неудачные шутки
— Капучино с мятой и простой американо для моей очаровательной спутницы и меня, — Хёнджин хапнул воздух ртом, когда Чеён стукнула его под рёбра, тем самым показывая, что она не «спутница» и не «очаровательная», тем более для Хвана. — Чеён-а, да переставай уже!
Молодые люди были знакомы недолго: от силы полгода, с момента поступления в университет на одну специальность да в одну группу. Они первое время не общались, оба привыкая к новому коллективу и правилам, а как только обратили друг на друга внимание, так буквально срослись. Отношения их были весьма сложными: ядрёная парочка первогодок привлекала внимание, провоцируя друг друга и подстёбывая, один только их диалог при одногруппниках однажды чего стоил.
«В принципе, я учился целоваться на помидорах, так что могу с уверенностью сказать, что целуюсь я лучше, чем твой бывший. И знаешь... а мне ведь понравилось целоваться с помидором», — Хван улыбался девушке, что накрасила свои губы красной помадой и искоса глянула на собеседника.
«Хёнджин, дорогой, — девушка отложила косметику в рюкзак и, подперев подбородок рукой, посмотрела на парня, — скажи, а тебя огород, часом, не возбуждает?»
Как потом Чеён сказала Джихё в телефонном разговоре, «ржали всей группой», и ведь действительно: несколько девочек согнулись, пряча раскрасневшиеся от смеха лица. Сон, конечно же, оставалась невозмутимой, глядя на действительно смущённого друга, а потом махнула на него рукой, мол, сам напросился — сам получил, и нечего жаловаться, девушка ещё помиловала, не используя никакого насилия в словах.
Забрав два стаканчика с кофе, Хёнджин бодро прошёл к Чеён, что с отстранённым видом смотрела на чизкейки. Всунув напиток в руки подруги, Хван так же передал ей трубочку, с которой девушка абсолютно не знала, что делать. Только выйдя на улицу, она попыталась как-то вставить трубочку в отверстие для питья, но потом сдалась; Хёнджин в это время просто наблюдал за потугами подруги, уже поглощая кофе через соломинку и ухмыляясь.
— Вот как ты эту фигню вставил, а? — Чеён психанула, опуская руки и сдувая прядь светлых волос с глаз. — Вот как ты так хорошо вставляешь?
Только через секунду девушка поняла, что сказала ту фразу, которой её можно скомпрометировать, и во все глаза уставилась на друга, что, подойдя близко, схватился за трубочку в своём стаканчике, легко вынул её и облизнул. Сон отошла на шаг назад, но Хван и не думал наступать в ответ, просто улыбнулся и сказал:
— Я ещё и в нужный момент высовываю, — а потом всё же помог подруге с её проблемой.
— Спасибо за информацию, учту при дальнейшей дружбе.
И Чеён, и Хёнджин всегда были странными, это подмечали даже их одногруппники, наблюдая за выходками парочки друзей широко раскрытыми глазами. Шалости начались с того, что парень, увидев у подруги чокер с кольцом, достал откуда-то из рюкзака тонкую верёвочку и привязал её к колечку наподобие поводка, а потом водил по аудиториям и говорил: «это моя сучка во всех смыслах». Потом он всем хвастался, что вот за это колечко у Чеён на шее он дёрнул, так девушка закатила на это глаза с фразой «хорошо, что не на меня передёрнул».
Сон и Хван шли через дорогу к машине — друг чисто из джентльменских соображений (ну и потому, что подруга сегодня была необычайно красивой) решил подвезти девушку до дома, благо им было по пути. Девушка немного ускорилась, фыркая от горячего напитка, что грел замёрзшие пальцы, и потом только услышала сзади крик:
— Ты куда?
— От греха подальше, — ухмыльнулась Чеён.
— Подожди, ты меня только что грехом назвала?!
— Похотью, да, ты не ослышался, извращенец проклятый.
