Потеряла голову, или Неожиданные сюрпризы Олимпиады

Пара часов сна (эх, если бы сна) мне не сыграли погоды к общему состоянию. Я тщательно старалась скрыть усталость от родителей, но за столом я все равно клевала носом.

— Наташ, что с тобой? — Обеспокоенно спросила мама. — Ты вообще ни жива, ни мертва.

— Опять всю ночь за компом сидела?

Мои глаза закрылись и снова открылись, и даже папин рык не исправил положение.

— Ты до сих пор не привык к моей работе?

— Да они что там, охренели что ли?

— Не ори, пап. — Осекла его сестра. — Ты тут не один.

Я подперла голову рукой, ожидая очередного разбирательства.

— Щас я кофейку хлопну, и буду вообще как огурчик. Вот увидите.

— Так, деточка, ты кофейком-то не увлекайся. — Предупредила мама. — Мало в обмороки падала что ли?

Понятно, опять поднимается тема моего здоровья. И черт меня только за ногу дернул позавтракать с семьей, но ведь когда, если не сегодня?

— Мам, ну давай не будем. — Захныкала я. — Я не собираюсь портить и без того скомканное утро скандалом с вами.

Поднявшись из-за стола, я отправилась за кофе и блинчиками. Сегодня — последний олимпийский день, и скоро все вернется на круги своя.

***

Приведя себя в порядок и, наконец, взбодрившись, я отправилась в операторскую.

— Темнова! — Завопил Илья. — Тебя только ждем!

Вся творческая редколлегия была в сборе. Окинув парней с ног до головы, я хихикнула:

— Что, биатлонная гоп-компания без меня уже не справляется?

— Ой, вот не умничай только. — Процедил Левко, освобождая мне соседнее кресло.

Показав язык, я приземлилась рядом. Хорошо, что Гу был увлечен разговором с Криворучко и не слышал этого безобразия, иначе мне была бы хана.

— Так, ну что, все готовы?

— Всегда готовы! — Синхронно выдали мы.

— Господи, я чуть не оглох. — Выдал начальник, и мы чуть не подавились смешками.

Предварительный просмотр программы, и меня залихорадило не по-детски. Это нужно для того, чтобы в случае выявления ошибок у нас было время все исправить, хотя мы редко когда ошибаемся. Все было правильно, без косяков, и теперь все плавно перетекало к нашим авторским роликам.

Илья, несомненно, главным героем своего сюжета сделал Антона Шипулина, рассказав о дружбе с ним. Дима рассказал о замужних биатлонистках и о том, как же им удается совмещать карьеру и семью. Должна сказать, что ребята здорово подготовились к этому тесту, и показали свои сильные профессиональные стороны. Я даже подчерпнула для себя несколько новых вещей, и пока я их записывала в тетрадь, начиналось мое видео. Утреннее небо, пустое стрельбище, солнце, просачивающееся сквозь оголенные ветки.

— Каждый человек в своей жизни проходит несколько этапов. — Сказал до того приятный голос, что я сразу не поняла, что он мой. Да, и такое бывает.

Теперь вместо природы на экране появился Антон, который надел лыжи и уехал прочь.

— Ну, кто бы сомневался. — Шепнул Денис, и я улыбнулась.

Сейчас я просто наслаждалась своим роликом, без лишнего напряжения и нервов. Что сделано — то сделано, но даже после просмотра мне ничего не захотелось изменить. Я сделала то, что собиралась сделать очень давно, и была невероятно горда собой. Неважно, каким будет результат. Важно то, что я смогла преодолеть себя и показать то, на что я способна на самом деле. И только сейчас я осознала весь смысл слов, которые недавно мне сказал папа.

Финальные титры программы. В операторской загорается свет, и я чувствую, как меня начинают прожигать любопытные взгляды.

— Что? — Пропищала я так, будто чего-то испугалась.

Послышался всхлип, и, оглядев всех, я увидела, как Занин вытирает скатившуюся по щеке слезу.

— Заня... Да ладно? — Удивилась я.

— Ты так круто все сделала. — Сказал он. — Все по делу, но трогательно и романтично.

— Димас, да что с тобой? — Заорал Триф. — Ты что, не мужик что ли?

— Вот скажи, что тебе не понравилось еще.

— Так, тихо! — Хлопнул кулаком по столу Губерниев. — Развели тут балаган!

— Ну все, пошла легкая газонокосилка. — Шепнул Леша, и я кивнула.

