Похороны
Проснулась я рано. Ромка спал рядом на полу. Родители вчера любезно согласились на его ночевку, видимо посчитали что так мое состояние улучшиться. После приступа эпилепсии они начали ко мне относиться как к хрустальной, фамильной вазе.
Погода предвещала быть хорошей. Хотя для мероприятия которое сегодня будет проводиться, погода вообще не подходящая. Похороны Полины...Господи, сделай все чтобы она на том свете была счастлива, а самое главное спокойна.
Услышав мою мышиную возню, Ромка открыл глаза. Наши взгляды встретились.
-Доброе утро Оксан.- прошептал он. Я закинула волосы назад и вздохнула.
-Было бы оно еще добрым...
-Ты права. Надо собираться Оксан. Может помощь какая Харитону понадобится.- сказал Ромка и поднявшись начал собирать постель на которой спал.
-Мама же вчера сказала что мы после обеда должны пойти. Разве нет?- удивилась я
-Это да, но мало ли...
-Нет Ром, я сейчас никуда не пойду. Я пока еще не не готова увидеть Полину...в гробу...дай мне время с силами собраться и пойдем в назначенное время.
Ромка присел рядом со мной и погладил меня по голове. Нам всем было тяжело. Я старалась успокоиться, но внутри давило. Сердце так болело, что хотелось выть.
Семья Петровых пришли к Харитону раньше всех. Олю они не стали брать с собой. И чтобы она не сидела дома, Карина оставила ее у многодетной семьи Житковых. Девочке это конечно не особо понравилось, но вскоре она уже во всю играла с Вероникой, с девочкой которая была ровесницей Оли.
В зале, где раньше спала Полина, стояли табуретки, а на них гроб оббитый синим бархатом. В этом гробу, словно спящая белоснежка лежала Поля. Их соседка бабка Валя расчесала мертвую девочку, накрасила губки красной помадой и нарядила ее в белое платье. Полина была словно невеста. На бескровном лбу лежал венчик, руки ее были сложены на груди и под ними был зажат букет искусственных ромашек. Антон присел рядом с гробом и молча смотрел на девочку которую очень сильно любил. По его щекам катились слезы. Сейчас плакать можно, сейчас никто его не осудит.
Харитон кажется постарел еще лет на двадцать. И без того седой в годах мужчина, стал казаться совсем древним. Он сидел в коляске на улице, не мог смотреть на свою родную внучку. Бабушки, женщины, в том числе и Карина готовили поминальный обед. На улице мужики на скоро сколотили длинный стол, после чего расстелили на нем белую скатерть.
На кухне в доме Морозовых на столе стояла фотография Полины. Красивая улыбчивая девочка с длинными волосами. Угол фотографии был перевязан черной лентой. Дед Харитон лично зажег несколько свечей и поставил их возле фотографии. На подоконнике стоял стакан с водой, а на нем кусок черного хлеба посыпаный солью- тоже забота дедушки Полины.
Мимо нашего окна шли люди. Все были одеты в черную одежду, а у женщин еще были повязаны черные платки.
-На похороны идут. Оксан пошли, Тоха скорее всего там уже, за Бяшей зайдем и к Морозовым.- сказал Ромка. Я закрыла глаза и протерла лицо сухими ладонями.
-Да...да, давай собираться.
Я расчесала волосы и заплела как попало косу. Кучу выбившихся прядок я покрыла черным платком, который мне оставила мама на столе, перед тем как они с папой ушли к Морозовым.
Из дома я вышла на ватных ногах. Ромка крепко держал меня за локоть чтобы я не упала. Я уже знала чувство, то паршивое чувство когда ты теряешь человека, но в первый раз все обошлось, а сейчас все взаправду. Полина точно не оживет волшебным образом. Не встанет из гроба и скажет что это все черный розыгрыш. Нет. Ее больше нет.
Ромка тоже шел без лица. Хоть он и не питал уже к Полине симпатии, но в конце концов она была первая девочка которая ему понравилась. Она была его одноклассница и знал он ее с самого детства. Мы шли словно на гильотину, которая вот-вот отсечет нам наши головы. Шаги были тяжелые, медленные. Душу так ломало, так давило. Десять тысяч тонн боли легло на нас, кое-как мы дошли до Бяши.
