Меж двух миров [РЕДАКТИРУЕТСЯ]

Женщина пробиралась по кустам бесшумно и ловко, словно бы дикий зверь, который выслеживает добычу. Только тут что-то пошло явно не так...

- Может быть вы всё-таки расскажите мне всё? - сказал шёпотом Джейк, оглядываясь назад, боясь, что те два силуэта уже идут за ними: но позади никого не было — только непонятный сумрак и желтоватый свет луны.

- Я Эмили, - сухо начала она. - Я уже добрую сотню лет работаю на братство тех, кто спасает таких, как ты, - Она издала тяжёлый вздох, когда ветка кустарника с шлепком заехала ей по шее. - Мы сейчас в Корнауте. Одном из самых больших городов этого мира. И он... постепенно теряет своих жителей.

Она печально вздохнула, остановившись у ещё одной стены живого забора, что заворачивала налево. Потом окинула парня взглядом и повела его по этой стене.

Джейк поёжился: пробираться сквозь это было весьма трудно. До сих пор руки, как и всё тело, саднило от этих колючих ветвей, так и норовившие тебя ударить да побольнее. Парень невольно уже подумал, что он становится свидетелем зачатка бунта растений против людей, отчего сам же издал нервный смешок, который женщина не заметила.

- Но этого ведь не может быть! - воскликнул он, но тут же зажал себе рот: эти двое могли быть где угодно.

- Ещё как может. Ты, конечно же, сейчас взволнован, - она остановила свой путь, посмотрев на парня. - Я помню, как я сюда впервые попала, - она взяла его за руку. Джейк почувствовал сухую жёсткую кожу ладони Эмили. - Мне тогда, по вашим меркам, было всего семнадцать. Совсем молоденькая и ветреная. И кто же знал, что такое случится, - она склонила голову на бок. - Тогда Торонто был очень маленький. Настолько маленький, что и представить сложно. То лето было очень тёплым. Как сейчас помню, лёгкий нежный ветерок колошил травы, нежно шуршал листвой деревьев, а солнце было ослепительным и тёплым, - она потупила взгляд, крепче вцепившись в ладонь парня. Лицо её стало совсем серым, голубые глаза поблёкли. - Тогда пришёл он: обычный мужчина, неприметной наружности, с печальными большими глазами, как у сельди. Он поселился прямо по соседству со мной. Насколько могу припомнить, его звали Фред. - Она вновь тяжело вздохнула. – В тот день нас было трое: я, Эмма и бедолага Хлоя, которая сломала руку на днях. Этот мужчина убил их в один подход. Я выжила, чудом, но вот вместо спасительного дома я оказалась здесь.

Она обрывисто вздохнула, будто бы пытаясь подавить удушье от горя и обиды. Потом смахнула ели видимые слезинки своей жилистой рукой и посмотрела на парня.

- Я говорю это не для того, чтобы ты меня пожалел. Я говорю это за тем, чтобы ты понял, что этот город — ничто иное, как город пропавших и заблудших. Помимо нас — пропавших, здесь очень много заблудших — это души людей, которые не смогли переродиться по разным причинам. Мир между Миров полон таких городов...

- Но неужели нельзя выбраться отсюда? - вставил Джейк, перебив женщину, о чём в тот же миг пожалел.

- Можно... - она быстро ответила. - Но кто мне раньше сказал, что нужно успеть до дня Красной луны? Никто, конечно же, - она резко повернулась и повела парня дальше. - Поэтому нам нельзя терять времени. Ни капли.

- Что за Красная луна? - сказал он, а потом вспомнил, что его мать иногда говорила о Красной Луне и сильно боялась её.

- На Земле это называется Лунное Затмение, - начала она, - здесь же День Красной Луны. В этот день дорога из нашего мира в ваш открыта. Но вот если не успеть, то второй попытки не будет никогда. Но тут тоже есть свои нюансы...

