Время вспять. [ЗАМОРОЖЕН]

Последний раз взглянув на древо, они оба молча кивнули друг другу, будто соглашаясь о чём-то без слов, и медленно выбрались наружу, осторожно раздвигая колючие лозы. Вокруг царила тишина - ни души, лишь где-то вдалеке перекликались сверчки, нарушая ночное спокойствие. Возможно, пропавшие мальчишки уже устали прочёсывать остров в попытках выследить вторженцев и беглеца, который им помогал.
Джейн не сомневалась: до "хозяина" уже наверняка дошли слухи о Робби. А значит, ситуация становилась только хуже. Но сдаваться? Нет, ни в коем случае. Как ещё доказать всем, что она не опасна? Как вписаться в людское общество без тени сплетен? Как сделать так, чтобы сам капитан на застольях хвастался ею? Казалось, что этот чёртов артефакт мог стать ключом ко всему. Шанса упустить было нельзя.
Она прижала ладонь к груди, ощущая, как сердце колотится быстрее обычного. Ей было страшно. Как ни крути, Джейн оставалась всего лишь двадцатилетней девушкой, мечтавшей о простой жизни, семье, любимом человеке. Возможно, она часто смотрела на мир сквозь розовые очки, но её родители всегда были примером идеальных отношений: внимательный, красивый муж, который даже спустя годы не переставал стараться ради жены, а та, в свою очередь, находила способы радовать его. Их брак не был тяжёлой работой - скорее, чем-то естественным, глубоким, осмысленным. Они знали друг друга с первых шагов, прошли через многое, но всегда оставались единым целым.
Эта призма давала Джейн надежду. Веру в то, что однажды у неё тоже будет человек, рядом с которым не придётся сомневаться в себе.
Погружённая в мысли, она и не заметила, как уже некоторое время шла рядом с мальчишкой, бессознательно улыбаясь своим фантазиям и удерживая руку на сердце. А он наблюдал за ней, изучая каждое движение. Ему было любопытно - что именно пронеслось у неё в голове, раз в уголках губ появилась такая тёплая, почти мечтательная улыбка?

— Уже думаешь, как будешь отмечать возвращение к семье? — не выдержал он, спросив с лёгким хихиканьем, невольно заражая её тихим, коротким смешком.

— Ха, Боже. Да... наверное. — её светлые глаза метнулись к нему, скользнув по фигуре с ног до головы. — Скорее, думала о глупых, детских мечтах. — Джейн отвернулась, сосредотачиваясь на дороге. Впереди маячило очередное дерево, и она не собиралась влететь в него и разбить нос. Почти машинально её руки скользнули в карман, нащупывая шоколадные батончики.

— С чего ты взяла, что они глупые? — серьёзно спросил парень, не сводя с неё взгляда. Он чувствовал себя в лесу, как рыба в воде, шагал уверенно, не боясь споткнуться или врезаться во что-то.

— Потому что думаешь, что они не сбудутся? — он чуть склонил голову, а затем с лёгкой улыбкой добавил: — Возможно, здесь они как раз и сбудутся. Мы же в Неверленде. — казалось, он совсем забыл о порезе, размахивая ручонками вальяжно и непринуждённо, словно сбрасывая какое-то внутреннее напряжение.

— Это же страна детей, забыл совсем? — она улыбнулась, запрокидывая голову назад. Одновременно медленно прокрутила её, разминая шею, и болезненно простонала.

— Да, но ты же сама сказала — детские мечты. — его улыбка стала шире, обнажая белоснежные, но далеко не идеально ровные зубы. Особенно выделялась щель между передним резцом и клыком, но она вовсе не портила улыбку - напротив, делала её невероятно обаятельной и располагающей.
Джейн слегка наклонила голову, вопросительно глядя на него, дивясь его беспечности. Наверное, такова природа детей: когда ничего не имеет значения, кроме собственных чувств. Интересно, какого это - быть таким ребёнком?
В конце концов, она хохотнула на его слова и кивнула, признавая правоту. Действительно, сама ведь так и сказала, даже не обратив внимания.
Её рука вновь нащупала в кармане перекус, и, наконец, не выдержав, она достала два несчастных батончика, один протянула Робби, а второй сразу же развернула и откусила.
Полость рта мгновенно наполнилась слюной от долгожданных калорий, а язык ощутил вкус всеми любимого шоколада с хрустящими вафлями, карамелью и редкими кусочками орешков.

