ПРЕЗУМПЦИЯ НЕВИНОВНОСТИ

Если бы, чисто теоретически, Вегаса спросили, в чём смысл его жизни, а он был в настроении разговаривать с Вами, то не задумываясь ответил бы, что словно родился защищать Байбла. Так повелось с момента их знакомства в 12-ти летнем возрасте, и, приняв за тождество данную аксиому, Вегас не видел смысла в ней что-либо менять. Зачем? Если система работает исправно, то только восторженный дурак будет совать пальцы и пытаться усовершенствовать отлаженный процесс.

А Вегас дураком не был. Наоборот, как раз других он считал полными идиотами, не способными делать выводы из имеющихся на руках очевидных доказательств. А сам был прагматичен, циничен, холоден, зато результативен. Единожды найдя для себя цель, с упорством, достойным упоминания в справочниках по психологическим портретам личностей, он как танк пёр к своей цели. Препятствия? Плевать он на них хотел.

Вегас заботился о Байбле почти всю свою сознательную жизнь, сколько себя помнил. Всё, что происходило до встречи с ним, можно было вычеркнуть как бесполезные метания в поисках единственного источника смысла существования. Он так и сделал: забыл всё, что напоминало о жизни, в которой не было Байбла.

Ровесники, оба страдающие от жестокости и наплевательского отношения окружающих, столь разные по характеру, но идентичные внешне, они вместе составляли идеальный тандем, по отдельности, по крайней мере Вегас, ощущая себя в каком-то смысле неполноценными.

Они никогда не обсуждали даже мимолетную возможность разлучиться. Вегас был уверен, что так и должно быть. Что может быть естественнее, чем быть вместе? Байбл был для него не просто близким человеком, а частью души, потерянным кусочком столь любимых им пазлов, что когда-то завалился за комод, а потом неожиданно был извлечён на свет, когда двигали мебель. Ведь, когда недостающая деталь найдена, никто не будет убирать её назад в коробку, её поставят на место, чтобы завершить картину.

А для верности хорошо бы поступить так, как делает Байбл: аккуратно приклеить на плотный картон, убрать под стекло и закрепить рамкой. Тогда картина надолго, если не навсегда, сохраниться в неизменном виде, если только не подведёт клей, да не развалится рамка. Но именно для этого в их паре и нужен был Вегас – служить этим клеем и оберегать края хрупкого Байбла как самая прочная на свете рамка.

Если в детские годы главным подспорьем для юного Вегаса были фильмы и сериалы, то с годами мальчишка, буквально живущий улицей и её законами, оброс и полезными для юного волчонка знакомствами. Среди его приятелей были разные личности, многие ходили по краю, нарушали закон, но Вегас ценил их за особое понятие чести – система «зуб за зуб» работала куда качественнее и результативнее, чем прогнившая юридическая машина правосудия.

В этом мире сила решала всё, но помимо устрашения она несла справедливость и возмездие, что устраивало всех участников. Встраивая себя в эту систему, Вегас набивал шишки и синяки, но считал их достойной платой за крепкую науку и уважение своих новых знакомых.

***

Первые приёмы самообороны приходилось осваивать самому – никто не взялся учить непонятно откуда появившегося мальчишку. Да никому и в голову бы не пришло опекать неизвестного сопляка, с чего вдруг? Поэтому в ход шла любая возможность получить информацию: он пробирался тайком на вечерние и ночные киносеансы, смотрел запоем все боевики и детективы, совершенно наплевав на сюжет. Целью было запомнить, как максимально быстро и эффективно можно обезоружить противника.

Первый спортзал – пустырь за высоким забором вокруг особняка Байбла. Туда не выходили камеры слежения, там редко кто появлялся, так что Вегас успевал спрятаться, заслышав шорох гравия под ногами случайных прохожих. В кустах жила припрятанная самодельная деревянная бита – первое оружие, которое он увидел в реальном деле, когда стенка на стенку сошлись в драке две местные мелкие шайки, делящие территорию. Кто именно из участников обронил в схватке оружие, Вегас и не вспомнил бы, но оставил себе как яркий пример того, что даже в слабых руках эта вещь обладает определённым устрашающим эффектом.

Со временем они с Байблом превратили в импровизированный спортзал тот самый сарай на заднем дворе, где его приятель прятался от гнева отца. Прислуга давно не забредала туда, так что опасность быть застуканными была минимальной.

Там у Вегаса был свой «схрон» – его личная сокровищница: кастет, выигранный в споре с уличной шпаной, несколько ножей, с которыми он учился обращаться под присмотром одного из местных дельцов, отошедшим давно от дел, но почему-то покровительствующего дикому волчонку. Кто знает, видел ли старик Пакин в Вегасе юного себя, или же просто не хотел, чтобы его умения пропали впустую, но обращаться с холодным оружием он мальчишку научил. Он же и прозвал его Волчонком, словно ощущая внутри нечеловеческую внутреннюю силу и злобу.

