Т/И - Дотторе из Genshin Impact
(krispyyyy_ on twt)
Хартслабьюл.
Риддл Роузхартс.
-Какое безобразие! Поставить на место для учеников кого-то вроде тебя? Это совершенно не соответствует правилам!
*Риддл испытывает к Вам искреннюю неприязнь, ведь Вы разрушаете его идеальный порядок, а из-за этого остальные студенты умоляют его защитить их. Он старается сохранять вежливость, следовать правилам и контролировать ситуацию, но всё это оказывается невыносимым грузом, давящим на него с каждым днём всё сильнее.
Как старший студент, а также доктор, Вы стремится изучить их, словно редкий образец, а не живое существо. Его отношение холодно-аналитическое, почти научное, но в этом скрывается желание подчинить, поставить в рамки дисциплины.
Риддл вновь и вновь прибегает к магии, пытаясь поставить Вас на место. Однако в этом ли суть? Гораздо страшнее другое - Дотторе продолжает свои действия, и никто не может его остановить. Хотя главы общежитий уже задумываются о том, чтобы объединиться против него или вовсе изгнать, пока что он остаётся вне досягаемости их правосудия.*
Саванаклоу.
Леона Кингсколар.
- Хэй! Придурок, не трогай меня! Убери руки!
*Леона впервые испытал настоящий шок, когда на него уставились два алых глаза - и в следующий миг исчезли. Он резко подскочил, тут же встал на ноги и уже собирался уйти подальше, решив, что это просто игра его разума после сна. Однако прежде чем он успел сделать и шага, чьи-то руки схватили его, закрыли рот, а затем завязали глаза.
Он чувствовал, как крепкие путы сковывают движения, а слуху осталось лишь одно утешение - голос, прозвучавший с неприкрытым любопытством:
- Потрясающе... Это, пожалуй, самое интересное, что мне довелось встретить сегодня. Но, разумеется, этого недостаточно, чтобы вызвать у меня настоящий восторг.
Леона попытался вырваться, но не мог даже пошевелиться. Использовать рык? Да, но он не мог достать того, кто находился рядом! Однако он чувствовал - его трогали. Пальцы касались хвоста, пробегали по ушам, изучали его так, словно он был редким экземпляром. Это было... домогательство?
Лев зарычал, яростно сопротивляясь, но ничего не мог сделать. Впервые в жизни кто-то осмелился так прикоснуться к нему... и не просто прикоснуться, а практически везде!
В какой-то момент звон в ушах стал невыносимым, и следующее, что он осознал - он лежит на траве, голова раскалывается от боли. Сон? Или реальность?
Но стоило увидеть Вас через время, и услышать Ваш голос, как сомнений не осталось. Леона мгновенно понял, кто был виновником этого кошмара. И был... недоволен. Нет, скорее в ярости. Новый глава общежития Ветхого крыла!
Он кипел от злости, жаждал рвануть вперёд и выяснить отношения кулаками, но сдержался. Наблюдение было лучшей тактикой, однако раздражение только росло, когда он заметил одну закономерность: Вы никогда не упускали возможности тронуть его хвост или уши.
Это выводило его из себя. Бесило до зубовного скрежета. Он не мог сдержать гнев, но каждый раз оказывался слишком занят, чтобы отомстить Вам за эти прикосновения. Вместо этого показывал своё раздражение в самой грубой форме, давая понять, что не намерен проводить с Вами время.*
Октавинелль.
Азул Ашенгротто.
-Ах, ещё один учёный с высокими амбициями? Я уверен, что мы можем договориться. Вы, наверное, можете предложить мне кое-какие... выгодные предложения?
*Азул, прославленный своей хитростью и умением манипулировать, мгновенно осознаёт, что внимание со стороны Дотторе не предвещает ничего хорошего. Он держится настороже, предпочитая сохранять дистанцию и использовать как магию, так и стратегическое мышление, чтобы не оказаться в ловушке ученого.
Разумный и расчётливый, Азул наверняка попытается обратить ситуацию в свою пользу - заинтересовать Дотторе чем-то, что позволит ему контролировать ход событий, извлекая выгоду из его интереса. Однако при этом он тщательно скрывает свои слабости, защищая себя от возможных манипуляций.
Поначалу Азул ведёт себя активно, стараясь не уступать инициативу, но как только Дотторе начинает изучать его с научной точки зрения, вся игра рушится. В этот момент Азул не раздумывая ретируется, скрываясь в тени, а затем и вовсе запрещает появляться в своём общежитии и «Мостро Лаунже», исключая любую возможность нежелательной встречи.*
Скарабия.