Оставив хёнджинов возглас за спиной, Сон отхлебнула напиток в последний раз, понимая, что порцию потом надо брать побольше. Выкинув стаканчик, она дождалась, когда одногруппник разблокирует машину, открывая специально для Чеён дверцу. Только потом Хёнджин сообразил, что в салоне полно мусора, который он не выбросил, потому что буквально целые летние каникулы жил в автомобиле, бесконечно работая, зарабатывая на учёбу. Собрав несколько пачек сигарет и бутылок из-под энергетиков, парень перебросил их назад и сделал жест, мол, садись, прошу. Чеён наконец-то расслабилась и проникла в салон, в котором немного пахло сигаретами, и только после этого Хван захлопнул дверцу, поправив кардиган подруги.
— Ну что, красота моя, поехали?
— Давай уже.
Они считали друг друга именно друзьями, по крайней мере, хотели друг друга таковыми считать, хотя порой проскальзывало что-то ещё, помимо дружеского. Чуть ли не ежедневно называя друг друга «красавчиком» или «красавицей», требуя приветственных поцелуев в щёку, они становились для одногруппников поводом для шуток по типу «вы ещё тут потрахайтесь», на что Хёнджин неизменно отвечал: «тогда скиньтесь на презервативы всей группой», а подруга поддакивала: «да, самого маленького размера, пожалуйста».
Однажды Хёнджин, помнится, предложил вирт собственной подруге и, не дождавшись явного согласия, начал писать. От обилия «шеек» и «пальчиков» Чеён стало слишком плохо, а потому она, лёжа в постели и прижимая к себе плюшевого мишку, устраивала разнос другу, отправляя сообщение «я порнуху и лучше читала, поучись лучше у госпожи Джеймс, думаю, она с удовольствием примет к себе нового Кристиана Грея, который мечтает войти в кого-то». После этого Сон перестала удивляться выходкам друга совершенно.
Хван похлопал по куртке, даже залез в карман дверцы, но так и не нашёл пачки с сигаретами, потому что, находясь буквально в метре от девушки, чьи духи уже пробились в нос, захотелось покурить. Обратив на себя внимание Чеён, что сомкнула колени, скрывающиеся за юбкой, он попросил её достать с заднего сиденья хоть какую-то пачку, и как-то так сошлось, что все они лежали лицевой стороной к потолку, и девушка имела удовольствие прочитать всё, что там было.
— У тебя четыре пачки инсульта и одна мучительная смерть. Что дать? — на полном серьёзе произнесла Сон, немного хмурясь и вчитываясь в страшные предупреждения.
— Мучительную смерть, — не думая, сказал водитель и увидел, как девушка потянулась к нужной пачке.
— А почему импотенции нет? — специально снимая плёнку, чтобы Хван не утруждался, задала новый вопрос девушка.
— А хуй знает.
Резко захохотав, Чеён передала парню одну сигарету, в то время как он внутренне умирал от смеха. Вмиг ставшая ненужной пачка полетела назад, и Сон хрюкнула, закрывая лицо руками. С Хёнджином ей всегда было весело, пусть и возникали практически только одни пошлости да двусмысленные ситуации, они умудрялись даже заботиться друг о друге. Однажды Хван, ворвавшись на пару по макроэкономике с Choko Pie, завёрнутым в упаковку, в руке, кинул прямо с первого ряда сладость на четвёртый, попав в лицо Чеён, и прокричал: «А ну ешь! Знаю же, что не завтракала!» От ответа девушки затряслись в смехе соседки: «ну не завтракала и не завтракала, чего бубнить-то».
Остановившись на светофоре, Хёнджин развалился в кресле и, последний раз затянувшись, выкинул окурок в окно, хотя редко так делал, предпочитая кидать бычки в стакан, что находился в подстаканнике на приборной панели. Постукивая пальцами по рулю, он ждал, когда сигнал с красного перескочит на зелёный, и подпевал песне, проговаривая английские слова. Перевода, конечно же, не знал, но надо ли?
— Ты бы не пел именно эти слова и не смотрел на меня в это время, — поёжилась Чеён.
— Чего так?
— Понимаешь, ты поёшь «you're such a fucking whore», смотришь на меня, а перевод, как бы, звучит так: «ты такая ёбаная шлюха», а мне это не нравится.