— Мммм! — сбоку раздалось восторженное восклицание парнишки, когда он последовал примеру Джейн. Его зрачки расширились, пока губы обхватывали небольшой десерт. — Как фкуфно! — пробубнил он, не вынимая еду изо рта, из-за чего прозвучало это особенно смешно.
Джейн старалась не смотреть на него, чтобы не подавиться во время очередного приступа смеха.
Кажется, этот момент был одним из лучших с момента её прибытия в Неверленд. Они медленно, но уверенно двигались вперёд, разговаривая ни о чём, смеясь от души.
Глупо? Возможно. Но в этот миг они просто оставались живыми существами, которые должны наслаждаться каждым моментом перед неизбежными бурями.

— А теперь я хочу к тебе, в твой мир. У меня такого никогда не было. — наконец внятно произнёс он, прожёвывая кусок и сглатывая. В его голосе прозвучала едва уловимая нотка мечтательности, и на мгновение показалось, будто его глаза засверкали в бледном свете луны.

— Конечно, так и будет! Я тебе кучу всего покажу - еду, виды, дома... всё! — с воодушевлением ответила она, подхватывая его мечтательность. Проведя ладонью по воздуху перед собой, Джейн мысленно рисовала картину: вот они идут по улицам Сторибрука, она рассказывает ему о привычных для себя вещах, которые для него станут открытиями. Угощает разными вкусностями, знакомит с людьми...
Какой же прекрасный был этот момент.
Он улыбался. Настолько искренне, что в её груди разлилось тепло. Джейн почувствовала себя так, словно снова окунулась в далёкое детство - в то время, когда проблем было меньше, а дни были наполнены семейными прогулками и изучением нового мира. Впервые за долгое время она ощутила что-то подобное.
Иногда, проходя мимо незнакомых ей цветов или кустов, она ради любопытства спрашивала у своего спутника об их названиях, и тот охотно рассказывал, словно сам был частью этого живого, сказочного леса.

— Вот это Филисса. У меня на родине он рос только в лесах и был довольно редким. А здесь его можно встретить гораздо чаще, в самых разных уголках острова. — прокомментировал он, останавливаясь у очередного кустика.
Маленькие белые и светло-голубые цветы источали мягкую, умиротворяющую атмосферу, словно наполняя укромный тенистый уголок леса особой магией.
Джейн невольно задержала дыхание, заворожённая их красотой, и беззвучно сформировала губами восхищённое «Вау».

— Девчонки... — с насмешкой произнёс Робби, присаживаясь на корточки перед распустившимися бутонами и небрежно срывая один из них где-то на середине стебля. — Все вы любите цветочки. — пробормотал он, вертя стебель между большим и указательным пальцем, раскручивая лепестки.
Двуцветная уже собиралась закатить глаза, но он сделал неожиданный жест. Подошёл к ней, с совершенно невинным выражением лица аккуратно засунул стебель в пряди её волос, чуть выше уха.
Этот поступок настолько её поразил, что она застыла на месте, не в силах понять, что это было.

— Ты что... Делаешь? — с заминкой, немного возмущённо, спросила она, вытаращив глаза. Он лишь усмехнулся, снова разводя руки в стороны, как бы показывая, что ничего особенного не произошло.

— Ну знаешь, у тебя ухаживания в виде нападков с саблей, а у меня - цветочки. — немного с наигранной невинностью и толикой издевки в голосе произнёс он, пяткой вбивая землю, а глаза как бы невзначай скользили по верхушкам деревьев.
Девушке потребовалось ещё несколько секунд, чтобы поставить руки на бока и укоризненно посмотреть на него. Она сделала два глубоких вдоха и выдоха, стараясь успокоить свой пылкий нрав.

— Я не заигрывала с тобой, — добавила она, делая ещё один глубокий вздох. — И вообще, я уже извинилась. Ты до сих пор дуешься? — пока она говорила, шатен всё больше и больше ухмылялся, выдавая своё игривое настроение. В любом случае, почему бы и нет? Ситуация вполне располагала к душевным разговорам, шуткам, подколам и просто дружеской атмосфере.

— Нет, не дуюсь. Да и я как-то погорячился тогда, прости. — он виновато опустил голову, коротко кивая скорее самому себе, нежели девушке. — Просто подумал, что для тебя такие заигрывания характерны. —

— Да ну тебя, романтик хренов. — наконец закатила она глаза, обессиленно опуская руки вдоль тела. Легко покачав головой, хмыкнула и обошла его, направляясь к опушке. Там она села на землю, облокотившись об холодный валун, величественно стоявший посреди небольшой поляны. Достала свой дневник и, вновь погруженная в мысли, начала записывать, рисовать и сверяться с картой.