– Вегас, ты с ума сошёл! А если вдруг кого-то ранишь?

– Не ссы, я не собираюсь никого резать, просто на всякий случай, – и Вега ловко метал нож в нарисованную цель, – Байбл, не истери, я тоже не хочу пачкать руки, но ситуации бывают разные.

– Я боюсь за тебя.

– А я за тебя. Поэтому лучше я буду уметь давать отпор по-разному. В конце концов, дядя Пакин говорит, ножом можно и просто пригрозить, большинство людей тупо испугается человека с оружием в руках.

– Мне это не нравится...

– А мне не нравится твой новый синяк, считай, квиты!

Кан иногда неделями отсутствовал дома, поэтому Вегас получил доступ к телевизору и интернету в комнате Байбла. Он пробирался тайком, пока никто не видел «гостя», сохраняя тайну своего существования ото всех.

Наконец удалось, не опасаясь билетёров и полиции, пересмотреть кучу шпионских детективов, всю фильмографию Джеки Чана и самые зрелищные подборки кино про ниндзя. Всё это вызывало смех Байбла, но именно там Вегас учился самому важному навыку: оружием может стать что угодно в умелых руках.

Спустя время появились деньги, и он смог подбирать соответствующие «украшения» в дополнение к образу: ими можно было нанести в случае опасности быстрый урон сопернику, выиграв в схватке главный ресурс – время. Что бы ни думал обо всём этом Байбл, в тюрьму попасть он на самом деле не хотел, поэтому Вегаса интересовала исключительно самооборона в пределах допустимого. Для этого пришлось штудировать законы, чтобы не подставить их обоих. Так в коллекции уже повзрослевшего Вегаса появились шипастые браслеты, массивные перчатки и тяжёлые, подбитые металлом каблуки на кожаных ботинках.

***

Благодаря протекции старика Пакина Волчонка допустили до святая святых, полулегальных гонок, где он сначала поработал ассистентом местного механика, а потом и в паре заездов смог поучаствовать, сорвав неплохой куш – ставить на несовершеннолетнего, непонятно откуда взявшегося пацана никто не рискнул, так что вырученная в качестве выигрыша сумма получилась приличная, даже за вычетом доли в пользу организаторов.

Часть денег ушла на благодарственный подарок Пакину – без него у Вегаса даже шанса не было бы так далеко зайти. Старик получил вполне приличный телефон, пусть и купленный с рук, но зато не разваливающийся, в отличие от старого, перетянутого какой-то резинкой, чтоб крышка и аккумулятор не отваливались.

Оставшиеся деньги были припрятаны до лучших, а точнее, конечно же, худших времён. В отличие от идеалиста Байбла, наивно мечтающего, что однажды его отец одумается и прекратит свои истязания, Вегас понимал, что рано или поздно мальчишкам придётся делать ноги из особняка. И на первое время им нужна будет его заначка как подушка безопасности.

***

– Дядя Пакин, какой район Бангкока ты бы выбрал, если бы хотел спрятаться?

– Зависит, от кого. От «наших» лучше прятаться в элитном районе, куда они не сунутся. Спереть форму какого-нибудь мастера по ремонту кондиционеров, бейсболку, и вот ты – самый незаметный там. Богачи на простой люд внимательно не смотрят, максимум рост вспомнят, а уж на лицо им плевать.

– А если надо спрятаться от полиции? От легальных ищеек?

– Тебе прям залечь на дно? Тогда беги в район Клонг Тоеу, ты его знаешь, туда как раз с остановки неподалёку от той большой элитной больницы идёт автобус. Так вот, я там в своё время ото всех прятался, это настоящие трущобы, место опасное, но свои там, если правильно поставишь себя, – а ты, Волчонок, умеешь – не тронут, и копам не сдадут. (http://thaisabai.ru/bangkokslum/)

– Ты сам-то там давно был? Может, уже что поменялось?

– На прошлой неделе. Есть там пара мест поприличнее, напомни, как до дома дойдём, я тебе контакты дам одной ночлежки, которая не самый ужас. Её держит мой давний знакомый, один человечек, звать Паначай, много лет говорит, что должен мне, да навряд я когда дотопаю до него, чтобы стрясти старый долг. Пусть хоть тебе на пользу будет.

– Спасибо, я напомню.

– Бежать собрался? С приятелем своим, небось? И чё ж ты в него так вцепился, вдвоём прятаться сложно, а он у тебя нежная ромашка...

– Не могу это объяснить словами, просто я должен его защищать.