Гу откашлялся, и мы все как-то мигом приткнулись. Начальнику перечить нельзя, иначе можно получить охуенных пиздюлей.

— Наташ, я... Честно, не ожидал, что ты можешь такое сотворить. Соединить любовь и спорт и показать, как они зависимы друг от друга... Невероятно! Просто невероятно!

— Я полностью солидарен с Дмитрием Викторовичем. — Подхватил Валера. — Девчонки более чувственны в этом вопросе, но твой ролик подкупает искренностью и лаконичностью.

Мои щеки задерлись румянцем. Приятно слышать от коллег похвалу в свой адрес.

— Ну, Трифанов, что ты скажешь? — С издевкой произнес Попов.

Илья закатил глаза.

— Ну, что я тут могу сказать? — Спросил он. — Могу сказать только одно: я тобой горжусь.

Операторская заполнилась шумом и протяжными воплями. Я скромно улыбалась и благодарила ребят за поддержку. Я смогла прыгнуть выше головы, и потому я гордилась собой еще больше.

***

Собираясь на гонку, ребята вдруг стали выпытывать у меня, как же мне удалось снять такой интересный сюжет. Криворучко тихо стоял в сторонке и молчал об этом, ну, а я пыталась отшутиться. Впрочем, как и всегда.

— Секрет фирмы. — Пожала плечами я.

— Любовная любовь... — Протянул Илья, мечтательно взглянув на небо.

— Ой, а сам не лучше. — Загружая вещи в машину, отозвался Занин.

— Правда что. — Подхватил Ваня. — Уже всю кукушку проел со своей Татьяной.

— Серьезно? — Удивилась я.

— Хей!

Мы засмеялись, а наш коллега, психанув, сел в машину и хлопнул дверью.

— Господи, какой же он все-таки...

— Психованный? — Шикнула я. — Пф, даже хуже. Они с моей сестрицей — идеальная пара.

— Какая же ты добрая, Наташ. — Сказал Леша.

Посмотрев на оператора недобрым взглядом, я вдруг сказала:

— Пацаны, Криворучко надо срочно найти женщину. А то он всех нас порвет, как тузик грелку.

Парни засмеялись, а я почувствовала на себе тяжелый взгляд коллеги. И смотрел он на меня ни сколько зло, сколько... Грустно и неопределенно. Увидев, что я смотрю на него, Леша отвернулся, а внутри меня разожглось что-то непонятное.

«Олимпиада, харош уже сюрпризов» — подумала я, и села в машину вслед за Ильей.

Заключительная олимпийская гонка в биатлонной программе, и сегодня станут известны победители в мужской эстафете. Все сборные выставили боевые составы, и наши тренера не стали исключением. Сегодня Россию будут представлять Максим Цветков, Александр Логинов и два Антона — Бабиков и Шипулин.

Мы, по традиции, уже были на стадионе, готовясь к прямому эфиру и жуткой нервотрепке. А пока до гонки оставалось время, мы были с парнями и поддерживали их.

— Пацаны, ну вы должны...

— Господи, да заткните вы его уже. — Заржал Шипулин. — Невыносимо просто.

— Ты думаешь, это возможно?

Илья адресовал мне недобрый взгляд, и меня от него аж передернуло.

— Он молчит! — Сказал Антон, и получил такой же взгляд от друга.

Пока Занин вместе с операторами что-то объясняли Максу и Саше, мы с Шипулиным подкалывали Илью, но наше всеобщее внимание привлек какой-то свист.

— Так, это что еще такое? — Вопросил Ваня, оглядываясь по сторонам.

Мимо нас проплыл Бабиков, который что-то насвистывал себе под нос.

— Не свисти, мы проиграем! — Заорал вдруг Антон-старший.

— Это не повлияет на победу. — Ответил Антон-младший. — Мне же нужно как-то эмоционально разгружаться.

— Она что, до сих пор тебя не разгрузила? — Вопросил коллега, показывая на меня пальцем.

— Занин!

Все громко засмеялись, и я прильнула к Бабикову, чтобы он меня пожалел. Антон улыбнулся и крепко обнял меня.

— Так, журналюги, — раздался голос Аносова, — вы че тут забыли?

— Так мы это... Парням удачи пожелать пришли. — запнулся Криворучко.

— Пожелали? А теперь дуйте отсюда. Нечего мне парней отвлекать.

— Андрюха, не кипятись. — Появился Артем Крынцилов, еще один врач нашей сборной. — Кстати, Илюха, твои камеры с собой?

