Глава 3. Могила
- Господи... Можно мне не заканчивать сегодня отсчёт? – с грустным лицом спросила Таня, когда время на часах перевалило за восемь вечера, а за окном не только стало +13 вместо привычных +30, так ещё и идти домой уже как бы пора. В её голубо-фиолетовых глазах читалась сильная усталость. Не заметить её было бы слишком сложно. Одни только синющие мешки под глазами чего стоят!
- Можно, – кинув на неё взгляд, сказала я, вернув его обратно в слишком яркий монитор компьютера с висящим перед лицом важным документом ворда, который нужно было сохранить полностью законченным на рабочий стол до конца сегодняшнего дня, - только учти, подруга, что доделывать будешь либо на дому, либо завтра рано утром. Соответсвенно, придётся приехать ещё ра-аньше, чем ты это делаешь... - сочувствующим тоном добавила я, снова грустно посмотрев на отчаянно упавшую на свою клавиатуру чёрную макушку, после чего послышалось тяжкое мычание, - ...но ты всё равно молодец. Ну ладно, хочешь, перенесу тебе его на день вперёд? – наклонила голову вбок я, выпрямив спину с хрустом и потерев уставшие от яркости в темноте монитора и работы в целом карие глаза.
- Не надо. Вы же знаете, я ненавижу дол... - и не успела она договорить, как мы обе подпрыгнули на стульях от неожиданного захода в кабинет без стука, - ...ги. – свет резко включился, заставив нас двоих зажмуриться. Я по инерции закрыла ладонью глаза подруги.
- Доченька! - Таня встала, как вкопанная, и, обменявшись со мной взглядами, полными недоумения, медленно повернулась в сторону моей мамы. Я, напряжённо посмотрев на эту парочку, встала и обошла свой стол, - солнышко! Как я рада тебя видеть! - мать быстро подбежала, несмотря на каблуки, издавая при этом ими неприятные, громкие звуки, и прижала меня к себе, радостно улыбаясь, - ну, рассказывай! Парень-то уже есть?! Хоть кто-нибудь?! А то от тебя ни слуху, ни духу, ей богу!! Так редко с тобой видимся! - я нервно закашлялась.
- Мхм... извиняюсь, - на секунду я обернулась к подруге с виноватыми глазами. Она лишь нахмурилась в ответ и развела руками. - Нет, мам, у меня работы больше, чем я вижу. Мне просто не до этого, извини. - я встала рядом с напарницей, всё ещё с напряжением смотря на этот "театр одного актёра".
Таня хорошо знала мои весьма натянутые отношения с мамой, я ей наедине (да и не только наедине, не только ей) рассказывала много историй из своего детства, как меня долгое время заставляли быть одной из лучших в классе и на олимпиадах, как из-за этого у меня выработался "синдром отличника", который я смогла всё же подавить к 17 годам, став по характеру холоднее и пофигистичнее, забивая огромный болт на учёбу, а она в свою очередь рассказала, как из-за своей матери не спала и зубрила днями и ночами, как из-за этого ей тяжело постоять за себя...
В общем, мы в этом плане поняли друг друга, но не в характерах. Она – нервная, наивная, добренькая и ранимая душа, я же более холодная, рассудительная и трезво мыслящая, смотрящая на мир под другим, более взрослым углом.
В остальном-то они обе относились ко мне и Тане просто прекрасно, никто не спорит, но бороться с этим она начала только в колледже и только в 16 лет, когда впервые рассказала о своих проблемах и переживаниях Денису, своему на тот момент единственному другу, поняв, что только он тогда мог ей помочь и облегчить жизнь, выслушав чужие проблемы и оказав хоть какую-то моральную помощь. По её словам, он в этом не плох и не хуже меня уж точно. Ну, а я справилась в одиночку, как и всегда в принципе.
- Ну... Ариночка! – мать взяла меня за холодные руки, нагибаясь поближе и щенячьим взглядом смотря в карие глаза. Тане выдалась минутка рассмотреть нас и понять, что глаза мне передались, видимо, от папы, потому что глаза матери были чистейшими и голубыми, - ну, тебе уже 19 лет! Пора уже! - я вздохнула, мысленно думая, как побыстрее бы слинять от этого неловкого разговора. Ненавижу...
