Трижды очарован

Ради «блага» всего мира Вэй Усянь Старейшина Илина, должен был быть уничтожен — с этим был согласен весь мир заклинателей.
Люди и совершенствующиеся боялись ужасного Илина Лаоцзу, потому что в их глазах он был воплощением зла.

Неустанно росло число демонов, опустошающих земли? Ими, несомненно, командовал Старейшина Илина!

Этот год вышел неурожайным? Должно быть, Старейшина Илина наложил проклятье.

Пропали жители деревень? Вне всяких сомнений, их убил Старейшина Илина.

Соседские куры пропали? Это дело рук Старейшины Илина.

О Боги, денно и нощно они желали, чтобы он раз и навсегда исчез из царства живых, даровав людям душевный покой.

Однако его возвращение из мира мёртвых лишний раз показало, что низвергнуть его в ад не так уж и просто. Опасаясь того, что Старейшина вновь сможет воскреснуть, они пришли к единому решению: создать сильнейшую печать, способную запечатать его навсегда.

***
Вэй Усянь бежал так быстро, как только мог. Его походка, громкая и нетвёрдая, сопровождалась шумом сухих листьев, что шуршали под дрожащими от изнеможения ногами.

Вэй Ин, чувствуя, как боль в пальцах постепенно переходит в онемение, лишь задался вопросом: он их вывихнул? Может быть, сломал? Но ему это было не известно, да и, собственно, всё равно. Его разум поглощала лишь одна мысль — выжить. Продержаться до возвращения Лань Чжаня.

Враг был хитёр и изворотлив, словно он жил все эти годы, вынужденный прятаться в ночном мраке. Они напали на него именно в тот самый момент, когда Лань Чжаня не было рядом с Вэй Усянем. В этом явно была замешана не одна группа заклинателей, однако Вэй Ин даже не мог позволить себе роскошь поразмышлять о том, как он до этого докатился: его тело едва уворачивалось от града атак, направленных на него.

Двадцать совершенствующихся следовали за ним по пятам, и все они были серьёзно настроены на то, чтобы поймать его и стереть с лица земли.

Он бежал, прятался, боролся бесконечные три дня и достиг своего предела. Теперь ему негде было прятаться, а жители деревни, едва его завидев, начинали кричать и тыкать копьями и вилами. Единственное, что удерживало его от того, чтобы сдаться, это то, что был тот, кто ждал его: Вэй Ин прекрасно понимал, что его жизнь больше не принадлежит ему одному. Он причинил столько страданий своему возлюбленному. Что станет с Лань Чжанем, если тот снова потеряет его?

«Нет, он придёт. Ханьгуан Цзюнь обязательно придёт, как это всегда и было»

 Вот он! — рявкнул заклинатель и, завидев его, атаковал быстрым взмахом мечя.

Вэй Ин вышел из зоны досягаемости, истратив последние капли духовной энергии, но, прежде чем он смог перевести дух, другой заклинатель бросился вперед и ударил локтём в грудь Вэй Усяня — то был глубокий удар без капли жалости.

Вэй Ин почувствовал вкус крови у себя во рту — горячий, влажный и металлический, — отлетев на несколько ли от своих последователей. Он не видел ничего, кроме расплывчатых фигур перед собой, и его захлестнула сильнейшая усталость.

—Почему кланы Юньмэн Цзян и Гусу Лань защищали этого отвратительного обрезанного рукава? — один из них сплюнул, с презрением фыркнув.

— Соблазнил и бросил тень на уважаемого Ханьгуан-цзюня, не говоря уже о бесчисленном количестве злодеяний, которые он совершил в прошлом. Какой же он славный совершенствующийся? Посмотрите на это жалкое состояние, в котором он сейчас находится! Ханьгуан Цзюнь, должно быть, не в своём уме, раз был очарован… этой дрянью.

Вэй Ин прокряхтел от удара в живот.

— Не смей… говорить о нем так!..— попытался возразить Вэй Ин, но не смог — из его рта хлынула кровь. — Эй, а как насчет этого? — прощебетал женский голос.

— Ханьгуан-цзюнь нагонит нас, как только покончит с ходячими мертвецами, которых мы ему оставили. Он не позволит нам его забрать, а ты ему явно не ровня, — взгляд, в котором не было видно и тени ненависти, упал на лежащее на земле тело. — Поторопитесь и отнесите его на гору Луаньцзан, я не собираюсь марать свои руки, прикасаясь к нему, — заклинатель рядом с ней решительно кивнул головой в знак согласия.

