колесо чертей
неделя моего " больничного " превратилась в рабочую неделю медсестрой на дому. серьёзно, после этой ночной нервотрёпки, на утро Кислов был словно выжатый лимон, а состояние его ухудшилось в раз пять. поспав два часа, он проснулся от того, что его тошнит.
×××
6 августа.
- Вань, давай врача вызовем?
поглаживая волосы кудрявого, с жалостью наблюдаю как он выблевывает воду, черт бы его побрал. за эту неделю его кожа приобрела неприродный странный оттенок, толи зеленоватый, толи белоснежный. с последних сил он сует два пальца в рот, и кровавая сгуща падает с его рта.
дрожащее тело садится на диван, его руки дрожат словно в приступе эпилепсии.
- не надо мне врача, упекут в наркологичку.
хриплый голос пробирает до дрожи. я понимающе киваю, протягивая пару влажных салфеток. если бы я принимала и сомной случилось тоже самое, то до последнего бы сидела дома умирая, городок маленький - все быстро узнают, и будет шумиха. Ваня вытирает руки и лицо. сейчас, рассмотрев его, понимаю что он бледный как поганка.
- чай будешь?
- снова блевать я устал.
окончательно падая на мое плечо, Кислов закрывает глаза. эту неделю его сжирает лихорадка и гипотерми́я, каждые пол часа его тело или пылает, или леденеет.
тумба теперь вся в лекарствах. жаропонижающее, ртутный градусник и электронный, таблетки от тошноты, которые мало чем помогают. телефон кудрявого вибрирует от уведомления.
- тебе написали.
- кто?
- ну, вот не знаю.
пожав плечами, дотягиваюсь до мобилки кончиком пальцем и хватаю в ладонь. введя пароль, захожу в чат с Геной. молча даю прочитать сообщение, и Кислов забирает телефон.
- штырит неделю уже, не продавай такое больше.
отправив голосовое Зуеву, его телефон летит в угол кровати, и уставший кудряш сползает на подушку.
его лоб покрыт потом от слишком низкой температуры. накинув на Ваню теплый плед, иду на кухню делать чай. чтобы он не говорил, но когда на градуснике 34 градуса, с нормой 36 я не могу просто смотреть на него. в чайнике нагревается вода, а в кружке чайный пакетик и сахар.
×××
- я чай сделала.
сложно смотреть как близкий тебе человек мучается от боли в теле, поэтому стараюсь применить все свои знания. кудрявый на локтях поднимается, и я даю ему сделать глоток тёплого чаю.
- фу, блять, с сахаром.
закатив глаза, понимаю что здоровый Ваня никуда не уйдет. как был с характером, так и остался.
- это не все, я ещё бульон нагрела тебе.
- Лилея, епт твою мать..
он снова падает на подушку, ослабив локти. он самый упрямый человек из всего моего окружения. кто вообще при таком состоянии сможет выкаблучиваться? только Кислов. я сажусь рядом, делая глоток из кружки. содержимое не слишком сладкое, ведь там всего одна ложка сахара. за окном мелкий дождик, и если бы я открыла окном был бы свежий воздух, и приятный холодок. протерев глаза ладонями, Кислов поднимается и садится рядом со мной, молчит пару минут, будто ожидая что я заговорю первая, но единственное что я могу, это лишь прожигать его взглядом в непонятках. мелкие капельки бьют по подоконнику, нарушая тишину.
- бля-ять, почему ты молчишь?
вновь протирая красные от недосыпания сна глаза, Ваня смотрит на меня, и вроде как с жалостью.
- почему ты возишься сомной? иди он с риткой потусуйся, мне уже стыдно перед тобой.
- потому-что я тебя люблю.
Ваня глотает слюну, и вновь от нервов перебирает пальцами. кудряшки опять скрывают половину лица, и я не могу понять его эмоций.
- давай сюда свой бульон, сама готовила?
- да-а.
улыбнувшись, я ставлю кружку на тумбу и беру в руки тарелку с бульоном и передаю Ване. зная, что желудок после таких аттракционов не выдержит тяжелой пищи, в бульоне филе курицы и варёная морковь. единственное, там почти нет соли, из-за чего он может быть пресным.
×××
- всё, наелся на всю жизнь.
сложив руки крестом на груди, Кислов падает на подушку, сделав вид что умер как в мультфильме.
- не тошнит?
я впервые за день беру в руки телефон, просматривая новости и публикации почти незнакомых мне людей. лайкнув публикации друзьяшек кудрявого, понимаю, что и мне нужно будущее за пределами своего посёлка " городского типа ".
- пока нормально, если не считать, что во мне копошится демон и ломает кости.
я поглаживаю его голову, и горжусь этим сильным типом. не каждый сможет целую неделю практически ничего не есть и только блевать.
- обними меня.