– Да и не парься, это я так, по-стариковски ворчу... Не зря я тебя Волчонком назвал, волки выбирают одну пару на всю жизнь. А уж друг это, брат или любимая – не важно. Вот удивительно, такие одинаковые на моськи, и такие разные внутри. Не знай я тебя не первый день, решил бы, что близнецы. Мамашка твоя в молодости с богатым амуров не крутила, часом? Ты опять у него прошлую неделю пропадал? Снова отец его избил?

– А ты откуда знаешь?

– Улица всё знает, Волчонок. Эх, был бы я помоложе, ноги бы этому папаше переломал, да сила уже не та. Жить нужно по понятиям, а не как этот... Может, и к лучшему, если ты мальчонку своего у него заберёшь, всё одно ему даже в Клонг Тоеу будет лучше, чем тут.

Пока Байбл в очередной раз отлёживался в больнице, Вегас разузнал у парня с соседней парковки и про остановку автобуса, и про район Клонг Тоеу. Если б не рекомендация дяди Пакина, фиг два он бы рискнул сунуться туда, наслушавшись от парковщика про трущобы.

Из таксофона позвонил по номеру телефона, разведал обстановку. Пи Паначай поначалу настороженно выслушал, но обещал найти парням ночлег, если надо будет. Протекция Пакина сделала своё дело.

***

То ли мальчишки приглянулись медсестре, то ли карты сложились в кои-то веки в их пользу, но спешный побег прошёл без сучка и задоринки. Две бейсболки давно припасены, камеры в районе Вегас изучил, так что до ближайшего рынка за сумкой и галопом в банк – снимать со сберкнижки «отступные» - последний привет от мамы Байбла несчастному сыну, наследство, на которое отец не успел наложить лапу.

Пробежка по извилистому маршруту, всё так же минуя камеры, страхуя себя зеркальцем из-за угла – а ну, как новые поставили - до здания вокзала, чтобы в арендованную заранее ячейку спрятать сумку с огромной по меркам мальчишек суммой. Оттуда до остановки автобуса, который и отвёз их к Паначаю.

И пока испуганный собственной отчаянной смелостью Байбл приходил в себя, Вегасу пришлось встретиться с дядей Пакином и забрать новые документы на имя Байбла. Это ему легко потеряться в огромном городе, никому и дела не будет, а единственного сына богатого господина могут кинуться разыскивать с помощью полиции.

Оказалось, что и в трущобах можно жить: как только местные прознали, что Паначай стережёт мальчишек, к ним перестали лезть, хотя поначалу Байбл трясся как лист и на ночь не просто запирал дверь в их спальню на хлипкий замок, но и дверную ручку стулом подпирал. Вегас не мешал суетиться: если парню так спокойнее, пусть. Он сам знал минимум 2 способа войти в дом незамеченным, но зачем пугать друга?

Со временем Байбл тоже осмелел, даже подружился с местной шпаной, пока ребята бегали по очереди на рынок за продуктами. Вегас бдил: на прогулки по вечерам не отпускал, в город выбирался сам, проверяя сводки полиции и местные газеты.

Хорошо, что он оказался прав: опасаясь за свою репутацию, Кан не сообщил в полицию, по крайней мере официально, что сын у него пропал, так что можно было осторожно осваиваться. Конечно, по слухам от Пакина, Кан активно искал Байбла, весь район на уши подняли какие-то мажоры в дорогих костюмах, но местные умели держать рот на замке, а внутренний кодекс чести советовал не выдавать беглецов.

***

С поступлением Байбла в университет и переездом ребят в общежитие жизнь стала налаживаться. Пришлось, конечно, наплести с три короба, чтобы к Байблу никого не подселили, но небольшая взятка коменде, и Вегас стал его полноправным соседом в одной из небольших комнат.

Она оказалась крошечной: шкаф, две кровати и маленький столик на одного. Зато к комнатушке примыкал собственный душ с туалетом, а на тумбочке напротив шкафа даже уместился мини-холодильник. Совсем нехитрое богатство, но после Клонг Тоеу новое пристанище казалось пятизвёздочным отелем. Соседи по кампусу были тихие, в друзья не набивались, так что Вегас даже смог немного расслабиться.

Проблема была в другом. Несмотря на тяжёлое детство, Байбл в душе остался наивным, хоть и достаточно напуганным парнем, поэтому Вегасу пришлось взять на себя функцию наставника и отслеживать всех, кто входил в круг его общения.

Благо, сам Байбл понимал, что не стоит светиться лишний раз, сильно близких знакомых и друзей не заводил, всё время предпочитая проводить с «братом» - эта часть легенды была безупречна, на лицо ребят без предварительной подготовки не мог отличить почти никто.

