Глава 12.
Повалив Питера на землю, Хантер набрасывается на него. Наносит удар за ударом с такой жестокостью, что мне становится по-настоящему страшно. Хантер же сейчас убьет его!
До меня доносятся звуки ломающихся костей и свирепое рычание Хантера. Внутри меня все холодеет. Вижу, что Келли и Зак, стоящие в стороне, застыли от ужаса, как и я. Они даже не собираются остановить это.
От боли во всем теле я не могу подняться, поэтому буквально ползу по сырой земле. Грязь прилипает к рукам и ногам, но двигаюсь вперед. Не могу просто смотреть, как забивают до смерти человека. Даже такого дерьмового, как Питер.
— Хантер! Не надо! — сквозь слезы прошу я, но не получаю реакции.
Питер хрипит, захлебываясь в собственной крови. Хантер продолжает избивать его. Я ощущаю, как напряженно перекатываются мышцы, когда удается схватить его за руку в попытке остановить.
— Прошу тебя, хватит! Ты его убьешь!
Мое прикосновение, кажется, заставляет Хантера наконец услышать меня.
Он перестает наносить удары, но по-прежнему придавливает Питера к земле. Поворачивается ко мне лицом, а точнее, маской, и я вижу его черные глаза, полные чистой ярости. Дрожь пробегает по спине от этого нечеловеческого взгляда.
— П-прекрати... — шепчу сбивчиво от всхлипов. Слезы застилают глаза, и я даже рада, что не вижу лежащего на земле Питера. Его лицо расплывается красным пятном.
Моргаю, стирая влагу с щек. Хантера смотрит на меня, и мне кажется, что его взгляд проясняется.
Хватка, которой он держит Питера, слабеет. Его грудь вздымается от тяжелого дыхания. До меня доносятся всхлипы Келли. И я замечаю, что других звуков нет. Вообще. Ни сверчков, ни цикад, ни птиц. Лес затих, словно парализован ужасом, как и мы.
Но через мгновение Хантер возвращает свое внимание к Питеру и с дикой яростью бьет кулаком в лицо.
— Боже мой! — вскрикиваю я, зажимая рот рукой.
Слышу булькающие звуки крови у Питера во рту и его отчаянные попытки дышать.
Испуганно наблюдаю за тем, что Хантер собирается делать дальше. Боюсь увидеть, как он нанесет удар, который убьет Питера, но, к моему удивлению, Хантер отпускает его. Поднимается на ноги и возвышается надо мной огромной черной фигурой, лишь белая маска выделяется в темноте.
Он не отрывает от меня взгляда. Склоняется надо мной, и я вся съеживаюсь от страха. Хантер молча хватает меня за локоть и помогает встать. Все тело дрожит и болит — если бы его сильные руки не держали меня, я тут же рухнула бы на землю. Он оказывается так близко, что я ощущаю жар, который исходит от его напряженного тела. Не решаюсь поднять голову, но чувствую, что он неотрывно смотрит на меня. Его тяжелое дыхание касается моих волос, а пальцы сжимают мои запястья мертвой хваткой.
Мой взгляд падает на Питера, и меня охватывает настоящий ужас. Пит почти не шевелится. Кашляет, захлебываясь кровью. Его изуродованное лицо, распухшее от ударов и залитое кровью, напоминает месиво.
Не проронив ни слова, Хантер разворачивает меня в сторону и ведет за собой, не отпуская. Голова раскалывается, глаза едва видят в темноте. Я опираюсь на Хантера и едва поспеваю за ним.
На ходу оборачиваюсь и вижу позади, как Келли торопливо подбегает к Питеру и пытается привести в чувство, а шокированный Зак хватается за голову.
Мы отходим от них все дальше, и голоса становятся приглушеннее. Хантер дергает меня за руку, чтобы шла быстрее, но я тупо не в силах. Впереди — тьма ночного леса, но Хантер выглядит уверенно, зная, куда направляется.
— Подожди! — прошу его и сдаюсь: не могу больше идти.
Он останавливается, но не отпускает мою руку. Мое запястье кажется таким маленьким рядом с его широкой ладонью.
