18 часть
«Что со всеми не так ?» — спросила Рошель, выходя из «Чармс» с Джеммой на следующее утро. Малсибер был третьим слизеринцем сегодня, который пристально посмотрел на нее, и Рошель не могла понять, что происходит. Она никогда в жизни с ним не разговаривала!
«Хм?» — спросила Джемма, подняв бровь. «О, ты имеешь в виду темный взгляд? Ну, я полагаю, ты тоже можешь знать. Беллатриса распространяла некоторые... нелестные вещи о тебе. Что-то связанное с тем, как ты предал весь дом или что-то в этом роде. Не волнуйся. ... Любой здравомыслящий человек знает, что нужно относиться к Беллатрикс Блэк с щепоткой соли».
«Я не предал дом!» Рошель раздраженно огрызнулась. «И я устал от взглядов. Я рассказал профессору Дамблдору о том, что видел. Что, она же не думала, что я буду лгать ради нее, не так ли? Как будто она облегчила мне жизнь за последние несколько лет».
Джемма нахмурилась. «Нет, но теперь она, вероятно, усложнит задачу. Беллатрисе нравится сдерживать обиду. Это одно из ее любимых хобби; оно приходит сразу после того, как она прокляла невинных первокурсников».
Рошель раздраженно вздохнула. Ей было о чем подумать и без того, чтобы все ее соседи по дому настроились против нее. В чем вообще была их проблема? Слизеринцы никогда не отличались лояльностью; они сделали то, что должны были сделать, чтобы получить то, что хотели. Обычным следствием этого были предательства и предательства.
«Ой!» Рошель зашипела, когда в нее с силой врезался крупный семикурсник Слизерина. Рошель уронила сумку и книги, бумаги разлетелись повсюду. Она повернулась, чтобы взглянуть на него, но он просто улыбнулся ей и исчез. «Чертова задница».
Джемма нахмурилась, глядя на беспорядок, который образовала на полу сумка Рошель и флаконы с чернилами. «Это займет некоторое время, чтобы очистить...»
Рошель пожала плечами и наклонилась, чтобы подобрать свои вещи. «Все в порядке, иди вперед. У меня все равно сейчас свободный урок, я не хочу, чтобы ты опоздал на занятия».
"Вы уверены?"
Рошель кивнула, и Джемма ушла. Она начала собирать свои вещи и складывать их обратно в сумку. Перед ней вытянулась рука и протянула ей пачку бумаги. Подняв взгляд, Рошель увидела Сириуса Блэка.
— Уже вышли из больничного крыла? — спросила она его, с благодарностью взяв пергамент. Сириус взмахнул палочкой, и некоторые простыни, улетевшие от ветра, вернулись обратно.
«Ты выглядишь разочарованным».
Рошель улыбнулась. — Нет. Мне просто интересно. Как твои друзья?
Сириус пожал плечами и взял разбитую бутылку с чернилами. «С Джеймсом все в порядке, Питер должен вернуться сегодня днем, он пострадал сильнее всех нас. Полагаю, Снивеллус думал, что он легкая мишень. Никаких шансов, что этого маленького придурка исключит, не так ли?»
Рошель вздохнула. «Ну, я видел его в классе ранее, так что нет, я не думаю, что он видел. Кто-то сказал что-то о том, что Дамблдор писал домой своим родителям. Я действительно не знаю, что произошло. Хотя я сомневаюсь, что это что-то слишком серьезное. Люциус планирует поддержать его».
Сириус выглядел шокированным. «Он практически проклял себе ногу!»
«Ну, похоже, слизеринцы больше не договариваются друг с другом. Я не получила записку, иначе я могла бы уберечь себя от гнева Беллатрисы Блэк», — раздраженно пробормотала Рошель, собирая последние свои вещи. Она подняла пачку бумаг, покрытых пролитыми чернилами, и нахмурилась, глядя на них.
Сириус слегка улыбнулся. — Значит, этот тип тебя специально толкнул? Эти бумаги важны ?
