Часть 4
Проснувшись рано утром, девушка вспомнила события прошедшего дня. Учитель, Fox, Ксюша...
Так много всего случилось с крошкой Алисой за вчерашний день.
Она была разбита и подавлена. Может быть, настроением, а, может быть, сестрой. Сама Алиса понимала, что в ее словах нет ничего злобного, кроме, возможно, слов о фамилии, но что-то все же гложет Темную. Осознание того, что она обсуждала Алису с кем-то в таком злобном тоне. Да, вероятно, это и оттолкнуло, но кто ее знает?
Быстро встав с кровати, Алиса оделась и пошла в школу. Она не хотела есть, с кем-то общаться, ехать до учебы на машине. Поэтому она просто прошла мимо семьи за кухонным столом, бросив взгляд полный обиды на свою сестру и вышла из дома, желая побыстрее уйти, как можно дальше.
Утренний пейзаж, вот, что поистине воодушевляло девушку, уносило все проблемы и переживания далеко за пределы планеты. Время шло, и Алиса шла вместе с ним. Изрядно вымотавшись, она присела на скамейку около школы и не заметила, как подъехала ее машина. Ксения вышла из автомобиля, бросив короткое «удачного дня, пап!». Алиса уже хотела уйти со своей скамейки, но не успела, Ксюша схватила ее за руку.
— Ты что там устроила? Знаешь, сколько вопросов я услышала от родителей, не зная, что на них отвечать? — Ее тихий голос внушал страх, хоть Алиса и привыкла к такому тону, все равно до жути его боялась в определенные моменты.
— А ты не хотела им сказать, как вчера обсуждала и оскорбляла свою сестру? — Безразлично сказала Алиса, внимательно вглядываясь в испугавшиеся глаза Ксении. Конечно, оскорблений там, по сути, не было, но, увидев глаза Ксюши, Алиса поняла, что просто их не услышала. — Прости, Ксюш, не стоит обсуждать своих родных, находясь в одном доме с ними. Если тебе так нужен этот учитель, пожалуйста, хоть спи с ним, но говорить такое про свою сестру, низко даже для тебя.
Алиса выдернула руку и пошла в школу, так как время начала урока уже подходило. Надеясь, что Ксюша не пойдет за ней, быстрыми шагами добралась до дверей школы, с силой дернув их на себя. Только вот, Алиса не ожидала, что с другой стороны эту дверь тоже начнут открывать. Массивные двери с грохотом открылись нараспашку, оттолкнув девушку, крепко держащую ручку. Начав падать, Алиса уже осознала, что испортила юбку и белую блузку в грязном школьном коридоре. Приготовившись к удару, она закрыла глаза, но властные руки подхватили ее под талию, не давая упасть. Еще несколько минут Алиса не открывала глаза.
— Эй, Воскресенская, долго собираешься лежать? — Прозвучал грубый голос, который ей понравится с самого первого слова. Резко осознав, что лежит на руках Михаила Владимировича, соскочила, быстро умчавшись в кабинет. Великолепный день, ничего не скажешь...
Добравшись до нужного кабинета, зашла внутрь вслед за звонком. Подойдя к своей парте, Алиса увидела, что ее уже кто-то занял. Этой девочке так не хотелось новых конфликтов, что она решила не спорить и уступить место одноклассникам. Осматривая кабинет, она наткнулась только на одно свободное место, которое находилось рядом с Ксюшей. Заметив рыжую, девушка убрала розовый рюкзак со второго стула, чтобы сестра смогла сесть.
Всей душой не хотела Алиса садиться на это место, но вариантов не оставалось, так что она села на стул, как можно дальше отодвигаясь от сестры. Думаю это многим знакомо. Безысходность этого действия. Не желая приближаться к человеку, готов сесть посередине прохода.
