Ты мой друг, ведь правда?

Часть 1 [Её взгляд]

Сейчас я известная певица под псевдонимом Hanna Lost (Hanna – настоящее имя, Lost – приставка-псевдоним; да, если перевести Hanna Lost с английского языка, то получится, что я какая-то Потерянная Ханна, но это совсем не так – я прочно стою на ногах и уже состоялась), я вокалистка музыкальной группы – дуэта. У нас нет интересного названия группы, наш бренд называется «Hanna-Moon», а по отдельности: я – Hanna Lost, а он – Sun Moon (да, его сценическое имя посягнуло на Солнце и Луну, как будто он такой прекрасный, как Месяц, и светлый, источающий тепло, согревающее душу, как Солнце; фанатки это обожают :D).

Мне 24 года, ему 23 – мы еще очень молоды и хоть уже достигли многого, но всё же есть к чему стремиться и дальше развивать карьеру в шоу-бизнесе.

На самом деле я даже начала забывать, как мы стали группой, даже не так – как мы стали вместе выступать...

Впервые я увидела его в старшей школе, так как мы были одноклассниками. До этого я его не знала. И хоть он младше на год, мы всё равно учились в одних классах старшей школы. Банально, он пошел в школу на год раньше, так как с малых лет проявил не свойственную возрасту эрудицию, как говорят «был развит не по годам». Он даже с легкостью мог бы учиться в классе на два, три, а то и четыре года старше его возраста, но родители посчитали, что и одного года достаточно и что не стоит лишать его детства.

...Мы стали приятелями, а затем друзьями, как-то не особо заметив наше сближение. Всё происходило так естественно, ведь наше общее увлечение – это музыка!

...Смутно помню, как на уроке музыки учитель заговорил о том, какая группа сейчас в моде, и далее каждый ученик стал говорить о своём музыкальном вкусе или о его отсутствии как таковом. И вот, когда очередь дошла до меня, я сказала, что люблю всю музыку: и классическую, и современную, всё, что может меня зацепить, а потом перечислила своих любимых исполнителей, которые принадлежали к различным течениям и стилям музыки. "Про себя подумала, какую ахинею я несла". И чтоб хоть как-то оправдаться, я выпалила: «Ну...я... очень люблю музыку во всех её проявлениях, есть, конечно и то, что мне не нравится, но мне не хочется ограничивать себя одним или несколькими стилями». Учитель сказал, что это хорошо и никак меня не принижает, а лишь раскрывает широкий спектр моих музыкальных предпочтений. Далее последовали музыкальные предпочтения остальных учеников, однако до Сан Муна очередь так и не дошла. Я уже привыкла ассоциировать его со сценическим именем, но в те времена этого имени ещё не существовало. Все называли его именем, данным ему при рождении «Рен», а чаще по фамилии «Араи».

...После урока, он подошел ко мне и присел за соседней пустующей партой и сказал, что думает так же о музыке и полностью со мной согласен.

...С того случая, мы стали общаться, сначала понемногу, затем всё больше, особенно после урока пения...

Я уже не вспомню как точно всё было, вроде бы не так много лет прошло, нам было по 16 лет. На уроке пения наш класс тестировали, чтобы узнать кто из нас достоин выступить на фестивале. Мы стали петь по очереди, когда запела я, сначала немного стесняясь (ведь я всегда пела лишь в гордом одиночестве), а затем овладев собой, более уверенно – учитель широко улыбнулся. Он показал знак рукой, чтобы я остановилась и что-то записал в блокнот (сейчас я понимаю, что скорей всего он просто записал моё имя как возможного претендента), но тогда у меня дух перехватило.

Потом очередь дошла до Муна, и я стала слушать как завороженная - такой мягкий, тёплый голос с бархатистым звучанием. Одним словом – восхитительный тембр, хотя в разговоре с ним этого не поймёшь. Его голос хоть и мягкий, но в то же время очень сильный. В общем, я влюбилась в его голос и с тех пор стала ещё больше к нему тянуться.

