Лукоморье - Тонкая грань счастья.

Пашка вышел из бани распаренный и расслабленный. На какое-то время все проблемы отошли от него на километр. Тишина вечера окутывала всю деревню и погружала в веселье. Парни и девки жались по углам, а взрослые косились на них недобрыми взглядами. Пашка в который раз задумался о существовании их Лукоморья бок о бок с реальным миром, где ездят машины, а не телеги с лошадьми. Там много крутой одежды и полно кафе, есть место, где можно работать и отдыхать. Он много раз уходил туда. К примеру, его работа грузчиком товаров в магазине. Это было до встречи с Сашкой и Никитосом. Но все-таки мир полный Богов существовал, а как – не понятно. Вроде и рядом, но будто в другом месте. Да и не далеко ходить – вон, пересек лес с болотницами и все, ты уже там. Майское настроение передалось всем и ощущалось приближение лета. Май становился с каждым днем все теплее и теплее. Пашка полно вещей из мира людей перетаскал в Лукоморье. Градусник для измерения теплоты показывал - плюс двадцать градусов.

Лукоморьем вообще называлась вся та территория, где жили люди, которые являлись славянами и до сих пор верили в Богов. А так, там имелось полно деревень, скрытых от глаз посторонних, и никто не мог его увидеть, и у них имелось отдельное название. Конечно, все привыкли их называть общим словом – Лукоморье!

Женька где-то дома ухаживала за приболевшим отцом. Наконец-то он вернулся спустя пять дней. Сашки и Никиты с ним не оказалось, как ни спрашивали у него дочь и сын, не говорил - куда они делись. Ясень простудился в длительном путешествии по лесу, или где там они были, и теперь лежал с сильным жаром под одеялом и пил лечебные отвары знахарки Марии, которая вернулась вместе с ним. Та тоже не откликалась на просьбы Пашки рассказать про Сашку и Никитку, а лишь отводила глаза и смутно хмыкала. Значит что-то случилось, либо они сбежали от них. Что ж, придется повозиться. Пашка не хотел, он хотел, чтобы они ушли, пропали, иначе Чернобог им покоя не даст.

Пашка вдохнул ртом вечерний воздух. Тот просочился в легкие и мелкие мурашки пробежали по его оголенному телу. Он поправил джинсы – (самые удобные штаны из мира неправильных) - и не торопясь зашагал к дому. Ему было не холодно, тем более, на удивление, погода была приятная и теплый ветер грел. Машинально он повернул голову на главную дорогу, которая от их бани была видна светлой песчаной полоской. По ней к нему спешила девушка. Подол ее платья был намочен, а босые ноги испачкались в сером песке. Не большие ботиночки та сжимала в руке, а другой поправляла волосы. Золотая коса была расплетена и мокрые пряди ложились волнами. Лицо засияло улыбкой, когда она заметила идущего ей на встречу Пашку. Ступив на зеленый ковер травы под молодые березки, девушка кинула ботиночки к стволу дерева и прильнула к парню. Медленно провела ладонью по его румяному от жара после бани лицу. Пашка запустил руки ей в густые длинные волосы и поцеловал. Как же давно он ее де видел. Прошло пять месяцев после их расставания. Еще когда он ушел в город к «неправильным» - так у них называли людей, которые не верили в Богов природы – обещал с ней связываться. И после того, как вернулся, так и не соизволил навестить ее. Девушка нежно ответила на поцелуй и отстранилась, пристально смотря ему в глаза.

- От тебя так долго не было известий. – С упреком осведомила его она, будто Пашка не знал и был виноват в этом. – Я извелась вся, думала другую нашел, – и девушка ткнула его кулачком в живот. – А когда те пришли с известием от тебя, то я подумала... Ну что ты хотел мне что-то передать. Правда, блондиночка с пареньком сказали мне, что ты передаешь «Привет.» Это меня успокоило. – Дарья, та сама человеко-мышка, прозванная Никитой «мышиным оборотнем», снова обняла парня и ткнулась ему в плечо лбом.

- Я все равно на днях планировал к тебе заглянуть. Ждал только, когда ты вернешься. – Пашка погладил ее по плечу, затем по спине. – Дашуль, а хочешь я тебя в мир неправильных людей свожу, м?

- Это, конечно, можно. – Голубые глаза загорелись заходящим солнцем. Закат отразился в них, как в блюдцах с водой. – А когда?

