Аукцион

Охранники волокли её по коридорам Дворцового театра, поднимаясь по лестницам, огибая повороты, и, как она ни пыталась, не было ни малейшего шанса запомнить дорогу. Свернув за угол, они наткнулись на ещё одного охранника, стоявшего возле двери. Обойдя его, они не успели спуститься по очередной лестнице, как Гермиона услышала громкий треск и, обернувшись, увидела маленького эльфа, внезапно возникшего посреди зала. — Куппи пришёл забрать три Лота, — пискнул он. Её потащили дальше, прежде чем она смогла услышать что-то ещё. Чем дольше они шли коридорами, тем чаще Гермиона слышала характерный треск, сопровождаемый тихим писклявым голоском. Они все использовали эльфов для транспортировки Лотов. Конечно, они больше не были «Лотами». Но кем? Рабынями? Наложницами? Её втолкнули в пустую кладовую для мётел, и она краем глаза успела заметить, как один из них указал пальцем на номер комнаты, а второй — записал его в соответствующей графе таблицы. Дверь захлопнулась, и Гермиона оказалась в кромешной темноте. Она попробовала повернуть дверную ручку и, естественно, совсем не удивилась, когда та не поддалась. Отчаявшись, гриффиндорка села прямо на пол, прижала колени к груди и стала ждать своей участи.
***
— А тебе нравится кто-то из вашей школы? Гермиона бросила удивленный взгляд на свою маму, выглянув из-за миски с тестом для печенья. — Мама! Джин засмеялась. — Я же просто спросила! Как насчет Гарри? — О, мама, нет, — Гермиона закатила глаза и отщипнула кусочек теста. — Точно не Гарри… нет. — Тогда, может быть, Рон? Я уже давно заметила, что ты проводишь больше времени с его семьей, чем со своей. Знаешь ли. Она легко шлёпнула Гермиону по руке и положила на противень ещё один шарик теста. Гермиона нахмурилась. — Рон так меня раздражает! Он ленив, слишком много спит и всегда опаздывает, — она фыркнула и откинула волосы с лица. — Он был так груб со мной в прошлое Рождество. Я ещё не до конца простила его. Он такой ребёнок. Мама снова хихикнула и открыла дверцу духовки. — Он вырастет еще. Уверена, ты не успеешь опомниться, как обнаружишь, насколько он изменился. Она положила противень на подставку. — Кто-нибудь ещё? Мне казалось, что ты продолжаешь общаться с этим Винсентом? — Виктором, — поправила её Гермиона. — Его зовут Виктор Крам. Да, мы всё ещё переписываемся, но… — она вымыла руки. — Думаю, он не совсем в моем вкусе. Да, конечно, он очень симпатичный, но… Думаю, что мне нравятся… — девушка запнулась и, нахмурившись, посмотрела на будущую кремовую помадку. — Да? — Более светлые волосы, — пробормотала она. Мама заправила выбившийся локон ей за ухо. — А в школе есть кто-нибудь со светлыми волосами? Джин улыбнулась. — Есть, — Гермиона потянулась за кухонным полотенцем и вытерла руки. — Но он жестокий, высокомерный и жеманный, — она в сердцах отбросила полотенце. — А я просто дура. Мама поцеловала её в макушку. — Он хоть симпатичный? Гермиона застонала. — У него очень красивые волосы, мам. И Джин безмятежно засмеялась.
***
У Гермионы не было возможности следить за временем, но она подозревала, что просидела взаперти около двух часов. Это было странно, потому что других забрали сразу по окончании Аукциона. Дверь распахнулась, и в первую секунду свет из коридора ослепил её. Девушка прикрыла глаза рукой. — Вставай! Она поднялась на ноги, узнав в темном силуэте Яксли. Он посторонился, пропуская ее вперёд, однако в коридоре не было ни одного домового эльфа. Яксли взглянул на неё, нахмурив брови, и повёл обратно по коридору. Что происходит? Он только что стал богаче на шестьдесят пять тысяч галлеонов. И это не считая