14 глава
Боже, какая же я легкомысленная!
Гаврилину отказывать сложнее, так как официально я его жена. Еще и Лев в очередной раз подтвердил, что я все вспомнила. После этого муж хмыкнул многозначительно – и сегодня притащил меня в банк.
- Если узнаю, что с врагом моим спелась, лишишься своих любимых… - с замиранием сердца ожидаю, что Гаврилин будет угрожать мне детьми, моими любимыми мальчиками, но он вдруг бросает: - Денег! Ни копейки тебе не там. Так что будь послушной. Без фокусов, Мира.
Едва не вздыхаю с облегчением.
Глупости. Не нужны мне его деньги.
Оступаюсь на непривычно высоких каблуках, пошатываюсь – и сама равновесие восстанавливаю, ведь Дани нет рядом, чтобы меня поддержать. Да и нельзя на него полагаться.
Вновь спотыкаюсь и ойкаю. Ноги натерты в неудобных туфлях, зато сегодня я выгляжу идеально. Такой, какой меня сделал Гаврилин, чтобы я его «не позорила в обществе». И такой, какой я знала себя во сне.
- Данил, зачем мы здесь? – уточняю мягче, а сама обращаю внимание на обстановку. Стараюсь воспроизвести в мозгу детали и узнать кого-нибудь из работников.
- Разморозим твои счета, - Гаврилин расплывается в улыбке. Приветливо здоровается с сотрудницей банка. – После чего переведем деньги обратно мне, - сообщает, а я прищуриваюсь с подозрением. - Как мы и договаривались перед моим отъездом. Ты же теперь вспомнила это?
Киваю машинально. Выполняю все, что диктуют мне Гаврилин и подчеркнуто милая девушка с бейджиком. На автомате подписываю какие-то бумаги.
- Так, карта разблокирована. Перейдем непосредственно к переводу средств, - сообщает она. Приложите указательный палец, - протягивает мне аппарат для считывания отпечатков.
Слушаюсь, надавливаю подушечкой на специальное окошко, а при этом продолжаю всматриваться в гущу народа.
Сердце пропускает удар.
Все-таки нахожу его.
Даня перебрасывается парой фраз с каким-то мужчиной. Тот растерянно поглядывает в нашу с мужем сторону, но после паузы кивает Милохину. И вместе они скрываются в одном из кабинетов. По пути Даня вскольз мажет по мне взглядом, очень быстро и почти незаметно. Впрочем, мне могло показаться…
Тихий, но неприятный писк стреляет в мой выпотрошенный мозг. Поворачиваюсь на звук.
- Странно, не подходит, - удивляется сотрудница банка, и я убираю палец. – Глючит аппарат, наверное. Сейчас узнаю, в чем дело, - хмурится, опуская взгляд на бумаги. – И подпись не совпадает.
- Что за ерунда, - подается ближе к документам муж.
- Мне в туалет нужно, - рывком поднимаюсь с места.
- Только быстро, - нервничает Гаврилин.
Не контролирую себя. Ноги сами несут мое безвольное тело к двери того самого кабинета, где сейчас находится Даня. Зачем? Что я скажу ему?
В нескольких шагах я резко поворачиваю влево и ныряю в один из коридоров. Там останавливаюсь. Упираюсь лбом в холодную стену, но это не помогает мне остыть. Жар уничтожает меня изнутри – и плавит мозг.
Что я делаю сейчас? Сбегаю от законного мужа, чтобы поговорить с любовником? О чем? Я ведь не помню ничего, а значит, и вопросы нормально сформулировать не смогу.
И вообще, я не должна Дане верить. Обманул один раз – обманет еще. Довольно быть такой наивной! Милохин какую-то свою многоходовку проворачивает, а я лишь пешка.
Нет, придется мне в одиночку разбираться.
Отталкиваюсь, встряхиваю волосами и решаю вернуться к Гаврилину.
- Юля? - зовет меня Даня, ведь его голос я не перепутаю ни с чьим другим.
И я резко оборачиваюсь.
- Что? – не сразу понимаю, что откликнулась не на свое имя.
Даня изучает меня внимательно, чуть наклонив голову и руки в карманы сложив. Молчит, ловит каждую мою эмоцию. Словно очередной следственный эксперимент проводит.
Делаю шаг в сторону и, споткнувшись, наваливаюсь плечом на закрытую дверь какого-то кабинета. Боль в темени мешает мыслить здраво. А близость Дани, который вдруг оказывается рядом и упирается рукой в стену, окончательно дезориентирует.
В кармане вибрирует телефон. Не спешу отвечать, потому что знаю: Гаврилин звонит. Будет требовать, чтобы я вернулась срочно. А я дико хочу сбежать! От всех мужчин.
