Глава 16
Гюль Ага сохранял спокойствие, а Злата несколько секунд стояла неподвижно, она нуждалась в минутке, чтобы переварить услышанное. В темнице повисла гнетущая тишина. Где-то вдалеке донеслись звуки Азана, призыва на молитву, а это значит, скоро рассвет. Судя по каменному выражению лица, он не шутил. Юноша в свою очередь, бдительно надзирал, отслеживая каждое шевеление, а правая ладонь его покоилась на рукоятке изогнутой сабли. Вкусил ли ранее, метал кровь врага? Сколько раз и как давно? Оставалось только гадать. Не сводя зачарованного взгляда с холодного оружия, чувствовала грозящую опасность. Из-за нарастающего волнения, сердце в груди стало биться чаще. До боли прикусила нижнюю губу, опомнилась лишь уловив неприятный, металлический вкус крови во рту. Это подействовало отрезвляюще. С трудом переварив информацию, выдавила из себя кривоватую усмешку.
- Что ж вы раньше не сказали, я бы в косу цветы заплела! Дороже бы продали! – съехидничала она.
- Жаль место шута занято, я бы тебя порекомендовал, — парировал мужчина, бросив накидку и кожаную обувь, напоминающую танцевальные балетки. – Одевайся, — недовольно процедил сквозь зубы. – Живо!
Помешкав секунду, ей ничего не оставалось как недовольно вздернув подбородок, все же поднять с пола ткань. Судорожно сглотнув, и не найдя, что ответить, повернулась спиной. Достучаться до их разума нет смысла, они безумные фанатики, а потому слепы и глухи. С этого дня, отпускает контроль над ситуацией, разрешая себе плыть по течению. Устала стучаться в закрытую дверь, силы и терпение на исходе. В подземелье бросили в одной сорочке, а украденное платье с манекена, забрали ещё у входа в хамам. Натягивая паранджу, поневоле запуталась в ее слоях, юноша хотел было помочь, но остановился, встретившись со свирепым взглядом.
- Не прикасайся ко мне! – вскричала она. – Я сама!
Парнишка озадаченно посмотрел на главного, тот в свою очередь, глубокомысленно молчал, обуреваемый противоречивыми мыслями. В слух не озвучил, и лишь сдержано кивая, дал согласие, позволив невольнице самостоятельно одеться. И вот предстала она в новом для себя образе, таинственной, восточной красавицы. Паранджа скрыла ее всю, подол одеяния, доходил до самых пят. Гордо выпрямив спину, бесстрашно глядя через полупрозрачную сетку, с интересом ожидала дальнейших указаний.
- Так-то лучше, — удовлетворено произнес он, правда заметив на ее запястье следы от синяков, оставленные кандалами, задумчиво нахмурил брови. – Ступай за нами, и чтобы не единого звука!
Периодически озираясь по сторонам, впереди шел Гюль Ага, следом то и дело спотыкаясь, волочилась Злата, а замыкал шествие молчаливый юноша. Они вели себя крайне странно, неужто опасаясь быть замеченными. Солнце, будто являясь их сообщниками, не спешило показываться свету. У каретных ворот их ожидал наглухо закрытый экипаж. Парень шустро заняв сиденье кучера, лихо погнал лошадей. Долго ехали в тишине, каждый думал о своём. Происходящее казалось Злате сумасшествием, неправдоподобным аналогом затянувшегося сна. Стоило только догадываться о приготовленной для нее участи. Рука потянулась отодвинуть шторку, но перехватила грозный взгляд человека напротив.
- Пфф, больно надо! – воскликнула девушка и фыркнула от возмущения.
Местонахождение не удалось выяснить. В карете, да ещё в парандже, держит путь на рынок рабов. Как абсурдно и нереалистично это звучит. Судя по всему, дорога пролегает в условиях полного бездорожья, мучительная тряска экипажа, чуть ли не убаюкивает. От неудобного сидения, ноги затекли, а спина, казалось, и вовсе задеревенела. Общая территория дворца с учётом его окрестностей около семьсот тысяч квадратных метров. Если предположить, что в действительности, существует тайное поселение, и отнять львиную часть предназначенную для туристов, остаётся по сути ничтожный отрезок земли. Не могут же они рисовать круги?!
