Глава 14
Глаза Златы широко распахнулись, пальцы сжались в кулаки, а по лицу каплями стекала вода. Она была ошарашена и ничего не понимала. В который раз, за последние пару суток, подвергли унижению и травле. Отняли свободу, комфорт, мир и покой. На протяжении жизни разборчиво выбирала для себя врачей, а с их лёгкой подачи, стала жертвой повитухи с сомнительной компетенцией. От минувшей потасовки неизгладимые впечатления, тело до сих пор ноет, отзываясь в местах, где красуются багровые синяки, как напоминание о подорванном здоровье и достоинстве. Смешивают с грязью требуя повиновения, но это не мыслимо. Она воспитывалась в иной культуре и капризы одержимых сектантов ей чужды. Поневоле стала мишенью для насмешек, игрушкой у одержимых с дурью в башке. По - хорошему вызвать бы им санитаров и отвезти всем табором в ближайшую клинику, а лучше открыть филиал психдиспансера прямо здесь, не отходя от кассы!
- Вы .... - начала она, но не договорив, до хруста в зубах стиснула челюсть. Ее душил гнев, отчего сбилось дыхание. – Чертова карга! – прошипела в ярости и со скоростью пантеры, кинулась на Хазнедар Ягмур.
В состоянии аффекта, несмотря на разницу в весе, без труда повалила хабалку с ног. Резко сев сверху, принялась молотить руками. На глаза опустилась кровавая пелена, задетая гордость переросла во всепоглощающую ненависть, разум затуманился окончательно. Не видела ничего вокруг, кроме собственных пальцев, что мёртвой хваткой вцепились в горло обидчицы. Извиваясь, женщина пыталась скинуть с себя рабыню, но все попытки были тщетные, дышать становилось тяжелее. Девушкой руководила жажда мести, хотелось наказать за унижения, черствый хлеб и голодную ночь с крысами. Словно рядом возник злобный дух мщения, азартно потирая ручонки, он тихонько приговаривал на ухо:
« Из - за нее ты пленница. Да, именно так, дорогуша! Она причина бед и страданий и должна понести наказание».
В приступе боевого безумия, в Злате проснулась звериная жестокость. Не ослабляя хватку, сжимала горло противницы все сильнее и сильнее. Мнилось, что с последним вздохом злодейки, как в сказке разрушатся чары и она проснется в холодном поту, но уже в номере гостиницы. За окном будут торчать верхушки пальм, а на витамин баре выжимают апельсиновый фреш за один доллар. Зажигательно танцуя, аниматоры излучают положительной энергией и зазывают гостей присоединиться ко всеобщему веселью. Минуя их, выйдет на тропинку около бассейна, что приведёт на пляж, где шумит ласковое море. Нахлынувшие воспоминания, заставили в ярости сжать губы. Тверже стала решимость довести дело до конца.
Опомнившись в последний момент, горничные визжа от ужаса, поспешили разжать смертельное ожерелье из холодных рук, однако удалось им это не сразу. Наставница выглядела жутковато, лицо посинело как у мертвеца, а зрачки закатились вверх. Вмешавшись, двое евнухов растолкав девиц, с трудом оттащили взбешённую невольницу.
- Я убью тебя ! – не унималась Злата, продолжая оказывать сопротивление. – Ты за все ответишь!
Дрожа от испуга, Хазнедар Ягмур схватилась за покрасневшее горло. Как рыба выброшенная на берег, судорожно откашливалась несколько минут. Все это время прислужницы ахали да охали, выкрикивая ругательства и проклятия на незнакомом ей языке, а в глазах запуганных наложниц, читалось уважение, будто своим поступком, разом отомстила за всех. Вот такой неожиданный поворот в дворцовой игре, оказалось и на старуху бывает проруха.
- Что здесь происходит?! – в спальню влетел Гюль Ага.
Ранним утром, сразу после молитвы, он отправился в дамское ателье. Среди закупленных тканей, необходимо было облюбовать те, что вероятнее всего, заинтересуют ее светлость. Как правило, за десятки лет службы, научился тонко чувствовать потребности владычицы. Она млела при виде шелка, и обожала золотые и кремовые тона. Наведавшись заранее в гости к ювелирам, добыл полезную информацию, что обошлась ему в кулек молочного лукума. До места не дошел, поскольку услышал истеричные женские крики. Пожалуй опять дерутся за парфюм и зеркало, подумал мужчина, помчавшись на ругань. Каким же было его удивлением, обнаружив Ягмур на полу, в плачевном состоянии, и разъяренную шутницу из подземелья, что вырывалась из рук его помощников.