Муж, Лев, Даня… Да что им нужно от меня? Пусть в покое оставят…
- Ты знаешь, где моя сестра Юля? – собравшись с духом, я сипло выжимаю из себя. С каждым словом голова раскалывается сильнее. Мысли путаются, а я все никак не могу выстроить логическую цепь из увиденных образов.
- Ты же утверждала, что все вспомнила, - Даня наклоняется так близко, что дыханием щеку обжигает.
- Конечно, - выпаливаю, а сама губы кусаю, пытаясь отвлечься. – В Таиланде сестра, - слетает с моих уст непроизвольно. Зажмуриваюсь от яркой вспышки воспоминаний.
*
«Я улетаю, сестренка, прости. Устала от всего. Карты заблокированы, снять ничего не могу. Наличку всю забрала, мне нужнее – на билет в Тай и проживание. Но я оставила вам немного денег. И кольца можешь в ломбард сдать. Мне они не нужны больше, я не вернусь», - перед глазами текст записки.
Сминаю оборванный по краям листок, беру с тумбочки те самые бесполезные карты, пару купюр и хмыкаю зло: серьезно? Хорошо, хоть у меня сбережения некоторые есть. Хватаю паспорт и, мазнув взглядом по первой странице, горько усмехаюсь. Прячу его карман джинс. Обручальных колец даже касаться не хочу, но…
Топот детских ног заставляет меня передумать и засунуть свою гордость куда подальше…
Оглядываюсь на Колю и Митю, что застыли посреди бардака. Теперь ясно, откуда он взялся: сестра собирала вещи впопыхах. Хватала ценности и украшения. Мимолетом вазу разбила. Разбросала одежду, которая, видимо, в чемодан не влезла. Аккуратностью она никогда не отличалась.
- Что случилось? – вздыхаю я.
- Папа уехал, как всегда. Сразу после того, как с какими-то дядями ругался. И Льва забрал, - отчитываются дети, а я только сейчас замечаю, что дом остался без охраны.
- А как же?.. – поднимаю с пола разбитую рамку и киваю на фотографию, где запечатлены мы с сестрой и мальчиками.
- Тоже уехала. Сказала, по работе. Мы одни. И ты уедешь, да? Бросишь нас? – в слезах спрашивают. - Послушай, мама… - всхлипывают одновременно, но я перебиваю их, не позволяя договорить.
- Тш-ш, - перебиваю их и присаживаюсь на корточки. – Слушайте меня внимательно! Мы поиграем с вами в одну очень интересную игру…
*
Бархатный голос Дани возвращает меня в настоящее:
- То есть за границей сейчас Юлия? – заставляет меня растеряться. – В то время как ты здесь, на своем месте, верно? Жена Данилы Гаврилина, - непроизвольно морщусь, когда он называет меня так. И моя реакция не ускользает от его зоркого ока. – Мама Коли и Мити?
- Да, мальчики мои! – отзываюсь молниеносно. И чуть ли не в боевую стойку становлюсь.
Все эти месяцы меня преследовал страх. Из-за амнезии я не могла понять, с чем он связан. Да и сейчас не до конца разобралась в себе. Но точно знаю одно: я дико боюсь потерять детей. Словно кто-то забрать их может…
- Мирослава Гаврилина, - повторяет Даня, будто провоцирует меня.
- Хватит, - упираюсь ладонями в его грудь, желая оттолкнуть, но он ни на сантиметр не сдвигается с места. Слабый дискомфорт внизу живота отвлекает меня на секунду. Опускаю руки, прислушиваясь к себе.
- И ты решила остаться с мужем, несмотря на то, что он бросил тебя и детей на растерзание конкурентам? С замороженными счетами, в долгах, - не отступает он, пробуждая во мне злость и обиду. – Несмотря на то, что ты вынуждена была бежать от кредиторов. Работать в ночном клубе в две смены, оставлять мальчиков под присмотром соседки или вовсе одних… Тебя устраивает такое отношение?
*
- Меня угораздило Ильясову дорогу перейти, - рявкает Гаврилин в трубку, а я замираю под дверью. Надо бы уйти, но ноги не слушаются. – Мои люди его бабку с кредитом облапошили. Ну, по обычной схеме, - делает паузу. – Да откуда мне было знать! Бабка как бабка. Мне кажется, Ильясов специально ее подослал. Теперь банки мои трясет. Обещает ход делу дать. Ментов натравил на меня, у него же связи всюду. Что ему нужно? Половину акций требует. «За моральный ущерб», нормально? – хмыкает зло и продолжает через минуту: – Деньги по-тихому со счетов своих переведу, а сам уеду. Залягу на дно, пока здесь все не решится, - умолкает, пока собеседник говорит ему что-то. - А что семья? Да кому она нужна. Наоборот, Ильясов будет думать, что я в стране, раз жена и дети тут. А я пока подумаю, как выкрутиться…
- Мама Мира, мама Юля, а мы сегодня едем в торговый центр? – дергают меня за рукав Коля и Митя. – И в кафе?