тех денег, которые он выручил за продажу Пэнси. В сознании всплыл образ слизеринки, пронзающей живот охранника. Он захлебнулся криком, когда она оскалилась на него. Больше этого молодого человека она нигде не видела. Они поднялись по лестнице, по которой недавно спускались, и то, как раскалывалась голова и обжигающе болело плечо, заставило её пожелать, чтобы скорее появился эльф и забрал её отсюда. Даже дышать было больно. Гермиона снова услышала характерный треск. Эльфы все еще появлялись. За всеми этими дверями всё ещё были Лоты. Яксли остановился перед одной из дверей и повернулся к ней. — Скоро увидимся, грязнокровка, помяни мое слово, — она подняла бровь и выразительно на него посмотрела. Яксли открыл дверь и втолкнул ее внутрь. Гермиона, затаив дыхание, ожидала, что из темноты вот-вот покажется Долохов. Возможно, здесь также стоит кушетка или какое-то кресло, куда он опрокинет её, задрав платье. Но она уж точно не ожидала увидеть здесь Пэнси Паркинсон. Она вообще не была уверена, что увидит её снова. Пэнси, казалось, почувствовала то же самое судя по тому, как резко выпрямилась и отстранилась от стойки, на которую опиралась, широко распахнув глаза. Они были в раздевалке с большими зеркалами на стенах и мерцающими лампочками. Яксли закрыл дверь и запер их. Резкое жжение в левой руке… Рот Гермионы приоткрылся в беззвучном шипении от неожиданной боли. Она посмотрела туда, где на коже виднелась надпись «Антонин Долохов». Буквы словно плавились. Она сжала кулак и наблюдала, как чернила меняют свою форму, до тех пор, пока на ее коже не появились другие буквы. D. М.Она моргнула, глядя на руку, в глазах двоилось. Этого не может быть… Пэнси подскочила к ней и тут же схватила за предплечье. — Ха! Этот звук потряс ее. Пэнси также лишили голоса в последний раз, когда они виделись. Гермиона же была нема уже четвёртый день. Паркинсон отвернулась, запустив пальцы в волосы. Благодаря зеркалам вокруг них, Гермиона увидела, что та зажмурила глаза, сжав губы в тонкую линию. — Просто вау! Она резко повернулась лицом к Гермионе. — Сколько? Та лишь покачала головой, решив, что ей не обязательно это знать. — Тридцать три тысячи? — Пэнси пыталась отгадать, медленно приближаясь к ней. — Тридцать пять? — закричала она, когда Гермиона не ответила. — Ну давай, колись. Мне ведь любопытно. Неужели сорок? Грейнджер отвернулась, но не смогла найти стену, в которой бы Пэнси ее не видела. Её собственное лицо было почти неузнаваемо. Глубокие тёмные круги под глазами и сухая кожа. Непривычно острый подбородок. — Скажи мне, Грейнджер, — прошипела Пэнси через плечо. Гермиона встретилась с ней взглядом, и увидела, как что-то странное пронеслось в самой глубине её глаз, словно отголосок отгремевшего прошлого. Она смотрела, как голубые глаза Пэнси горят огнём, и та медленно вздыхает, прежде чем спросить: — Больше сорока тысяч? Она отвела взгляд в сторону, дрожа всем телом, и увидела чернильную надпись на руке Пэнси. Такие же как у неё буквы. D. М.Громкий треск раздался рядом с дверью. Девушки подпрыгнули от неожиданности, и рука Гермионы дёрнулась за палочкой, которой, конечно же, не оказалось. Маленькая эльфийка произнесла скрипучим голосом: — Миппи пришла за мисс Пэнси и мисс Гермионой. Дверь распахнулась. Яксли стоял на страже, пока крошечная эльфийка в розовой наволочке смотрела на них ярко-зелеными глазами. — Мисс! Я забираю вас! Она улыбнулась и протянула тонкие ручки. Так, словно им предстоит приятное путешествие. Пэнси фыркнула, моргнув, и кивнула Яксли. — До скорого, Якс. Она взяла Миппи за руку. Гермиона смотрела на ладонь эльфа по