- Прекрати от меня что-то требовать, хоть раз. Прошу тебя, - резко вырвала из материнских рук ладони, выпрямляясь и отходя на шаг назад, - я больше не та 11-летняя девочка-отличница, я - работаю, горю этим делом, и оно для меня сейчас гораздо важнее семейных проблем. - ну, вот и начинается всё та же шарманка...
- Ариш, я - твоя семья, и... - рассеянно начала женщина.
- Тёть Свет, - перебила её черноволосая, подойдя ко мне и приобняв сзади со спины рукой, заставив меня смутиться от такого неожиданного прилива тактильности, - она и люди здесь заменили нам семью и дали то, о чём она мечтала с детства. Открыли её, как личность. И Арина не откажется от этого так просто, по вашей просьбе. - я закрыла рот кулаком.
Как бы не вякнуть чего-то на эту женщину, зная полную историю нашего совместного проживания в прошлом. Но свободной рукой я всё же приобняла в ответ, ещё и положив щеку на чужую макушку в силу сильной разницы в росте, со смехом внутри наблюдая обомлевшее лицо напротив.
- Что-ж... и такое бывает, да? - аккуратно пошутила я, заставив Таню в открытую прыснуть. Матери же эта недо-шутка не особо понравилась, судя по злобному взгляду, направленному на меня.
- Нет, мам, не надо сейчас орать и вымещать гнев на дорогого мне человека! - после этой фразы, Таня встала чуть спереди, выставив руку назад и взяв моё плечо, таким образом полностью прикрывая собой. После таких действий тепло разлилось по моей груди. Давно мы так не тактильничали. Надо будет почаще так делать снова... Это ведь так просто! Просто?..
- Ты понимаешь, что портишь мне мою девочку?! - всё-таки закричала на Таню мать. Я лишь поджала губы и закатила глаза. Классика жанра. Ни один наш разговор без этого не обходится... - что она уже совсем не думает о заведении семьи, спокойной жизни без этих страшных вещей, которые вы ежедневно видите!
- Хорошо хоть, что не делаем... - тихо шепнула мне Таня.
- Больше двух говорят вслух! – топнула ногой мать, заставив Таню вздрогнуть и нервно улыбнуться.
- Мам... - вздохнула я.
- НЕ ПЕРЕБИВАЙ МАТЬ! – снова топнула ногой. Я даже удивилась, как у неё от такой силы ещё не сломался каблук? – скажи ещё, что я не права и что мои слова для тебя – это пустое место! Скажи мне это! Скажи!! – с каждой выкрикнутой фразой она подходила всё ближе, а глаза становились всё безумнее...
- Ты сама себя сейчас накручиваешь... - снова попыталась аккуратно вразумить её я, лениво зачесав бордовую чёлку назад.
- СКАЖИ. МНЕ. ЭТО. – не выдержав и шумно выдохнув носом, я как можно мягче оттолкнула Таню за свою спину, похлопав по плечу напоследок, а затем решительно шагнула вперёд, к матери.
- Хорошо. Твои слова для меня – это пустой звук. Ты – не права. Да-да, - медленно и с небольшими паузами между фразами проговорила я с хрипотцой, вяло жестикулируя у чужого лица, - ну что? Полегчало? Это ты так грезила услышать? – Таня бросала быстрые взгляды на нас по очереди, следя за тем, чтобы ситуация полностью не вышла из-под контроля.
- Эм... извините, тёть Свет, - аккуратно влезла она в небольшой паузе между нашей словесной перепалкой. – Я бы не хотела разнимать вас в драке, поэтому, пожалуйста, покиньте помещение прямо сейчас и не мешайте нам работать. – она сложила руки на груди в умоляющем жесте, но во взгляде её нетипичного цвета глаз ярко был выделен холод.
Было невооружённым взглядом видно, что этот человек ей неприятен.
- Не хамите мне, пожалуйста! Я сама решу, когда мне надо будет уйти! – я закатила глаза, а Таня поджала губы и тяжело вздохнула, на секунду повернув голову назад, глянув на меня.