Поворачиваюсь, вижу мальчиков и сестру. Как им удалось подобраться бесшумно? Или я так была увлечена «подслушиванием», что не заметила их?
От неожиданности выпускаю стакан из рук. На звук разбитого стекла сразу реагирует Гаврилин. Отключает телефон и оглядывается. Шагает к двери, за которой мы скрываемся. Я же обхватываю себя руками, пытаясь унять мелкую дрожь.
- Ой, я занята, - закатывает глаза сестра. – Сами езжайте, - и спокойно к Гаврилину навстречу идет. Кажется, она не слышала его разговор.
Сделав глубокий вдох, выдавливаю из себя приободряющую улыбку.
- Конечно, мальчики, собирайтесь, - подмигиваю им.
*
Покидаю ночной клуб после смены. В кармане – зарплата за все время работы. Наконец-то! Я не надеялась, что вообще получу ее, ведь работаю неофициально. После отъезда Гаврилина я вынуждена скрываться с детьми. Ни денег, ни профессии, ни личности.
Но никто не отберет у моих мальчиков Новый год! Даже их отец!
Тупая боль в затылке заставляет меня покачнуться. Поскальзываюсь на ступеньках и лечу на спину. Больно бьюсь спиной об обледеневший асфальт, еще раз головой приложившись.
- Передай привет мужу, - звучит грубый голос.
Чужие руки обыскивают меня, нащупывают выстраданные деньги.
- А это в счет долга…
*
- Кто такой Ильясов? – балансируя на грани воспоминаний и реальности, лепечу я.
Легкое головокружение и очередная неприятная вспышка в животе вынуждают меня сползти по двери вниз, пока сильные руки не обхватывают меня за плечи. Рывок – и я в объятиях Дани.
- Та-ак, девочка моя, - он заботливо по голове меня гладит. – Еще что вспомнила?
«Ильясов ментов натравил на меня», - фраза Гаврилина всплывает в мозгу. И хоть он, судя по всему, тот еще подонок. Но и Даня не лучше.
- Не верь ему, - манипулирует мною. – Желательно, ничего не подписывай. Не участвуй в его схемах. Гаврилин – мошенник. И я выведу его на чистую воду…
Уверена, что так и есть. Но не хочу участвовать в их разборках. Главное для меня сейчас - оградить детей от всей этой грязи.
От Гаврилина нужно бежать. Дане я не верю. Информации все еще слишком мало, но мысленно я прорабатываю план действий. И первым делом…
- Мне нужно к мальчикам, - произношу твердо и выкручиваюсь из рук Дани.
Он отпускает меня, а сам достает что-то из кармана. Вкладывает мне в руку – и сжимает, накрывая своими ладонями.
- Что это? – недоуменно свожу брови. Раскрываю ладонь и вижу флешку. – Очередной маячок? Может, хватит использовать меня?
Поднимаю на Даню вопросительный взгляд исподлобья. Чего он добивается? Прищуриваюсь недоверчиво.
Вместо ответа Даня головой укоризненно качает, протягивает руку к моему лицу, костяшками пальцев по щеке проводит. А потом наклоняется ко мне, парализуя близостью.
- Весь компромат на Гаврилина теперь в твоих руках. Поступай, как знаешь, - шепчет мне на ухо. Почти невесомо касается губами шеи, заставляя меня покрыться мурашками. – Только помни, что я говорил тебе. Что бы ни случилось…
«Что бы ни случилось, я люблю тебя», - врезаются в сердце его слова, сказанные той ночью. И глаза застилают предательские слезы.
- Что бы ни случилось, ты всегда можешь ко мне обратиться. Я помогу тебе, - иначе заканчивает фразу Даня.
Заключает мое лицо в ладони, целует меня аккуратно – и сразу отстраняется.
Делает шаг назад, пока я хватаю ртом воздух, предоставляет мне полную свободу. И даже руки на груди складывает, намекая, что не будет останавливать меня. Дает мне выбор.
Чаша весов склоняется в сторону детей. Как обычно. Я всегда выбираю Колю и Митю. Жертвую собой ради них. И сегодня – не исключение.
- Прощай, Дань, - рявкаю уверенно.