имени Миппи, а потом перевела взгляд на Яксли. Это был не обман. Всё уже позади. Её сотрясение наверняка даст о себе знать после трансгрессии, но была крохотная надежда, что с помощью магии эльфов всё пройдёт не так плохо. Девушка взяла Миппи за протянутую руку, и Яксли, стоящий в дверном проёме, исчез, как кошмарный сон. Порывистый майский ветер встретил их по приземлении. Волосы Гермионы попали ей в глаза, и, откинув их, она увидела, что над ней возвышаются величественные кованые ворота Малфой-Мэнора. Каждую клеточку тела пронзал холод, и, казалось, она чувствовала пронзительный взгляд тысяч глаз. Миппи распахнула ворота и жестом пригласила её войти. Темные изгороди так и манили, готовые поглотить целиком. Тогда она повернулась к Пэнси — та смотрела на поместье, словно не верила своим глазам, затем перевела взгляд на холмы на горизонте. Как далеко она успеет убежать, если рванет прямо сейчас? — Мисс?! — Миппи окликнула её, перекрикивая ветер. Гермиона прошла сквозь ворота и снова ощутила покалывание в руке. Она опустила взгляд и увидела, как татуировка сверкнула, прежде чем исчезнуть. Возможно, на воротах установлен волшебный барьер. Теперь она взаперти. Ворота начали закрываться. Гермиона повернулась, чтобы посмотреть на Пэнси, но та, обхватив себя руками, только наблюдала, как железо медленно разделяет их. Гермиона с недоумением взглянула на Миппи, кивнув на Пэнси, что осталась снаружи. — Мисс Пэнси остаётся, — услужливо произнесла Миппи. — А мы с вами уходим, мисс. Эльфийка засеменила по дороге, ожидая, что Гермиона пойдёт за ней. Но она застыла, наблюдая, как увеличивается расстояние между ней и крошечным домашним эльфом. Они не впустят Пэнси? Была ли она изгоем? Отверженной? Гермиона и Пэнси одновременно с разных сторон подбежали к воротам. Они тянули и дёргали железо, но тяжёлые створки начали медленно закрываться. Поняв всю тщетность усилий, Пэнси сначала посмотрела на неё, а затем на небо, словно ожидая разряда молнии. Как вдруг раздался резкий хлопок, следом — ещё один. Обернувшись, девушки увидели две фигуры в плащах в десяти футах от них. Пэнси подскочила и отчаянно ухватилась за ворота. — Нет! — крикнула одна из фигур. Блейз Забини снял капюшон, рядом с ним появилась Дафна Гринграсс. — Не переступай порог, — предупредил он. Пэнси, рыдая, бросилась в их объятия. Гермиона молча наблюдала, как Пэнси воссоединилась со своими друзьями. В голове сразу забился вопрос, где же сейчас находится Рон. — Быстрее. У нас мало времени, — сказала Дафна. Гермиона едва могла разбирать слова из-за шума ветра. Никто из них не обратил на неё ни малейшего внимания. Блейз схватил Пэнси за руку с татуировкой, вытянув ее подальше от тела. Дафна откупорила бутылочку с зельем и схватила девушку за ладонь, заставив руку той максимально напрячься. Блейз вытащил из кармана клочок ткани и сунул его в рот Паркинсон. Она в замешательстве попыталась сопротивляться, ровно до тех пор, пока Блейзу не удалось заставить её зажать тряпку зубами. — Это будет больно, — сказал он ей. Глаза слизеринки расширились. Дафна начала лить содержимое флакона на руку Пэнси. Кислота. Горячая, бурлящая и разъедающая кожу. Ветер уносил крик Пэнси, который отражался эхом от дальних холмов. Гермиона прижалась к решётке, широко раскрыв глаза, наблюдая, как Блейз вытащил палочку и зашептал какое-то, вероятно, темное заклинание. Чернила стекали с её руки на траву. Они меняли цвет, становясь красными. Они превращались в кровь. Пэнси плакала, слезы текли по ее лицу. Дафна прижала чем-то пропитанную ткань к волдырям на коже и стянула с себя плащ, набросив