страницы настоящего

Быть в компании шумным утомительно. Людям нравится вешать на шею обязанности «души компании». И вот после провозглашения, человек больше никогда не сможет проявлять свои настоящие чувства. Почему же? Люди привыкают друг к другу, даже не подозревая, что привыкают они только к тому, что им показывают. К тому лицу, что они видят. В конце концов, во фразах этих, каждый отыщет себя.

Люди в глазах Хироши совсем не такие, как в детстве. Или их видение перевернулось в маленьком мальчике с ног на голову. В его городе все куда-то спешат. В его городе вечные дожди и, кажется, грусть.

– Хахах.. как давно это было, – сказал юноша, поглаживая кошку, что лежала на его животе. – я даже забыл, что у меня сохранились эти фотографии... – он аккуратно провёл пальцами по поверхности, на которой были изображены одноклассники, откладывая на подоконник. Время десять утра, сегодняшний день полностью в распоряжении юноши. Он укладывает кошку на свою подушку, после чего та сладко тянется, и уткнувшись мордашкой в мягкий плед, засыпает.

Хироши натягивает на себя футболку и теплую толстовку. В квартире ощутимо холодно, хоть отопление недавно и включили. Юноша идёт к книжной полке, но не пройдя и двух шагов падает, сталкиваясь с разбросанными по полу книгами. Лен ложится на пол, откладывая подальше очки. Он берет первую попавшуюся в руки книгу, и это оказывается сборник. Пролистав где-то к середине, юноша вчитывается в строчки стихотворений:

«Живёшь в городе —
значит, есть у тебя в нём любимые места,
а ещё непременно любимый человек.
Иначе не выживешь.
Дети вырастают, и настаёт тот день, когда внезапно
родители с ужасом осознают,
что сами стареют».

– Любимый...человек? – перечитывая красивую и отчасти далёкую для него фразу, Хироши прикрывает лицо сборником стихотворений Макоты Ооко. Он лежит в таком положении несколько минут, прежде чем вскакивает и ощущает приливающую к щекам кровь. В голову лезет первым делом одно имя, и юноша краснеет именно из-за него. – Ансэль... – шепчет Лен, утыкаясь лбом к стопку книг. Он тянется ладонью к телефону, и сразу набирает сообщение.

Прошлое сообщение осталось без ответа. Вот уже несколько дней на его смс никак не реагируют. Это странно, учитывая то, что Ансэль всегда отвечал ему в ту же минуту. Юноша тяжело вздыхает, плюхается рядом с кошкой и тоже прикрывает лениво глаза.

Просыпается Хироши из-за требующей еды Грисс. Он насыпает миски кормом и водой, после чего возвращается обратно к себе. Делать что-то не было сил, единственное, чего по-настоящему хотелось сейчас – это нежиться в кровати. Собственно, это дело они продолжили до конца вечера.

На удивление, утром Лен приходит на работу раньше, чем обычно. Это замечает Каи и Уцуми, что пришли раньше него на несколько минут.

– Ты кто такой и куда ты дел нашего Хиро-чи? – спрашивает Окумура, наблюдая за сонным другом. – Кажется, сегодня пойдет красный снег, раз уж ты явился на работу так рано.

– Всё хорошо, Хироши? Ты выглядишь рассеянным.– говорит девушка, кладя на поверхность столика капучино. – Вот. С сахаром, как ты любишь.

– Капучино... – всматривается на напиток юноша, садясь и продолжая, – Помните того художника, о котором я говорил? Он бывал у нас в последнее время?

– Я его не видела у нас... уже больше недели точно. – отвечает Каи.

– Кажется, я тоже. Я его каменное лицо везде узнаю.

Весь оставшийся день шёл спокойно. За окном, как обычно, шёл холодный осенний дождь. Посетителей ближе к вечеру становилось всё меньше и меньше. За то с каждой пролетающей минутой, тугим узлом в животе Хироши скручивался страх. Это чувство было давно забыто им, в последний раз подобное он ощутил в школьные годы, причём во всей красе. 

В зал проходят два подростка, что сразу садятся у окна, будто боятся, что это место займёт кто-нибудь другой. Они совсем не разговаривают, лишь обмениваются парочкой слов, обсуждая, что будут заказывать. Хироши узнаёт девушку практически сразу, стоило ей только снять капюшон и распустить длинные волосы.

Хироши берёт в руки блокнот и быстро подходит к школьникам. Он приветствует их и стоит перед их столиком несколько минут, пока те думают о заказе. Лен же думает, как бы задать свой вопрос.

– Извините, – говорит Лен, привлекая к себе внимание. – А Ансэль... с ним всё хорошо? – бариста внимательно наблюдает за девушкой, что сразу взглянула на рыжего парня рядом с собой.

– Хм, думаю, что да. Хотя я давненько не видела его. – отвечает Мики на вопрос, закрывая меню.

– Да его давно не видно. Привычка вот так пропадать – его неотъемлемая часть. – Алис добавляет –А почему спрашиваете? Вы друзья?

