Noblesse: Благородная

- Куда это ты собралась?..

Ну вот... Накрылся мой побег медным тазом. А я уж так надеялась вкусить и ощутить телом порыв свободы, вспорхнуть в небо как освобожденная из оков заточения на долгие тысячелетия в мрачном замке пташка и улететь на край света... Но тут неожиданно мне посмели помешать! Чертовы... волосатые тролли!

Я встала как вкопанная, когда прямо за спиной раздался холодный, леденящий душу и тело, голос одного из домочадцев, которому вдруг приспичило на ночь глядя прогуляться по своим апартаментам и разведать обстановку в данной сложившейся ситуации. Мне было нереально страшно: руки и ноги затряслись, как будто у меня синдром Альцгеймера, голова даже закружилась от сковавшего тело страха, а бедное моё сердечко трепыхало как бешеное, отбивая похоронный марш в новой, ускоренной интерпретации. Я так и чувствовала на себе очень колючий и даже гневный взгляд; рядом витала кое-какая знакомая мне темненькая аура, но от неё мне было не так страшно, как от этого пронизывающего взгляда насквозь.
Я кое-как, приложив немало усилий, успокоилась и медленно обернулась назад с округлыми от шока глазами, при этом улыбнулась как дурочка и глупо помахала рукой своему разоблачителю.

Как и ожидалось, передо мной, буквально в двух метрах, стоял мистер О-БОЖЕ-КАКОЙ-МУЖЧИНА и свирепо косился на меня, изображая на лице безумную улыбку «Псих - это норма!», при этом грозно скрестив руки на груди, а-ля «я строгий надзиратель и ты никуда не пойдешь, блэт!» Кажется, стоило мне обернуться, как его аура усилилась многократно и стремительными порывами настигла меня. На своих ногах я ощущала приятный, щекочущий холодок, который поднимался по ногам все выше и выше, медленно окутывая все тело. Будь моя воля - заорала бы от восхищения на весь дом, но удивляться было уже нечему или это я просто привыкла и смирилась с этим безобразием.
Когда вас постоянно чем-то пугают, то чувство страха становится управляемым и экономным. Бесцельно расходовать его по нескольку раз на один и тот же объект уже бессмысленно и даже не по-хозяйски. Испугались один раз - довольно, прибережём дрожь в коленях, холод в пузе и сердце в пятках для следующего случая. Благо здесь, во Франкенхаусе, малоприятные сюрпризы в лице бешеного учёного ждали меня практически на каждом шагу...

Вид у Франкенштейна был не таким официальным и деловым, как обычно: довольно расслабленный и немного помятый; его элегантный чёрный пиджак отсутствовал, вместо белой рубашки синяя, рукава которой были засучены до локтей, а несколько верхних пуговиц имели вольность быть расстегнутыми. По взгляду я хоть и поняла, что мне кранты и очень даже скоро, но он был уставшим, тяжёлым, не таким пугающим и пронзительным как днём.  Белокурые волосы были сильно взъерошены, от чего можно сделать вывод, что учёный над чем-то усердно работал, но моё ночное похождение вывело его из напряженной деятельности, от чего следует ещё один вывод: мне кирдык вдвойне. А ещё если вспомнить сегодняшний день... Все, это реальный кабздец.

- Чего все пялишься? - буквально прошипел Франки как настоящая Медуза Горгона, не спуская с меня этот раздражённый, гневный взгляд; эта его улыбка психа не попадала, а глаза блестели как у настоящего маньяка-безумца, встретившего очередную несчастную жертву. Будь он правда Горгоной, я бы многократно была обращена в камень навечно. А почему вдруг учёный так гневно зашипел? Из-за того, что все время своих великих дум, я откровенно пялилась на него, а услышав гневное шипение, пришла в себя, выругалась под нос и резко перевела взгляд на его прекрасную ауру, которая все ещё путала меня своими "щупальцами", при том при этом очень, ну прям очень сильно покраснев. Да, он... красивый, и что? Не мой типаж. Однако все равно в нем есть такое, что меня цепляет.
И я не знаю пока, что это может быть. Его безумие? Тёмное Копье? Все вместе? Да чёрт его знает, проклятого. А теперь надо бы что-то сделать... Пора прекращать краснеть при каждом их взгляде, ё-моё! Я так скоро стану сентиментальной дурой! Я ведь не такая! И вообще что со мной творится здесь?