его на плечи подруги. После чего схватила ее за руку, приготовившись к аппарации. Гермиона стучала по решетке, обращая на себя их внимание. Блейз обернулся и посмотрел на неё так, словно заметил призрак. Она вытянула свою руку с татуировкой до упора, насколько позволили прутья забора, умоляя Блейза глазами. Он внимательно посмотрел на нее, затем — на усадьбу. — Это самое безопасное место для тебя, Грейнджер. Её губы сложились в немой просьбе, которую он не смог бы услышать. Блейз бросил на неё последний взгляд и взял Дафну за другую руку. И они аппарировали. Всё, что она слышала теперь, был только ветер. Гермиона повернулась к дому и устало прислонилась к железным створкам. Длинная дорога, вымощенная камнем, словно разделяющая живые изгороди и ведущая к величественной усадьбе, была невероятно красива в лунном свете, несмотря на всю свою тёмную историю. Маленькая эльфийка стояла в дверном проёме и терпеливо ждала её. Теперь это был её дом? Или, скорее, тюрьма? Она снова посмотрела на свою руку. D. М.Не L. М.Ее купил Драко. Чего он хочет от неё? От чего ему пришлось отказаться, чтобы заполучить её? Было сложно представить, что Долохов расстался с ней меньше, чем за астрономическую сумму. Малфои были богаты, без сомнений; это ясно даже без явных доказательств вроде того, на что она сейчас смотрит. Но зачем им тратить так много денег на неё? Она не может простоять здесь всю ночь. Гермиона предполагала, что её либо заставит эльфийская магия сдвинуться с места, либо нечто похуже. Вроде одного из жителей усадьбы Малфоев. И тогда Грейнджер сделала шаг вперёд, предвкушая долгий путь к подземельям. Когда она в последний раз совершала эту прогулку, Струпьяр был голоден. Он тащил её за собой, как непослушную собаку. Она не могла думать, не могла дышать… Гермиона едва держалась на ногах, а двери впереди нее становились всё больше. Крошечная эльфийка в розовой наволочке опустила глаза, поднимаясь по каменным ступеням, затем повернула ручку и вошла в дом. Гриффиндорка замерла на последней ступеньке, ведущей к замку, и снова оглянулась на ворота. Накажут ли ее за исчезновение Пэнси? Она была уверена, что нет. Это было продумано заранее. Миппи ведь сказала, что Пэнси должна остаться, а Гермиона — войти внутрь. Однако сейчас она ни в чем не могла быть уверена. Без прелестей Пэнси, её длинных ног и знойных глаз гриффиндорка была уязвима. Теперь она — единственный Лот в этом доме. Она подтянула выше декольте тонкого золотого платья. Внезапно ей стало интересно, что значит удаление татуировки Пэнси. Была ли та теперь свободна? — Мисс Гермиона? Она снова взглянула на Миппи и шагнула внутрь. Слева от неё расположилось несколько больших каминов. Она вспомнила, как удивилась тому, как быстро смогла найти Летучий порох два месяца назад, когда Гарри вскрикнул под хваткой Сивого. Прямо через прихожую была закрытая дверь, которая, как она уже знала, вела в гостиную. — Мисс? Повернувшись, Гермиона увидела, что Миппи уже стоит на первой ступеньке массивной мраморной лестницы. Величественные картины эпохи Возрождения возвышались до самого потолка, украшая серые стены своими золотыми рамами. Несколько дней назад она проснулась в своей первой тюремной камере, за волосы ее притащили во вторую, а после Аукциона бросили в третью. Сейчас же её просят подняться по лестнице и дойти до последней. Светлые глаза Миппи внимательно следили за девушкой. Гермиона, вздохнув, последовала за эльфийкой наверх. Они поднялись на третий этаж, и ее голова снова начала кружиться, было трудно дышать после недельного заключения. Она буквально кожей ощущала