—Но на всякий случай… — тень меча заслонила свет от тусклых усталых глаз Вэй Ина. — Сначала сломаю ему ноги. Так будет легче нести его, и он не сможет сопротивляться и пытаться сбежать, — проскрежетал он, вытирая пот со лба. — До тех пор, пока он жив, нам ничего не скажут. В конце концов, мы имеем дело с отступником.

Последнее, что увидел Вэй Ин, был занесённый над ним меч, и разум Старейшины Илина затуманился.

Это воздаяние за все совершённые мною грехи?

Треск.

Раздался мучительный, сдавленный крик.

***

Вэй Ин проснулся от боли, но стерпел ее, а его сознание медленно возвращалось. Открыв глаза, он заметил, что больше не лежит на земле, а чья-то красно-белая фигура держит его в своих руках, передавая в объятиях огромное количество духовной энергии.

— Вэй Ин?.. — неуверенно позвал тот.

— Я здесь, — хотел было ответить Вэй Ин, но слова так и не слетели с его губ. Стоявший перед ним человек всегда был чопорным и благопристойным, носил чистые белые одежды без пылинки, его волосы были послушными, а сам он являл собой пример бесстрастности. Но сейчас этот невозмутимый человек был совсем на себя не похож.

Вэй Ин почувствовал, как капли теплой воды упали ему на лицо; с большим усилием он чуть приподнял голову и смог с трудом разглядеть слезы, которые катились из глаз Лань Чжаня.

«Ах, я снова облажался», — подумал Вэй Ин. Неужели он настолько серьёзно ранен? Нет, он так не думал. Сейчас болели не его вывихнутые пальцы, которые сломали совершенствующиеся. Дело даже было не в сломанных ногах. Это было что-то гораздо более болезненное: что-то, что жгло его грудь, — и на секунду его взгляд немного прояснился. Причина этого стала понятна ему в тот момент, когда Вэй Ин увидел лицо Лань Чжаня.

На его лице застыло выражение полного отчаяния.

—Ванцзи… — Лань Сичэнь положил руку на плечо брата, и его голова слегка покачалась в отрицании, а Цзян Чэн в тот момент просто стоял рядом с ним и ничего не говорил: взгляд был обращен на изодранное тело перед ними.

Если бы это было родное тело Вэй Ина, у него был бы небольшой шанс выжить, несмотря на колоссальный урон. Но сейчас, когда он в теле Мо Сюаньюя, одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что это конец.

Боль, что когда-то горела пламенем агонии, теперь медленно исчезала, не оставляя ничего, кроме ледяного онемения, и взгляд юноши постепенно начинал погружаться во тьму.

Вэй Ину это не понравилось. Тепло, исходящее от его возлюбленного, рассеивалось, и он больше не чувствовал крепких объятий, в которых он находился; тепло, которого он жаждал, теперь заменялось только звуком его собственного сердцебиения и рваными, неглубокими вздохами, которые вырывались из его груди.

Прошли секунды, пока он лежал неподвижно, а затем услышал голоса. Вэй Ин понял, что люди роятся вокруг него, пытаясь ему помочь. Они хотели спасти его. Если бы сейчас он не чувствовал себя таким ничтожным, то рассмеялся бы над безумным и паническим звуком, который они издавали. Но даже при том, что глаза были открыты, единственное, что его приветствовало, была темнота.

Как раз перед тем, как полностью утонуть в этой бездне, Вэй Ин почувствовал слабое давление в его руке. Осторожно сжимая ладонь так, чтобы не повредить пальцы, и мягким умоляющим голосом повторяя его имя снова и снова, кто-то просил его остаться.

***

В этот момент вся его жизнь казалась для него шуткой. Сначала он умер и его призвали, дав второй шанс, дав возможность жить рядом с любимым человеком. И теперь он снова потерял этот второй шанс. Как будто судьба играла с ним.

Какой жестокой шуткой был весь этот фарс.

Как будто судьба играла с ним. Какой жестокой шуткой был весь этот фарс.

Последняя мысль Вэй Ина мелькнула в его голове перед тем, как исчезла нить сознания: «Если бы я только знал, что было моей судьбой с самого начала…»

«…я бы пожелал вообще никогда не встречаться с тобой».