— Если шлюха, то только моя.
— Перебьёшься.
На светофорах они стояли почему-то очень уж долго: то ли Хёнджин специально не объезжал их, то ли жизнь решила над ними хорошенько пошутить. В один из таких моментов Хван в шутку провёл по ноге Чеён рукой и, пародируя её, воскликнул:
— Не трогай меня!
— Ну не буду, — слегка обиженно произнесла девушка, смотря в ветровое окно и слыша тихий стон друга от смеха.
Если говорить честно, то Хёнджину с первого дня знакомства понравилась Чеён. Да, тогда она была немного замкнута, нахмурена, что хотелось расправить складку меж тонких бровей, но потом, банально привыкнув к чересчур энергичному одногруппнику, раскрылась с той стороны, которую уже без проблем приняли в студенческой среде. Весёлая и общительная, она умела располагать к себе людей, но если стать её другом, то человек будет практически ежедневно попадать под шквал юмора. Хван пригрозил, что однажды за такое специфическое чувство юмора оприходует собственную подругу, но казалось, что вроде бы шутливые угрозы не возымели эффекта.
Чеён не сказала, на каком повороте поворачивать, а потому была возмущена, что Хёнджин только прибавил газу. Она уже потянулась, чтобы схватить молодого человека за прядь длинных волос, как парень ещё прибавил газу.
— Ты меня что, убить хочешь? А ну домой отвёз! — возмутилась Сон.
— Не убить, моя дорогая, — неожиданно Хван взял девушку за запястье, чуть улыбаясь. — Помнишь, говорил, что котят завёл? Ты сегодня вечером вроде не занята, так что посмотришь.
Если это была шутка, то не особо удачная: да, никаких планов на вечер не было, но Чеён оговаривала с родителями, что скоро вернётся домой и они закажут пиццу. Планы немного полетели к чертям, но зато проведёт немного времени с другом и его котятами, которых девушка видела только на фотографии и то мельком. Пожав плечами, Чеён осторожно высвободила руку и успокоилась — друг же ей ничего не сделает.
Оба жили на краю столицы, и когда Хёнджин запарковался, предварительно выкурив ещё одну сигарету, девушка встала на твёрдую землю, разминая ноги, что устали быть в одном положении. Юбка слегка развевалась на ветру, и это заметил только Хван, держа в руке пачку сигарет. Он слишком давно уже хотел сблизиться с Чеён получше, и большинство комплиментов, замечаний по поводу её сексуальности исходили от сердца, которое, оказывается, у парня было. Как-то раз подруга на очень уж пошлый комплимент скривилась и произнесла: «советую дома подрочить чистыми руками и под одеялом», а потом и не разговаривала с парнем целый день. Она не поняла тогда, что Хван корил себя за слова, но потом общалась с ним как всегда, с шутками и подстёбом.
Котята оказались не особо маленькими, но и не взрослыми: серо-чёрный охотно лез на руки, хотя сам был ещё маленькой кнопкой, которую хотелось поглаживать; рыжик немного испугался Чеён, что потянула пальцы к нему, но потом понял, что она не представляет опасности. Котята были мужского пола, и Хёнджин, присев рядом с девушкой, сказал:
— Рыжего зовут Ёми, а другого — Минхо.
— Погоди, ты назвал кота в честь нашего одногруппника? — удивилась Чеён, вспомнив странноватого паренька, что вечно сидел на первом ряду, Ли Минхо.
— Минхо такой же странный, потому что может даться в руки, а в следующую секунду тяпнуть за палец.
Но коты не кусались, только мурлыкали, в то время как их хозяин смотрел на одногруппницу, что улыбалась и почёсывала котят за ушком. Она любила животных, всех, кто не кусался и не сопротивлялся, гладила, а потом осторожно поднялась с пола, перенося заснувших животных на диван. Чеён была впервые в квартире своего друга, которая ему досталась от родителей, что, наплевав на всё, уехали в деревню и сказали, что будут жить там и снимать ролики для ютуба, посвящённые хозяйству. Даже не звоня матери, Хёнджин мог узнать, как у них дела, зайдя на совместный канал четы Хван, где отец показывал, как надо правильно разводить кроликов, а мама — делать самые вкусные кимчи на свете.