Ощущая приятную сытость, в мыслях благодарила новую знакомую, что та рискуя собой, пробралась к ней в темницу. Ее легенду о скончавшейся матери и батюшке купце, приняла за чистую монету. Если допустить, что у них принято в порядке нормы, сочинять нелепые истории для антуража, выходит, она всего лишь удачно попала в яблочко!
Назойливой песней, в голове вертелась брошенная вскользь фраза Хазнедар Ягмур, о том, что невольничий рынок, это прямая дорога в ад. Утверждала так, якобы своими глазами видела данный хаос. Хотя, если в их обществе принято держать незнакомцев в тюрьме и кормить черствым хлебом, то все становится очевидно. На спрос есть и предложение, как бы цинично это не звучало. С древности и по сей день, люди настолько развращены, аморальны и отвратительны, раз позволяют такую блажь, как продавать себе подобных.
Ранее не приходилось углубляться в данную тему, а потому знания скудны и поверхностны, однако благодаря СМИ, кое – что понимает. Сексуальная эксплуатация, браки по принуждению, применение детского труда и насильственная вербовка детей для их использования, в качестве пушечного мяса, в вооружённых конфликтах, все это различные ветви рабства. Искалеченные судьбы, психологические травмы, бесчисленное количество трупов, ради денег, что пропитанные холодными слезами и кровью жертв.
Вдруг карета остановилась, спустя мгновение, выполняющий обязанности кучера, распахнул дверцы. Ей до смерти не хотелось выходить, тягуче засосало под ложечкой, от непонятно откуда взявшегося предчувствия беды. Нарастающая тревога заставила от волнения вжаться в сидение. Сейчас уже бесполезно что, либо предпринимать, загнали в ловушку, как беспомощного зверька.
- Ну вот мы и приехали, дикарка! – бросил он с усмешкой. – От меня ни на шаг! – выходя первым, тут же добавил серьезным тоном.
Ничего не оставалось, как последовать его примеру. Только ноги коснулись проклятой земли, на неё сразу же обрушился гул толпы. Множество голосов на непонятных диалектах и языках сплетался в неразборчивую абракадабру. Базарная площадь начинала свой бурный, суматошный день, полный шума и беготни. Неожиданный порыв ветра откуда-то с боку, донёс запах душистых специй. Ароматная корица и гвоздика, важные ингредиенты Османского шербета. Прохладительный напиток, гордость местной кухни, прекрасно утоляет жажду. В бедных и зажиточных семьях, подаётся в знак уважения гостю. Здесь же и терпкий шафран, он на вес золота и по карману лишь знати. Ну и куда без семян чёрного тмина, веками используемые мусульманами, как лекарство от всех болезней.
Поднимая пыль, мимо пронеслась двухколёсная арба, запряжённая белым конём. Они умчались прочь, везя в знатный дом ценный груз в кованых сундуках. Позади раздался громкий скрип кнута и душераздирающий стон боли от которого, стало не по себе. Обернувшись, Злата увидела страшную картину. В метрах десяти, на земле лежал буквально живой скелет паренька в почерневших от грязи лохмотьях. Над ним устрашающе нависал отталкивающего вида поработитель. Так проявляя изощренную жестокость, обращали в рабство новоприбывших. Застыв как вкопанная, широко распахнула глаза и рот. Благо тёмная вуаль скрыла от окружающих, ее испуганное лицо. Тягучим комом, в горле застыл крик.
- Что за зверство! – всплеснула руками. – Его нужно остановить!
Намеревалась снять чадру, но помешал Гюль Ага.
- Ты что творишь, безумная! – прошипел он. – Желаешь оказаться на его месте?!
- А разве я не там? – толкнув локтем, огрызнулась в ответ.
- Нет, но можешь, — понизив голос, изрек мрачно.
- Тогда для чего я здесь?