- Ну... - замялся Пашка, и пожалел о предложенном. – Когда дельце одно закончу, так сразу. Обещаю!

Дашка снова отстранилась от него и с печалью посмотрела на его лицо. Она знала его уже три года. Правда любовные отношения начались у них год назад, когда ей было шестнадцать, а ему девятнадцать. Сейчас девушка искренне переживала за его судьбу и за него самого, поэтому осторожно спросила:

- Какое такое еще дельце?

- Давай ты не начинай! – дернулся Пашка и отошел от Даши в сторону. – Я не хотел, чтобы они сюда приходили, отец настоял. Что тут не понятного? Ты понимаешь, что теперь Чернобог не отстанет от них? Мало того, что он ведет охоту на колдунов, так еще и маму мою держит где-то в Нави, в колодезной тюрьме... так еще и на них охоту начал. – Он вскинул руки и уперся ими в ствол березы. – Если я сделаю это, то... просто... я смогу освободить их от более страшной смерти, в кандалах, где гниют все опасные мертвецы, – Пашка покачал головой.

- А если не сделаешь? – тихо спросила Даша, не сходя с места. В ее глазах проступали искорки испуга, которое сменяло волнение.

- То все. Не ходить им по земле. Только в качестве не упокоенных покойников, – ухмыляясь и смотря на потемневший от сумрака белый ствол березы, отозвался веселым тоном Пашка. Всегда, в любой ситуации, он оставался оптимистом и весельчаком, за что и любила его она. – Убьет ОН их страшной смертью, а то и того хуже, заставить переживать длинную и мучительную жизнь. Я не хочу их смерти, но это мне кажется в данной ситуации наилучшим выходом чтобы спасти их жизни... души...

- Ты так спокойно об этом говоришь!? – вскричала на него Дарья.

Проходившая компания молодых людей покосилась на них. Потом за улыбались и закивали головами. «Мало ли, отношения выясняют!». Затем девушка подошла ближе и тоже уперлась ладонью в ствол. Он поднял на нее веселые глаза. Смех был наигранный, ему по-настоящему было страшно от этих слов, которые он произнес.

- Как ты можешь? Одумайся... – уже шепотом сказала она Пашке. В голосе стояли слезы, но в глазах не было ни капли. – Я понимаю, вам тяжело без матери. С одним отцом... и на Евгешу наваливается вся женская работа по дому. Но когда я у вас бываю, я ей помогаю! Если ты убьешь этих невинных ребят, ты только посадишь себе на плечи глубокую боль, и повесишь на шею камень. – Припечатала она. – Чернобог потом будет охотиться на тебя, если узнает, что ты их убил, а ОН узнает! – Дарья смотрела на него в упор, но не дождавшись ответа, подхватила ботиночки. – Можешь забрать их. Твой подарок от неправильных пусть достанется Евгеше, а я не хочу видеть и знать, как тебя убьют! – и всунув ему в руки обувь, развернулась и пошла к своему дому. – Надеюсь ты одумаешься...

***

Саша сидела в своей комнате и потирала глаза. Встала она рано. На часах с кукушкой доходило всего лишь шесть часов утра. Сашка упала опять на подушку и задремала. Примерно через некоторое время ее разбудил голос Лели:

- Саша, Саша, - трясла та ее за руку. – Проснись. Идем, рассвет пропустишь.

- Какой рассвет? – выпадая из дремы спросила девушка. – Он же рано утром?

- Ну, а сейчас сколько время? – Леля нетерпеливо ткнула пальцем на часы. На них было четыре утра. – Знаешь какие красивые здесь рассветы?

Сашка распахнула глаза. Она же просыпалась в шесть утра? Или это был вечер?

- Да-да, скорее всего. – Подтвердила ее мысли Леля, и торопливо стащила ее с кровати. – Идем-идем.

Они выбежали из комнаты и побежали к балкону на нижнем этаже. Саша споткнулась о корзинку с цветами, и тихо заскулив, скукожилась. Больно, когда об жесткую штуку ударяешься пальцами на ноге. Ну а если уж мизинцем, то вообще! Леля уже скрылась в проходе на балкон. Девушка поковыляла следом.