- Никто не пялится, - вдруг осмелела я. - Вы мне и так не интересны. Просто у вас такая аура... тёмная. Вот она меня и заинтересовала, - вот здесь я почти не слукавила. Разве что в том месте, где сказала, что блондин мне не интересен... А так мне правда интересна эта сила, его оружие, которое, несмотря на свою внушительную... темность, меня завораживает. Мне интересно все о ней: как Франки её контролирует, как удерживает. И ещё меня поражает тот факт, что оно сознательное, то есть может вести непосредственный контакт со своим хозяином и разговаривать с ним. Ах, хотела бы и я себе такое умное оружие. Естественно, перед этим найти с ним компромисс и договориться о взаимном понимании. Думаю, меня бы поняли и мы бы поладили. Эх, мечты, мечты...

Однако, после произнесенного мной, одна из идеальных бровей блондина поползла вверх, вероятно, от удивления.

- Заинтересовала, говоришь? - вдруг ухмыльнулся безумный учёный так коварно, что мне невольно стало страшно. Франкенштейн замыслил явно что-то нехорошее. А фантазия на такое у блондина хоть куда - такого напридумает, что инквизиционные пытки покажутся детскими развлечениями. - А хотела бы обладать этой аурой? - я знала, о чем глаголил Франки. Мне знаком этот хитрый приемчик в исполнении этого странного человека. Не помню какая глава это была, но там был использован этот самый приём. Франки предложил своему врагу подержать Копьё, а оно, в свою очередь, его ам - и нету. Но даже несмотря на это, я положительно кивнула головой. Уж очень сильный был соблазн подержать немного Тёмное Копьё в руках. Знаю, я - самая настоящая самоубийца, но что поделать? Я, наверное, одна такая дурында, которая восхищается силой Франкенштейна, её способностями и вообще всем, что с этим связано, и не скрывает этого. Именно из-за этого мне нравилось читать манхву - лишь бы увидеть Франкена и его Любовь. Хи-хи. Мне бы тоже хотелось быть кем-то, кто сможет защитить Ноблесс и просто сражаться наравне со всеми. Эх.

- Правда? - Франки наклонил голову чуть вбок и впился в меня уже заинтересованным взглядом, что точно не каждый день бывает. - Извини, Кай Ли, сейчас не могу продемонстрировать. Боюсь, мы можем всех перебудить. Как-нибудь в другой раз, попозже, - говорил он с какой-то издевательской насмешкой, приятным голосом, усиливая свою ауру и направляя её прямо на меня. Типа, решил удостовериться, испугаюсь я или нет, но я... Я не испугалась и сразу же посмотрела на свои руки, которые были полностью окутаны чем-то непонятным, бесформенным и прохладным. Это было необъяснимое чувство восхищения. Я как заворажённая смотрела на то, как по моим рукам перетекает, переплывает или ещё как-то какая-то не осязаемая тёмная, густая материя, приятная. Видимо, Франки принудил Копье подчиниться себе, и оно не поглощало меня, хотя всеми возможными средствами пыталось это непременно сделать. Вот это меня завораживало - Копьё было на мне и я его остро чувствовала... Ща взвизгну от восторга как девчонка, которой наконец подарили айфон последней модели. Но я лишь здавленно пискнула и покраснела, сдерживая этот вопль радости. Ыыы!

- Странно, - немного удрученно протянул блондин, изучая меня и мою реакцию взглядом, явно не понимая суть происхождения моей ненормальной реакции критического счастья.
А что ещё нужно для полного счастья фанату Тёмного Копья? Нет, не Франки, (кого я пытаюсь обмануть?) именно Тёмного Копья. Вот именно: ни-че-го! Я счастлива от того, что вошла в контакт с ТК, хоть и не прямой, но хотя бы такой.

Но неожиданно моё недолгое счастье кончилось... Франки убрал свою ауру, а та с шипением не особо охотно отпустила меня, и учёный непонимающе посмотрел на мою сморщенную от несправедливости этого жестокого мира физиономию. Этот растерянный взгляд держался всего несколько секунд, а потом медленно рассеялся и вернулся тот уже привычный мне раздраженный и свирепый. Меня хотели прикончить прямо на месте и навеки веков. Эх, походу ждёт меня сегодня длинная ночка в компании своего врага. Правда он ещё не знает, что он мой враг. Хотя, сделаю чистосердечное признание, это существо мне... нравилось. Но это было давно, до аварии, теперь же все изменилось. Все изменил он сам своим паскудным отношением ко мне, вот так.