- Позже узнаешь, — схватив под локоть, поволок сквозь толпу. Выставив в ряд невольников, продавали как скотину. Вот атлетически сложенный молодой человек, сгодится для тяжёлой работы, и службы, а этот хилый будет, он в разы дешевле. Глянь ка на ту молодую девицу, гибкий стан кипариса, кожа нежная точно шелк, а губы алые розочкой, за такую и скакуна не жалко отдать. Где-то в углу, лохматые девочки лет восьми, испуганно прижимаются друг к дружке.
- Отличный вариант сыну в его будущий гарем, — уверял знатного Бея торговец, — Можно в качестве личной служанки, дочурке в приданое! Будут вместе играть и расти.
Ненароком подслушав часть беседы, опешила, не веря в услышанное. Потряс очередной акт варварства, это уже не в какие рамки! Пришла в чувство, только когда хорошенько тряхнули за плечи.
- Эй, чего уставилась? Здесь нельзя так себя вести!
- А как можно?! Жестоко и кровожадно? – оттолкнула его от себя, готовая вот-вот расплакаться от переполнявших эмоций. – Отвечай! – голос оборвался сдавленным хрипом.
Главный казначей, гневно сжав губы, не нашёл, что ответить. Непонятно откуда взявшаяся в их дворце рабыня, права. Ему, как никому другому, понятны чувства пленников. Невыносимая и глубоко запрятанная боль предательства, явила суровое лицо дяди, единственного опекуна, цинично продавшего его алчным наместникам. Раздражение от ощущения собственной беспомощности, когда начинаешь ненавидеть себя, каждый раз, испытывая очередную волну унижения. Да, ему повезло оказаться во дворце и сейчас он уважаемый господин, но ему никогда не стать прежним. Если бы только мог обратить реку времени вспять и вновь стать здоровым мальчишкой. Сквозь горы, пустыню и реки, отыскал бы любимую Лейлу, главную любовь, тайну и боль всей его жизни.
- Только посмотрите, кого я вижу! – неожиданно прозвучал рядом знакомый голос, возвращая в прискорбную реальность. – Достопочтенный Кызлар Агасы собственной персоной!
Обернувшись, увидел местного торгаша редких птиц. Он являлся главным поставщиком пернатых в новый и старый дворец. В продаже имелись канарейки, да попугаи разных видов, синекрылый павлин и даже фазан. Правда отчасти, султан получал животных в качестве ценных даров от глав других государств. В его владениях имеется императорский зверинец с невиданными животными, от массивного слона, до хрупкого лебедя.
- Ну здравствуй Аслан эфенди, — вежливо отозвался старший, пряча за улыбкой тревогу и раздражение.
Было глупостью с его стороны рассчитывать, что визит на площадь останется незамеченным. Представитель гарема, лакомый кусочек для купцов, лавочников и местных проходимцев. Каждый из кожи вон лезет, только бы пропихнуть свой товар, да подороже.
- Мне тут страусовые яйца доставили из самой Африки, великолепный подарок для маленького шехзаде!
- Скажешь тоже, — скривился Гюль Ага. – Зачем ему это дикое создание?!
- А вы купите, там будет видно! – ничуть не смутился торгаш.
- Быть может когда-нибудь, — ответил казначей уклончиво, но обречённо.
- Ну хорошо, — сердито поджав губы, как бы нехотя согласился тот. – Пожалуй кое-кому понравился волнистый попугай, — нарочито громко сказал мужчина.
Обернувшись через плечо, пожалел, что не сделал этого ранее… Нерадивый помощник забыв обо всем, играл с птицей, а рабыни и вовсе след простыл. Сдерживая поток гнева, многозначительно прочистил горло. Вздрогнув от неожиданности, парень резко выпрямился, после чего поймал его свирепый взгляд. Прочитав в глазах немой вопрос и запоздало обнаружив пропажу, испуганно попятился назад. Рабыня ускользнула прямо из под носа. Любой ценой нужно отыскать ее раньше, чем она попадет в цепкие лапы работорговца и пропадет навсегда.