Когда учитель зашел в кабинет, все были уже приготовлены к уроку, что для их класса большая редкость, видимо, сегодня слишком большой праздник, раз в школу заявился весь класс, да еще и подготовленными к второстепенному уроку истории. Однако, учителя этот факт не впечатлил, и она просто начала рассказывать подготовленный параграф, лишь дополняя информацию в некоторых моментах. Слишком скучный урок, слишком долго длящийся. Алисе уже стала надоедать глупая болтовня, но просить учителя о письменном задании она не стала, ради хорошего отношения к себе у всего класса. Главная и единственная отличница никогда не была прославлена своим эгоизмом и докладыванием учителям обо всем, что происходило в классе. Именно поэтому Алису уважали, она бы с легкостью влилась в тусовки, если бы у нее было желание, а так она просто хороший друг всем любителям посписывать и спасатель Малибу для всех, кому нужна была ее помощь.
Кое-как дождавшись звонка с урока, девушка не спеша собрала свои вещи и отправилась в столовую. Так как у нее совершенно не было аппетита, Алиса взяла себе только чай, сев за стол с телефоном в руках. Долго блуждая по необъятной сети интернет, решила зайти в свой аккаунт Темной, в надежде, что Fox написал ей хоть одно сообщение. И, конечно, ее надежды оправдались. «Доброе утро, лисичка, надеюсь, тебе понравится)». К сообщению была прикреплена песня. Мягкая улыбка расцвела на хмуром лице девушки. Решив послушать ее, придя домой, отправила обратную скобку, выказывая свое настроение одним пустым символом.
— Чего лыбишься? — Подошла к ней Ксюша с подносом в руках.
— Не твое дело, сестренка, иди куда шла, — да, эта маска безразличия непременно шла девушке с веснушчатым лицом.
— Вообще-то, я шла к тебе. Не хочешь поговорить? — присев за стол, Ксения начала уплетать свой, так называемый, завтрак.
— Нет, Ксюш, не хочу. Если ты не против, я пойду, — Алиса поднялась, так и не притронувшись к уже остывшему чаю. Сестра схватила ее за руку, усаживая обратно, как нашкодившего ребенка.
— Не хочешь говорить, значит сиди и слушай. Я не знаю чего ты там себе напридумывала. Да, возможно, я тебя и обсуждала, но ни в коем разе не оскорбляла. Ты же меня знаешь, я никому не позволю тебя обидеть, а уж делать это самой... — Ксюша задумчиво замолчала, думая, что сказать дальше. — Если ты хочешь меня ненавидеть и обходить стороной, пожалуйста, это твое право, но для начала пойми меня и мои слова, а потом решай, что тебе делать. Мне понравился Хмельницкий с самого начала. Я узнала о нем еще за месяц до начала учебного года, когда был подписан приказ о его назначении. От этого мне так не понравился твой наигранный тон, а уж мне-то можешь не врать, как-никак знаю тебя уже семнадцать лет, ты делаешь это, чтобы привлечь внимание. — Алиса нахмурила брови, всем своим видом показывая, что Ксюша не права. — И не надо мне тут бровки сводить. Говорю же, меня не проведешь, я знаю тебя лучше, чем ты сама. Да и это Ленка все, заговорила про тебя с этим учителем, а мне ничего не оставалось, кроме как поддержать беседу, все-таки, репутация сплетницы не должна падать. Я очень глубоко извиняюсь перед тобой, за эту слабость, но и ты меня пойми. Запомни, Алис, что бы я ни говорила, это только слова, если тебе будет что-то угрожать, я умру за тебя, но говорить я буду все, что только придет в голову. Такая уж я.
— Ладно, сестра, посмотрим, что из этого выйдет. — Алиса попыталась повторно встать и уйти. В этот раз ей это удалось. Решив не относить свой стакан, она просто вышла из столовой, под возмущения Ксюши.