взгляды, когда проходила мимо статуй и доспехов. С портретов на неё сверкали глаза предков Малфоев, которые недоуменно поднимали свои кустистые брови. Но Грейнджер продолжала идти, сжимая зубы и не сводя глаз с эльфа, пока они не оказались в просторном коридоре, залитом ярким лунным светом. Гермиона остановилась, обнаружив справа от себя большое панорамное окно, вид из которого завораживал: сад и пруд, где на берегу спали белые павлины. Когда-то она читала о поместье Малфоев в книге «Священные двадцать восемь». Белые павлины были любимцами деда Драко, и забота о них передавалась по наследству. Наверняка вид из этого окна был прекрасен и при дневном свете. Весенние цветы, что росли на берегу пруда, и резная беседка справа… — Мисс? Гермиона покачала головой и продолжила плестись за Миппи. Коридор постепенно становился темнее. И девушку посетила мысль, что раз они поднялись на третий этаж, значит, её ведут вовсе не в камеру. Её ведут сразу в спальню. Шаги Гермионы непроизвольно замедлились, и эльфийка остановилась, повернув голову на неё. — Мисс в порядке? Она взглянула на это маленькое трогательное существо. Интересно, Люциус обижает и её тоже? Наверняка, она знала Добби. Гермионе вдруг стало любопытно, знает ли Миппи, что должно случиться с «мисс». Схватившись за край комода, так кстати оказавшегося рядом, девушка попыталась успокоиться и сглотнула подступившую к горлу желчь. Это будет Драко или Люциус? А какой вариант лучше? Драко наверняка не будет таким жестоким, как его отец. В нём не было качеств, присущих Малфою-старшему. Но отношение к ней как к собственности, как к рабыне, учитывая её чувства к нему… Она вонзила ногти в ладонь в попытке прогнать эту мысль. Зачем он вообще купил её, если не для того, чтобы сделать своей рабыней? Своей шлюхой. Последствия сотрясения явно давали о себе знать. Она почувствовала прикосновение маленьких прохладных ручек к своему запястью и вздрогнула от мягкого контакта. — Мисс в порядке? Гермиона рассмеялась, закрыв глаза. Нет, Миппи, мисс не в порядке.Открыв глаза, она увидела портрет предка Малфоя, который жил, по всей видимости, лет двести назад. Он смотрел на нее глазами Люциуса Малфоя, приподняв уголок рта в оскале. Внезапно Гермиона подумала о том, как важно для Драко получить одобрение Люциуса. Как сильно он боготворит собственного отца. Возможно, она — подарок. Желудок зашелся спазмами, и девушку стошнило прямо на каменный пол. Этот мерзкий звук отразился от стен и прокатился эхом по длинному коридору. Первый звук, который она издала за последние несколько дней. Миппи мгновенно подскочила к Гермионе, вытерла ее лицо влажным полотенцем и очистила пол поместья. Эльф тут же наколдовал стакан с водой и попросил девушку сделать глоток. Она слышала, как перешептываются портреты, споря о том, что она здесь делает. Гермиона сосредоточилась на их голосах, а Миппи уже неслась по коридору и просила мисс следовать за ней. Грязнокровка испачкала собой наш замок. Она поистине грязная. Я говорил это и раньше, но сейчас повторюсь: эта девка будет гибелью для нашего рода. Люциус всегда был слабым. Его сын — точная его копия. Она должна жить на первом этаже вместе с эльфами, а еще лучше — на улице с садовыми гномами.Они остановились у резной деревянной двери. Миппи говорила что-то о том, что должна как можно скорее уложить мисс в постель. Гермиона рассмеялась.Да, Миппи, пожалуйста. Давайте быстрее покончим с этим.