— Обижаешь, док. — Похлопал по рюкзаку коллега. — Всегда с собой.

— Доставай. Настало их время.

Тренеры свято верили в магию этих камер, ибо, по мнению тренерского штаба, с ними мы выиграли золото эстафеты и масс-старта прошлого Чемпионата Мира. Что ж, посмотрим, насколько чудеса становятся реальностью.

***

Такого шума мы не слышали на этой Олимпиаде. Трибуны ходили ходуном, а болельщики безжалостно срывали голоса, горячо поддерживая своих любимчиков. Наша творческая бригада следила за событиями по экрану, знатно нервничая. Триф чуть не сгрыз любимую ручку Занина, а я чуть не сломала палец Харланову.

— Темнова, ты что, Кинг-Конг что ли? — Взвизгнув он, вырывая руку.

От нервов я начала грызть ногти, отчего шибко сильно получила по рукам от Левко.

— Я тебе их говном намажу в следующий раз. — Шикнул он.

— Ой, да пошел ты. — Отозвалась я, вперившись в экран.

Меня тоже можно понять, ибо свой этап бежал Бабиков. Было ли мне страшно? Еще как! Когда он стрелял, то я закрывала глаза, а сама молилась биатлонным Богам на удачный исход.

— Чисто! — Синхронно заорали парни.

Антон быстро одел винтовку и стал уматывать со стрельбища.

— Господи, Антоша, давай! — Кричала я.

— Рано! — Остановил Ваня. — Там Долль пошел.

В микс-зоне мы устроили полный балаган, и нас уже пытались заткнуть норвежские журналисты. Извинившись перед ними, мы затихли, но ровно до первой стрельбы последнего этапа, а потом началось все сначала. Пережив стрельбу, мы снова отвлеклись, но через несколько мгновений снова уставились на экран. Антон Шипулин готовился к своей стрельбе, и за ним был Симон Шемп. Сейчас решится судьба олимпийского золота.

— Первый... Второй... Третий... Четвертый... ДААААА!

Стадион заверещал в бурном восторге, а мы услышали из окна комментаторской кабины рев нашего покорного слуги. Страшно представить, что происходит в России, но эта гонка войдет в историю биатлона как одна из самых нервных. Антон улепетывает от немца, и преимущество Шипулина вырастает до 15 секунд.

Четыре года назад, в Сочи, Шипулин не смог финишировать с флагом, и вот теперь его маленькая мечта исполнится. Илья уже был на финише и ждал своего друга в полном всеоружии.

— Мы выигрываем в одну калитку! — Заорал Губер, и мы все повернулись на него.

— Дмитрий Викторович, у вас эфир. — Напомнил Денис, хохоча.

Мы вспомнили, когда начальник во время трансляции высунулся окно и забыл выключить микрофон. Все, что он тогда кричал, глухим голосом отчеканилось в прямом эфире... Мы до сих пор вспоминаем эту ситуацию со смехом. Вот и сейчас Гу закатил глаза и сказал:

— Кто старое помянет — тому глаз вон.

— Ага, а кто забудет — тому два. — Проговорил Харланов, и мы засмеялись.

А на экране показывали то, чего мы так долго ждали. Антон, выкатывающийся к финишной прямой; Илья, передающий флаг другу; пересечение финишной черты, поднятие флага вверх, победный клич, рев трибун... Эмоции стали бить через край, и слезы градом брызнули из глаз. Вокруг поднялся шум, и я, закрыв лицо руками, опустилась на колени. Я уже не соображала, что происходит вокруг. Рядом с Шипулиным были товарищи по команде, Илья, а мы были там, по другую сторону баррикад, переживая за них не меньше.

— Наташа! — Поднимал меня Леша. — Черт возьми, ты представляешь, что мы сотворили?

— Мы сотворили историю! — Подбежал Денис и прыгнул на спину оператору. — Мы, черт возьми, сделали невозможное!

Шипулин стал трехкратным олимпиоником, а Бабиков — двукратным... И вместо тысячи слов — только одно: Денис оказался прав.

***

Олимпийская площадь собрала несчетное множество народа. Все были в предвкушении от предстоящего мероприятия. Конечно, неугомонные граждане — журналисты уже были на месте, готовые вещать о происходящем. Собственно говоря, этим занимался Губерниев в прямом эфире, а мы стояли в первых рядах и ждали перфоманса.

