"Норад ли дик тиль"
Селестия искала тортик и через полчаса спустилась вниз.
— Луна, где мой тортик? — закричала кобылка. — Эй, Луна, я хочу тортик. Сколько можно? Луна, дай тортик мне.
— Отстань, Селестия, — ответила Луна — А то получишь вилку и огуречный огурец... Ладно, я тебе самогон принесла. Я думаю, вкуснее будет.
— Вкуснее чем тортик? — удивилась кобылка. — Спасибо. Почем бутылка? Сколько она стоила? Почему ты мне ничего не сказала?
— Я не думала, что ты захочешь... Я... Я просто не подумала, — бормотала Луна и разрыдалась. — А тортик твой... Как мне теперь с ним жить? Как жить дальше?
— Луна, не плач! — заверещала Селестия. — Я не хочу, чтобы ты плакала! Давай пить самогон! И не надо вилки...
— Ненавижу самогон, — всхлипнула Луна и растворилась в тумане. Стало тихо. Еще через полчаса Луна, в своем серебристом платье и соломенной шляпе, вернулась домой с полной бутылкой водки. В бутылке оказалось что-то зеленое, напоминающее кетчуп — и это было гораздо вкуснее, чем злополучный кусок торта.
С этого дня отношения между обоими начала меняться. Теперь они сидели на кухне за столом, пили водку и вели длинные веселые разговоры.
Иногда они забывали о себе, и тогда Луна, сидя рядом, смотрела в потолок и тихо напевала: «Две березки на ветру сидят... «, а Селестия, за столом вцепившись в край стола, кивала головой, или наклоняла голову набок, делая вид, что слушает Луну. Иногда они начинали говорить — обычно о лошадях, и это всегда выходило довольно душещипательно. Но чаще всего они говорили о компьютерах и планах на будущее. Иногда, когда в комнате становилось совсем тихо, Селестина украдкой бросала взгляд на часы, и в ее голове начинала танцевать веселая темная пантера.
В один из таких дней, Твайлайт пришла вытащить их из запоя.
— Что это вы с собой сделали? — спросила она. — У вас стали такие глаза — будто вы тамбовского быка нашли. Глаза оловянные. Не хотелось бы вас пугать, но у некоторых компьютерных программ есть такое выражение — «норад ли дик тиль».
— Это по-румынски, — сказала Луна.
— По-румынски? — переспросил Твайлайт с недоумением. — Как это по-румынски? Что? Норад ли дик тиль? Это по-французски. «Норад ли дик тиль».
— Это из «Божественной комедии», — сказала Селестия. — Итальянское слово. А второе — «дик тиль», а третье — «ли».
— Что такое норад ли дик тиль? Я не понимаю этого выражения! А-а- а! — закричала Луна
— Так! Не заговаривайте мне зубы! — вскрикнула Твайлайт. — Ни слова больше. Вы совсем меня замучили!
— Нам нужно бросить пить. А для этого надо вылезти в интернет и проветрить голову... Ну, скажем, минут двадцать. Желательно, пока не кончится бутылка виски... — сказала Луна.
— Какая бутылка, — прошептала Селестия. Какой виски. Какие бутылки... Где мы? Что это вообще за норад ли дик тиль такой? Что это за Эдмонд Мэнсон такой?
— Протрезвела, — поняла Твайлайт. — Да еще как. Пьяная ведь была... А теперь все вспомнила? А про норад ли дик тиль? Ты что, решила опять эту чертовщину прочесть?— Неважно, — буркнула кобылка и пошла искать тортик.
Думаю на этом стоит закончить. История началась и закончилась на тортиках. Идеально.