Будаев увидел нас в окно и сам вышел на встречу. Бяшино лицо было опухшим. Красные, натертые глаза доказывали тот факт, что он плакал. Раньше бы Ромка его засмеял за такое, но не сейчас. Мы потеряли подругу и слез никто не стыдился. Мы молча переглянулись, Бяша горько вздохнул и взял меня за вторую руку. Вид видимо у меня был совершенно плачевный.
Мы шли молча. Детский городок смотрел на нас страшной мордой шута и неизменно улыбался. С ненавистью смотря на эту горку я уже представляла как я ее подожгу, хотя прекрасно понимала, что я этого делать не буду, ведь рядом поселок и лес, а масштабных пожаров нам не нужно.
Когда мы подошли к дому Морозовых, первое что мы увидели это почти весь поселок, что пришел на похороны и синюю крышку гроба приставленную к стене. Ноги покосились, если-бы Бяша и Рома не держали меня, я непременно бы упала. В калитку пацаны затащили меня уже волоком.
Мой мозг отключился. Всё дальнейшие было как в тумане. Родители меня сперва не хотели подпускать к гробу, но Ромка сам меня привел к нему, крепко держа за руку. Я опустилась на лавочку перед Полиной, а дальше случилось то, чего я меньше всего хотела.
Я уставилась на мертвую подругу. Такую красивую. Кожа ее еще не успела посинеть, она была белая как бумага! Кровавая борозда на шее, которую пытались закрыть кружевным чокером, ярко выделялась на бескровной коже. Ее руки прижимали к груди букет и все ничего, проводы покойной, но у Полюшки на левой руке не было указательного пальца. Кусочек косточки и рваные лоскуточки кожи, словно старая кисточка, болтались на остатке пальчика.
Дыхание участилось. Стало таким громким что я зажала рот. Звуки все стихли. Я отвела глаза от Полины и заметила, что рядом со мной никого нет. Не было Антона, что сидел на против меня и рыдал. Не было Бяши с Ромкой которые сидели по обе стороны меня. Не было всех людей что пришли на прощание с девочкой.
Поднявшись со стула я попыталась успокоиться. Воздух стал спертым, душным. Словно я находилась в маленьком, тесном помещении где нет окон, а двери плотно закрыты. Я пошла к выходу, но к моему удивлению выхода из дома я не нашла. Так же как и окон.
-Что за дерьмо?!- крикнула я, но мой возглас тут же подавили стены. Они будто всосали в себя весь мой голос и подавили эхо. Я начала ходить из комнаты в комнату, но выхода я найти не могла.
-Это все не реально...- прошептала я. Воздух стал видимым, таким страшным, вязким, душным. Хотелось вдохнуть кислорода, сердце начало долбиться так сильно, что казалось оно вырвется из груди. Я побежала в комнату где лежала Полина.
Едва я шагнула за дверь, как тут же остановилась. Стало совсем не в моготу дышать. Крепче схватившись за железную ручку межкомнатной двери, я во все глаза уставилась на Полину. Она сидела в гробу. Сидела! Глаза ее были открыты. Радужка помутнела, она открывала рот, что-то пыталась говорить. Звуков она не издавала, только медленно шевелила губами.
-П-П-Полина...-прошептала я, от страха дыхание мое стало тяжелым, горячим. Моя мертвая подруга была словно марионетка, которой управляет не умелый кукловод. Движения рук, головы были короткие и отрывистые. На ее лице не было эмоций, только хаотичное движения челюсти и губ.
-Поля...что ты хочешь сказать?- собравшись с силами, спросила я, но она молчала. Только двигала губами и мотала головой. На свой страх и риск я решила к ней подойди, но едва я сделала шаг как раздался злорадостый смех и чужой шепот разлился по комнатам жуткого дома.
-Для медведя...для лисы...еноша кушать...принеси.
-Полина это ты?!- закричала я оглядываясь назад. Смех повторился. Только я повернула голову в сторону мертвой подруги, тут же сделала два шага назад. На мертвом личике Полины была надета маска енота. Страх заполнил все мое нутро.
-Отче наш, сущий на небесах!
Да светится имя Твое,
Да приидет Царствие Твое,
Да будет воля твоя и на земле, как на небе,
Хлеб наш насущный дай нам на сей день; прости нам долги наши,
как и мы прощаем должникам нашим; и не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого.
