Глава 14
- Что? – спросила я и уставилась на нее. Мама вздохнула и стала искать документы в папке.
- Полин, твоя бабушка болела одной страшной болезнью, называется она болезнь Альцгеймера. Стала она проявляться еще до того, как ты родилась, и я была в твоем возрасте, была беременна тобой, и она стала забывать многие вещи, не знала как пришла в то или иное место. Была не в себе, и нам пришлось отдать ее в больницу...
- Ты говорила она умерла.... – сказала я, и слезы лились по щекам.
- Она умерла, только позже... Мне жаль, что я скрывала, это генетическая болезнь и я надеялась, что нас она не коснется, но она не прошла мимо меня, у меня уже первые стадии прошли, они протекают без следа... Я сейчас в очень огромных долгах, потому что... сама не знаю, как это вышло, - сказала мама и заплакала, я никогда не могла смотреть на то, как плачет мама, поэтому быстро подошла к ней и сев рядом, обняла ее крепко-крепко, - я разорила фирму в которой работала, и поэтому пыталась через суд, добиться того, чтобы Константин, был твоим отцом, чтобы ты хоть на что-то имела право... прости меня, - сказала мама, и я видела, что сейчас она, как беззащитный ребенок, который просто опустил руки, но она же моя мама, она та сильная женщина, умная, красива, мудрая... и я навсегда запомню ее такой.
- Мама, я могу уехать с тобой, - сказала я.
- Нет, ты скажешь, что ты не знаешь где я, что я просто бросила тебя, и от тебя ничего не будут требовать, они будут искать меня, но квартиру они заберут... Еще этот чертов Меладзе – козел, - сказала мама и я не знала, что сказать. Мир теряет краски с каждой секундой. Мама больна страшной болезнью, отец – не признает меня, Никита – поддонок, да еще и изнасиловали пару дней назад... я уже ненавижу свою жизнь, и просто мне не хочется жить, а через 2 дня я еще и останусь на улице, совершенно одна...
Все эти мысли рисовали картинки в моей голове, страшные картинки моей смерти, в холоде где-то на стройке, и вывести из этих мрачных мыслей смогла мама.
- Полин, я сегодня провела незабываемый день с тобой, моя малышка, но... я боюсь, что смогу его забыть, и если однажды, ты увидишь меня и я не вспомню, как тебя зовут, то прости меня, если сможешь, - прошептала мама и я заплакала у нее на груди. Она прижала меня к себе, и гладила по голове, а я просто плакала, потому что самый родной человек сейчас передо мной, а уже послезавтра она исчезнет... В дверь позвонили, и я посмотрела на нее.
- Ты кого-то ждешь? – спросила я, вытирая слезы.
- Да, но не сейчас, - посмотрела мама на часы, - хотя, может, я про что-то забыла...
- Я открою, - сказала я, и быстро встала, вытирая глаза, я закрыла дверь в зал и подошла к двери. Быстро повернув замок, думая о своем, я открыла дверь. Передо мной стоял он, я смотрела в его глаза, он был грустный и поникший, а я заплаканная и убитая.
- Полина? Ты плакала? – спросил он, и быстро подошел ко мне, он прикоснулся к плечам, его пальцы были холодные и от этого по моим рукам побежали мурашки. Я немного дернулась, его сейчас я видеть не готова была.
- Никита, что здесь делаешь? – спросила я, и он вздохнул.
- Я... гулял, и увидел, что у тебя горит свет, вот и пришел, я знаю, это эгоистично, но... я так долго тебя не видел и не слышал...
- Ты не вовремя... – прошептала я, но он закрыл за собой дверь и оперся на нее.
- Пока ты не скажешь мне кто тебя обидел, я не уйду... – сказал он и я осмотрела его, на шее был виден след от помады, я опустила глаза, посмотрев на его руки, они были в ссадинах. Я прикоснулась одной рукой к его костяшкам, и посмотрела на него.
- Что это? – спросила я.
- Я пытался наказать мудака одного, - сказал он, и я нахмурила брови.
- Какого? Кто-то обидел Настю? – спросила я, и он посмотрел на меня удивленным взглядом.
- Не понял, при чем тут Настя? – спросил Никита, и я вздохнула.
- Киоссе, у тебя от помады на шее, и знаешь, тебе пора, - сказала я, и подошла к нему в плотную, повернув замок, он смотрел на меня, я была в паре миллиметров от него, я тонула в его шоколадных глазах, а он при взгляде на меня, становился слишком мягче и нежнее.
- Поля...