Впереди уже виднелся небольшой проход в живой изгороди, немного прикрытый полысевшими ветками кустарников. А там, за ними, виднелся город: горящие огни фонарей, мелькающие тени прохожих, которые странно, с какой-то неуклюжестью, брели по улице, ударяясь друг об друга; изредка были слышны шелест проезжающих машин,  быстро сходивший на нет. Одним словом — немного притихшая жизнь города, ничего необычного, чего не видел Джейк.

Старушка быстро переставляла тонкие ноги, будто бы не замечая неровной поверхности земли, а из неё торчали одинокие корни, постоянно попадавшие парню под ноги. Он плёлся за резвой Эмили, будто бы он был всего лишь тенью, которая так неуверенно плывёт за человеком. Чего-чего, а вот откуда у пожилой женщины столько сил — Джейк не понимал. И даже немного ей завидовал.

- Но, а всё-таки, - заговорил парень, когда задел небольшой торчащий корень, отчего немного потерял равновесие. - Куда вы меня ведёте? Почему я могу вам доверять? И могу ли?

- Ну, это весьма хороший вопрос, - живо отозвалась старушка, отодвинув торчащую ветку, торчащую из живой изгороди, преграждая путь. - Начнём с того, что ты можешь хоть сейчас развернуться и...

Договорить она не успела. Она резко остановилась, изогнув спину. Потом издала еле слышимый вопль, а потом захрипела. Лицо сделалось серым и отречённым.

В её правом боку торчал большой тёмный шип, образуя в теле женщины большую дыру, из которой текла непонятная белёсая жидкость, большими каплями падая на землю, тут же испарялась.

Шип резко вышел из тела и вновь вошёл, на этот раз глубже и явно жёстче. Эмили ничего не сказала. Она медленно покосилась в противоположный, левый бок, в итоге упав на землю, отчего её светлые волосы колыхнулись, разгоняя пыль.

- Беги туда, - еле слышно прохрипела она, придерживая бок правой рукой. - Туда! - она мотнула головой на проход.

Парень ринулся вперёд, не раздумывая и секунды. Он ринулся вперёд, быстро пробежав большое отверстие, которое осталось от непонятного чёрного костистого шипа. По ту сторону уже никого не было.

Парень отдалился от изгороди, от беды подальше, явно не желая получить такой же удар в бок.

Не для того моя роза цветёт и пахнет, чтобы помирать невесть где! - подумал он, когда уже пробирался сквозь проход, машинально оглядываясь.

Никого.

Пустота. Лишь неясное очертание тела старушки в сумерках.

Парень ринулся куда глаза глядят. Глаза на этот раз посмотрели прямо — весьма выгодный путь. Там было довольно оживлённо: ходили люди, светились вывески магазинов, оттуда пахло едой, отчего желудок парня издал крик умирающего слона.

Он бежал по довольно простой улице, наверное, метров восемь в ширину, постоянно огибая и обгоняя медлительный апатичных прохожих, что плелись по улице, словно большие улитки. Он постоянно задевал кого-нибудь своими маленькими плечиками, но прохожие лишь смотрели ему в след стеклянным взглядом куклы, который дополнялся серым лицом, лишённым каких-либо эмоций, словно это лицо каменной статуи.

Вокруг мелькали цвета, картинка быстро сменялись, будто бы он смотрит из окна быстро несущегося скоростного поезда, огоньки вывесок превратились в прямые светящиеся линии, извивавшиеся в сумерках города.

Сердце бешено колотилось, дыхание начало сбиваться, отчего он почувствовал слабое удушье, которое сопровождалось странным жжением в лёгких. В правом боку начала подкатывать колющая боль, с каждым метром становящаяся всё сильнее и сильнее.

Парень начал тормозить, шаркая ногами. Он быстро осмотрелся по сторонам: вот уже улица делится на двое - правая дорога уходит куда-то в горку, с небольшой кривизной на правую сторону, а левая, наоборот, вниз, ровная и немного уже.