- Покиньте помещение прямо сейчас и не мешайте нам работать. – более серьёзно и с нажимом проговорила черноволосая, хрустнув пальцами от стремительно уходящих нервов. Я сглотнула и в ожидании посмотрела на мать. Я знала, что Таня ничего ей не сделает особо, но как-то заметно напряглась.
- Я же сказала, не ха... - начала было опять женщина, но Таня, зажмурившись на секунду, со всей силы треснула кулаком по рядом стоящему рабочему столу, чудом не задев подпрыгнувший от силы, вложенной в этот удар, монитор компьютера.
Эхо от удара пронеслось по всему помещению дважды, растаяв неловко в спёртом, комнатном воздухе. Девушка быстро и нервно дышала, с нескрываемым недовольством смотря на мою мать и даже забывая при этом моргать.
Я же, чувствуя пятой точкой и каким-то шестым чувством, что не стоит влезать в эту немую сцену, убрала руки за спину и стояла чуть ли не на цыпочках, несмотря на свой высокий рост, как провинившийся перед родителями ребёнок.
- Таня, ты... - всё же подала голос я, подойдя поближе к подруге и положив ладонь ей на быстро поднимающейся и опускающейся от того, как она дышит, плечо.
- Убирайтесь. – выплюнула она, фыркнув и разжав кулак, начавший ныть от недавнего соприкосновения с не особо мягкой поверхностью, - пошли вон! – она снова замахнулась тем же кулаком, но я вовремя перехватила его в свои руки, крепко сжав и не давая вырваться. Мать, презрительно посмотрев на неё и на меня по очереди, молча развернулась и ушла.
- Неужели... Тань, - после хлопка двери я смогла наконец спокойно выдохнуть и вновь повернуться к напарнице. – Не стоит вымещать агрессию на наше рабочее место. Оно, бедное, и так уже еле стоит здесь. Вымести её лучше на недоделанный отчёт, который ты себе на потом откладываешь, – отпустив её руку, я задержала взгляд на её костяшках, которые были в синяках и... пластырях? Удивившись, я снова схватила её ладонь, - погоди-ка...
- Может, отпустите меня уже? – с нескрываемым раздражением спросила Таня, явно нервничая и попытавшись вырваться.
- Стой. Откуда у тебя синяки такие на костяшках? И пластыри? – я внимательно рассмотрела выпирающие кости, заметив под неаккуратно и криво приклеенными пластырями ссадины с относительно недавно высохшей, но всё ещё проступающей кровью.
- А, это... Забейте, неудачный допрос, - она снова попыталась вырвать свою руку из моей, но тщетно, - да отпустите вы меня уже!
- Во-первых, перестань кричать на начальницу, - максимально строгим, как мне показалось, тоном приказала я, впившись взглядом в глаза напротив, дабы хоть как-то пристыдить, - во-вторых, я скорее поверю в то, что Илья скоро мне цветы подарит, нежели в твои неправдоподобные отмазки, - голубо-фиолетовые глаза смиренно опустились на пол. – Ей богу, ляпнуть что-то про "неудавшейся допрос"! Когда же это ты его сама и без меня проводила-то, а? – она поджала губы, явно борясь с желанием сказануть чего-нибудь лишнего, - поехали ко мне домой. Разбираться будем. – глаза тут же поднялись на меня, но я уже отпустила чужую часть тела и подошла к компьютеру, нажимая мышкой на кнопку: "Сохранить как...".
***
- Ну? Ты начнёшь или, может, я? – опершись бедром о столешницу и крепко взяв горячую кружку с только что налитым чаем, спросила я, склонив голову вбок и неотрывно смотря на напарницу, - ну, давай я. Танюш, ты же знаешь, что если у нас случаются какие-то недопонимания, с недавнего времени мы моментально их решаем... - как бы издалека решила зайти я, сделав акцент на слове "недавнего". Девушка крупно вздрогнула от такой редко используемой формы своего имени.
Я была одета в домашнюю оверсайз футболку белого цвета и лёгкие, длинные серые штаны. Таня же была всё также в белой рабочей рубашке и тёмно-синих джинсах. Хорошо ещё, что без начёса внутри! За окном горели жёлтыми огнями фонари, освещая уже потихоньку засыпающий, ночной город. Стало намного холоднее, но не сильно ощутимо. Зимой было бы совсем холодно, и я уже вряд ли отпустила бы подругу домой в сильный холод.