Франки быстро сократил наше расстояние в два метра и, грубо, схватив больно за шею, впечатал к входной двери, от чего я сильно ударилась о металлическую поверхность спиной, и зыркнул на меня тоже привычным однообразным ненавистным взглядом и молчал, явно ожидая каких-либо объяснений. А я и задыхалась одновременно, и не знала чего хочет от меня этот обезумевший чистоплюй.

- С какой целью ты собиралась сбежать? - почти прорычал директор Ли сквозь стиснутые зубы, поняв, что я ещё не врубилась и не настроена на разговор. А таким вот образом решил меня слегка подтолкнуть к задушевной беседе. Хотя почему «почти»? Он действительно зло прорычал, держа своё лицо неприемлемо близко к моему, я так и слышала как его зубы скрипели, а у меня от этого дрожали коленки и тряслись руки. Неприятно, когда тебя вжимают в стену, давят со всей силы на горло и при этом ещё пытают. Было бы намного приятнее, если бы меня просто поглотило Копьё.
Я что-то невнятно прохрипела, немного повырывалась, но потом бросила эту тщетную попытку, с трудом хватала ртом глотки спасительного воздуха, которого мне так не хватало, и сильно царапала ученому руку до крови, пока тот наконец не соизволил меня отпустить.

- Кхе... - упав на колени, я часто начала кашлять как всю жизнь курящий человек, потерла рукой шею, отмечая про себя, насколько Франки сильный, в разы сильнее тех, кого я знала ранее. И Шинву тем более.
Тем не менее Франкенштейн терпеливо ждал, когда я наконец перестану терзать себя кашлем. На лице учёного не дрогнула и мускула, и мне невольно стало обидно: почему он относится ко мне как к мусору? Что я ему сделала? Чем я заслужила к себе такое отношение? Проклятый чистоплюй, чтоб тебе пусто было...
От всего этого ясно одно: учёный всё-таки переоценил чуток свои силы, но его это все равно не остановило, раз продолжил меня, так скажем, душить.

- Ну? - гляньте-ка, какой напористый! А вот хрен я ему отвечу! Назло промолчу, может, хоть потом чутка уважать начнёт! Я не намерена терпеть это унижение и издевательство и тем более отвечать ему за свои действия. Кто вообще он для меня? Папка, что ли? Нет, он мне никто! У меня есть полное право хранить молчание и я им воспользуюсь. Я преступление что ли какое-то совершила? Нет. Я целенаправленно не буду отвечать на его поганые вопросы, ибо нефиг было так жёстко, как какую-то безчувственную неблагодарную тварь, к стенке прижимать. Это не гуманно! И вообще, я Мастеру все расскажу.

- Мне ещё раз повторить? - ещё суровее повторил Франки, определённо, мечтая меня раскромсать на мелкие кусочки и скормить ТК. Интересно, почему он ещё держит себя в руках? Какова причина? Мне вот интересно его странное поведение: мечтает покончить со мной, а убить не может, хотя есть все подходящие условия для идеального убийства.

- Будьте любезны, пожалуйста, - фыркнула я, имея совесть поднять на его неприкосновенную персону свои прокаженные очи.

- Если бы я мог, то непременно бы убил тебя прямо сейчас... - зашипел Франкенштейн. Он возненавидел меня, похоже, с самого первого дня моего виртуозного пребывания в этот мир. По определению, я являюсь его «игрушкой», козой отпущения, но, увы, пользоваться мной пока что ещё не разрешают взрослые. Спасибо Мастеру. Интересно, не будь Ноблесс на моей стороне, что бы сделал со мной этот обезумевший типчик с моей слабостью, то бишь Копьём? Отправил на опыты или сразу на месте прибил, шоб не мучилась?

- Так что же вам мешает, господин директор?