Рошель кивнула, взмахнув палочкой и пробормотав себе под нос несколько заклинаний. Лишние чернила стекали, но на страницах все еще оставались кляксы. Все равно она сунула их в сумку. «Я всю ночь писал это. Не можешь ли ты просто сделать что-нибудь глупое, чтобы Беллатриса забыла обо мне и вместо этого потратила свое время на планирование твоего убийства?»
«Извините? Из-за нее я провел всю ночь в больничном крыле. Вы хоть представляете, насколько болезненны эти кровати? Жесткая, как доска, спина болела все утро».
Рошель закатила глаза. «Звучит ужасно».
«С другой стороны, мне никогда не удавалось сделать что-то настолько глупое, чтобы весь мой дом меня возненавидел».
Рошель пристально посмотрела на него. « Простите ? Эта глупость, которую я сделал, спасла вашу задницу, иначе вы бы сейчас сидели с Беллатрикс под стражей!»
«Ладно, ладно, это была шутка! Не воспринимайте все так чертовски серьезно!»
Голова знакомых платиновых светлых волос поймала взгляд Рошель через плечо Сириуса, и она оглядела весь коридор, пытаясь увидеть, кто это был. Люциус не мог уже выбраться из больничного крыла, не так ли? Мадам Помфри сказала, что ему понадобится еще как минимум два или три дня. Голова исчезла, а затем Рошель увидела ее снова, прежде чем другая группа студентов снова заблокировала ее.
Это был не Люциус.
— Тебе пора идти, — настаивала Рошель, поворачиваясь к Сириусу. Он нахмурился, выглядя несколько растерянным.
"Что?"
« Уходи! Сейчас, Блэк!»
«Ты не сердишься , не так ли?» — спросил Сириус с удивленным видом. — Черт возьми, Рошель, это была всего лишь шутка...
Рошель обернулась и увидела, что в поле зрения появился Абраксас Малфой. Он шел к ней, но Рошель не могла сказать, видел он ее или нет. Понизив голос, она многозначительно посмотрела на Сириуса.
«Послушай меня. Дело не в этом. Просто, пожалуйста, иди в том направлении, куда смотришь, и не поворачивай голову, что бы ты ни делал, хорошо? Я объясню позже, просто иди».
Сириус все еще выглядел смущенным, но последовал ее инструкциям и пошел по коридору, не оборачиваясь. Рошель быстро села на скамейку неподалеку и вытащила лист пергамента, притворившись, что поглощена его чтением.
«Рошель!»
Рошель подняла глаза, изображая удивление, увидев дядю. Это был высокий и довольно устрашающий мужчина с фирменными волосами Малфоя и постоянным хмурым выражением лица. Она улыбнулась ему и помолилась, чтобы он не увидел Сириуса. «Дядя Абраксас! Вы были в больничном крыле? Мадам Помфри сказала, что Люциус чувствует себя намного лучше».
Ее дядя кивнул без намека на улыбку. «Да, я был у него. Я также говорил с вашим директором о том, чтобы позволить этому мальчику Снейпу легко отделаться. Люциус сказал мне, что он очень умный молодой человек, который подает большие надежды».
Рошель нахмурилась. Обещать? Для чего именно, стать Пожирателем Смерти? Она проигнорировала комментарий. "Ой."
Абраксас Малфой кивнул. «Ну, мне пора идти, срочная работа в министерстве. Твой отец передает привет, он сейчас во Франции».
"О, спасибо."
Абраксас Малфой коротко кивнул, прежде чем развернуться и уйти. Рошель не удивилась. Он был человеком очень немногословным и не любил пустых разговоров. Она выдохнула, даже не осознавая, что задержала дыхание, и подождала, пока его фигура исчезнет, прежде чем взять сумку и пойти по коридору.
Сириус Блэк ждал ее в конце, небрежно прислонившись к стене. Он отстранился от него, когда увидел ее, и поднял брови. — Это был отец Малфоя ? Похоже, у него в заднице палка.
Рошель улыбнулась. «Да, это дядя Абраксас. И он всегда так выглядит».
— Пришел проверить, как там его сын, да?