- Скажи мне честно, я правильно понимаю, что ты била руками стену? – заметив, что та повторно вздрогнула, я невесело хмыкнула, - я-я-ясно...
- Н-не подумайте ни в коем случае ничего лишнего! – выставила она руки вперёд в останавливающем жесте. Я сжала губы в одну тонкую полоску и махнула пальцем занятой кружкой руки, мол, говори дальше, не перебиваю, - я... Я правда делаю это не постоянно! Это был единичный и вынужденный такой случай! – ладони её начали дрожать, как и голос.
Она смотрела куда-то мне в грудь, но не в глаза. Сейчас вышло так, что они были полностью прикрыты спадающей мне на лицо бордовой, немного мокрой после уличной мороси чёлкой. Это придавало моему образу ещё больший уют. Если бы не этот неприятный разговор, я уверена, было бы ещё лучше...
- Почему же этот случай вообще произошёл? – мягко поинтересовалась я, хрипло закашляв в уже по инерции подставленную ладонь. Да, проблема моей зависимости от табака в том, что этот кашель становится всё чаще и чаще.
- Там такое дело... мне... - она нервно забегала глазами по столу перед собой. - ...мне просто приснилась моя мама. – тут я уже закашляла сильнее и громче, но уже от неожиданности. Давно мы об этом не беседовали.
- Я почему-то думала, что за почти 2 года ты смогла пережить эту потерю также, как мы все инициированную смерть Дениса, - отхлебнула из кружки я, задумчиво потерев подбородок, - и что же было такого в этом сне, что тебе даже пришлось применить физическую силу по отношению к себе? – она снова вздрогнула, будто от холода, и обхватила свои закрытые рубашкой плечи руками. За всё время этого неприятного разговора, она не выпила и миллилитра из своей кружки, - ведь, насколько я знаю, биение стен считается одним из сильных способов причинить вред самому же себе. Надеюсь, до селфхарма хоть не дошло и мне не придётся лишний раз всматриваться в твои запястья? – продолжила хрипло я спустя примерно минуту неловкого молчания.
- Н-нет, до него не дошло, правда! – тут же воскликнула девушка, испуганно посмотрев на меня и вновь опустив глаза на стол, нервно теребив различного рода браслеты и резинки на запястьях, пытаясь унять нервы. Я усмехнулась. Вот она, та самая 16-ти летняя девочка-подросток с ещё не разрушенной в прах психикой. - Арин, если говорить вам честно... на меня слишком много всего навалилось, - я раскрыла глаза шире и будто бы оживилась, встав поровнее и внимательно слушая, - это продолжается с момента смерти мамы. Каждое утро я просыпаюсь с мыслями о том, что в моей жизни нет смысла, снова я думаю и нагружаю свою голову лишними проблемами, которые сама же и продвигаю всё дальше, снова я ненавижу своё тело, снова я ненавижу свою внешность, снова я ненавижу себя. Снова. Это грёбаное снова продолжается вот уже который раз за все мои 18 лет, и всё также больно каждый раз от этого всего. Пустота и боль в груди отчётливо так чувствуются вот уже который раз. Может, уже стоит попросить помощи?.. - она вскрикнула и выронила из рук кружку, не успев толком нормально обхватить её дрожащими и холодными пальцами, чтобы хоть как-то согреть их.
- Может, - послышался мой хриплый и тихий голос у чужого уха, а руки обхватили плечи. Подбородком я легла на одно из них, прикрыв глаза и вдыхая родные духи, напоминающие запах сирени, - кружка укатилась куда-то под стол или стул, но не разбилась, и на том спасибо, что нам с тобой не придётся лишний раз горбиться и убирать осколки по всему полу, - как ни в чём не бывало проговорила я, приоткрыв веки и быстро найдя взглядом упавший предмет. Девушка же молчала, даже не опустив вмиг замёрзшие и замершие ладони, - твоя внешность прекрасна, как и ты сама. Когда ты успела так себя возненавидеть? – мои спадающие бордовые волосы щекотали чужую щёку, а пальцы крепко впились в маленькие плечи, сжимая лёгкую ткань рубашки и нахмурившись, чувствуя, как с моей шеи пропадают дрожащие ладони.