Вид действительно был прекрасный. Над прогалиной обрыва возвышались сосны, неоново-зеленые, иголки были салатовые и глухо-зеленоватые. Особенно красивы были последние, приглушенный зеленый цвет казался морским, и от этого вида мерещилось, точно ты на дне реки, и смотришь на верх, где плавают корабли в виде солнца, восходящего над горизонтом. Нежно розовые и фиолетово-синие разводы расплывались от него по небу и рябили среди кучерявых облаков. Ну точно в подводном царстве! А сосны – это водоросли, а они сами – рыбки, или раки среди камней. Раки... Саша усмехнулась. Но небо было красивым. Леля оперлась о перила и с томным взглядом вздохнула. Ветер заиграл их волосами.

- А я вниз спуститься хочу. – Выпятив губу, обиженно произнесла Саша, словно ей не давали этого сделать.

- Так в чем дело? – спросила Леля. – Я могу тебя спустить.

- Как это? – не поняла Сашка.

Леля вытянула руку с напряженным лицом, и сжала пальцы. Резко перевела ее на Сашку и распахнул пятерню. Девушка вскрикнула и почувствовала, как босые ноги отрываются от балкона. Расставив руки, она попыталась схватить ту за руку. Перелетев за балкон, зависла в воздухе.

- А ну верни меня на место! – взвизгнула на ультразвуке Сашка, и забарахталась, пытаясь подлететь к балкону. До него было всего лишь то полметра. – Я передумала, мне страшно!

- Давай постепенно. – Срываясь на резкие ноты в голосе, принялась говорить Леля и успокаивать ее. – Вы сегодня уже возвращаетесь в Явь, а я даже тебе не показала все прелести нашего мира.

- Леля-я-я, мне как бы страшно! – запричитала Сашка, чуть не плача от страха. Внизу кружилось все быстрой каруселью. И реки, и камни, и скалы, и кусты... все превратилось в радужную палитру. Рука дотянулась до деревянных перил...

- Вы чего разорались? – в дверях возник лохматый сонный Никита. Его глаза были покрыты еще сонной пеленой. Голос хриплый, точно сорванный.

Леля вздрогнула и опустив руку, обернулся на Никиту. Пальцы Сашки соскользнули с шершавого дерева, собирая занозы и закричав, она моментально полетела вниз, чувствуя, как тело наливается тяжестью. Леля, опомнившись, в последний момент налетела животом на перила и схватила руками воздух. В ее глазах заплескался ужасный страх. Никита подлетел и уставился вниз. Сашкина фигура отдалялась от них быстрым движением, точно под землей был огромный магнит, а маленькая фигурка девушки – гайкой, и пронзительный истошный крик страха.

Сашка понимала, что вот так заканчивается ее жалкая история. Один раз она уже слетала так с обрыва, только было больнее. И деревьев было много, и снега, да блин... склон был, и она просто катилась. А это летела! Спиной вниз! В овраг. Нет, даже обрыв. Где темно... и холодно. Если честно, ей надоело постепенно умирать, лучше сразу. Оп! – и все.

- Не понял... - в ступоре выдал Никита, смотря в темноту, откуда уже не было слышно ничего. – Это что получается?

- Я Сашу... - в глазах Лели поселился страх и слезы. – Уронила...

- Ах ты ж! – Никита развернул ее к себе и приложил спиной об перила. – Сейчас ты за ней в след полетишь!

- По тише! – отводя его руки от себя и морщась от боли в спине, прошипела Леля. – Если бы ты так резко не появился, я бы не отвлеклась и не отпустила бы ее. – Голос Богини Лели тоже начинал дрожать от страха и понимания чего она натворила.

- Все-все, успокойся. – Никита запрыгнул на перила, балансируя, и сиганул фурией вниз.

***

Никита напряг все свои мышцы и силы. Боль в голове взорвалась атомной бомбой. Скалы по бокам превратились в плоские серые неразличимые полоски. Ноги дернулись, будто кто-то сверху потянул за веревочку. Руки воспарили точно крылья. Никита услышал треск в плечах и спине. Силы ветра тянули его наверх. Но нет, нельзя! Парень слегка расслабился и выдохнул. Грудь прожог нестерпимый огонь и резко пропал воздух. На такой сильной скорости Никита рванул вниз. Откуда-то выскочила ветка. Толщиной она была примерно с мужицкую ручищу, и...