В конечном итоге, выбор пал на нас с ним. Мы выступили на фестивале вместе и это был наш первый успех... Затем мы выступили на других школьных мероприятиях, позже стали принимать участие в различных музыкальных конкурсах, занимать первые места. Конечно, нас заметили, и мы заключили контракт с продюсерской компанией, официально стали группой, у нас появился свой фан-клуб, со временем он расширился до таких масштабов, что в это сложно поверить. Кстати, наш фан-клуб разделился на несколько частей: одни хотят, чтобы мы с Муном стали парой, другие – категорически против, Мун – только их, он не может быть со мной, а мне подойдет какой-нибудь другой коллега по цеху; третьи желают, чтобы мы с ним каждый стали встречаться с кем-то из фанатов; последние же хотят, чтобы мы оба были одиноки. Это всё так забавно, но пока что мы придерживаемся линии, что оба одиноки, несмотря на то, что Мун...

За всё это время мы даже практически не ссорились. Мы – партнёры, много работаем вместе, но также – мы близкие друзья. Да, близкие, но есть какая-то недосказанность между нами. Думала ли когда-нибудь о нём в романтическом ключе... Сложно сказать, он мне друг, я могу многое ему доверить и во многом на него положиться.

Если честно, я никогда не была в романтических отношениях. Да, мне очень стыдно, ведь мне уже 24 года. Желающих стать моим парнем было много (даже до моей популярности, значит я сама по себе могу кому-то понравиться), но мне всегда было не до этого, я вся была в музыке.

Я знаю, что у Муна есть какой-то романтический опыт, но он не афиширует этого и со мной никогда не делился. Понятно, что общественность не должна знать о его романтических похождениях, ведь для поклонников, особенно для поклонниц, он – одинокий принц, которого они хотят отогреть своей любовью.

На самом деле он не только умён и талантлив, а ещё и дико красив. Я могу это подметить даже как друг, ведь у меня есть глаза. Высокий, стройный, но не худощавый, мускулатура присутствует, но природная, а не накачанная. Он брюнет с густыми волосами, у него карие глаза, а взгляд томный, всегда скучающий. Он очень бледный. Невозможно не обратить внимание на его тонкие длинные пальцы. Сложно представить, как эти пальцы кого-то ласкают...

Однако, его личная жизнь и образ, проталкиваемый в массы не слишком то меня касаются, только в разрезе нашей совместной деятельности. Главное, чтобы он своими действиями не навредил нашему общему имиджу. Ах, бояться здесь нечего, ведь он благоразумен и уже давно это доказал...

Часть 2 [Его взгляд]

Она... Ханна... Я живу мыслями о ней, она – основа моей жизни. Люблю... Обожаю... Боготворю... Влюблен в каждую её частичку, но она этого не знает. Я так и не признался ей в своих чувствах. Да как бы я мог? Она – чиста, а я уже по уши испачкался в собственном эгоизме и низости.

Помню, когда увидел Ханну в первый раз в старшей школе... Я утонул в её глубоких голубых глазах, словно само небо.

Сначала она понравилась мне внешне: маленькая, хрупкая, но хоть и миниатюрная, а фигура очень женственная, походка легкая, как будто летящая, все её движения изящные (с тех пор как мы стали выступать вместе она всегда надевает высоченные каблуки, чтобы мы с ней адекватно смотрелись на сцене, потому что я намного выше неё). Даже просто смотреть на неё очень расслабляет меня. Потом я влюбился в её увлечения, убеждения, мечты, во всё, что с ней связано.

Я прекрасно помню, как заговорил с ней после урока музыки о том, что я тоже люблю все музыкальные стили – в каждом можно найти что-то для себя; я тоже не хочу ставить в музыке какие-то рамки. Помню, как впервые услышал её пение, сначала робкое, затем загоревшееся всеми тональными красками. Мне тогда показалось, что её голос так хорошо сочетается с моим. Я всё помню... Помню наше выступление на фестивале, после которого я так и не набрался смелости схватить её за руку и сказать: «Я люблю твой талант, но не только его, а и тебя саму, тебя всю!»