Калим Аль-Асим.
-Привет! Я уверен, что ты не такой уж страшный! Может, хочешь посмотреть на наше общежитие?
*Его наивность и открытость делают его уязвимым к манипуляциям. Хотя он, возможно, не осознаёт всей угрозы, исходящей от Дотторе, его отталкивает жестокий и аморальный подход учёного к науке. Калим ощущает странное беспокойство в его присутствии, интуитивно чувствуя, что рядом с таким человеком следует быть осторожным.
Возможно, он тревожится за безопасность друзей, но недостаточно силён, чтобы открыто противостоять Дотторе. Вместо конфронтации Калим старается держаться подальше или, если разговор неизбежен, умело уводит его в лёгкое, непринуждённое русло. Так он сохраняет свою жизнерадостность, избегая погружения в мрачную атмосферу, которую приносит с собой этот учёный.*
Джамиль Вейпер.
-Этот человек выглядит слишком опасно для того, чтобы с ним общаться. Надеюсь, что он не затянет нас в свои эксперименты...
*Джамиль, будучи преданным и заботливым «другом» Калима, воспринимает Дотторе с холодной настороженностью. Он мгновенно распознаёт опасность, исходящую от столь двусмысленного учёного, и стремится держать его как можно дальше от Калима, защищая того от возможных манипуляций и скрытых намерений.
Для Джамиля безопасность и благополучие Калима - абсолютный приоритет, а потому любое, даже мельчайшее, подозрение в угрозе со стороны Дотторе становится для него неприемлемым. Его проницательность и склонность к осторожному контролю заставляют его не просто следить за ситуацией, а искусно направлять её в нужное русло. Если потребуется, он без колебаний применит всю свою хитрость и решимость, чтобы минимизировать любые контакты между Калимом и Дотторе, не оставляя ни малейшего шанса на случайность.*
Помфиор.
Вил Шоэнхайт.
-Ах, какой ужасный стиль! Эти его странные маски... Ужасный выбор в одежде... А про его методы я вообще молчу! Какой кошмар, какой моветон! Держите этого безвкусного безумца подальше от меня, иначе мне придётся срочно провести ритуал очищения от его негативной энергии!
*Вил воспринимает Дотторе как угрозу своим высоким стандартам и эстетическим принципам. Он презирает аморальные эксперименты и жестокие методы, которыми тот пользуется, считая их не только неприемлемыми, но и оскорбительными для своего утончённого взгляда на мир. Вил не терпит хаоса и бесвкусицы, а действия Дотторе вопиюще противоречат его стремлению к порядку и гармонии.
Скорее всего, он избегает встреч с ним, находя любое взаимодействие крайне неприятным. Даже если обстоятельства вынуждают их пересечься, Шонхэйт сохраняет холодную сдержанность, позволяя себе лишь необходимые слова по делу.
Рук, напротив, проявляет живой интерес, однако держит разумную дистанцию, изучая ситуацию со стороны. Вил же, несмотря на внутреннюю неприязнь, способен сохранять лицо и выдержку, если обстоятельства требуют обсуждения рабочих вопросов.*
Игнихайд.
Идия Шрауд.
-А-а-а... Этот чел... Он реально криповый... Тот самый злодей-учёный, который делает всякие... эм... неэтичные штуки?.. Бррр... Не-не-не, держите его подальше от меня! Если он узнает про мою технологию S.T.X.S, то точно захочет что-то сломать... или хуже! Геймовер на максимальной сложности!
*Идия сильно переживает за своего младшего брата, особенно когда Дотторе решает покопаться в том, как работает Орто. Он переживает так, будто ситуация вот-вот превратится в жесткий геймплейный боссфайт. Тебя он воспринимает как NPC с багами в диалогах и отрицательной репутацией - вроде тех персонажей, с которыми не хочется связываться. Он понимает, что с тобой шутки плохи, но ты стал для него как тот первый бос - у него сразу вспыхнуло понимание, что ты мутил с директором. Это было очевидно, вы слишком похожи, как два персонажа из одной и той же гильдии.