Никита налетел на нее плашмя животом. В глазах брызнули искры, и ветка с треском обломилась под ним. Воздух во второй раз вылетел весь из него. Ничего себе, оказывается страшно так летать вниз с обрыва. Парень на мгновение отключился, потеряв сознание. Через двадцать секунд, точно по щелчку, он открыл глаза, и увидел наконец место приземления. Две реки изгибались змеями и вились вверх по склону, спадая где-то там за туманом. Никита заметил, как с размаху в воду одной из рек входит тело девушки. Да от такого жизни лишиться можно! Паника села ему на мозг и он, сложив руки рыбкой, упал в воду. Без единых брызг.

Под водой что-то всплывало, вспучивало волны и поднимало песок с речной земли. Тут вынырнула голова Никиты, а на плечах у него висела Сашка. Он поплыл к ближайшему берегу. Хорошо, что реки были узкие по ширине.

Положив на изумрудную траву девушку, парень наклонился над ней наблюдая. Хрипы доносились из груди, значит наглоталась воды. Только он захотел сделать ей искусственное дыхание, как она закашлялась и села, стуча кулаком по груди. Никита отстранился и виновато уставился на нее.

- Что сделать... кха-кха-кха... хотел? – просипела Сашка.

- Тебя спасти. – Резко ответил ей Никита. – Искусственное дыхание надо было бы сделать.

- Ага, - Саша дернулась от сильного кашля, и чихнула. – Перебьешься! Ну и как, спасатель, мы вернемся? – и она задрала голову. Там видно было лишь высокое розовое небо от восходящего солнца.

- Я не виноват! – выпалил он, и пояснил. – Это та полудурошная богинька тебя хотела сбросить. Может она за темных?

- Ну конечно. – Все еще хрипя улыбнулась ему наигранно Сашка. – Леля была уверена в своих силах, это ты ее отвлек и напугал! Не надо думать, что это сарказм. – Она вскинула руку, перебивая его слова.

Они поднялись и двинулись по склону, куда направлялись реки. Где-то что-то должно вести наверх, а так, как там был вертикальный обрыв от дома, то с противоположной стороны должен быть путь. Никита сжал руку на спальной футболке. Девушка заметила, как тот сжимает живот.

- Есть хочешь? – спросила она на ходу.

Тот помотал головой и присел на булыжник-валун. Сашка подошла ближе и посмотрела на него, требуя взглядом, что бы тот объяснил, что происходит.

- Я, когда летел за тобой следом, напоролся на ветку. – Стискивая зубы, выдавил парень. – Больно зараза! И она сломалась подо мной с треском и раскололась. А потом я потерял сознание, а когда очнулся тебя увидел, как ты уже упала в воду.

- Подними, пожалуйста, футболку. – Попросила вежливо Саша, усмиряя на него обиду. – Я... попробую залечить. Все ж вода. Ярило сказал, что здесь, на дне обрыва, текут две реки – мертвая и живая вода. – Она обернулась на реки. Переведя взгляд на живот Никиты, сглотнула.

Не страшно, рана не глубокая. Хорошо, что футболка на нем была. Живот был испещрен царапинами разной длины, будто парнем плашмя по иголкам проехали. Кровь сочилась из ранок, и они нарывали.

Они находились между двумя реками, на бережке, точно острове. Упали они в яркую синюю воду. Девушка подбежала к ближайшей из двух рек, и зачерпнула ладонями мутно-черную воду из противоположной той - синей. Поднесла к нему и вылила на живот. Оба уставились зачарованно, смотря, как раны срастаются и пропадают. Вот уже нормальный обычный живот. Никита потрогал его и улыбнувшись посмотрел на Сашку:

- О, спасибо. Как смогла?

- Это не я! – вскинула мокрые руки она и вытерла их о подол сорочки. – В сказках писали, что эти воды имеют особые свойства. Живая вода – оживляет не давно умершего, а мертвая – сращивает его раны, даже может на живом человеке, – она кивнула ему на живот. – Идем к туману, там наверняка есть какой-никакой подъем. Не очень хочется в ночнушке бегать, хоть она и до колен!

- Ха, - повеселел Никита. – Тебе нормально, а посмотри на меня. Мне прям удобно в мокрой футболке и трусах!

Они засмеялись и двинулись дальше. Кроны зашумели тяжелым скрипом, даже скрежетом. Саша заметила, что деревья были железные, золотые и серебряные. Так вот почему Никита живот так сильно ободрал. Но как железная ветка могла сломаться, пусть даже под его весом? Листья попадали как шишки вниз на идущих ребят. Больно ударяли по плечам и спине. Сашка и Никита прикрылись руками. Со свистом носился ветер невесть откуда взявшийся. Облизывал их, точно изучая. Видно удовлетворившись, отлетел и стал собираться сгустком пара в нескольких метрах от них. Саша напряглась и испуганно дернулась назад. Никита остановился и потянулся собирать упавшие листья, которые весили явно немало, считая то, что состояли из железа, золота и серебра.