- Рабыня напала на госпожу! - выкрикнул кто - то из толпы.
Враждебно настроенные калфы, отчаянно рвались устроить самосуд. Одни были искренне оскорблены, другие желали потешить своё тщеславие, нашлись те, кто поймав момент, намеревался выслужиться перед Хазнедар. Накал страстей возрастал, все смешалось и ситуация напоминала вязкую, зловонную жижу, а толпа вокруг, точно болотные тролли обступили со всех сторон, угрожающе нависая.
- Как ты посмела?! – рассвирепел он. – Темница ничему не научила?!
Вместо ответа, на ее лице мелькнула презрительная усмешка, заставив присутствующих возмутиться. Подобную бестактность, не могла позволить себе даже фаворитка правителя, а рабыня и подавно. Из уст в уста передаётся легенда о тщеславном властителе и необъезженном жеребце. Поговаривали, подарок крымского хана, однако подтверждений тому не было. Красивый был, точно алмаз чистой воды. Повелевать им дело не лёгкое, однако значимое, ведь так без слов, афишировался престиж и общественное положение. Как ни старался, падишах не смог обуздать коня, своенравный скакун поднимаясь на дыбы, не слушался владыку. Яростные удары кнута причиняли боль, оставляли следы, но со своей задачей не справились. Прошли недели, месяцы, несчастное животное истощило силы, отказалось от корма, но осталось предано себе. Ущемлённое самолюбие правителя, толкнуло на безрассудство. Не смотря на мольбы слуг, приказал застрелить животное и закопать в открытом поле. В глубине своей властной души осознавал, ему невыносима мысль, что на земле есть тот, кто не подчинился султанскому приказу. Подобного допустить не мог. Таковы местные устои, не терпящие противоречий. Молчание и безусловное повиновение, а всякий кто посмеет ослушаться, испытает на себе не лучшую долю.
Наперекор знойному Стамбульскому лету, в полумраке коридорах Топкапы, властвовала освежающая прохлада. В это время года, она приятна и спасает от жары, чего не скажешь в зимние месяцы. Жителям приходится укутываться в меха, поскольку котельня не в состоянии дать нужный обогрев, оттого простудные заболевания частое явление, не спасает и теплое питье с куриным супом. Масляные факелы освещали дорогу властительнице, вплоть до тронного зала, а многочисленная свита лисьим хвостом тянулась следом. С начала советники, затем фаворитки, а закрывали порядок служанки второго звена. Пол услан толстым персидским ковром, с ярким узорчатым рисунком, который хотелось пристально разглядывать, этим чаще всего и занимались слуги, когда подолгу склоняли головы. Прошагав по нему твердым шагом, главная женщина в империи присела на возвышенный диван, нежного кораллового цвета. Толпа придворных, без единого звука, рассыпалась по залу, каждый занял свою позицию, исходя из ранга. Советники, встали надёжной стеной позади, фаворитки, к чьим именам добавлялась приставка «Пейк », расположились на мягком матрасе у ног султанши, а прислужницы выстроились полумесяцем, готовые тот час исполнить любое поручение. Назло возрасту, красота не покинула Валиде Бейзу Султан. Как и много лет назад, она все в том же воплощении снежной королевы, но с благородным и остро чувствующим сердцем. Медленно оглядев помещение, молча поджала губы, а на лице читалось вопросительное недоумение. До ее появления, должен был явиться главный евнух с тканями и шелком для новых платьев. Опаздывать не в его манере, посему причина должна быть крайне веская.
- Кто видел Гюль Агу?
- Я, ваше светлость, — молвила одна из красавиц. - Он был в ателье.
- Хм, значит не захворал, уже хорошо, - размышляя, сказала в пустоту владычица.
- Я в полном здравии моя госпожа!
Быстрым шагом, поправив на ходу сюртук, к ним направлялся тот, о ком шла речь. Он вмиг спрятал беспокойство под маской улыбки. Неугомонная девица, последнее о чем стоит волноваться и поднимать переполох в гареме.
- Ты запоздал, — с ноткой нетерпения в голосе произнесла она.
- Точность вежливость королей, — кивнул в знак почтения евнух. – А я всего лишь паж!
В ответ раздался смех, лёгкий точно хлопок в провинции Денизли, это знак для подданных, можно вздохнуть с облегчением, Валиде не злится. Его изящные реплики, с откровенным сарказмом, колкие как остриё шпаги, очаруют кого угодно.
- Как мы стали скромны! – воскликнула она весело.
- Скромность слуги это иллюзия, а не то раз, и голова с плеч.