— Да вы че, все в трансляциях что ли? — Возмутилась я, заглянув в телефоны Трифанова и Занина. — Черти неблагодарные.

— Так, Темнова опять не в духе. — Изрек Левко. — Кто-нибудь, угомоните эту женщину.

— А ну цыц! — Угомонил нас Попов. — А то щас оба оплеуху получите.

— Ванесса! — Крикнул Харланов. — Дай флешку свою!

— Ну, началось в деревне утро. — Цыкнул Попов, закопавшись в сумке.

Болельщики разразились воплями, потому что началась официальная церемония награждения. На сцену вышли немцы, за ними следовали русские ребята, а завершали это шествие норвежские биатлонисты. Спортсмены выглядели расслабленно и счастливо, ибо переживать было больше не о чем. Главный старт четырехлетия выдался неожиданным, громким и плодотворным.

Настало вручение медалей и памятных призов. Я чувствовала волнение Бабикова, и его скованная улыбка заставила меня в этом убедиться. Внутри все сжималось от осознания того, что на своей первой Олимпиаде он выиграл сразу 2 золота — личное и командное. Слезы радости снова застилали глаза, и я постаралась их незаметно смахнуть.

— Ой, вы только посмотрите, как она переживает. — Переведя камеру на меня, сказал Илья. — Как она переживает за своего двукратного олимпийского чемпиона, аж до слез.

Тоже мне, великий перископщик. Ну ничего, сейчас я ему халяву-то подпорчу. (Не знаю, должен ли здесь звучать зловещий смех или нет... В общем, решайте сами).

— Ситуация другая, а придурок такой же.

— Оооо, Илюха, она тебя опять обставила. — Сказал Димас.

— Так, журналюги, тише будьте. — Шикнул на нас Леша.

Оглядев друг друга с ног до головы, мы замолчали. Организатор объявил, что сейчас прозвучит гимн Российской Федерации, а потому мы были во внимании. Наши парни сняли шапки, но тут раздался свист и негодующие вопли.

— Это что за херня играет? — Удивился Денис.

— Серьезно? — Возмутилась я. — Они перепутали гимны?

— Ё-мае, вот это да! — Раздался громкий голос Гу. — Организаторы перепутали гимны, и, похоже, даже не собираются его менять.

Россияне были в полном недоумении, да и соперники тоже были в каком-то шоке. Всех охватила волна негодования, гул поднимался все больше, а главные люди слишком медленно решали этот вопрос. И вот тут случилось нечто... На сцену выбежал наш Губерниев. НАШ ГУБЕРНИЕВ БРОСИЛ ПРЯМОЙ ЭФИР И ПОБЕЖАЛ НА СЦЕНУ РЕШАТЬ ВОПРОС В НАШУ ПОЛЬЗУ! Мы открыли рты от удивления и смотрели, что же будет дальше.

— Дамы и господа, дорогие российские болельщики! — Громогласно произнес начальник в микрофон, вырвав его из рук оператора. — Если гимн не идет к нам, значит мы идем к гимну.

— Ооооооо, — протянули коллеги, — да нас ждет супергубернизация!

— Супергуберчего? — Покосилась я на парней.

Но этот вопрос остался без ответа, покуда наши парни запели гимн. САМИ ЗАПЕЛИ ГИМН! АККАПЕЛО ЗАПЕЛИ, БЕЗ МУЗЫКИ! Эта церемония награждения точно войдет в историю, и запомнят ее ой как надолго.

***

В гостиницу мы вернулись глубоко за полночь. Закинув всю аппаратуру и вещи, мы распрощались друг с другом и разошлись по номерам.

Никаких сил даже не было собраться и отметить окончание Олимпиады. Я настолько была вымотана и истощена, что не успела зайти в номер, как тут же завалилась на постель. Прям так, в одежде. В полудреме я услышала, как хлопнула дверь.

— Ната...

Мне было лень пошевелиться, и через мгновение я почувствовала, как парень сел рядом и стал меня гладить по спине.

— Моя ты соня.

— Неужели это закончилось? — Тихо спросила я.

— Закончилось. — Выдохнул Антон и лег рядом.

Я коснулась его руки, и его пальцы переплелись с моими. Молчание заполонило номер, но неожиданно я подскочила с таким воплем, от которого Бабикова немного передернуло.

— Господи! Я же тебя еще не поздравляла!

— Я-то уж думал... Так, стоп... А с чем ты собралась меня поздравлять? — Томным голосом спросил парень.