Эльфийка толкнула дверь. И взору гриффиндорки открылась роскошная спальня. Кремовые шторы с золотой отделкой. Пушистые ковры. Зона отдыха напротив двери с разожженным камином. Два поразительно мягких кресла с подлокотниками. Сквозь огромную арку под самым потолком, что находилась справа, виднелась самая большая кровать, какую она когда-либо видела. С высоких столбов свисал кремово-золотой полупрозрачный балдахин. Подушек на постели было больше, чем она могла сосчитать. Войдя в комнату, Гермиона сразу заметила шкаф, наполненный книгами. Нет. Они не для нее. Ничего из этого не для нее. Интересно, чья это спальня? Возможно, ее привели в гостевую, чтобы она не осквернила хозяйские простыни. Миппи продолжала что-то говорить, но гриффиндорка была не в состоянии разобрать слов. По коридору гулял сквозняк. Эльфийка закрыла за собой двери, и Гермиона осталась одна. Мягкая постель так и манила. Грейнджер чувствовала себя невероятно уставшей, но даже в таком состоянии не планировала ложиться спать в кровать, на которую в любую секунду могут совершить нападение. Она прошла дальше, провела пальцами по шторам и постельному белью. Просмотрев книжный шкаф, она нашла там как научную, так и художественную литературу. Маггловскую и волшебную. Классическую и современную. Чтобы проверить одну из возникших в голове теорий, она дотронулась кончиком пальца корешка Гекльберри Финна. Ничего. Ей разрешили касаться книг. И тогда Гермиона провела пальцем по всем корешкам, ожидая, что вот, еще секунда, и что-то произойдет. По-прежнему ничего. Плечо до сих пор невыносимо ныло. Она прижала руку к груди и продолжила осматривать спальню. Возле кровати была еще одна дверь. Ванная, скорее всего. Девушка медленно приблизилась к ней, не сводя глаз с входной двери. Зайдя внутрь, Гермиона открыла от удивления рот. Мрамор и медь. В центре комнаты — ванна на изогнутых ножках. Сбоку на полках — махровые полотенца. С потолка льется мягкое освещение. Она обернулась и, увидев себя в зеркале, испугалась. Бледная, худая, все еще в золотом платье, которое надел на нее Яксли. Диета из одних фруктов и хлеба определенно не пошла ей на пользу. Гермиона вернулась в комнату. Кровать до сих пор манила, словно магнитом, но девушка все еще сопротивлялась. Она осмотрела огромные окна, занавешенные светлыми шторами. Отодвинув одну из них, она обнаружила тот же вид из окна, что был из коридора. Сад, беседка, пруд. Книжный шкаф все еще не давал ей покоя. Гермиона внимательно прочла каждый корешок, взяла с полки одну книгу и бросила взгляд на старинные часы. Время близилось к полуночи. Она бросила «Повесть о двух городах» на кресло у камина, то, что ближе к выходу, чтобы, листая страницы, следить за дверью. Мадам Дефарж уже вязала к тому моменту, как в дверь постучали. Гермиона застыла, бросив взгляд на дверную ручку, ожидая, пока она повернется. Снова постучали. На этот раз громче. Девушка закрыла книгу и встала за креслом, сжав спинку. Дверь открылась, и в комнату вошла Нарцисса Малфой. Увидев Гермиону, она замерла. Сердце гриффиндорки билось набатом в груди. Она ведь без палочки. В доме этой женщины. В горле пересохло от воздуха, медленно покидающего легкие. Гермиона сделала глубокий вдох, морально готовясь к тому, что эта женщина может с ней сделать. Нарцисса Малфой мягко улыбнулась. — Здравствуйте, мисс Грейнджер. Гермиона ждала. Нарцисса пока внимательно ее рассматривала: короткое платье, тонкую бледную кожу. — Прошу прощения за то, что ворвалась, — она указала на дверь. — Вы не ответили, и я заволновалась… — Нарцисса замолчала. — Миппи рассказала мне, что вам было плохо. Гермиона вздохнула, все еще не зная, чего от нее ожидать. Миссис Малфой склонила голову, увидев лежащую в кресле книгу. — Я тоже люблю Диккенса. Гермиона вздрогнула. В