- Мастер, - я ожидала подобного ответа. Я остаюсь живой благодаря милости Рейзел-нима. Вот уж спасибо. Это такая честь - жить с мыслью, что рано или поздно некто с ангельской внешностью тебя прикончит пока никто не видит. Я просто счастлива. Лучше быть поглощённой Копьем, нежели жить в страхе. Да и Благородному я не могу сказать ничего... Мне потом точно не отвертеться и Франки отправит на свои эксперименты, будет извлекать из меня по одному органу и заставит мучиться до скончания дней своих. Нет, такой чести я, пожалуй, не удостоена, спасибо, я лучше так поживу, помучаюсь с таким соседом.

- Хах. Вот как? А как-нибудь по-тихому, чтобы никто не заметил моего исчезновения? Ведь так тоже сделать можно: просто скормите меня своему вечно голодному Копью и дело с концом. Я ж вам вроде как только жить мешаю, приношу столько хлопот, да и вы вон как меня люто ненавидите. Я для вас как геморрой...
Меня так мучает этот вопрос: Ну почему Франкенштейн так жесток ко мне?.. Пойду повешусь в своей комнате. Может тогда кое-кто успокоиться и вздохнет с облегчением. А в своей предсмертной записке я укажу, что в моей смерти виновата эта блондинистая гадина, может, тогда до него хоть что-то дойдёт...

- Знаешь, я не намерен с тобой церемониться, но и прикончить тебя не могу. Я не собираюсь выслушивать тут твоё нытье и смотреть на тебя и на то, как ты "страдаешь". Но жаль я не знаю чем ты привлекла моего Мастера, а то я бы быстро с тобой разобрался...

- Ха, так почему нет? Почему же не разберешься прямо сейчас? Такое удачное время... А всем скажешь, что я сбежала. Ты же ждёшь подходящего момента, верно?

- По воле Мастера я не могу тебе ничего сделать, - со вздохом сожаления отозвался Франки, а мрачная морда разлакомившегося учёного изображала кладбище разбитых надежд.
- И... - дальше учёного словно заклинило. Он резко замолчал и пристально вглядывался в мои суровые нынешние серые глаза и не сводил взгляда, сильно нахмурив брови. Мне было неловко, но глаз я не сводила, успевая подняться с пола. Мой грозные взгляд - единственное верное средство против противных прилипал, которые мешают жить. Раньше, у себя дома, - если можно считать детдом домом - ко мне часто приставали все кому не лень и я натренировалась использовать грозный взгляд, который в скором времени стал мне чаще помогать в подобных случаях. И вот я осмелилась испытать его на директоре Ли, который так и стоял, как фонарный столб на улице, без движения. Да и вообще непонятно, что было с ним. Вроде бы и удивление, и злость, и дикая ярость, и нечто отдаленно напоминающее понимание - все смешалось в доме Облонских. После я поняла, что достаточно и этого, и быстро перевела взгляд на пол, слегка покраснев, не в силах больше смотреть в эти завораживающие(чарта с два!) бирюзовые (или голубые?) глаза.

- Что это было? - спросили меня чутка осипшим голосом.

- Это было испытание сверхнового оружия против гневных и до чёртиков злых дяденек. И скажу одно: испытание прошло успешно, - храбро отчеканила я и, не удержавшись, прыснула в кулак. Мою остроумную шутку никто не оценил. А жаль... вместе бы посмеялись.

- ... - видимо, кое-кто решил сыграть в молчанку. Окей.

- ... - я приняла этот вызов! И мы замолчали на несколько мгновений, эдак на двести (если вас устраивает такая неопределённая единица измерения времени).

- И долго ты ещё будешь молчать? - не вынесли нервы Франки. Е-е-е! Я вывела его из себя, я король по выносу Франки из себя!

- Ха-ха! Вы проиграли! - обрадовалась я своей победе в игре и назло блондину улыбнулась детской улыбкой, после которой я почувствовала себя морально опустошенной. Поскольку это отняло у меня много сил, ибо давно так профессионально не наигрывала такие искренние улыбки. Эта самая сложная в моём исполнении, потому что самая настоящая. Почему-то после неё мне захотелось вновь упасть на колени и в голос залиться слезами, и пусть учёный это видит. Слишком уж много боли пришлось заново пережить. Старые раны снова начали кровоточить. Правду говорят, людям, пережившим многое, больно улыбаться...
Я более менее сдержала себя, наигрывая на лице задорную улыбку, взяла свой чемоданчик и понеслась в гостиную, где было пусто как в бездне Ада.