Пытаюсь одернуть руку, но он только усиливает хватку, дернув меня к себе ближе.
— Зачем? Зачем ты сделал это с ним? — спрашиваю дрожащим голосом, пытаясь подавить слезы.
— Мне нужно было позволить этому уроду задушить тебя? — абсолютно спокойным тоном, но от его низкого голоса по коже пробежали мурашки.
— Ты же едва чуть не убил его.
— Верно. Именно это я и собирался сделать, — он звучит все так же невозмутимо, и от этого меня охватывает гнев.
— Какого черта?! Ты не можешь просто убивать людей!
Хантер наклоняется, и его маска оказывается на уровне моего лица. Странно, но я не отшатываюсь. Смотрю в тьму его глаз в ожидании ответа.
— Я не мог позволить ему навредить тебе. Никто больше не посмеет тебя тронуть.
Хоть я и не вижу его лица, но почему-то чувствую, что он говорит серьезно. Он вступился за меня перед Питером, но почему?
— Зачем тебе защищать меня?
Хантер наклоняется еще ближе, его маска всего в дюйме от моего лица. Его дыхание касается моего уха, а пальцы крепко сжимают подбородок. Меня будто пронзает молния, и сердце пропускает удар, когда он шепчет:
— Потому что ты — моя.
Я нервно сглатываю. У меня неожиданно вырывается истерический смешок.
— Что за сексистская чушь?
— Это реальность. Привыкай, — безразлично говорит Хантер.
— Ты... Ты снова меня похищаешь?
— А ты предпочла бы остаться с этими идиотами?
— Нет, но...
— Или хочешь выживать одна в лесу?
— Нет!
— Выходит, ты добровольно идешь со мной.
— Прекрасная логика! — бросаю я, фыркнув.
Кажется, он не уловил мой ироничный тон. Хантер ничего не отвечает, просто разворачивается и продолжает путь, таща меня рядом с собой.
— Я больше не могу идти, — признаюсь я. Пускай я выгляжу слабой в его глазах. Плевать.
Хантер вновь останавливается. Резко поднимает меня и... несет на руках. Так легко и без усилий, будто я ничего не вешу. Я обхватываю его шею и плечи, ощущая даже через слои одежды, как играют мышцы на его теле.
Я едва могу контролировать свое дыхание, когда Хантер вот так близко. Когда я чувствую дрожь от сердцебиения, сотрясающего его грудную клетку, к которой он меня прижимает.
Не понимаю, что одолевает меня: страх это или нечто иное. Но вдруг ловлю себя на мысли, что мне не хочется сбежать.
Почему-то уверена, что сейчас я в полной безопасности в руках Хантера. А ведь правда... Если бы он хотел сделать со мной что-то ужасное, то наверняка уже сделал бы, верно?
Ну, надеюсь. Только этим я и могу себя утешать.
Я расслабляюсь, напряжение сходит с тела, ведь я чувствую, как крепко меня держит Хантер и как уверенно идет вперед. Наверное, в сторону того особняка.
Ощущаю, что под моей рукой что-то мокрое. Лишь взглянув на нее, я замечаю, что невольно опустила ее на грудь Хантера. Ох...
Глаза уже привыкли к темноте, и я различаю на его лонгсливе почти черное мокрое пятно.
— Кажется, у тебя... Кровь, — говорю почти шепотом. Нет нужды говорить громко, когда он так близко.
— Ага, — вздыхает он, не обращая даже внимания на то, что истекает кровью. — Такое бывает, когда вонзаешь в кого-то нож.
Похоже, он все же понимает иронию...
Мне вдруг становится стыдно, ведь я пырнула его перед тем, как сбежать. И сейчас у него идет кровь после того, как он защитил меня от Питера.
В голове полный бардак...
Опускаю на его грудь ладонь, не надавливая, чтобы не причинить боль. Пальцы непроизвольно поглаживают ткань лонгслива в том месте, где под одеждой из раны сочится кровь.
— Мне жаль, — только и могу произнести я, а Хантеру будто все равно. Словно рана на груди не доставляет ему никакого дискомфорта. Он все так же молча несет меня на руках, ночной лес затих, и все это убаюкивает меня, позволяя усталости взять верх.