- Нет, тебе пора, я занята, и сейчас не лучшее время, - ответила я, вспомнив все, что происходило минут 5 назад, волна уныния и горя снова захлестнула меня, и слеза покатилась по щеке.
- Поля, - прошептал Никита, и прикоснулся ко мне, - этот след... черт, эта Настя... она..
- Замолчи, мне плевать, слышал? Мне сейчас не до тебя, - сказала я, а он обнял меня и прислонил к своей груди, крепко прижимая к себе. В его руках было тепло, и мне сейчас так нужна была поддержка.
- Поля, - услышала я голос мамы, и быстро отстранилась от Никиты. Я вытерла глаза, и повернулась, быстро подойдя к маме, - это твой парень? – спросила мама, и я увидела надежду в ее глазах.
- Добрый вечер, я не..
- Да, мам, это мой парень – Никита, - перебила его я, и посмотрела на него, а после на маму. Она улыбнулась. Господи, пусть она улыбается чаще! Я знала, что врать не хорошо, но мама всегда хотела мне лучшую жизнь, так почему бы ей не думать перед тем, как она уедет от меня навсегда, что у меня все будет хорошо!
- Здорово, я очень рада, что у тебя именно такой выбор, - сказала мама и посмотрела на Никиту, он кивнул и я подошла к нему, быстро его обняв.
- Подыграй мне, я объясню, - прошептала я ему на ухо, и быстро вытерла след от помады. Никита скривился, потому что след был рядом с раной, которая начала заживать. Я быстро повернулась к маме, Никита обнимал меня за талию. А я чувствовала, как бабочки в моем животе восстают из мертвых. Мама улыбнулась.
- Ну, что ты его держишь на пороге, пусть проходит, сейчас накормим, - сказала мама, и подмигнув мне прошла на кухню. Я провела ее взглядом и повернулась к Никите, он улыбался и вопросительно смотрел на меня.
- Что ты смотришь? Снимай куртку, разувайся, и потом объяснишь все своей Насте, можешь на меня кидать вину...
- Заткнись, - улыбчиво сказал он и я посмотрела вопросительно на него, - мне плевать на Настю, разве ты не поняла еще? – спросил он, и прикоснулся к моей щеке, он поцеловал меня в лоб, - но ты еще объяснишь мне все, и я потребую у тебя полного описания того, кто заставил тебя плакать, - прошептал он, и быстро снял куртку, и разулся.
Мы зашли на кухню, мама уже во всю разогревала еду.
- Никита, ты помыл руки? – спросила она его, и отрицательно помахал головой, - тогда вперед, быстренько.
Он ушел, а я посмотрела на нее.
- Мам, все хорошо? – спросила я, она обернулась и улыбнулась мне.
- Родная, я вижу какая ты с ним, я с твоим папой тоже была такой, не потеряй это, любовь... она...
- Мам, - начала я, и задумалась. «Неужели, я и правда люблю Никиту?».
- Не перебивай меня, я рада, что ты останешься не одна, - сказала мама и я посмотрела на нее, слеза снова покатилась по моей щеке. Ведь все это игра, и на самом деле я останусь одна.
Никита вернулся из ванной и мы сели за стол, он мило улыбался маме, так мило, как он это умеет, а еще очень быстро ел. Я просто смотрела на них, как они ладят и мне хотелось остановить время. Мы просидели в уютной компании около часа, Никита наелся, но пару вареников все же оставил, и мама все время смотрела на то, как он обнимал меня, и улыбалась.
- Ну что ж, спасибо тебе Никитка, что ты любишь мою дочь, - начала мама, и я испугано посмотрела на нее, она подмигнула мне, - я надеюсь, что ты будешь с ней рядом и поможешь ей справится с одиночеством? – спросила мама, и мы с ней посмотрели на Никиту, который ничего не понимал.
- Ну, я постараюсь всегда быть рядом, если она мне позволит, - сказал он и посмотрел на меня.
- Так, мне нужно в туалет, - сказала я, и быстро вышла, потому что что-то попало в глаз, и жутко болело. Я достала ресничку, и освежила лицо холодной водой. Быстро выйдя, я подошла к кухне и прислушалась.
- Никит, моя дочка, она может быть грубой, может говорить тебе, что ты ей не нужен, но на самом деле по-другому, она...
- Да, я это уже понял, - сказал тихо Никита.
- Просто, через день она останется совсем одна, и можно я тебя попрошу кое о чем? - спросила мама.
- Да, конечно.
- Помоги ей, - попросила мама, и я заплакала тихо за дверью кухни.