Глава 2
Вечерело... Большое ярко-красное солнце закрывало высокие тополя, плотно посаженные по-над дорогой. Медвежонок вёл своё корыто, медленно, но верно приближаясь к одиноко стоящему где-то в лесу дому — месту обитания Омаргаджи Магомедрасулова. Псу, который всю дорогу молчал, ударила моча в голову, и он решил начать разговор:
— Знаешь, а я ведь и не думал, что наша «дружба» может столькое изменить, тяф-тяф! — причитал Макс, издеваясь над Егором.
— На... войне мне при-хо-ди-лось видывать многое — перебил его Медвежонок.
— Что? Ты же никогда даже в армии не был, полудурок! — возмутился Пёс.
— Когда ты входишь в церковь... — равнодушно начал Егор, доставая из-под банта сигару. — И видишь шестьдесят два ребенка, аккуратно усаженных в ряд... — Медвежонок закурил. — У каждого из них отрезаны руки, и перерезано горло... — на его глазах проступили слезы, а голос задрожал. — Ты понимаешь, что у твари, которая это сделала, души нет! — Егор разрыдался, как маленькая девочка. Максу даже пришлось уговорить его остановиться, чтобы тот случайно не въебался в дерево. Уговоры Пса помогли. Егор вышел и, упав на землю, начал хрюкать как Ангел после очередного заклятия на бургер. Всё бы ничего, но возникла одна проблема... Медвежонок забыл заглушить двигатель, его «Ласточка» за пять минут выжрала последние семнадцать литров бензина, а затем заглохла. Когда Егор сел в тачилу и увидел это, он психанул, прохуярив «Рено» колесо, а затем открыл капот, чтобы найти канистру с девяносто вторым. Не обнаружив её, он снова психанул и, достав из-под банта электрошокер, уебал себя им настолько сильно, что после отключки дёргался ещё несколько минут...
Темнота... Луч света... Холод... Смерть заполняется жизнью, свет становится ярче... Очертания человека... Две выпуклости из его головы и руки между ними... Медвежонок побежал к нему. Внезапно пол раскололся на сотни маленьких чёрных осколков и Егор упал в никуда... Затем резкий толчок, и он... проснулся. Почувствовав боль в области паха, Медвежонок попытался встать, но затем понял, что болит у него не только яйцо, но и все тело. С трудом поднявшись на лапы, он увидел, как Макс стоит перед открытым капотом тачилы и хуярит по движку каким-то кирпичом, при этом с опаской оглядываясь. Заметив, что Егор встал, он повернулся к нему и с каменной миной с размаху херанул кирпичом прямо тому по еблу, а когда Медвежонок упал, изнывая от боли и дёргаясь в конвульсиях, Пёс продолжил «чинить» корыто...
Тени... Очертания подвала... В полумраке Егор видит ребёнка... Мальчик плачет и зовёт маму. Повернув голову, Медвежонок замечает знакомого бомжа с окровавленной безумной рожей, в которой, судя по всему, не осталось ничего человеческого. Он стоит с ножом и пытается разрезать им стену. Егор поворачивает назад, как последний трус и предатель выбегает из подвала, чувствует невероятную вонь, снова падает и... просыпается. Понимая, что не хочет шевелиться, он зовёт на помощь. Тогда к нему подходит Макс и помогает встать на лапы.
— Тяф-тяф! Садись, я всё починил! — завилял он хвостом. Егор, отряхиваясь, подошёл к развалюхе, сел в салон и попытался завести двигатель. Как ни странно, он завёлся, и машина плавно тронулась с места. Солнце за это время успело зайти за горизонт, и теперь долбоëбы ехал в сумерках, забыв включить фары...
Наступила глубокая ночь, когда «Рено Логан» чёрного цвета двадцатого века наконец-то остановилась около обиталища Омаргаджи, которое представляло собой маленький заросший заплесневелый гниющий и разваливающийся домик. Медвежонок посмотрел на него, сверил что-то с бумажкой Алтанцецега, вышел из развалюхи и решил войти внутрь. Подойдя к домику, он дёрнул ручку на себя, но та не поддалась. Вдруг краем глаза Егор заметил промелькнувшую за углом тень, подозрительно напоминавшую Пса Макса.
