Глава 5
Отличный вышел День святого Валентина. Просто восхитительный! Немногим лучше дня единения, конечно.
Мы с Кайденом, безошибочно узнали друг друга, хоть наши лица и скрывали плотные маски. Потянулись друг к другу в первом же танце.
День единения славился на всю Эрранию, витающей магией любви в воздухе, что скрепляет и соединяет не только сердца, но и души. Бал-маскарад был лишь данью традиции, торжественным празднованием. Он всегда проводился с размахом и роскошью в императорском дворце, куда именно в этот день мог попасть каждый. Ведь для любви нет преград, неважно из какого ты рода, с каким магическим потенциалом. Зачастую пары, образовавшиеся в этот день, даже не знали имён своих возлюбленных и не были до празднования знакомы. Их соединяла та самая магия любви, даже не позволяя разглядеть лица своего избранника. Но я чувствовала, что это Кай.
Иначе и не могло быть.
Когда моя рука, обтянутая белоснежной перчаткой, соприкоснулась с его ладонью в танцевальном движении, я забыла как дышать. Сердце в груди отбивало барабанную дробь, разгоняя тепло по телу. Жар.
Не удивительно, что на его предложение прогуляться по императорскому саду я ответила согласием. Было душно и неловко, меня смущали танцующие вокруг пары, мне казалось, что они смотрят только на нас, осуждающе и пристально. Разглядев в толпе танцующих родителей и махнув маме рукой, я получила одобрительную улыбку обоих, мамы и отца. Должно быть, папа рассказал маме, какой у Кайдена сегодня наряд, ведь на торжество они приехали в одном экипаже. Иначе бы моя матушка вряд ли позволила мне покинуть танцы до их завершения. Моя семья любила Кайдена...
Я любила Кайдена...
Мы прогуливались, не спеша, по аллеям и тропинкам восхитительного сада, изредка встречали такие же парочки, держась за руки и молча. Полная луна добавляла особую остринку в наше молчание. Скрывшись в глубине сада, за широкими зарослями цветущих кустарников, мы расположились на лавочке, не разжимая рук. Молчание становилось тягостным. Но говорить что-то сейчас, казалось таким неуместным, неправильным и кощунственным.
Кай первый нарушил тишину, задав единственный вопрос:
— Ты тоже ощущаешь эту связь между нами, Алилея? — взгляд из-под маски ласкал, в нём расплескался целый океан восхищения и нежности.
— Конечно, Кай... — я всегда её чувствовала, наверное. Просто именно в эту ночь она словно окрепла, стала другой.
— Я счастлив! — воскликнул парень, зацеловывая мою руку в перчатке и прижимая её к своей груди снова и снова.
Жар вновь расплескался внутри меня. Щёки залились румянцем, а дыхание перехватило. Мы никогда не позволяли себе ничего лишнего в своих отношениях. Даже поцелуи были скромными и целомудренными. То, что происходило сейчас, было настолько интимным и чувственным, что голова шла кругом.
В Эррании вообще редкость близость между несовершеннолетними. А мы... Мне уже восемнадцать. Это моё первое празднование дня единения. Кайдену чуть раньше исполнилось девятнадцать.
В какой-то из его жарких поцелуев, прожигающих даже через ткань плотной перчатки, я услышала позади треск веток и со смущением обернулась, отдёрнув руку из мужских пальцев.
Я не видела, кто это был и как он выглядел.
Большая тень метнулась в нашу сторону из кустов, а в следующую секунду мою голову прострелила чудовищная боль. Я упала с лавки от удара и дальнейшее помню смутно.
Помню, что очень кружилась голова. Помню, как нечеловеческие сильные руки рывком поставили меня ноги, вжав в каменное тело. Помню чужое дыхание на открытой шее и болезненный укус.
...но больше этого, этой боли и этого страха, я запомнила разворот плеч и медленно удаляющегося Кайдена.
Он просто ушёл. Ушёл не спеша, не оглядываясь, оставив меня наедине с чудовищем.
Не попытался вступиться за меня...
Не позвал на помощь...
Он ушёл...
Просто ушёл.
А я...
Тогда мне хотелось умереть. Мне не хотелось жить, с осознанием того, что любимый человек оказался трусом и предателем, ни дня. Но я не умерла...
Вампир так и не выпил всю мою кровь, ограничившись глубоким укусом, он отбросил меня на аллею, как сломанную игрушку и исчез.
— Алилея!!! — голос отца звенел и дрожал от страха, срываясь на хрип. — Девочка моя...
— Папа... — не знаю, сколько прошло времени, прежде чем отец спохватился и отправился на мои поиски. Должно быть много, я успела замёрзнуть и выплакать все слёзы, а небо немного посветлеть.
— Он укусил тебя! — родной отец уронил меня на землю, едва попытавшись поднять моё одеревеневшее тело, заметив укус. — Он поплатится за это! Они все поплатятся за это!
— Папа, Кайден... Он ушёл... Ты понимаешь, он просто ушёл... Забери меня домой, пожалуйста... — я тянула к отцу дрожащие руки, бесконечно мечтая стереть с его лица брезгливость. — Я твоя дочь... Пожалуйста, папа...
— Уже нет, девочка моя... Уже нет...
Кто знает, чем бы это закончилось. Возможно, отец бы меня убил прямо в саду императора. Но встревоженный голос матери изменил ход дальнейших событий.
Она сидела рядом со мной на земле, гладила меня по волосам и молча плакала. В ней было столько боли и скорби, что моё сердце разрывалось на части. Она же и настояла на том, чтобы забрать меня домой, дать мне возможность попрощаться с привычной жизнью.
У отца не было шансов. Иногда моя матушка умела убеждать даже самого упрямого архимага Эррании одним лишь взглядом и ёмким выраженьицем.
Потянулись скорбные речи, долгие дни, проведённые в агонии и апатии, а ещё бесконечные отповеди о том, что я не должна завершать превращение. Мать настаивала на яде, считая его исключительно женским методом, а отец... Отцу, кажется, было всё равно, что именно это будет за способ, главное, чтобы я не легла чёрным пятном на его безупречную репутацию.
Усилившийся ветер вернул меня в реальность, в которой я преодолела уже внушительное расстояние. Не выдержав, оглянулась. Кая уже даже не было видно, а я вот-вот преодолею Стру, спущусь вниз и по равнине покину владения Алистера. Уж лучше бродить по территории Векория.
Из двух зол я не выбираю меньшее. Я вообще из зол предпочитаю ничего не выбирать. Но территория Векория граничит с владениями земляных драконов, а там я ещё отметиться и накосячить не успела. Так что, мой путь лежал именно туда.