Франки появился за горизонтом лишь тогда, когда я уже во всю развалилась на диване головой вниз, закинув ноги на спинку. С моей стороны это было просто бессовестно, непростительно, невоспитанно, неуважительно и неблагородно, равное святотатству, я уже молчу с точки зрения этики как это выглядит. Будь здесь хотя бы один благородный - я бы этого не вынесла и застрелилась на месте. Но слава богу, представителей высшей расы не было, что, разумеется, не могло не радовать мою бесстыдную персону.

- Ноги убери. И сядь нормально, - мало-помалу хозяин этого чудесного приюта снова закипал от такой наглости с моей стороны, но тем не менее уже сдерживался, но, видимо, давалось ему это с огромным трудом.

- Не-а, не заставите, - небрежно покачала я свисающей вниз головой, показала мужчине язык, чувствуя, что эта ночь может стать для меня последней, а моё беззаботное, непристойное поведение будет чревато для меня всякими разными последствиями, о которых даже заикаться не стану. Хотя, мне уже без разницы, поэтому не буду упускать шанса и от души побешу несчастного блондина. Вежливо так, отдаленно, может, и приложит чем-нибудь тяжёлым по моей безмозговой кочерыжке, аль мозги хоть на место встанут. А если нет, то закопает мой трупешник где-нибудь, а может и на запчасти разобрать. И точно потом по закону жанра соберёт монстра из разных частей... Я реально камикадзе, раз мне нравится бесить это существо и видеть, как оно злиться, постепенно краснеет, но врезать в ответ не может, лишь тихо ненавидит и проклинает моё существование.

Франки молча подошёл к дивану, на котором я так нагло устроилась, взял за ноги, перекинул их через меня, я сделала недо-сальто и смачно ударилась ногами о стол. В этот момент высказала все, что думаю о его замечательной, светлой персоне всякими некультурными выражениями. Благо это было про себя на русском, татарском и японском, так что этот типчик с безумным оружием и жестоким нравом вряд ли чего услышал. А если и услышал - не мои проблемы, не надо подслушивать. Иначе так можно и самооценку свою опустить ниже уровня моря. Ибо нечего посрамлять мою гордость всякими гадостями. Фи, позор, Франки! Куда ты катишься? До чего ты опустился? Э-эх, как говорится, горбатого могила исправит. Но, если смотреть с другой стороны, то это я виновата, что опустила его до своего уровня, но мне по барабану. Просить прощения не буду. Не в моих принципах и интересах. Вот ещё: унижаться перед ним буду. Перебесится!

- Чаю? - совершенно неожиданно предложил Франки равнодушным но менее злобным тоном, нахмурил брови, будто принимая важное решение, в довершение образа мыслителя тяжело вздохнул, усталыми и медленными шажками поплелся на кухню.

- Кофе, - в тон ответила я и быстро села как нормальный человек, закинув ногу на ногу. Сказать, что я удивлена - ничего не сказать. Я поражена тем, что Франки так спокойно предложил чаю. Будто мы в более-менее дружеских отношениях, нежели заклятые враги. Это положение вещей не может не удивлять меня в первую очередь. Явно не рад тому, что объявил временное перемирие, но ситуация не позволяет поступать иначе: ночь на дворе, никто из нас собачиться в этот момент не горит желанием, да и устали все, хочется только завалиться в глубокий и крепкий сон.

- От кофе грудь не растёт, - устало фыркнул блондин, а я... как пятиклассница перед... перед врачом, который гинеколог покраснела аки маков цвет и низко опустила голову, дабы эта живность не запалила моего часто проявляющегося в последнее время смущения. Так или иначе начнёт потом козни строить... Нет, спасибо, воздержусь.

- Чёрт бы вас побрал... - пробубнила я себе под нос недовольно, поперхнувшись своим же возмущением. Вот же, загнал несчастное дитя Евы в смятение и заставил её смутиться, изверг! Нет ему прощения на Высшем суде. Даже за все его заслуги перед Отчеством.

- Что-что? Не расслышал.