— Чеён, — проговорил Хёнджин глубоким голосом, обращая на себя внимание подруги, — я хотел бы с тобой серьёзно поговорить.
— Что такое? Кажется, ты впервые будешь серьёзным, — хмыкнула Сон.
— Да, потому что хочу предложить тебе встречаться.
Рот Чеён раскрылся, а потом она откашлялась, потому что приняла данную реплику за очередную неудачную шутку, на которую надо как-то смешно ответить. Только вот в голову ничего не приходило, а Хван смотрел на девушку таким опасным, горячим взглядом, что хотелось взять графин с холодной водой и вылить его на парня, чтобы он остыл. Но вообще, если честно, она хватанула от этих слов только инсульт.
— Мы с тобой друзья, Хёнджин, — сказала Сон осторожно, но друг вдруг рыкнул.
— Дружбы между парнем и девушкой не существует, потому что кто-то из них хочет заняться сексом с другим, — сказал Хван. — Поверь, я терпел все твои шутки, некоторые из которых были слишком, и любовь у меня как раз такая.
Чеён не успела сообразить, как Хёнджин быстро преодолел расстояние между ними, целуя и обхватывая одной рукой за талию. Сон знала — у её друга было много девушек, даже слишком много, в то время как у девчушки, что зажал собственный друг, была только парочка поцелуев со своим бывшим одноклассником, Со Чанбином, у которого вполне себе буквально слюнки текли от девушки. Хван же отличался от одноклассника: будто бы полностью истерзав губы девушки поцелуем, он только потом, дождавшись разрешения, углубил поцелуй, проводя языком по языку Сон, что вцепилась в рубашку на его лопатках.
— И давно? — спросила девушка, разорвав поцелуй.
— Уже как полгода.
Чеён было неловко, когда Хёнджин вновь опустил голову и оставил поцелуй на её шее. Была у неё лёгкая влюблённость в друга, но быстро прошла, а теперь что-то снова разжигалось внутри. Кажется, пора остановить это безумие, но как-то не хотелось: губы Хёнджина слишком манили, руки очень сильно сжимали в объятиях, а потом уже и воздуха на двоих стало мало, а все открытые участки тела накалились. Физика, чтоб её, сила трения.
— Ты хоть что-то скажешь? — Хван разорвал поцелуй, посмотрел в глубокие глаза девушки, на её губы, что слегка двигались. Кажется, она действительно хотела что-то сказать.
— Хорошо, что ты не слюнявая псина, как Чанбин, — произнесла Чеён.
— Это твой пёс?
— Нет, но этот человек ещё тот кобель.
— Блядь, — Хёнджин, засмеявшись, отошёл от подруги, глубоко дыша. Изначально всё это была тухлая идея, но он не отрицал — целовать лучшую подругу было наивысшим блаженством. — Но целуешься ты восхитительно.
— Как и ты, на помидорах училась, — и после этого Хван захохотал так, что проснулись даже Ёми и Минхо.
Хёнджин кашлянул пару раз, а потом всё же посмотрел на свою подругу вновь. Её щёки были красными и такими привлекательными, что хотелось вновь поцеловать девушку. Он, в принципе, вновь подошёл к ней, мазнув губами по скуле, и улыбнулся.
— Я влюбился в тебя тогда, когда ты ударила меня в плечо и пожаловалась на то, что я тебе костяшки выбил, — Хёнджин опустил глаза, забирая прядь волос Чеён за ухо.
— Ты тогда мою руку поцеловал, — пробормотала Сон.
— Я не целую кого попало. Ну так что, будешь моей девушкой?
— Ладно уж, не оставлю тебя, красавчик.
Кажется, они ещё долго будут привыкать, что теперь являются парой в романтическом плане. Но стебать Хёнджина Чеён станет ещё больше.