Следующие уроки прошли, на удивление, легко. Была одна проблема, последним уроком была литература, на которую Алиса не хотела идти всей душой. Но, черт, важен был ей этот предмет, причем очень сильно. Чего уж скрывать, литературу девушка просто обожала, по большей степени западную. Чарльз Буковски, Оскар Уайльд, Томас Харди, Джейн Остин, сестры Бронте... Господи, как она их обожала. Поэтому ей всегда был интересен урок литературы, как поиск новых авторов и сумасшедших романов. Опять это чувство. Смешение симпатии и ненависти. Но во всех смыслах побеждает симпатия.
Когда Алиса пришла на урок, поняла, что он закончился, так и не начавшись. Учитель был настолько разозлен чем-то, что сразу видно, нормальными эти сорок минут не будут. Через несколько минут прозвенел решающий звонок, оповещающий о начале последнего урока. Михаил Владимирович встал посередине класса, держа в руках учебник за одиннадцатый класс. Осмотрев кабинет, он начал свою реплику. Его голос пронизывал до глубины души, так, что даже самые бунтовщики класса его внимательно слушали, боясь получить неодобрение с его стороны.
— Добрый день, класс. Открывайте страницу 38 и читайте, после этого я задам вам пару вопросов по первой главе. На дом берете полное прочтение с подробным пересказом. Задание ясно?
— Да, — негромкое согласие прокатилось по классу, дойдя до Алисы уже громким звуком, отражающимся от стен. Открыв нужную страницу, она поняла, что можно заняться своими делами, ведь это произведение она читала несколько недель назад, случайно наткнувшись на него в интернете. Достав телефон, девушка зашла в соцсети, листая ленту. От силы, через пять минут учитель заметил, что она единственная из класса не сидит, уткнувшись в учебник.
— Воскресенская! Тебе одной двойки мало? Вторую хочешь? — Грубый голос вновь окликнул ученицу. Вот, почему ему вообще есть до нее дело?
— Нет, Михаил Владимирович, не хочу. Но и перечитывать это по второму кругу не очень-то охота, — Алиса ответила учителю пренебрежительным тоном, чем еще больше разозлила его. Чувствую, это не закончится ничем хорошим.
— Хорошо, тогда пойдем в коридор. Специально для тебя, вопросы будут подобраны с особой строгостью, ведь ты же у нас зубрила, все читала. Ну, что ж, докажи мне, что все знаешь, тогда поставлю две пятерки за знание всего произведения.
Такое предложение для Алисы было вызовом. Пролистав в памяти все произведение, она вышла в коридор, ожидая учителя. В его васильковых глазах было то ли возбуждение (не в том смысле, о котором все привыкли думать, возбуждение в смысле интереса и т.п.), то ли ожидание очередной победы над ученицей. Михаил Владимирович подходил к ней все ближе, отчего Алиса просто вжалась в стену, а остановился он лишь тогда, когда было нарушено личное пространство девушки, в общем, очень близко. Она в прямом смысле ощущала его тепло. От этого по ее телу пробежали мурашки и какое-то странное ощущение подчинения. Учитель был настолько выше девушки, что сам почувствовал верховенство над ней.
— Здравствуйте, Михаил Владимирович, как ваши дела? — Алиса пыталась, как можно сильнее разрядить обстановку, накаленную этим ничтожным расстоянием между ними. — Эмм, вы не могли бы немного отойти? — Конечно, она не хотела этого, вероятно, ей даже нравилось это чувство господства, но ради приличия он мог бы сделать пару шагов назад.
— Добрый, Алиса Викторовна, если бы мелкие ученицы не мешались под ногами, то было бы просто прекрасно, — Его натянутая улыбка вызвала в Алисе отвращение. На мгновенье ее нос сморщился, а руки сами собой перекрестились на груди, словно закрываясь от него. Проигнорировав просьбу рыжеволосой, учитель стоял, как вкопанный. Эта ситуация явно веселила Хмельницкого, которому в этот момент даже симпатизировала ученица. Рыжеволосая девушка с изумрудными глазами, мертвенно-бледной кожей и яркими веснушками, идущими от уха до уха, не затрагивая при этом лоб. Да, она была просто восхитительной. Даже ее пренебрежительный тон и пререкания с ним, все это определенно ему нравилось, эдакая боевая девушка схожая с одной его знакомой. Засмотревшись на нее, он не заметил, что она машет перед его глазами ладонью. Слегка помотав головой, Михаил все-таки решил начать этот «экзамен».
