Катька исчезает
Орешкин пришел домой в первом часу ночи. Катьки дома не было. Первым делом Ромка обошел всю квартиру в слабой надежде, что сестра оставила ему записку, в которой объясняется ее долгое отсутствие. Но записки тоже не было.
Судя по всему, Катька как ушла днем, так больше и не возвращалась. Весь вопрос был в том, куда она могла уйти. А уйти Катька могла куда угодно. С отъездом родителей сестра вела свободный образ жизни, целыми днями и вечерами пропадая у многочисленных подруг. Впрочем, ночевать она всегда возвращалась домой.
А вот сегодня не вернулась.
Ромкины размышления прервал телефонный звонок. Орешкин со всех ног кинулся к телефону, думая, что звонит Катька.
Но звонил Димка.
- Катька дома? - с ходу спросил он.
- Нет, не дома.
В трубке наступило долгое молчание.
- Чего молчишь, Димыч?
- Думаю.
- О чем?
- Куда она могла деться?
- Я уже думал об этом. - Ну?
- Черт знает куда она могла деться.
- Слышь, Ромыч, а может, у нее парень появился? И она сидит с ним где-нибудь на скамеечке, целуется. А мы тут икру мечем.
- Не бойся, нет у нее никакого парня.
- А чего мне бояться? - засопел в трубку Молодцов. - Ты, наверное, думаешь, что я в твою сестру влюбился?
- Да ничего я не думаю. Ты отцу рассказал?
- Рассказал.
- А он что?
- Ничего.
- Как это? На меня бандиты напали. Лика исчезла. А он - ничего?
- У папаши на работе покруче заморочки. Убийства, грабежи, взрывы автомашин...
- Но он хотя бы что-то сказал?
- Сказал. Надо, говорит, подождать. Может, Соломатина сама собой найдется.
- А если не найдется, тогда что? Ты у него спрашивал?
- Спрашивал. Тогда, говорит, надо, чтобы родственники написали заявление в милицию о пропаже одного из членов семьи.
- И милиция начнет искать?
- Никто никого искать не будет. Просто данные об исчезнувшем человеке заносятся в милицейскую компьютерную сеть. И если где-нибудь обнаружат неопознанный труп, его приметы сверят с этими данными в компьютере.
- И все?
- Ну, могут еще фотку пропавшего по телику показать. И сказать, что такой-то такой-то ушел из дому тогда-то тогда-то и не вернулся. Одет был в то-то и то-то.
- Да-а, - протянул Ромка. Мальчишки промолчали.
- Знаешь, о чем я подумал? - первым заговорил Димка.
- О чем?
- Может, это киднеппинг?
- Какой еще киндеппинг?
- Да не киндеппинг, а киднеппинг. Это когда у богатых родителей похищают детей с целью получения выкупа. Ты же говорил, что Соломатина - дочка «новых русских». Вот ее и похитили, чтобы получить с родичей кругленькую сумму. Тогда сразу ясно, почему ее мамаша тебе лапшу на уши вешала. Ее припугнули.
- А Катьку зачем похищать? Мы-то с ней не дети «новых русских».
- С чего ты взял, что Катьку похитили? Может, на нее маньяк напал.
- Хватит, Димыч, фигню пороть! - разозлился Орешкин.
- Я не фигню порю, а строю версию, - поправил друга Молодцов.
- А тебе надо обязательно самую плохую версию построить. Может, все не так плохо. Может, Лике удалось убежать от бандитов и она уже домой вернулась. А Катька заболталась с подругой и не успела на метро до закрытия. А позвонить неоткуда. Такие версии могут быть?
- Ну, могут, конечно, - согласился Димка.
- А завтра мы в школу придем, а девчонки уже там. Живые и невредимые.
...Однако, когда назавтра Димка и Ромка пришли в школу, Лики и Катьки там не было.
Отсидев первый урок, друзья понуро побрели на перемену. В коридоре к ним подошел Леша Толстяков. До начала первого урока ребята успели ему все рассказать.
- Ну что, пацаны, делать будем? - мрачно спросил Молодцов.
- Пошли в буфет, - предложил Леша. - Пожрем.
- Я гляжу, Толстый, у тебя одна жратва на уме, - неодобрительно заметил Димка.
- Тебе бы только живот набить, - осуждающе сказал Ромка.
- Вы меня не так поняли, ребята, - начал оправдываться Толстиков. - Просто, когда поешь, голова лучше работает. Я б закусил и выдал бы вам клевую идею.
- Ты вчера уже выдал клевую идею, - сказал Молодцов. - И двух человек как не бывало.
- А я-то тут при чем? Я же не знал, что все так получится.
Леша, опустив голову, обиженно сопел.
- Ладно, не обижайся, - хлопнул Димка Толстикова по плечу. - Идем в буфет. Может, действительно чего-нибудь придумаешь.
Мальчишки пошли в буфет. Ромка с Димкой взяли себе по банке колы, а Леша взял два компота и три ватрушки.
Сели они за тот же самый столик, за которым вчера разрабатывали план операции «Черные колготки».
Орешкин с Молодцовым без особого удовольствия потягивали кока-колу, а Толстый с очень даже большим удовольствием уплетал ватрушки, запивая их компотом.
Съев ватрушки, Леша достал из сумки домашние бутерброды с копченой колбасой.
- Хотите? - протянул он по бутерброду Димке с Ромкой.
Друзья помотали головами. Леша умял бутерброды, допил компот и удовлетворенно откинулся на спинку стула.
- Ну что, Толстый, - поинтересовался Орешкин, - никакая клевая идея в голову не пришла?
- Пока нет. Маловато закусил. Надо бы еще чего-нибудь слопать. - Леша достал из кармана кошелек и пересчитал деньги. - Эх, жалко на омлет не хватает.
- Я тебе куплю, - пообещал Ромка, доставая свой кошелек. - Ты, главное, думай.
- Будь спок, Рома, - заверил Толстиков. - Я думаю.
Орешкин купил ему омлет. Леша этот омлет съел.
- Ну как? - снова спросил Ромка.
- Вкусный, - ответил Леша, вытирая губы ладонью.
- Да я не про омлет. Толстиков вслушался в себя.
- Да вроде кой-какие мысли начинают в голову приходить. Но медленно.
Теперь кошелек достал Димка.
- Давай, Толстый, я тебе пару сосисок куплю. Чтоб мысли быстрей приходили.
Молодцов купил Толстикову пару сосисок. Толстиков их съел.
Друзья выжидающе смотрели на Лешу.
- Эх, сейчас бы молочка, - мечтательно вздохнул Леша. - Со сладкой булочкой.
- Толстый, ты сожрал три ватрушки с компотом, - начал считать Орешкин, загибая пальцы, - бутерброды с колбасой, омлет, две сосиски, дома наверняка позавтракал. Тебе плохо не будет?
Не успел Ромка закончить последнюю фразу, как лицо Толстикова стало медленно вытягиваться, а рот - приоткрываться.
- Ой, - ойкнул Леша.
- Что, уже плохо?..
- Ой, - опять ойкнул Леша.
- Димыч, ему плохо, - повернулся к другу Орешкин и увидел, что и у того вытягивается лицо и приоткрывается рот.
- Димыч, тебе тоже плохо?!
Не отвечая, Молодцов указал пальцем на дверь буфета. В дверях стояла... Лика Соломатина.