Пар образовал могучую фигуру. Широкие плечи, утянутая талия, сильные руки и ноги. Вот уже перед ними стоял мужчина, непонятно – то ли старик, то ли мужчина. Его светло-голубые глаза вопросительно смотрели то на Сашку, то на Никиту, потом на их одежду, и изучали местность вокруг. Большой нос с незаметной для глаз горбинкой, точно горкой, сморщился в недовольстве. Губы под усами сжались в злобную ниточку, которая пропала за короткой светло-пшеничной бородой. Его волосы ниспадали до плеч и были перетянуты золотым ободом с мелкими камушками. Большая рубаха, белая, точно парное молоко или летнее дневное облако, была очень символичной и красивой. На груди у него на рубахе было изображено золотыми нитками солнце. Как ни-странно с глазами и носом с губами. Сашка такое видела на гобелене в доме Богов. Типично обозначение всех светлых Богов Природы. Рукава и низ длинной рубахи тоже были прошиты золотой нитью, образуя кружочки, треугольники и круги. Никита различил еще, что в кругах расположены крестики – вертикальная и горизонтальная полоски. Тесемкой ползли голубая и золотая лента по самым краям рукавов и низа. На запястьях у мужчины блестели чистым золотом браслеты. Там была изображена птица-дева и веточки березы сверху и снизу браслетов – и все золотое... Белые кучковатые штанины на ногах перетягивали такие же белые ленты от лаптей. Рубаха в поясе была перетянута обычным кожаным ремешком, а на нем висели два колокольчика, а их точно держали две птички – и это все было одним целым – из платины. С шеи свисала цепочка и на ней висел какой-то непонятный амулет. В ухе мужчины блестела серьга, как не странно для Богов, если он, конечно, Бог. Это подтверждал плащ, что развевался за его плечами. Из синего атласа, и был расшит золотыми узорами. Закреплен плащ был на круглые пряжки. На них изображались три закручивающиеся спирали воздуха. Не трудно теперь было догадаться, что перед ними стоял Бог Ветра. В руке сжимал он трубный рог, изукрашенный золотом в красивые переплетения и вихри.

Закончив рассматривать его, Сашка решилась задать вопрос, который подтвердил бы кто этот мужчина, но тот опередил ее.

- Кто разрешал вам разгуливать по берегам мертвой и живой воды? – грозный голос мужчины был быстрым, точно носящийся ветер порывом налетел на них и пропал. Можно было даже не до конца понять, что именно сказал мужчина.

- Извините, - виновато выступила перед грозно сдвинутыми бровями Бога Ветра Саша. – Я просто подумала, что меня могут научить летать, но там все вышло из-под контроля. Вот, не удачно получилось. – Она развела не уверенно руками. – Я упала, а он прыгнул меня спасать.

- Спас? – кривя губы спросил мужчина.

- Ага. – Кивнул парень, заливаясь краской перед ним.

- А вы Бог Ветра - Стрибог? – она покосилась на пряжки с изображением спиралей ветра.

- Он самый. А вы? – Стрибог засунул за пояс рог и сложил руки на груди.

- А мы чародеи как у вас нас называют, – ответила ему Саша. – Я водой могу колдовать, а он огнем.

- Я понял. – Кивнул мужчина. – Идемте, я верну вас в Дом. – И он направился к тому месту, где упали Никита и Саша. Те двинулись за ним.

- А почему вы не живете со всеми Богами в Доме? – спросил Никита у него.

- Я редко с ними общаюсь. – Холодно пояснил Стрибог, оглядываясь на парня. – И живу на краю Прави. Прихожу только, когда необходима моя помощь. Обычно наблюдаю за этими землями. – Он опустил на плечо Никиты ладонь, и потрепал по голове, разворошив мокрую челку, точно непослушного ученика. – Тебе, парень, сколько зим?

- Э-э-э... - протянул Никита, не понимая, о чем он. Потом до него дошло, что Бог имел в виду лет. – Семнадцать.