Ибо Твоё есть Царство и сила и слава во веки. Аминь.
Я читала в слух молитву, которую случайно заучила еще в городе. Один из моих одноклассников был сыном священика. И он часто читал молитвы на переменах. Я не была верующей, но сейчас только на Бога была вся надежда. Я повторила молитву три раза, но мой страх не оступил. Крестясь как попало, я просила только одного, поскорее бы это все прекратилось.
Звонкий девичий смех повторно прокатился по странному дому. Я стояла и не знала что делать. Кинувшись к гробу Полины я снова опустилась на лавку и сложив ладони у лба, закрыла глаза. Смех не прекращался.
-Отче наш...- снова зашептала я молитву. Стены дома затряслись. Смех перешел в дикое рычание, но рычание это было таким злорадным. Низкий, злющий голос откуда-то извне прошипел.
-Бога....здесь...нет...
Я шептала молитву и в какой-то момент, который я упустила, смех прекратился. Снова стали слышны голоса и воздух стал чище, легче. Я открыла глаза. Я все так же сидела перед синим гробом, а рядом со мной были мои друзья. Ромка обеспокоенно посмотрел на меня и тихо спросил.
-Ксан, ты в порядке? А то ты на пару секунд прям зависла.
Пара секунд? Серьезно? Да меня тут не было больше часа! Я пребывала в таком шоке, что не могла ничего ответить. Рома взял мою ладошку и сжал в своей руке. Давая понять, что все будет хорошо.
Взрослые выпили по стопке водки, поминая усопшую и нас погнали на улицу, так как мужики сейчас понесут гроб к машине. Я подбежала к папе, который курил у калитки.
-Пап, я не понимаю! Почему Полину хоронят сегодня? Она же ночь еще должна провести дома!- спросила я на столько громко, что много недовольных мною глаз тут же обратились ко мне.
Папа приложил указательный палец к губам.
-Тише. Да, ты правильно говоришь, но так захотел ее дед.
-Но...-хотела я возразить, но папа снова прижал палец к губам. Бяша подбежал ко мне и взял меня за руку потянул в сторону где стоял почти весь наш класс. Сейчас вынесут Полину, какое-то слишком быстрое прощание.
Многие плакали, а кто-то мужественно сдерживал слезы. Лариска, хорошая подруга Полины, которая с нами не общалась, рыдала в три ручья, и жадно хватала воздух ртом. Ее бабушка, с которой она сюда пришла, без конца поила внучку валерьянкой и постоянно молилась.
Гул утих. Четверо крепких мужиков вышли из дома неся на плечах гроб. У крыльца стояло две табуретки. Сейчас на них поставят синий "домик" Полюшки, пару минут с ней молча попрощаются и мужики понесут гроб к газику, который уже был завален цветами, а крышку гроба поставили в изголовье.
Аккуратно поставив гроб на табуретки, мужики отошли и к внучке подъехал Харитон. От слез его лицо было мокрым.
-Прости меня Полина...прости что не уберег тебя моя девочка. Я во всем виноват...- причитал он. Старухи хлопали его по плечу, пытаясь немного успокоить, но скорбящий дед был безутешен.
-Это я виноват! Я виноват что моя внучка лежит в этом гробу!- закричал он во все горло.
-Бог с тобой Харитон! Нельзя себя так ругать!- словно курица- наседка налетела на него одна из бабусек.
-По моей вине!- орал Харитон. Он вцепился в гроб руками и начал тянуть на себя.
-Ой бабоньки! У Харитона крыша поехала!- закричала какая-то бабка из толпы. К Харитону подлетели мужики. Один держал гроб, другой откатил разбушевавшегося подальше.
-Все отец, хватит. Внучку ты этим точно не вернешь. Хватит.
От такой жуткой картины я прижалась к Ромке. Он крепко обнял меня и смотрел за процессией хмуро из под бровей. Бяша тихо всхлипывал, а Антон стоял рядом со своим отцом, уперевшись лбом в его плечо.
Минуты казались вечными. На душе стало очень гадко и хотелось уйти, но ноги не слушались. Все плохие реакции организма заработали разом, меня начало тошнить, голова дико заболела, все тело просто начало ломать так- будто меня избивали толпой.