животе возникла необъяснимая тяжесть. Возможно, ее накажут за то, что она тронула книги. — Прошу меня простить за то, что не встретила вас. Я понятия не имела, что вас привезут так скоро. К тому же у меня было несколько дел, не терпящих отлагательств, — женщина сцепила руки в замок, рассматривая ее, а затем — и всю комнату, словно никогда не была здесь прежде. — Вы в порядке, мисс Грейнджер? Вас не ранили? Гермиона резко вдохнула — легкие все еще отчаянно требовали воздуха. Ее глаза наполнились слезами, но ведь она обещала самой себе, что не будет плакать перед этой женщиной только потому, что она добрая. Она обязана взять себя в руки. Нарцисса Малфой ждала. Терпеливо и спокойно. И тогда, сглотнув, Гермиона поднесла руку к горлу и покачала головой. Одно короткое мгновение, а затем — Фините Инкантатем. Нарцисса положила палочку обратно в карман мантии и плотно сжала губы. Так всегда делал Драко, когда видел собственную ошибку. Она сделала глубокий вдох и произнесла: — Давайте начнем сначала? Здравствуйте, мисс Грейнджер. Я — миссис Малфой. Вы можете звать меня Нарциссой. Гермиона с трудом сглотнула, смочив сухое горло. — Здравствуйте, — прохрипела она. Нарцисса подошла ко второму креслу. — Вы ранены, мисс Грейнджер? — У меня… — её голос звучал слишком тонко и неуверенно. — У меня вывих плеча и, кажется, сотрясение мозга. Нарцисса пристально ее осмотрела с ног до головы. — Миппи! Гермиона подпрыгнула, и спустя секунду маленькая эльфийка появилась посреди комнаты. — Миссис! — У мисс Грейнджер повреждено плечо. Также она подозревает сотрясение мозга. Пожалуйста, позаботься о ней. — О! — Миппи повернулась к гриффиндорке. — Гермиона, мисс! Скажите Миппи, что у вас болит! Скажите Миппи, и она все вылечит! Девушка кивнула. — И, Миппи, пусть Пламб принесет нам чая. Эльфийка исчезла, но уже спустя три секунды появилась с несколькими флаконами зелий и маленьким мешочком. Она попросила Гермиону присесть. Нарцисса в это время заняла второе кресло. В комнату вошел пожилой эльф с подносом. Миппи протянула Гермионе зелье от сотрясения мозга, а сама начала втирать целебную пасту в плечо девушки. Также она заранее поставила на прикроватную тумбочку зелье сна без сновидений. Грейнджер бросила короткий взгляд на Нарциссу, которая спокойно пила чай, глядя на нее. — Хотите чаю, мисс Грейнджер? Гермиона с любопытством взглянула на чайник, воображая всевозможные темные зелья, которые могут быть внутри. Возможно, Нарцисса заранее приняла противоядие. Она покачала головой. — Нет, спасибо, миссис Малфой, — хотя ее сухие горло и язык отчаянно нуждались в горячей жидкости. Нарцисса, казалось, прочитала ее мысли. — Полагаю, от печенья вы тоже откажетесь? — она ухмыльнулась. — Даже если я уверю вас, что в моем арсенале есть гораздо более изящные методы пыток? Гермиона покраснела и перевела взгляд на свои колени. Золотое платье едва прикрывало бедра, поэтому она что есть силы натянула ткань. Миссис Малфой поднялась со своего места и подошла к платяному шкафу, тихо пробормотав: — Если я не ошибаюсь… — она открыла шкаф, и Гермиона заметила на ее лице тень смиренной грусти. Нарцисса выдвинула ящик и достала пижаму, на первый взгляд, из сатиновой ткани, а затем положила брюки и рубашку на пуговицах с длинными рукавами на кровать. — Отдыхайте, мисс Грейнджер. Если захотите есть или возникнет потребность в других лекарствах, пожалуйста, зовите Миппи. Маленькая эльфийка так энергично закивала головой рядом с чайным сервизом, что её уши затрепыхали в опасной близости от сахарницы. Она не будет спать в этой кровати. По крайней мере, пока не