Знаю, что мы не увидимся. Ни с ним, ни с Гаврилиным. Я подгадаю подходящий момент – и мы с детьми уедем. Как можно дальше отсюда. Однажды у нас почти получилось. Если бы не травма и амнезия. Если бы не Даня… Мы бы уже были далеко от города.
Разворачиваюсь и цокаю каблуками по мраморной плитке. Пытаюсь игнорировать боль в груди, шум в ушах, пульсацию в голове и… спазмы внизу живота. В последнее время я так много нервничаю, что эти симптомы стали неотъемлемой частью моего состояния. Из-за стресса у меня, кажется, даже цикл сдвинулся. С того момента, как я очнулась в больнице, у меня так и не было «женских дней».
Мой организм настолько плохо себя чувствует?
Или…
Касаюсь рукой живота, оглядываюсь, ожидая увидеть в коридоре Даню, но его и след простыл.
Нет. Глупости…
Встряхнув волосами, поворачиваю за угол, но впечатываюсь в щуплую фигуру Гаврилина. Он тут же хватает меня за локоть – и ведет за собой к выходу.
- Как же счета? И перевод средств? – хлопаю ресницами испуганно.
Мне не нужны его деньги. Я согласна отдать все, лишь бы он оставил меня в покое.
- Ты не имеешь права распоряжаться счетами Мирославы, - странно говорит в третьем лице. - Дома мне об этом расскажешь, - плюется ядом. – В деталях. И только рискни солгать мне опять.
- Ай, - прижимаю руку к животу. – Больно, - жалуюсь, когда мы преодолеваем ступеньки, на которых я едва не падаю.
- Плевать, - отрезает Гаврилин и к машине меня подводит.
- Что случилось? – с нескрываемым беспокойством охранник сканирует меня. Какого черта? Мы ведь выяснили, что между нами все кончено! – Может, в больницу отвезти?
Гаврилин открывает пассажирскую дверь – и заталкивает меня на заднее сиденье. Устраиваюсь там полулежа, потому что спазмы не отпускают. Тем временем голову будто разрывает изнутри, а сердце в груди бешено скачет.
Я слишком перенервничала сегодня.
- Домой, Лев, это приказ, - гаркает Никита, наплевав на меня. – Мне надо поговорить с этой… - скрипит зубами. – Наедине.
- Вдруг у нее аппендицит, - становится на мою сторону громила. – От него и умереть можно, если вовремя не прооперировать.
Гаврилин замирает на пару секунд, косится на меня. Риски оценивает. И, наверное, деньги мысленно пересчитывает, которые на счетах застряли. В итоге, выносит вердикт:
- Черт с ней, давай ее в клинику, - подумав, соглашается недовольно. – Сам тогда! И чтоб ни на шаг от нее там не отходил. Я пока в главный офис съезжу. Один.
Хлопает дверью, оставляя меня наедине со Львом. Мне слишком плохо, чтобы проанализировать ситуацию. Поэтому просто роняю слезы безысходности.
- Мда-а, Юля, влипла. Нашла, с кем играть, - выруливает он с парковки. А я хнычу от очередного спазма, совершенно запутавшись в своих личностях.
Данил
- Алекс, мне нужна твоя помощь, - опустив лишние приветствия, бросаю в трубку. – Твоя, Загорского, всей его команды. Да я готов хоть душу дьяволу продать, - нервничаю я, глядя вслед стремительно сбегающей от меня девушке.
Наблюдаю исподтишка, пока она за поворотом не скрывается. Дико отпускать ее не хочу, неладное чую. Но и насильно не могу забрать. Черт!
- Ого, как все серьезно, - хмыкает Врагов. – Милохин с поклоном к зажравшимся богачам пришел, - беззлобно издевается он.
- Не смешно. Ты знаешь, что я о тебе так не думаю, - спорю я. - Девчонка в беде, а от моей поддержки отказывается. Не доверяет, - гавкаю в сердцах.
- Мира? Что еще случилось? – переходит на строгий тон.
- Юля, - поправляю его, ведь после разговора с ней окончательно убедился в своих подозрениях. – Настоящая Мирослава Гаврилина свалила за границу по документам сестры, бросив детей. Юля вынуждена была взять чужой паспорт и чужую личность, чтобы Колю и Митю опека не забрала. Ведь оба родителя смылись, как крысы с тонущего корабля. Причем в разные стороны.
Делаю паузу, выхожу в холл. Осматриваюсь в поисках Юли, но ни ее, ни Гаврилина в банке нет. Прикрыв динамик ладонью, зову специалиста, который принимал их. Узнаю, что деньги переведены не были, потому что… подпись и отпечаток пальца Мирославы Гаврилиной не совпали с базой.