— М...Ма...Макс, это ты? — оторопел Медвежонок, но ответа не последовало. Собравшись с силами, он решил пролезть через окно. Выбив стекло и выломав раму, он неуклюже приземлился прямо на пол этой землянки. Неожиданно свет включился, и Егор лицезрел занятную картину: голые обезьяны, штук сорок на десяти квадратных метрах, толпятся около него. У некоторых из них реакция была настолько заторможена, что они продолжали лизать друг другу анусы и ебаться в жопу, не понимая, что в их сральник пришёл чужак. Медвежонок сразу обратил внимание на примата посередине: он был самым волосатым, высоким, толстым и сильным среди них, но умом, судя по всему, не отличался. Изо рта у него капала слюна, а в руках расположилась большая деревянная дубина. Глаза этого ублюдка смотрели куда-то вдаль, а сам он как-то странно улыбался. Неловкий момент прервала самая мелкая обезьянка. Она вышла вперёд, а огромный примат, который и был Магомедрасуловым, начал мычать, да так мычать, что смрад изо рта поверг в шок не только Медвежонка, но и всех остальных. Когда Омаргаджи закончил, мелкий чёрт открыл свой беззубый ебальник:
— Меня зовут Маркизат, манана-мана, и я профессиАнальный переводчик. Мистер Омаргаджи Магомедрасулов спрашивает, манана-мана, зачем вы пожаловали в его храм?
Медвежонок, все ещё находившийся в шоке от увиденного, пробормотал:
— Вы на...ебали нас три года назад и не при-шли на стр...е-е-е-елу! — доставая из кармана шприц с краской и делая укол первому под руку попавшемуся альфачу. После этого действия Назар сломал Медвежонку ногу и достал уже свой сорокасантиметровый «укол», вставив его тому в анус. Егор заорал от боли настолько сильно, что начал испражняться прямо во время анальной ёбли, а «укол» примата проталкивал дерьмо обратно по кишечнику. Ото всюду были слышны одобрительные возгласы:
— НАЗАР, УА, ДАУАЙ-ДАУА, У-У-У! — кричали двое сидящих на огромной табуретке животных, один невероятно толстый и бородатый, покрытый многочисленными шрамами, а второй мускулистый и гладко выбритый во всех местах...
Вшивый Пёс сидел в «Рено Логан» и насвистывал непристойные военные песни. Внезапно тишину пронзил истошный крик Медвежонка, что молил о пощаде и помощи. После крика Макс услышал оглушительный шелест: это птицы улетали, покинув свои гнезда, заслышав, как члены банды Омаргаджи совершают анальную расправу над Егором. Дворняга поджала хвост, перепрыгнула на водительское сидение и начала пытаться завести двигатель. Вдруг она услышала ещё один крик, на этот раз намного ближе: Медвежонку удалось вырваться и он мчался к развалюхе, оставляя за собой фекальный след. Спустя несколько попыток Псу удалось завести мотор. Тогда он нажал пару кнопок на приборной панели и задрожал, обхватив руль лапами. Егор доковылял до своей «Ласточки», а из дома выбежала самая настоящая туча амбезий. Медвежонок дёрнул за дверную ручку, но дверь оказалась заперта. Заперта Псом Максом... Громко вопя и пытаясь открыть, Егор заплакал. Вдруг он услышал звуки выхлопной трубы и скользящих покрышек — подлая псина со всей силы вдавила педаль газа в пол и уехала, заливаясь смехом и оставляя «лучшего друга» на растерзание бандой Омаргаджи Магомедрасулова...
Медвежонок лежал на земле без сознания около какой-то таблички. Ударившись головой о камень, он стал ещё тупее, хотя такое вряд ли казалось возможным. Первое, что он увидел, придя в себя — огромные лапы приматов, окруживших его. Егор попытался встать, но не смог. Ноги ни в какую не хотели двигаться. Найдя в себе силы, он оперся на руки, но не выдержал и опять упал на землю без сознания...