Я хихикнула и терпко поцеловала его в губы. После он потянул меня на себя, заставляя оказаться сверху.

— Мой двукратный олимпийский чемпион.

— Во имя любви и спорта? — Игриво прошептал он мне на ухо.

Я удивленно посмотрела на него.

— Ты смотрел?

— Не поверишь — вместе с парнями после гонки. — Ответил он, наматывая прядь моих волос на палец. — Конечно, я знал, что ты из всего можешь сделать конфетку, но чтобы настолько...

— Почему-то с тобой это пока не прокатило. — Сказала я и прикусила губу.

Он поднялся, оказавшись на одном уровне со мной. Его руки исследовали под футболкой изгибы моей спины, а поцелуи в шею заставили меня запрокинуть голову и издать негромкий стон.

— Ну уж нет. — Выдохнул он в губы. — Делать конфетку — это моя забота.

Одним движением Антон освободил меня от футболки. Закусив губу, он принялся рассматривать мое тело, а в это время я медленно расстегивала его рубашку, тем самым оттягивая пикантный момент. Биатлонист впился в мои губы, судорожно сжимая меня в своих руках. Через секунду его рубашка была на полу, и меня обдало диким жаром парня.

— Антон...

— Замолчи. — Рыкнул он, и принялся осыпать меня поцелуями.

Мое тело лихорадочно задрожало от объятий парня, и с губ стали срываться стоны. Я выгибалась ему навстречу, прижимаясь еще ближе. Сдавив ногами его бедра, я почувствовала, насколько Бабиков напряжен, и от этого мое дыхание стало сбивчивым. Кажется, он сейчас умрет, если не возьмет меня, но... Я так просто ему не отдамся.

— Не так быстро, мой дорогой. — Вдруг сказала я и оттолкнула от себя брюнета.

Поднявшись с постели, я соблазнительной походкой пошла в кухню, а Бабиков в это время шокированно смотрел мне вслед. Иногда парням нужно показывать, что мы имеем больше влияния в этом вопросе, чем они.

Антон ворвался в кухню и одним рывком смел все со стола. Он был похож на разъяренного зверя, готового взять свое, несмотря на все сопротивления.

— Решила отличиться умом и сообразительностью? — Прошептал он, усаживая меня на стол. — Я и без этого знаю, что ты умная.

Проведя языком по пересохшим губам, я ответила:

— Формулировками не нагибай.

Разъяренный зверь был выведен из себя. Этого-то я и добивалась.

— Я щас тебя нагну. — Сказал Антон, прищурившись.

И он впился в мои губы невероятным поцелуем — неистовым, бурным, страстным. Таким, что на долю секунды мне показалось, будто меня сжигают изнутри. Неимоверное возбуждение накрывало нас с головой, и сейчас нас было двое — только он и я. Я снова потянула его на себя, и снова меня обдало горячей волной страсти и разврата. Рука Антона сдавливала мне горло, и я чувствовала, как он безжалостно срывает с меня одежду.

— Антон... — Вырвался с моих губ полувыдох-полустон, и это еще больше подстегнуло его горящую страсть.

Я неожиданно почувствовала приятное тепло внутри себя, когда Антон кусал мою шею. Он доводил меня до безумия своими ласками, оставляя следы на теле. Этот темп был невероятным, и я судорожно выгибалась ему навстречу, не сдерживая громких стонов. Царапая биатлонисту спину, он продолжил удерживать этот сумасшедший ритм, и мне казалось, что мы вот-вот взорвемся от переполняющей нас любви. Возбуждение было настолько острым и мучительным, что мы целовали друг друга до крови, а мои извивания делали лишь только хуже.

— Антон! — Заорала я во все горло, не в силах больше сдерживать себя.

Оглушительный оргазм стер нас обоих с лица земли, унося в нирвану, и в эту самую минуту мы могли поклясться, что умерли от наслаждения. Одновременно.

Я не могла привести дыхание в порядок, и на мне был полуживой Бабиков. Окутав его своими объятиями, я уткнулась носом в его шею. Медленно приходя в себя, он крепко прижал к себе мое расслабленное тело, и заглянул в мои светящиеся глаза.

— Фантастика. — Выдавил он охрипшим голосом.

— Замолчи. — Ударяя его же оружием, ответила я и поцеловала его.

Подхватив меня на руки, Антон произнес:

— Я люблю тебя.

— И я тебя люблю.

«Черт возьми, это был самый жаркий секс в моей жизни.» — подумала я и довольно улыбнулась.