- Я схожу с ума... слышите, Арина?! Я схожу с ума!! - она медленно разжала хватку, подскочив со стула и с такой же скоростью опускаясь на коленки, - я видела её перед собой... она... она звала меня, говорила, что гордится мной, что хочет меня увидеть, но вместо её лица лишь сплошной ослепляющий белый свет... - она лепетала это потёсанными губами, сжимая корни своих чёрных волос пальцами.
- Кто она? - как можно спокойнее спросила я, аккуратно опустившись на корточки перед ней и взяв её за запястья, пытаясь заставить отпустить бедные волосы.
- М... мама... - выдавила из себя девушка, после чего из её голубых вперемешку с фиолетовыми пятнами глаз в три ручья хлынули слёзы. Не сказав ни слова в ответ, я положила одну из ладоней на чужую макушку, другой прижав к себе и подсев поближе. Услышав всхлип, я стиснула её в объятиях сильнее.
Просидели мы так в объятиях минут 10, но по ощущениям это, признаюсь честно, длилось намного-намного дольше. Время тянулось медленно, как тягучая, солёная карамель. Никто из нас не пытался разорвать эти объятия, никто не дёргался, не видя смысла сейчас отстраняться. Казалось, что мы держим друг друга, чтобы не потерять навсегда.
- Однако, вашу мать тоже можно понять: она волнуется за собственную дочь и её поздние приезды и чересчур ранние уезды домой и из дома... - вдруг проговорила девушка, нарушив тишину, шмыгнув носом и как можно мягче отстранившись, заставив меня встать с корточек, - ...вам даже повезло с этим, моя дай боже раньше один раз в неделю позвонит на 10 минут, чтобы спросить, жива ли я вообще.
- Может, бросить работу? - я наклонила голову вбок и аккуратно заглянула в чужие глаза в ожидании реакции. Черноволосая широко раскрыла их и перевела на меня, и теперь-то я увидела, что она снова едва сдерживает слёзы.
- Что?! Нет, Арин, даже не смейте говорить мне тут такое! - навзрыд крикнула она, схватившись руками за голову и сжав корни волос дрожащими пальцами, - работа с вами — это буквально моё всё! Я не хочу! Я не смогу! Тем более оставить вас вот так вот просто! Бросить команду! Не... - я, решив не будить соседей лишний раз и не проверять их ночной гнев на себе, наклонилась к подруге, опять обняв её и позволив уткнуться мне куда-то в район груди. Давно мы не обнимались так часто и сильно. Услышав тихие всхлипы и капающий, как сточная вода из крана в раковину, звук, я вздохнула, - ...Арина... вы...
- Начни уже называть меня на "ты", умоляю, - как бы невзначай сказала я. - Хотя бы в такие моменты забудь ты свои детские стереотипы! – опять как можно мягче отстранившись, я заглянула в красные и грустные глаза напротив.
- Не уходи... те... не уходи с работы, но тогда разберись с матерью по этому поводу как можно скорее. Сама. Без меня, Лики и Ильи. Хорошо? Иначе она будет мешать нам работать, приходя в отдел каждый день и отвлекая там нас и сотрудников, - не дождавшись ответа, она вздохнула и сжала мои плечи сильнее и с напором, - Арин?
- Я тебя услышала. – прошептала так тихо, будто бы кто-то мог услышать наш сокровенный разговор. Улыбнувшись, я наклонилась вновь и оставила на её макушке невесомый поцелуй.
- Ну вот и славно. - проигнорировала это действие Таня, заставив меня улыбнуться. Покраснела-таки от смущения! Ведь только мама могла раз в миллионы лет поцеловать её за старания...
- Растёшь, я смотрю. - вкинула я, встав и зачесав короткие, бордовые волосы назад, хотя это особо не помогло и мои глаза всё ещё были прикрыты за чёлкой.
- Чего? - нахмурилась девушка. Я искренне засмеялась.
- Говорю, моё общение хорошо на тебя влияет, и мне это нравится.
Жёлтый и яркий свет от фонарей за окном погас.
Улица погрузилась в пугающую тьму.
Она решила промолчать.
Я хотела помочь.