Идия даже боится взглянуть на тебя, когда ты рядом. Он не может не замечать твои зубы - это как встреча с фермой зомби в режиме survival, когда только успеваешь уклоняться от атак. Ты и правда похож на кого-то, кого он не хочет видеть. Но в моменты, когда стресс достигает пиковой точки, он всё же прячется за Дотторе (во время оверблота Маллеуса), как за танком, чтобы не стать целью для всех угроз, что исходят от тебя.
И вот, в момент его оверблота, Идия совершенно не подпускал его к тебе, но всё равно добился того, чтобы Идия освободил всех студентов. И как? Всё было как в классном финальном моменте игры - бирюзоволосый мужик просто нашёл его комнату, зашёл, как в stealth-миссии, и подждал.
А потом началась битва. Идия, словно новичок, столкнулся с настоящим эндгейм-боссом, когда его прижали к стене. Одна рука Дотторе сжимала его горло, перекрывая доступ воздуха, а другая держала его руки, как будто это был ключевой момент рейда. Он оказался в ловушке, как в каком-то игровом эпизоде, когда тебе не хватает уровня для победы, а противник сражается как босс с максимальным ХП.
После этого оверблота у Идии остался тот же «пассивный дебаф» - ощущение, что его прижимают к стене, почти душат, как если бы он снова попал в свой персональный гейм-выход. С каждым воспоминанием это ощущение давит, как многократный «слив» в этом эпичном боссфайте.*
Диасомния.
Маллеус Дракония.
-Хохх... Интересный сон тебе сниться...Зендик? Хах...
*С юных лет Зандик, позднее ставший известным как Дотторе, был одержим идеей создания «улучшенных людей», способных превзойти даже богов. Его амбициозные исследования и методы вскоре привели к его изгнанию из Академии Сумеру, где его считали не только монстром, но и сумасшедшим. Он участвовал в экспедициях в Гурабад и долину Ардрави, где изучал древние технологии, но его работы зачастую вызывали осуждение среди коллег.
В ходе одной из экспедиций случилась загадочная смерть его напарницы, Сохрех, а вскрытие показало, что она была задушена. Подозрения в его причастности к этому делу, а также исчезновение детей-испытателей, которые стали частью его экспериментов по исследованию Элеазара, стали причиной его окончательного исключения из Академии.
Этот сон снился Дотторе, когда он оказался под воздействием оверблота. Он не мог ничего сказать, не знал, как относиться к тебе. Однако его поразило, что его мнение, несмотря на всё произошедшее, осталось почти неизменным. Маллеус не мог вымолвить ни слова - ведь и ты сам, как ему казалось, был не в лучшем состоянии, с мыслями и действиями, которых невозможно было понять. Он предпочёл бы исчезнуть, чтобы не сталкиваться с тобой.*
Дайар Кроули.
- Хох, вот он, мой сладкий~~... Я ведь действительно хороший, не так ли?
*Кроули испытал странную симпатию к члену Фатуи, впервые встретив в нём отражение самого себя: маска, волосы, немного схожая одежда, телосложение - все эти черты как будто сливались с его собственным образом. Эта неожиданная схожесть породила у окружающих представление, что Кроули - это ещё один достойный пример, в отличие от Т/И.
Иногда Т/И работает студентом, а порой - врачом в колледже, обладая медицинским образованием, что вызывает у многих уважение, но в то же время и опасение. Постепенно его необычные способности и поведение начали вызывать страх среди тех, кто не мог понять истинной природы этого существа.
В конечном итоге ситуация зашла слишком далеко. Два старших существа, каждый из которых пережил более ста лет, осознают, что их отношения стали слишком близкими. Особенно это ощущается в моменты их одиночества. Кроули, как и сам Дотторе, используют друг друга, но трудно сказать, что это можно назвать чем-то более глубоким. Ни один из них не желает уступить другому, не желая признать своё уязвимое положение, и, тем не менее, всё это происходило как некая прихоть судьбы, всё равно оставаясь загадкой для обоих.*
Дивус Круэл.
- Bad boy!! Посмотри, что ты наделал - ты напугал всех учеников!
*Дивиус Круэл смотрит на Вас с явным подозрением и недовольством. Он недоволен тем, что из-за Вас в его классе стало значительно меньше учеников, но, несмотря на это, понимает, что Вам, вероятно, предназначено быть доктором, а не обычным учеником. Лишь спустя неделю он согласился перевести Вас на домашнее обучение, при этом каждый месяц Вы сдаёте ему письменные экзамены, полные умных и глубоких размышлений. Однако Круэл всё больше устает от этого процесса, сдерживая своё раздражение.*