась: вык­ра­ла у неё ко­робоч­ку, ска­зала, что за­бираю в ка­чес­тве рож­дес­твенско­го по­дар­ка. Ви­дела бы ты, как она за мной по все­му ин­сти­туту го­нялась!

— Пред­став­ляю её ли­цо. Жаль, ме­ня там не бы­ло. Этот ис­то­ричес­кий факт сле­дова­ло бы за­доку­мен­ти­ровать. Че­го ждёшь? Да­вай, ло­май, — рас­ко­ман­до­валась Ри.

— Го­лову Ми­рин или... — на вся­кий ре­шила уточ­нить я.

— Пе­ченье, ду­ра! Ско­рей, мне не тер­пится уви­деть, что внут­ри.

Заг­нув хрус­тя­щее пе­ченье по­полам и заб­рызгав ок­ру­гу крош­ка­ми, я дос­та­ла то­нень­кую бу­маж­ку, сло­жен­ную по­полам, и раз­верну­ла его.

— Вас ожи­да­ет не­забы­ва­емая встре­ча, — гром­ко про­чита­ла я и, к сво­ему сты­ду, за­лилась сле­зами.

Не­забы­ва­емая встре­ча ожи­да­ет Ми­рин с Чон­дэ, а я в это вре­мя по­вешусь на гир­лянде на да­че у Мэ Ри. Осоз­на­ние это­го весь день тя­готе­ло на­до мной, со­бира­ясь ту­чами, и, на­конец, об­ру­шилось гро­мом на мою го­лову. Ма­лень­кая бу­маж­ка ста­ла пос­ледней бом­бой, за­ложен­ной в хруп­кий фун­да­мент мо­ей не­воз­му­тимос­ти. И вот она рва­нула, унич­то­жив пос­ледний барь­ер. Я на­чала гром­ко ры­дать, ут­кнув­шись в ко­лени под­ру­ги, и, ка­жет­ся, да­же бить­ся в ис­те­рике.

— Йа, — за­ора­ла мне пря­мо в ухо Мэ Ри. — Как я те­бя зав­тра Сэ пред­став­лю с опух­шим ли­цом? Те­бе сроч­но нуж­на тка­невая мас­ка!