- Ну уж нет, мой дорогой друг! Кто же тогда будет украшать гарем?!
- Главная драгоценность во дворце - Вы госпожа! – торжественно произнес он, затем добавив иронично: - Иначе дай волю Нар Аге, разоденет вас в жуткие перья!
Поменяв выражение лица и откинув шутки в сторону, со знанием дела, принялся исполнять свои обязанности. Окликнув помощников, приказал внести купленный товар. Разноцветные материалы, шелк, атласные ленты и прочие украшения для пошива. Торопливо как пчелы на мед налетели портные. Пригласив властительницу на импровизированный табурет, окружили со всех сторон чтобы точнее снять мерки.
- А это для вас, владычица сердец наших! – преклоняясь, Гюль Ага поднес заранее уготованную ткань.
- Машаллах, - с трепетом в голосе прошептала одобряя.
Валиде изумилась, насколько точно главный евнух, в очередной раз попал в цель. Какое совпадение! Полотно благородного зелёного оттенка, идеально сочетается с украшениями из чистого изумруда, над которым как раз трудятся ювелиры в мастерской. Осталось выбрать кружева, для гармоничности образа. Необходимо успеть в срок. Как только молодой Султан, храни его Аллах, прибудет из военного похода, женщина намеревалась устроить пышный праздник, а также раздать муку всем нуждающимся. Это будет плата небесам, что единственный сын вернулся целым и невредимым. В последней его весточке, сообщил вкратце, что дела идут прекрасно и армии удалось отстоять границы. Если все пройдет как запланировал, вернётся с победой и новыми землями. Благодаря своему покойному отцу, вырос истинным воином. В шесть обучился стрельбе из лука, а в восемь, искусно держаться в седле. Чтит имена предков, основателей империи, стараясь быть как они, достичь того же, и ежели будет на то воля Всевышнего, преумножить. Как мать, беспокоится за его жизнь, враги не дремлют, а потому все молитвы о здравии тела и души.
* * *
За время ее отсутствия, в камере ничего не поменялось, все так же сыро, холодно и мерзко. От голода жалобно урча, желудок напевал только знакомую ему оперетту.
- В темницу без еды и питья! – сиплым голосом произнесла оклемавшаяся Хазнедар Ягмур.
- Сдались мне ваши тюремные хавчики! – бросила в ответ девушка.
Барышни хотели наказать самостоятельно, но вмешался Гюль Ага, что ранее признал в ней рабыню. Приволокли в суматохе заломив руки за спиной. С силой бросили внутрь, забыв нацепить кандалов. Запястья несказанно этому рады, следы от прошлого раза только начали заживать.
Когда имеешь дело с дрессировкой животных, главное качество – терпение. Не всегда и не все получается с первого раза. Свою эмоциональность, приручила с помощью утренних медитаций, это здорово помогало в работе и взаимоотношениях с людьми. Злата против насилия, в любых его проявлениях, но фанатики сами того не ведая, вскрыли ящик Пандоры. Наружу выпорхнуло все, включая надежду.
Восточная мудрость гласит, гнев причина бед и несчастий. Добрый нрав украшает человека, прощай обидчиков своих, и будет тебе счастье. Простить может, а вот следовать заповеди и подставить для удара вторую щеку – нет.
Да, поступила неправильно, но жалеет ли? Ничуть, но впредь будет осторожнее, чтобы предотвратить трагедию. Хазнедар и все свидетели ее безумия, уяснили на будущее, что имеют дело не с бесхребетной пленницей, а со своенравной личностью и окатить ее ледяной водой, было плохой идеей. Добровольно не записывалась в институт благородных девиц, и соблюдать приличия не обязана. Желающих, как успела убедиться, предостаточно, на кой она им сдалась?!
В следующее мгновение, услышала шорох одежды. Обернувшись, испуганно вскрикнула от неожиданности. За решеткой выходил из мрака женский силуэт в лохмотьях.
- Т- ссс! – резко шикнула незнакомка. – Охрану разбудишь!
- Я... - начала запинаясь Злата, но слова неожиданно застряли в горле. – Ты кто?! – она подозрительно окинула ее с ног до головы.
Говорила на русском, но со странным и не знакомым ей диалектом. Присмотревшись, смекнула, что старая одежда, накинута поверх приличного платья. Маскировка, не иначе. На вид, примерно одного с ней возраста. Крепко сжимая увесистый мешочек с довольно тяжёлым содержимым, воровато озиралась.
- Я друг! – приподняв бровки домиком, миролюбиво улыбнулась девушка.
Жду вас в комментариях, это приятно мотивирует!
С любовью, ваш автор!