6. Съёмки
Мидория испуганно смотрел на злого Бакугоу, что с каждым шагом приближался к нему всё ближе и ближе, готовый в любой момент подорвать бывшего друга детства.
Губы Каччана складываются в зверинный оскал, и он рычит:
- ДЕЕЕК!... - Бакугоу внезапно запинается, - ДЖУДАЙМЕ!
"Мидория" закатывает глаза и с размаху плюхается пятой точкой на грязный пол съёмочной площадки.
- Стоп! - режиссёр с размаху бьёт ладонью по коленям - Какой, к чертям собачьим, Джудайме?! Гокудера! Мы уже не "Реборн" снимаем!
- Я... - Бакугоу, то есть Гокудера, виновато смотрит на режиссёра, переминаясь с ноги на ногу.
- Он прав, - Тсуна, а это именно он исполняет роль Мидории Изуку, устало поправляет парик, - мы эту сцену уже тридцатый раз переснимаем.
- Простите, сложно привыкнуть, - Хаято тяжело вздыхает и спустя некоторое время подготовки , снова кричит со всей дури:
- ДЕЕЕЕЕКУ!!! - режиссёр не верит своим ушам, - ТЫ, ГРЁБАННЫЙ! КУСОК! ВОНГОЛЫ!
Шлепок ладони о лицо в знаменитом жесте "рука-лицо".
То был Тунец.
- СТОООП!!! Да сколько уже можно-то, а?! - мужчина едва ли не рыдает, в истерике скидывая с себя кепку и от души рвя на себе волосы. - П-простите...
***
Тодороки Шото отводит Изуку в сторону, намереваясь начать разговор о связи между Мидорией и Всемогущим. Он серьёзно смотрит на Деку, вспоминая всё то дерьмо, что происходило с ним по вине его отца, которого он так ненавидел.
*Вставка эпичных флэшбеков.*
- Мидория...
" - Ну? Ну же! Хибари! Хоть ты не подведи!" - мысленно молился режиссёр. И всё бы хорошо но...
- Погодите-ка... Мидори?..
Изуку панически вглядывается в лицо Шото.
Три, два, один.
- МИДОРИ ТАНАБИКУ НАМИМОРИ НО-О-О! - Хибари не сдерживается и начинает петь от всей души гимн средней Намимори, патриотично положив руку на сердце.
- Да за что мне всё это?! - режиссёр с размаху выпивает уже сотый стаканчик успокоительного,
- Заново!
Тсуна просто смирился.