Рошель кивнула. «Да, мне жаль, что я заставил тебя уйти, просто он, вероятно, знает обо всей проблеме, которая произошла раньше, и...»
Сириус прервал ее. «Ты не хочешь ехать в Шармбатон. Понял, тебе не нужно извиняться. Но я видел его только один раз, и я был намного моложе. В любом случае, я сомневаюсь, что он знал, как я выгляжу».
"Какое облегчение."
Сириус кивнул, и они оба несколько секунд стояли молча. Рошель внезапно почувствовала себя неловко и не знала, что сказать.
— Эм, ну. Мне пора идти, — сказала она наконец. — Тогда увидимся на Зельях.
— Конечно. Я не думаю, что у тебя сегодня вечером обязанности префекта?
«Да, знаю. Почему?»
Сириус ухмыльнулся. «Может быть, я загляну».
_________
В тот вечер Рошель сидела одна за обеденным столом, вокруг нее был расстелен пергамент, и она одновременно пыталась есть. Самира Фрей, староста, была семикурсницей из Хаффлпаффа, которая пользовалась преимуществами своего положения, но делегировала работу другим. Рошель обычно выполняла большую часть своей работы, главным образом потому, что ей было трудно сказать «нет».
В настоящее время она составляла график ночных обязанностей префекта, которого придерживалась последние четыре месяца. Это была долгая и скучная задача, которую Рошель уже выполнила прошлой ночью, прежде чем слизеринец врезался в нее и пролил чернила.
Рошель вздохнула, царапая пером бумагу. Большинство старост придерживались данного им графика, но иногда один или двое не могли выполнять свои обязанности, и они менялись днями с кем-то другим. Самира была одной из них, как заметила Рошель, вместе с Ремусом Люпином. Фактически, он, казалось, менялся с кем-то обязанностями почти каждый месяц.
Рошель нахмурилась, заметив, как начал проявляться небольшой узор. 15 сентября Ремус Люпин поменялся обязанностями с одним из префектов Когтеврана. Затем у него был совершенно регулярный график, вплоть до 14 октября. В тот вечер он попросил ее приступить к своим обязанностям, потому что плохо себя чувствовал. Рошель вспомнила, что он выглядел довольно бледным, когда спрашивал ее об этом, и сразу согласилась.
В ноябре ничего не было, потому что в первые две недели ему вообще не поручали дежурство. Но снова, 13 декабря, обязанности Люпина взял на себя кто-то другой. Совпадение было слишком поразительным, чтобы быть правдой, но Рошель не видела никакого объяснения. Как он мог приступать к исполнению обязанностей ровно каждые 29 дней?
С конца ее стола послышался громкий хлопок, и Рошель подпрыгнула. Она отложила сэндвич, который держала в руках, и повернулась, чтобы посмотреть на суматоху.
«Черт возьми! Это моя кожа, что с моей кожей не так?» — проревел громкий голос. Рошель поняла, что звук исходил от Руквуда, крупного семикурсника, который врезался в нее тем утром. Он смотрел на свои руки, которые медленно становились темно-изумрудно-зелеными. Он отчаянно пытался стереть краску, но она только распространилась по руке. Также начали появляться небольшие полоски серебра.
Большинство учеников из других факультетов смеялись, и Рошель тоже ничего не могла с этим поделать. Похоже, кто-то решил придать коже Руквуда цвет его дома. Руквуд в ужасе подпрыгнул, когда зелено-серебряное пятно достигло его шеи. «Прекрати! Черт возьми, прекрати! Кто это делает ?»
У Рошель возникло смутное подозрение, и она взглянула на стол Гриффиндора, чтобы убедиться, что она права. Хотя большинство студентов явно смеялись, только Джеймс Поттер и Сириус Блэк пытались скрыть свои улыбки. Она наблюдала за ними, пока не поймала взгляд Сириуса. Он дерзко ухмыльнулся и медленно прижал палец к губам. Рошель закатила глаза, но не смогла сдержать смех.
Возможно, Сириус Блэк был способен быть милым.