узнает, для чего она здесь. Учитывая сотрясение мозга, каждое решение должно быть тщательно обдумано. Миппи исчезла вместе с подносом, когда Нарцисса подошла к двери. — Миссис Малфой, — обратилась Гермиона, её сердце готово было выпрыгнуть из груди. — Когда мне ждать посетителя? Четко. И по делу. Возможно, Нарцисса сумеет оценить её храбрость, даже несмотря на то, что, возможно, Гермиона спрашивает о её собственном муже. Голубые глаза миссис Малфой превратились в лед — цвет радужки моментально стал близок к оттенку глаз её сына. Она неторопливо сложила руки чуть ниже груди. — Позвольте мне прояснить ситуацию, мисс Грейнджер, — гриффиндорка ощутила холодок, прокатившийся вдоль позвоночника, и была готова принять самую суровую реальность, всё, что определяет сейчас её место в этом мире. — С этого момента вы находитесь под защитой Нарциссы Малфой. Никто и пальцем не тронет вас в этом доме. Хозяйка поместья, строго приподняв брови, покинула комнату. Гермиона на мгновение застыла, а потом рухнула в кресло, теряя сознание. Пытаясь осознать действительность. Конечно, всегда есть вариант, что ее обманывают. Специально, чтобы она начала доверять этой родоначальнице Малфоев. Способна ли эта женщина усыпить её бдительность перед нападением? Но на другом конце стола осталась ваза с печеньем. На кровати — пижама, которая пришлась ей по размеру. Миниатюрная библиотека была в полном её распоряжении. Как и кровать. Кровать, которую она не обязана была с кем-то делить. Гермиона встала. Снова осмотрела всю комнату. Здесь было действительно роскошно. Эта гостевая спальня точно предназначена для кого-то, кто привык к максимальному уровню комфорта. «Чтобы гостю не хотелось уйти отсюда», — поняла она. Книги, отдельная ванная, зона отдыха и внимательный эльф. Это была самая лучшая клетка, на которую она могла только надеяться. Стянув с себя ненавистное золотое платье, Гермиона оставила его на полу. Ощущение невесомой атласной пижамы на коже было сродни погружению ножав мягкое масло. Спустя мгновение гриффиндорка подхватила с пола золотое платье, бросила его в камин и, словно завороженная, наблюдала за тем, как ткань охватывает пламя. А потом она подошла к кровати. Четырнадцать подушек. Кремовые и золотые. Она откинула тяжелое покрывало, ожидая обнаружить голову лошади или любую другую маггловскую чепуху. Нет, только мягкий, манящий матрас. Встав на цыпочки, Гермиона села на кровать — снова ничего не произошло. Матрас и подушки мягко прогнулись под ее весом, словно уже ждали ее на протяжении некоторого времени. Она бросила взгляд на дверь, которая находилась достаточно далеко от кровати. Оттуда на неё, вероятно, открывался прекрасный вид — на фоне подушек и атласной постели. Гермиона схватила с тумбочки флакон зелья сна без сновидений, которое оставила для нее Миппи, откупорила его и понюхала. Пахло как настоящее. Под защитой Нарциссы Малфой.Той же самой Нарциссы Малфой, которая пробралась в замок, чтобы найти своего сына в то время, как Тёмный Лорд хвастался своей победой во дворе. Той же самой женщины, которая обсуждала побег, даже когда армия, на стороне которой она была, уничтожила предводителей стороны Гермионы. Это самое безопасное место для тебя, Грейнджер.Возможно, Забини был прав. Возможно, ещё не все потеряно. Только время расставит все по своим местам. Гермиона выпила зелье, поставила пустой флакон на тумбочку у кровати и легла на бок, только сейчас заметив латунную шкатулку для драгоценностей. Её глаза уже начали закрываться, когда она потянулась, чтобы открыть крышку, и обнаружила, что синее бархатное нутро было пустым.