Когда на все его вопросы были даны развернутые ответы с собственным мнением, он невольно поаплодировал ей, показывая свое удивление. Но не тут-то было, Алиса не желала на этом останавливаться и сама задала вопрос учителю, который привел его в ступор.
— Если вы его читали, то должны были прочесть и предисловие, так вот, автор в нем выражает мнение к герою, можете напомнить мне, а то я забыла, — эта улыбка была просто умилительной, такая себе невинная овечка.
— Хм, — учитель усмехнулся, понимая, что девушке его не обыграть, — Сам автор считал его, прямо скажем, моральным ублюдком, у которого нет ценностей жизни, из-за чего он готов убивать. Не нравился автору его персонаж. — Тут пришло время усмехаться Алисе. Она, в прямом смысле, рассмеялась учителю в лицо, забыв о правилах поведения. Михаилу такое отношение не понравилось, отчего он нахмурил брови, сделав свое лицо, как можно более недовольным. — Что не так?
— Да ничего, Михаил Владимирович, вы действительно так считаете? — Учитель кивнул. — Тогда вы просто полный, скажем прямо, дурак. Вы серьезно поняли это, как недовольство? Да автор обожал своего персонажа, он сделал его идеальным, таким, кого он хотел видеть в этом произведении. А его выражения насчет моральных принципов банальный сарказм, который высказывал не его мнение, а возможное мнение людей о главном герое. А, как раз-таки, свое мнение он высказывал на протяжении всей книги. «Его манеры просто поражали и призывали всех любить нашего героя, а его ценности были настолько высоки, что до них не мог бы дотянутся никто». — Процитировала она слова из книги, доказывая свою победу. — Что ж, Хмельницкий, три вам за знания, — сделав наигранно огорченный голос, она взглянула ему в глаза, эффектно раскрывая большие, обрамленные длинными ресницами, очи.
— Хорошо, Алиса Викторовна, признаю, оценка заслуженна. Можно ли ее как-нибудь исправить? — Сказал учитель самым загадочным голосом, на который был способен. — Возможно, чашечкой латте...
Глаза Алисы округлились, она не ожидала такого от учителя. Ей казалось, что между ними только ненависть, бесконечное соперничество и ничего более. Похоже, она смогла заслужить свою симпатию. Но от этого ее мнение не поменялось, между учителем и учеником не может быть никаких отношений, кроме деловых. Бросив быстрое «Извините», выпорхнула из-под его руки, поддерживающей стену и забежала в кабинет. Ее сердце колотилось, будто она пробежала пару километров без остановки, а руки тряслись, может, от взволнованности, а, может, от испуга. В любом случае, ей не нравились оба варианта. Наплевав на оставшиеся 15 минут урока, она схватила свои вещи, крикнув Ксюше, что ждет ее дома и выскочила, провожаемая потемневшим взглядом молодого учителя.
Выйдя за пределы школы, девушка побежала домой, что есть силы, чтобы избавить свое тело от избытка адреналина. Подбегая к дому, Алиса уже не чувствовала ног, а дыхание сбилось настолько, что она начала задыхаться. Пытаясь усмирить свое взбешённое сердце, она медленно дышала, приходя в норму. Через полчаса в дом зашла Ксюша.
— Ты можешь мне объяснить, что случилось? — Она волновалась за свою сестру. Все признаки складывались один к одному. Была с учителем, зашла в испуге и убежала, а сам Хмельницкий был настолько зол, что отпустил весь класс за 10 минут до звонка.
— Ничего такого, что могло бы мне навредить. Он пригласил меня выпить кофе...