Пролог.
Глухая ночь стояла за окнами. На опушке, подле близкого к деревне леса, завыл протяжно волк, а то мог быть не волк уж Ярослава знала. Ясень, ее старший брат, метался на кровати, не находя себе удобного места. Яра не выдержала и слезла с печи, приблизилась к брату и ухватила его за плечо.
- Яся, что беспокоишься? – ласково спросила она. – Может отвару сонного намешать?
Ясень нахмурился. Не любил он, когда сестренка младшая его называла Ясей. Ясень он! Вот уже как три месяца назад двадцать три зимы стукнуло. А его маленькая Ярка, которой восемнадцать зим, все никак не привыкнет, что ее братец уже женат и у него маленький сынишка.
- Карислава мучается... - печально вздохнул Ясень. – А я покоя не могу найти.
- Да, при Пашеньке она так не мучилась. – Ярослава усердно терла в ступке нужные травы.
- Мамочке больно? – из-за стола выглянул маленький мальчик.
Ясень поднялся с постели и взял на руки сына. Мальчику было два с половиной, его темненькие глазки блестели от слез и страха, и короткие темные волосинки торчали в разные стороны.
Ярослава залила горячей водой травы и протянула миску брату. Тот усадил Пашу на кровать и закутал в шерстяное одеяло. Принял миску из рук сестры и принюхался:
- Что за травы ты мне подсунула?
- Тимьян, ромашка, пустырник и Сон-трава, - быстро проговорила Ярослава.
- Где ты нашла последнюю? – с сомнением косясь на отвар, от которого валил густой пар, спросил Ясень.
- Воспользовалась помощью наставницы. Марья делает искусные лечебные лекарства. Я просто спросила у нее нужные мне травы. Сон-траву сложно достать.
Брат кивнул и сделал три больших глотка вмиг осушив деревянную миску. Раздался очередной вой. Ясень скривился, а Пашка испуганно сжался.
- Я не могу... - прошептал брат. – Пойду туда. Я должен быть с ней.
- Нет, - отрезала Яра. – Ты останешься с сыном. Я сама пойду.
Не дожидаясь ответа Ясеня, Ярка уже выскочила лисой за дверь и быстрым шагом устремилась к небольшому домишке, что стоял как раз на опушке леса. Она тоже переживала за Кариславу, жену брата. Очень смелая, правильная, рассудительная и умная. Только был в ней небольшой изъян. Карислава являлась оборотнем. Нет, не ведьмой, что каждое полнолуние перекидывалась не то кошкой черной, не то свиньей, не то козой или же собакой. Жена Ясеня была волколачкой. Яра помнила, как сразила та на повал ее брата. Своими черными косами, раскосыми глазами. Из далеких земель была она. Бежала оттуда, потому что изгнали ее из Беловодья, из земель Дарии, за оборотничество. А в землях Лукоморья скрываться легче. Здесь леса зелеными стенами стоят, да рощи кругом. Деревень много, так что укрыться можно. Ясень влюбился в кариглазую красавицу, и уговорил родителей кров ей дать в Змеевке. Отец их старостой был. Года не дождались как свадьбу справили. И через полгода Карислава понесла ребенка. Помнила Ярослава, как Ясень не выходил из деревянного храма, что на погосте стоял. Молил богов, чтобы не прознали отец и мать, что Карислава была оборотнем. Он полюбил ее и такую, с другой ее стороны. И еще Ясень боялся, кабы ребенок оборотнем не родился. Со временем все узнали причину того, как Карислава оказалась в Лукоморье. Осуждать не стали. Много и так нечисти у них водилось, что им до оборотня, ко всем привыкли, и к ней привыкнут. Мальчик родился у нее. Павлом назвали. Всё проходило мирно, и все успокоились. Мальчик рос, никто за ним странного не наблюдал. Но вот, девять месяцев назад, Карислава снова забеременела. Ясень был спокойным, думал, с первым пронесло, так и со вторым все так же будет. Яра много времени проводила с женой брата, и наблюдала за ней. На втором месяце Карислава захотела мяса. Обычного мяса. Через какое-то время по ночам стала перекидываться в волка и пытаться вырваться из дома в лес. Ясень запирал ее, прижимал к себе открывая пасть, а Яра трясущимися руками вливала ей сонного зелья.
И сейчас настал момент истины. Ярослава дрожала всем телом. Должен был родиться оборотень. Она подняла большие зеленые глаза на дом. В окнах горела лучинка и мелькали тени. По просьбе Ясеня из Краснограда прибыла в их деревню лекарка, в годах была уже, а из соседней деревни саму ведьму Глашу позвали ворожить, ну и Марья, их местная знахарка. Яра сама была ведьмой, но не опытной, да и к тому же молодой. Время близилось к полуночи. На улице было прохладно, с реки дул прохладный ветер. Стрекотали сверчки. Не успела Яра подойти поближе к дому, как все затихло. И вой, и потухла лучина. Девушка остановилась с замиранием сердца. Но вот снова появился за окнами огонек. Из дома вышла Марья. Яра тут же подбежала к ней.
- Как она?
- Родила девочку, - устало выдохнула знахарка.
- Оборотень? – чуть сжимая мокрыми от волнения пальцами подол спросила Яра.
Марья кивнула и подошла к бочке с водой чтобы вымыть руки. Девушка подметила как у женщины дрожали ноги, они почти подгибались. Ярослава в нерешительности шагнула к двери и взялась за ручку. Деревянные стены переливались оранжевым и красным светом от огня. Блики ходили по окнам и зеркалам. Лекарка из Краснограда и ведьма Глаша прошли мимо Яры. Та кивнула им головой. Тихий не то плач, не то скулеж доносился из-за прикрытой пологом кровати. Яра с напряженным лицом приближалась. Схватила тонкую ткань и приподняла ее. Карислава лежала и прижимала к себе маленький черненький комочек. Ее волосы прилипли к телу и лбу. Но она улыбалась. Ее тонкие пальцы проходили по голове младенца. Яра тоже улыбнулась. Ну и что, что оборотень, зато маленькое дитя, которое тоже имеет право жить. Она тихо села на кровать и заглянула в глазки маленькой девочке. На маленьких ручках заостренные ноготочки, которыми девочка царапала свою маму, из-под верхней губы, когда она открывала ротик, виднелись клычки. На голове был черненький пушок, значит будет в маму черноволосой, но глаза были...
- Глаза Ясеня, - не скрывая улыбки прошептала Яра.
- Да, та еще красавица будет, - Карислава устало запрокинула голову на подушку.
- Как нарекла? – все также шепотом спросила девушка.
- Евгешей.
- Когда ни будь и у меня будет дочь. – Мечтательно выдохнула Яра и погладила малышку по маленькой ручке.