тихий шепот Ваньки, словно ему сложно сказать такие простые два слова. посмотрев в окно, я поднимаюсь и закрываю шторы. в комнате становится уютней и немного темнее, из-за включённого света. я слегка обнимаю кудряша, а он в ответ обняв меня за талию. Ваня тянет меня к себе, заставляя спуститься.
утыкается мне в грудь, и молчит. выключив свет в комнате, я листаю ленту инстаграмма.
через пару минут я слышу тихое сопение, кажется обоим из нас нужен отдых. мобилка экраном вниз падает рядом со мной, и закрыв глаза, я засыпаю. теплый плед согревает только тело, а обьятия Вани душу.
×××
хриплый шепот нарушает гармонию и тишину в квартире.
- Лилея, Лилея!
- м?
протираю глаза, за окном еще темень полная, а на телефоне три ночи. Кислов сидит возле меня словно маленький ребенок который спит с мамой, и его резко начало тошнить.
- поехали в Питер?
- Ванюш, ты дурак? ложись спать.
закрыв глаза, я вновь погружаюсь в темноту. я лежала бы дальше, если бы не пронзительный взгляд, который испепеляет меня. я сажусь рядом с Ваней, и думаю чего ж ему так не спится.
- у тебя температура, или может тошнит? иди чаю попей.
приложив губы к лбу Ваньки, пытаюсь понять, не бредит ли он. взяв с тумбы уже холодный чай, даю его кудрявому. он делает глоток, и опять настаивает на своем.
- я в порядке, просто хочу в Питер! там и Мел будет, и Ритка, что ты со мной как с маленьким?!
я лишь киваю, не особо вникая в эту умную речь. уж больно хочется спать перед рабочим днём. голова слишком тяжёлая, а кровать слишком мягкая. поудобней обняв Ваню, моя голова осторожно ложится ему на плечо, и я закрываю глаза.
- потому-что ты и есть маленький, ложись спать, утром все расскажешь.
Кислов лишь тяжко вздыхает и мы падаем на подушки. наконец, он сдался. умостившись, я вновь засыпаю.
×××
- ты точно сам дома просидишься? я могу идти?
застегивая сумку, обращаюсь я к сонному Ване. он встал всего несколько минут назад, из-за моих " громких сборов ". недовольно сверля меня взглядом, он тяжело вздыхает.
- просижу! я не в первом классе, Лилей, ты реально как мама возишься.
я кидаю телефон в карман, и целую Кислова в лоб, перед тем как уйти в прихожую.
- закрой за мной, если что звони, чай знаешь где.
хлопнув дверью, бегу вниз по лестнице.
×××
снова скучный рабочий день, и ничего нового. Ванька подозрительно долго не звонит, и я надеюсь на то, что ему просто стало легче за эту неделю. наконец, во время обеда слышу звонок. приложив телефон к уху, придерживаю его плечом.
- Лилея, а где у нас таблетки от головы?
- на тумбочке, неделю тебя ими откармливала заместь еды, ты серьёзно?
на фоне слышно шум, Кислов рылся в тумбочках, будто это ему что-то даст.
- да пофиг, чай же на полочке?
- Ваня, да, дай позавтракать.
сбросив трубку, набираю спагетти на вилку. быть поваром конечно та ещё задача, поэтому им я не завидую. готовить вкусные блюда и питаться макаронами с котлетой.
×××
тихо хлопнув дверью, я сажусь на пуфик около двери. в квартире стоит темень, ведь на часах перевалило за три ночи. осторожно снимая потрёпанные жизнью кроссовки, надеюсь что не разбужу Кислова.
месяц до конца лета, и начальник по доброй душе дал нам всем отпуск на этот месяц, со словами что у него есть работники. не знаю, как он их умолять будет, но в эту честь мы всем коллективом отмечали. алкоголь, вкусная закуска. правда я не пила, и каждому второму нужно было отказывать в стакане пива, сколько им говорить что у меня астма? вкусно поев, наконец отправилась домой.
- пиздец, ты где шлялась?
тусклый свет из приоткрытой дверцы туалета, и Ванька который нажал на выключатель. полу сонный он ждёт моих объяснений, пока я снимаю обувь.
- была на маленьком корпоративе.
улыбаясь, я поднимаюсь к Кислову и обнимаю того.
- я конечно ничего против не имею, но предупреждай хотя-бы.
кудрявый обнимает меня в ответ, и свет тухнет за долю секунды.
×××
уже валяясь в кровати, я думаю о том, чем можно заняться этот месяц. теперь я действительно задумалась о словах Кислова, который ночью затирал мне про Питер.
- Вань, спишь?
- чего ж еще, на часах четыре утра, я тусуюсь.
промямлив что-то тихое, я жду ответа Вани, ведь он то точно услышит.
- хорошо, спи уже.
крепко обняв меня, кудрявый засыпает. а я еще долго улыбаюсь сама себе, ведь наконец поменяю жизнь.