- Чаю, говорю, тогда, будьте добры, - громче сказала я все так же недовольно, воздержавшись не поднять на него испепеляющий взгляд.
А так хотелось ещё раз взглянуть на эту ангельскую рожу, хотя и тёмную, подозрительную до чёртиков личность хоть и красивую, сволочь. Но тем не менее я воздержалась и продолжала тупо смотреть на белую поверхность стола. Очнулась я, так сказать, из астрала, когда мне на стол поставили кружку с крепким и ароматным чаем. Я не пила, лишь только грела пальцы, крепко обхватив руками кружку. Франки уже красовался напротив меня, раслабленно откинувшись на спинку дивана, довольно и осторожно хлебал горячий чай и бросал на кое-кого странные, насмешливые взгляды, что, собственно, раздражало меня. Так и хотелось окатить этого засранца кипяточком и разбить о блондинистую голову кружку.

- А вы в чай точно ничего не подсыпали? А чай точно безопасный, господин директор? Вдруг там отрава какая-нибудь или ещё чего похуже? Аль со свету выжить решили? - протаратола я обычным, беззаботным тоном, с подозрением покосившись на свой ещё горячий чай. Я пока не решилась делать первые шаги и пить это. Перспектива быть отравленной чаем от Франки меня не особо устраивает. Да и чай был со странным душистым ароматом. И у меня невольно складывалось ощущение, что я знала этот яркий аромат, но вспомнить откуда он не могла. А вдруг реально подсыпал чего? Избавиться по-тихому?

- Я бы с радостью, но труп потом девать некуда, - съехидничал блондин, в язвительной усмешке обнажив белые, ровные зубы. - Так что можешь не переживать, он безопасный. Все равно даже если бы я и хотел, все равно бы не убил... - на этом моменте я подавилась чаем. Но он же совсем недавно говорил обратное! Он же только и делал, что утверждал, даже если бы меня нечаянно придавило диваном насмерть, то он был бы несказанно этому счастлив и благословил судьбу за подаренную ему снисходительность свыше! С чего бы это вдруг он поменял своё отношение? Здесь что-то явно не так... Что-то тут нечисто. Франки весьма тёмная лошадка и предугадать его намерения в отношении ко мне порой бывает проблематично. Сложно определить, что выкинет в следующий миг этот монстр, признаюсь. Даю чистосердечное признание на полиграфе под воздействием сыворотки правды в зомбированном состоянии. Гвоздь мне в кеды, ё-моё! Всё, я расставила все точки над «ё» и можно удивляться дальше. Ибо здесь есть чему выручить глаза и сделать чаем фонтанчик. Увы, моё удивление затянулось ненадолго, уже через пол минуты я начала действительно бредить, видимо, чай с галлюцинагенными свойствами, ибо Франкенштейн уже не смотрел на меня так привычно злобным, ненавистным или испепеляющим взглядом, а зыркал непривычным насмешливым и даже высокомерным. Его светлый лик не озаряла лыба психа-убийцы... У меня глюки, мать вашу.

- Видимо, чай какой-то несвежий попался... У меня, кажется, глюки. Да и аромат знакомый. Что за чай вообще?

- Чай с душицей, - пояснили мне таким тоном, будто я есть дура дурой из другой планеты. Хотя это почти так: я дура, но дура с планеты Земля!

- А-а-а, - понимающе протянула я, сделав ещё несколько маленьких глотков. Значит, чай с душицей. Так вот почему мне всё казался знакомым этот аромат! Я помню, мне в детстве папа часто заваривал успокаивающие отвары из трав. И душица там непременно была. Я раньше серьёзно страдала из-за одной болезни и моя психика страдала не меньше. Приходилось пить что-то для нервов. Лекарств мы не переносили, зато чтили и уважали народную медицину. Да, как бы это странно ни звучало. Я любила чай, приготовленный отцом. И не важно из каких он трав: душица, мелисса или ромашка - я ощущала папину заботу и всегда отвечала взаимностью. Я никогда не забуду того, что делал для меня отец... Вах, я сейчас разревусь. Снова.

- Итак, если вопросов больше нет, то, пожалуй, я задам свой. Для чего ты собиралась сбегать? С какой целью?

- Во-первых, вот для чего здесь нужен чай: ведь всем нам известно, что с чаем в более комфортной атмосфере устраивать беседы намного проще и легче, а во-вторых, - тут я немного призадумалась.

  А ведь и правда зачем я хотела сбежать? Потому что я не вписываюсь в среду их обитания и меня тут вообще быть не должно? Но я здесь. Может, это шанс? Шанс начать новую жизнь? Так почему меня тянет сбежать отсюда?

- Честно признаюсь, я и сама толком не знаю, почему, - тяжело вздохнула я и опустила низко голову.