Джейк опёрся о колени, тяжело дыша. Пот бежал маленькими капельками, скатывался по шее и вискам. Сердце облегчённо начало успокаиваться, словно и не было ничего страшного...

Он вспомнил сцену с Эмили, отчего его немного замутило. Ей проткнули бок, она упала явно с дикой болью, а он убежал. Даже не попытался помочь... Джейк сейчас себя за это бранил последними словами. Но как он мог вспомнить о помощи, когда инстинкт самосохранения взял его мозг под свой контроль, оттеснив Джейка от штурвала?

Парень посмотрел вперёд, поправив упавшую на лоб светлую чёлку. Впереди виднелось большое светлое здание, в окнах которого тускло горел свет. На первом этаже находились, казалось, бесконечные магазинчики.

Парень медленно ринулся вперёд, всё ещё переводя дыхание. Действовал он сейчас наугад: города он не знал, как и не знал, где он вообще находится. Ну, в теории, знал — женщина упомянула о каком-то Карнауте, городе заблудших и пропавших и о каком-то Мире между Миров.

Он вышел на перепутье и посмотрел сначала налево, потом плавно направо. Прохожих почти что не было ни там, ни там. Дороги не отличались ничем: на обоих был чёрный асфальт, на обоих по краям светили желтоватые фонари, обои были зажаты между тротуарами.

Джейк повернул направо — послушал интуицию. А перед этим он стоял минуты три, выбирая подходящую считалку, которая определённо ему поможет, но, в конечном счёте, не вспомнив ни одной, он просто повернул направо, только потому что та улица ему показалась красивее.

Он завернул на неширокий тротуар и медленно побрёл вперёд, постоянно озираясь по сторонам. Джейк всё ещё боялся погони, боялся, что тот шип ударит в его бок вновь и вновь, с дикой яростью, выворачивая кишки, а он будет беспомощно шипеть...

Впереди снова показались одинокие лениво шагавшие прохожие, явно о чём-то задумавшись. Вот стоит небольшой ларёк с хот-догами со сломанной вывеской и мутными окнами, сквозь которые виднеется неясный белёсый свет и одинокий силуэт полного мужчины, жарящего на маленьком электрическом гриле сосиски. А вот стоит одинокая машина, которую явно оставили тут догнивать свой век: краска пошла трещинами, на бампере виднелась ржавчина, похожая на засохшую кровь, стёкла были грязными, с разводами от дождей и мокрой пыли.

Ветер немного усилился, ударив парня в спину, отчего он немного поёжился. Луна медленно катилась к горизонту, меняясь: она становилась более белой и крупной, небо было беззвёздное - парень сначала подумал, что они скрыты за толстой непроглядной вуалью из облаков, но тогда почему видна луна? - потому что не было никаких облаков, как и звёзд — пустое черноватое небо с одинокой пузатой спутницей.

Парень на миг остановился, продолжая высматривать небо, отчего он немного покосился назад по тротуару, который был под углом, но быстро восстановил равновесие, выставив левую ногу назад и воспользовавшись ей в качестве упора.

- Так и будешь пялиться в пустое скучное небо? - послышался у него за спиной приятный бархатный голосок, но довольно приглушённый, словно исходит он из маленького человечка, робко начавшего разговор.

Джейк быстро выпрямился, опустив голову: его взгляд упал вперёд, на продолжение улицы. Во рту пересохло, отчего горло и язык начало покалывать; сердце вновь начало отбивать чечётку, сильно ударяясь о грудину, а на спине выступил холодный липкий пот. На несколько секунд он выпал из пространства, уйдя в себя, обдумывая, что делать дальше. Но потом он медленно начал поворачиваться, глубоко дыша и раз тяжело сглотнув.

Умирать — так умирать, зная в лицо своего врага, чтобы, будучи приведением или полтергейстом, свести его с ума и прикончить, - смело подумал он, отчего на его лице появилась кривая улыбка, которая в тот же миг исчезла. - Ну и к тому же, бежать смысла нет — всё равно догонят...