Как не любить... Я бы так хотел запустить пальцы в её длинные каштановые волосы, погладить маленькое личико, взять её крохотную ручку в свои руки. Но... Но... Но... Всегда есть это но...

...Еще лучше я помню тот злосчастный момент. Мы ехали в такси с очередного выступления на конкурсе еще до того, как заключили контракт. Тот наш разговор я не забуду никогда.

- Ты устала, Ханна? – спросил её я.

- Нууу, может совсем немного, – весело ответила она. Было видно, что она находится в прекраснейшем расположении духа и всё еще в восхищении от того, как нас приняли на сцене.

- Ты знаешь среди зрителей было много парней, восхищенно смотревших на тебя. – Я хотел знать её реакцию, заметила ли она их томные взгляды, обращенные к ней одной. Я ужасно ревновал.

- Может им понравилось, как я пою. – И она рассмеялась так по-детски.

- Им понравилось, но не только это. Ты что совсем не понимаешь мужскую натуру? Ты – лакомый кусочек для многих.

- Нет, я понимаю, о чем ты говоришь, но я как-то не задумывалась об этом и с тобой мне безопасно, ты – мой друг!

- Я твой друг и только? – Что она ответит мне? Во мне роится слабая надежда, что может быть она хоть раз видела во мне мужчину.

- О чём ты говоришь? Ты не просто друг, ты мой единомышленник, родной человек – брат, если хочешь.

- Почему брат? – Всё не то, совсем не то, не эти слова я хотел услышать. Она убила меня, просто разрубила надвое, но я твердо решил не показывать ей своих эмоций.

- Всё потому, что я чувствую в тебе родственную душу, и я тебя совсем не стесняюсь. Я не стесняюсь, что ты увидишь меня растрепанную, без макияжа. С тобой я чувствую себя свободно. – Она широко улыбнулась.

- Значит так... Я рад, что это так. – Да где уж там я рад?! Она сделала только хуже, лучше бы она этого не говорила, а остановилась на том, что сказала прежде. Значит я ей что-то вроде родственника, и совсем её не интересую как мужчина.

Я долго надеялся на взаимность, питал планы как открыть ей свои чувства, как буду ухаживать за ней, как она станет моей. Несмотря на то, что младше её на год, я всегда чувствовал себя старше, более зрелым.

С тех пор я стал с ней немного холоднее, не знаю заметила ли она.

Я долго находился в унынии, а потом стал то ли мстить, то ли что что-то в этом духе. Я глупец, который самонадеянно решил, что если пересплю с кем-то, то мне станет легче. Если она увидит меня с кем-то (но в то же время я не хочу, чтобы она видела меня с кем-то), может поймет, что я тоже мужчина, а не бесполое существо, которого она не стесняется. И понеслось... Я нравлюсь девушкам, поэтому не проблема найти кого-то. Проблема только в том, как поскорее отшить девушек после проведенной вместе ночи. У меня уже накопился кое-какой опыт случайных связей (хотя, я не так часто к ним прибегаю, только когда мне совсем невыносимо, когда она меня возбуждает настолько, что невозможно терпеть). И каждый раз я представляю её. Какой низкий человек...

Да у меня есть свои мужские потребности и я решил на зло ей их не сдерживать, но люблю только её. Я не смог привязаться ни к одной девушке, что у меня были и не смогу. Они меня раздражают... Нет, они ни в чём не виноваты, просто они – не она и точка!

Меня тешит только одно, что я постоянно с ней, могу так много её видеть, проводить с ней время (хоть мне так больно от этого, потому как не могу к ней прикоснуться, как бы мне этого хотелось) и самое главное, что у неё никого нет! Уверен, что у неё никого нет. Она бы не смогла это скрыть. Она до сих ещё так невинна и неопытна. А я эгоист, пустившийся во все тяжкие, в то же время тешусь, что она одна. Никто не должен её коснуться, никто... Если этого не могу я, то больше никому это не позволено.