С их ритмом жизни и проблемами с доверием на любовь и прочие глупости и времени-то не было. Байбл много и с удовольствием учился, компенсируя недостаток любовного опыта, которого набирались его сокурсники, поглощаемыми знаниями. Пара не отложившихся толком в памяти лёгких романов с ребятами, предварительно одобренными Вегасом после тщательной проверки, дали возможность поставить галочку для проформы – вот наладится их жизнь окончательно, тогда и можно будет думать о спутнике жизни.

При таком раскладе и для Вегаса не хватало времени строить отношения. Но, в отличие от Байбла, переживающего немного остро этот момент, сам Вегас относился к ситуации проще: предпочитал одноразовые встречи в ночных клубах или на гонках и быстрый секс. Опыта в этом вопросе у него за годы жизни в общежитии накопилось не то чтобы много, так как редко выпадала возможность расслабиться настолько, чтобы не сканировать постоянно обстановку. Но сам Вегас не видел в этом никакой проблемы – сбросить напряжение такой способ помогал, а бóльшего ему и не хотелось. Да и откуда у Волчонка, выросшего в жестоком мире улицы, появится тяга к романтике и поцелуям под луной?

Байбл учился, получал стипендию, подрабатывал на кафедре, так что Вегас взял на себя бытовые вопросы, в том числе пришлось и учиться готовить. Тут и техника владения ножом пригодилась, и появилась возможность реализовать педантичность во благо, не вызывая у Байбла раздражение ворчанием по поводу разбросанных носков и незаправленной постели.

Вегас прибирался, готовил, присматривал за «братом», иногда выбирался в ночные клубы и на гонки, когда адреналин начинал зашкаливать от частого торчания в общаге. Перед их отъездом из Клонг Тоеу растрогавшийся расставанием с ребятами Паначай поделился с Вегасом контактами устроителей гонок. Так что иногда и Вегас приносил в семейный бюджет свой вклад, когда выигрывал заезд. Конечно, они оба могли себе позволить вообще не искать способы заработка: денег в ячейке на вокзале всё ещё было предостаточно, но оба проявляли разумную бережливость – растратить всё имеющееся можно в одночасье, но, пока не было уверенности в будущем, они предпочитали беречь каждый бат.

***

Когда Байблу предложили работу сразу после университета, Вегас искренне порадовался за них обоих. Можно было не ломать голову, как жить дальше. На первое время сняли они небольшую квартиру в паре станций метро от офиса и переехали в новый район, где их никто не знал.

Обстоятельства складывались снова в их пользу. Зарплата Байбла позволила через год задуматься о покупке своего собственного жилища. Вегас угробил почти месяц на выбор района, дома и даже планировки квартиры. Изучил всю возможную информацию, прежде чем принять окончательное решение.

Байбл отдал ему на откуп все вопросы касательно ремонта и выбора мебели – практический подход Вегаса сослужил им неплохую службу и в этот раз, квартира получилась функциональной, простой и несколько аскетичной, но именно в таком интерьере Байбл смог развесить свои картины-паззлы, не превращая их дом в сборище разных несочетаемых стилей или картинную галерею.

Ким, к этому моменту выросший из шилопопого щенка во взрослую умную собаку, с радостью гулял в местном парке, носился по газонам от Байбла или степенно вышагивал рядом с Вегасом. Хотя для вида тот и продолжал ворчать, что в их жизни только живности и не хватало, но втайне гордился «братом»: и собаку отстоял, и ответственнее сам стал, да и защитник лишний ему не помещает, не всегда у Вегаса есть возможность прийти на помощь.

Наличие только открывшегося рядом спортзала – тоже стал огромным плюсом. С подачи Вегаса Байбл записался на занятия тайским боксом, хотя первый месяц и ныл, что компьютерная мышка дрожит в руках после тренировок. Но со временем даже вошёл во вкус, уже и прогулки с Кимом превратились в импровизированные вечерние пробежки, да и сам Вегас отметил, что Байбл начал чувствовать себя увереннее, лучше контролируя своё тело.

А потом случился в его жизни этот непонятный Биу. Поначалу он казался таким же мутным типом, как и прочие объекты интереса Байбла, но раскопанное через знакомых Пакина и Паначая досье впервые заставило усомниться, все ли люди гнилые внутри. Этот вот рос сорняк сорняком, а получился порядочным и благородным как Робин Гуд. В абсолютную безгрешность парня Вегас параноидально не верил, но найти признаки подлога не удалось, хотя ещё ни одного человека он так тщательно не проверял. Пришлось дать слово не вмешиваться, пока не станет опасно.

Наблюдая, как Байбл постепенно всё больше влюбляется в Биу, что-то крайне тревожило Вегаса во всём этом. Но адвокат оказался забавным. А ещё стойким. Вегас усмехнулся, вспоминая, с какой невероятной выдержкой он перенёс всё «лечение». Ладно, пусть общаются.

А там посмотрим.