– Вот как.. Знаешь, Кай Ли, мне лично все равно на тебя. Можешь спокойно уходить или оставаться тут - тебя никто не держит, но.. Я тебе советую все таки остаться, - Франя поставил свою чашку на стол очень осторожно и аккуратно, пытаясь не создавать лишнего шума звоном посуды и очень серьезно посмотрел на меня. Так внимательно, что у меня по спине холод прошелся.

- Э, а почему так? - с трудом выдавила я из себя, продолжая пялиться на директора.

- Много причин, но главная причина в том.. - Франкенштейн тяжело вздохнул. - Этого хочет Мастер, - точно, как же я сразу-то не догнала в чем главная причина. Вот же тыквенная башка!

- Оу.. - я довольно низко опустила голову, стыдясь своего тугодумия. Это лишь малая часть, в основном я чувствовала себя виновато. Ведь Рею, похоже, не все равно на меня, а я так вот решила отплатить. Я - ИДИОТКА и эгоистка! - Я, конечно, знала это, но не думала, что все настолько серьезно.

- Я заметил, - и ехидно смеётся еще. Вот же.. - Похоже, ты никогда свои мозги не включаешь.

- Что?! Ах ты.. ты.. угх!! - я демонстративно отвернулась от Франки, надув губы и сложив руки на груди.

  С Франкеном за чашечкой чая я просидела довольно долго, поэтому когда мы расходились, было капец как поздно и спать хотелось безумно. И я все-таки передумала убегать и решила остаться, раз того хочет сам Мастер. Значит, на то его воля. Я уже и не помню, как добралась до своей комнаты, как разделась, а раздевалась ли я вообще. Хз. Я не помню где мой чемодан вообще остался. Может, так и стоит у входа, кто его знает. Моя персона довольно быстро отрубилась прямо на мягком ковре возле кровати, так и не успев добраться всего-то метр с половиной до заветной цели. Уснула я моментально.

  Как только Кай Ли ушла, мужчина смог-таки выдохнуть с облегчением. Все-таки он знал, что такое рано или поздно произошло бы и девушка попыталась сбежать. Ученый знал, что ей все равно некуда больше податься. Поэтому остановил её и образумил, сказав чистую правду. Про Мастера он никогда бы не осмелился бы сказать неправду. Никогда. Франки остановил Настю не из-за жалости или какой-нибудь там мужской солидарности, нет. Он не хотел чтобы из-за кого-то еще переживал Мастер. Все сто угодно, но только не Мастер.
  Франкенхаус быстро и стремительно погрузился в сон, все тихо-мирно спали себе под тихие завывания ветра за окном, поэтому хозяин сего поселения без проблем отключил везде электричество и с преспокойной душой пошел к себе, радуясь приятной тишине и умиротворению здесь. Его короткий путь в свою обитель пролегал мимо комнат ГМО и, собственно, их новой постоялицы. Проходя мимо неё, мужчина замер на месте. Ему, наверное, показалось, что дверь наполовину открыта? Нет, не показалось. Непорядок, однако. Постояв на месте еще несколько секунд, блондин тихо хмыкнул и подошёл к двери с намерением исправить этот непорядок. Взял за ручку, но тут заметил как мило и совсем по-детски спала на полу Настя, свернувшись клубочком.

- Хах, вот же.. - усмехнулся про себя ученый и по доброте своей душевной решил помочь девушке, без колебаний заходя её комнату. Медленно подошёл к этому клубочку на полу, предельно осторожно взял на руки, дабы не разбудить её и перенес на кровать, наблюдая за тихим сопением.

- Ммм.. Папа.. - почувствовав тепло, Настя блаженно улыбнулась во сне и уткнулась носиком в плотную грудь Франкенштейна. Вновь пустила слюнки, видя приятный сон со своим отцом, наполненный родной теплотой.
Вздохнув глубоко, мужчина так же бережно и осторожно уложил Настю под одеялко и незамедлительно покинул комнату, закрывая за собой тихо дверь. Поправив свою шевелюру, пошел к себе.

- Франкенштейн, - тихий, бархатный, наполненный тяжелой, вселенской тоской, заставил ученого вздрогнуть и замереть на месте. Этому голосу невозможно противостоять. Только от одного слова тело само готово предать тебя и полностью подчиниться воле обладателя этого голоса.

- М-Мастер?!