- Да-а, - задумчиво провел рукой по короткой бороде Стрибог. – Чернобога вновь в Навь загнать надо, а вы нам должны помочь. Все же это и в ваших интересах, ведь он и за вами охоту начал. А то распоясался спустя пятьдесят лет! У, старый анчутка.

- Можно вопрос? – подбежала к нему с другой стороны Саша. – А кто такой Кощей?

- Хм, паршивый выродок Чернобога! – фыркнул Стрибог. – Но, то бишь, самый младший из трех сыновей.

- А кто первый и второй? – ничего не понимая и уже успевшая заново запутаться, спросила впадая в недоумение Сашка.

- Так ясно ж, как день, что Горын и Вий. Они его уважали за мудрость. Кощей настолько сильный некромаг, что только кровь успевает стыть в жилах при его взгляде, не то что уж при всем его виде...

- Угу, – кивнула, сглатывая комок, Саша.

- Что? – та мотнула головой. Бог Ветра продолжил. – Сейчас этому поганцу подвластны все твари из Нави, - это Кикиморы, Мавки, Навки и тем подобные. Кощеич опасен тем, что может высосать жизнь из человека легко.

- А Баба-Яга у вас тоже существует? – осведомился светским тоном Никита, будто за столом сидел и чаи распивал.

- У вас много еще вопросов? – спросил устало Бог. Те закивали, и он печально вздохнул. – Да, есть такая старая погань.

- Почему погань? – взъерошилась Сашка. – Ее у нас в сказках описывают, как старуху. Нос крючком, горб огромный за плечами, а на спине кот черный. И да, нога одна костяная. Почему погань то?

- Ха-ха-аха-ха, – засмеялся Стрибог, схватившись за живот, и поправил съехавший обруч. – И много вам такой небылицы на рассказывали? Язя, а так зовут вашу «Бабу-Ягу», дочка среднего из сыновей Чернобога – Вия. На самом деле старшим был Горын Змеевич, - вот у него остался единственный наследник, - это Волх, бог-оборотень. Огненный волк. Потом идет Вий, - у него дочка – Язя, которой не давно стукнуло 2 185 лет. И вот уже самый меньший сын – Кощей Бессмертный, - у которого и жены то толком не было, если бы не Мара. Надурила она его как-то. Помню славный скандал произошел у Темного Света – у Чернобога да Мары. Теперь Кощей один одинешенек. Кто знает, может спутницу нашел. Ему еще ще 1 864 года, найдет... Лишь бы только не нашел!

- Аа-а-а-а...! – Сашка вцепилась притворно в волосы. – Я больше не могу выносить эту вашу родословную. Как вы вообще не запутываетесь, а? Это же сложно!

- Да что ты. – Стрибог усмехнулся. – Вот, например, нас тоже трое братьев. Симаргл, я да Даждьбог...

- Не надо! – вскрикнула девушка и зажала уши. – Извините, но можно я эту информацию переварю?

***

- Ну вы, конечно, молодцы! – строго одарив обоих взглядом, произнесла Лада, и взволнованно сжала мягкую спинку кресла. – Я сегодня думаю вас отправить в Явь.

- Не мы, а Леля. – Возразил Никита, который сидел и дулся на то, что ругают их, и думают, что они виноваты. Сашка с таким же лицом сидела рядом.

- Мне нет разницы! Ведете себя безалаберно. Творите, что хотите. Ну вот куда ты смотрела, когда это делала? – Лада не переставала буравить каждого по очереди взглядом.Потом обратилась к сестре.

- Я же уже объяснила, что у меня все было под контролем пока не появился огненный маг. – Буркнула Леля, и утерлась в сотый раз платком. Ее глаза походили на спелые вишни. Не красные, а уже чуть ли не фиолетовые мешки появились. Дотерлась.

- Ты не остановила меня! – вскинулся Никита. – Сама потом рыдала, а на меня нечего все сваливать!

Леля отвернулась и насупилась.

- Надо-надо их поругать, Лада. Распоясались, видите ли. – Раздался пронизывающий голос, точно ветер со скал. – Ушли их обратно в Явь и дело с концом. Зачем ты их в Правь привела?

- Во-первых с Богами так не разговаривают, пусть даже они и кажутся вам ровесниками по возрасту, но все же нам больше ста лет! – Лада подошла к ним, Никита и Сашка вскочили с мест. – Во-вторых, я вас верну через час обратно. Марш по комнатам. Переодевайтесь, завтракайте и во двор.