-Боже мой...-прошептала я и на секунду закрыла глаза, чтобы не видеть всего происходящего. Я уже забыла как я жила беззаботно в первые дни при переезде в этот поселок. Как же было тогда хорошо. Времени прошло всего ничего, но все пошло по наклонной так резко, что мир для меня посерел. Еще и солнце светит так ярко, раздражает прям! Может все таки Бог есть, а на небесах тоже нужны таких хорошие и светлые люди как Полина.
Мужики подняли гроб и понесли к машине. Толпа двинулась следом. Деда Харитона по доскам закатили в кузов, к гробу и помогли пересесть на лавку. Антон с дядей Борей тоже решили поехать с Полиной до кладбища. Большая часть всего народа осталась, а остальные пошли на кладбище. Я хотела остаться тоже, но Рома потянул меня к газику.
-Ром, стой, нет. Я не могу. Я не хочу ехать на кладбище.- прошептала я, Ромка внимательно на меня посмотрел. Наклонившись, он поцеловал меня в щеку и прошептал.
-Пожалуйста, давай вместе проводим Полинку. Она была нашей подругой Оксан, мы не можем ее не проводить.
-Мне плохо! Я не вывезу!- сказала я чуть повысив голос. Ромка заглянул в мои глаза в упор. Зелень его глаз напоминала жуткую тайгу, невольно я поёжилась.
-Оксана, солнце. Прошу тебя, пожалуйста, ради меня, давай съездим на кладбище. Бяшка вон, уже сидит, нас ждет. Пожалуйста.
Мое сердце словно сдавили жестяные кольца, Ромкины слова имели смысл, ведь Полину мы больше никогда не увидим. Если я не возьмусь за исправление этой страшной ситуации, которую сотворила моя бабка-идиотка, то в следующий раз я буду в таком же состоянии, только на похоронах Ромки. От одной лишь мысли, что я потеряю Пятифана, стало жутко и я кивнула ему головой.
Забравшись в кузов, я присела рядом с Ромкой. Нам дали мешок с еловыми ветками, чтобы мы кидали их по дороге и машина медленно двинулась. Толпа людей с живыми и искусственными цветами пошли за машиной.
За данной процессией наблюдали из окон. И я старалась смотреть только на людей идущих за нами. В толпе была и Лидия. С того времени как пропала ее дочь, она постарела на глазах, не смотря на ее молодой возраст. Она шла совсем рядом с машиной и я хорошо слышала ее разговор с одной из женщин.
-Ой теть Зин, беда над нашим поселком. Чувствую я это.- говорила Лида, а тетя Зина лишь махнула рукой.
-Не нагнетай Лидка! Похороны дело такое, не самое приятное, вот и кажется тебе что все плохо.
-Нет, теть Зин, ты не поняла. Доченька мне моя снится. Лолитушка снится. Уже не первую ночь. Зовет меня...
-А ты уже смирилась с мыслью что она умерла? Ну что ты за мать?! Надо верить что твое дитё живое! А ты!
-Да как тут верить?! Сколько ее найти уже не могут!?
Я положила голову на плечо Ромки и закрыла глаза. Нужно пережить этот день. Просто пережить.
На кладбище мужики заколотили гроб и люди окружили могилу. Харитону помогли кинуть горсти земли на гроб и тут же увезли. Наклонившесь к могиле я крепко сжала сырую, черную землю в ладони.
-Оксан, кидай, чего ты ждешь на?- прошептал Бяша. Я вытянула руку и разжала пальцы. Мокрый комок земли глухо ударился о крышку гроба. Каждый человек что пришел на кладбище повторил этот странный ритуал с землей. После чего мужики взяв лопаты начали закапывать могилу.
В полнейшей прострации я была до самого вечера. Я не запомнила как прошел поминальный обед, как мы вернулись с кладбища и как я вернулась домой. Мозг отключился и все действия были на автомате. Я не помнила кто со мной разговаривал и что мне говорили.
Уже лежа дома в кровати, я сжимала в грязной ладони ложки и носовой платок, которые всем раздали после поминок. Лежала и понимала, что еще одних похорон я попросту не выдержу, меня саму раньше похоронят. Мне нужно отдохнуть, набраться сил. Как только я исправлю весь этот кошмар, я обещаю, я доживу до глубокой старости, а как умру на том свете дам пизды своей нерадивой бабке.