– Д-да! Я просто переживаю... он давно не отвечает мне.

– Ну знаешь, Ансэль сам по себе немного странный. –будто бы предупреждая, говорит девушка.

– Правда? Что же в нём странного? – после этого вопроса, Алис и Мики снова переглядываются.

– Он очень отстранённый. Он часто пропадает, а вернувшись, ведёт себя как ни в чём не бывало. Иногда Сэль шумный, а спустя небольшое время вновь тихий.

И юноша замирает. Человек, который одним своим присутствием вселяет в сердце тепло и уют, оказался холодным и отстранённым для тех, кто его знает дольше. Хироши хочет увидеть его. Это желание так сильно впивается в мысли, что он не раздумывая, спрашивает то, что изначально не собирался спрашивать:

– Не могли бы вы дать мне его адрес?

– Ээ... даже не знаю... – Мики видит в глазах бариста огромную надежду, и не успевает она отказать, как  Шибуя протягивает ему бумажку.

– Только я ничего не говорил, хорошо? – подмигнув, Алис так же озвучивает их заказ.

Хироши идёт к стойке, отдаёт блокнот Окумуре и снимает с себя фартук. Он быстро натягивает пальто и берет в руки свой полупустой рюкзак.

– Пожалуйста, положи им еще пончиков за мой счёт! – улыбается Лен, буквально вылетая их кофейни и оставляя ворчащего друга одного.

Ориентироваться по адресам Лен не умет от слова совсем. За свой часовой путь, он успевает наткнуться на собаку, что увязывается за ним. Успевает покормить её и сбежать с огромной виной в душе. А ещё успевает спросить про улицу Маяковского трёх-четырех человек. Понимает он объяснения только последнего. И вот наконец находит нужную.

Страх растекается по всему телу волнением. Хироши стоит прямо перед его дверью, но не решается и вздохнуть спокойно. Он вспоминает, как всё это время его голова была забита только этим парнем, и отогнав волнение в сторону, стучит в дверь ровно три раза.

Хозяин квартиры открывает дверь только спустя несколько минут, будто ожидая ухода незваного гостя. Ансэль стоит перед порогом с взъерошенными волосами и в огромной серой толстовке. Широ не роняет и слова. По его лицу видно, что Лена он ожидал увидеть сейчас в последнюю очередь.

– Привет. – прерывает чужое погружение в свои мысли старший. Он, насквозь промокший, продолжает стоять перед Широ с улыбкой на губах, пока тот не отходит в сторону, пропуская гостя в дом. Лен вешает мокрое пальто прямо у входа, и идёт вместе с парнем в зал. По Ансэлю видно, что вопросов у него достаточно, но тишину пока никто не нарушает. Лишь внимательный взгляд гостя кажется младшему громче любых слов. Лен двигается вперед, поближе к шатену, и застывает прямо перед ним. Он не хочет давить на него, поэтому так долго думает, как правильнее сказать обо всём.

– Знаешь...

– Знаешь...

Вырывается одновременно у обоих, на что юноши переглядываются и улыбаются друг другу. Ансэль кивает, прося продолжить старшего.

– Я... я так волновался. Ты не отвечал ни на звонки, ни на сообщения. Я не знал, куда себя деть. – Лицо Хироши красное, то ли от резкой смены температуры, то ли из-за собственных слов. – Я не хочу, чтобы ты был один, когда тебе трудно. – Широ кажется ему очень уязвимым. Его глаза, как открытая книга, показывающая краски той палитры чувств, что в нём сейчас рисуют.

– Мне жаль, что я заставил тебя волноваться. Честно, я даже не думал, что кто-то заметит моё отсутствие. – Ансэль глубоко вдыхает, улыбаясь уголками губ. – Мне просто... было очень грустно.

– Всё хорошо. – отвечает на последнее Лен. – Но не пропадай больше вот так, пожалуйста.

— Угум, не буду. – Широ смеется, сжимая в руках подушку. – Знаешь... я всегда пытаюсь избавляться от своих навязчивых мыслей сразу же, но часто у меня совсем не получается. Я не хочу признавать перед самим собой некоторые вещи, но когда я понимаю, что мне действительно его не хватало все эти годы, мне бывает так тяжело... – младший опускает голову, прижимаясь лбом к подушке,  – Люди думают, что знают меня. Перед людьми вечно приходится вести себя по-разному, я так устаю от этого. – юноша ощущает на плече чужую теплую ладонь и вновь приподнимается. –Я всю жизнь жил с мамой. Папа оставил нас, когда я был маленьким. Почему-то именно после моего рождения, многолетний брак пошёл ко дну. Я его не ненавижу, я ведь толком и не помню его. Мне просто... одиноко, хах...

Широ не успевает взглянуть на чужое лицо, как его прижимают к груди, удерживая ладони на волосах. И он не вырывается, он прикрывает глаза и сидит в этом положении несколько минут. Он отмечает про себя то, насколько старший мягкий. От него пахнет дождём и кофе, а длинные пальцы где-то на коже головы вырисовывают узоры, поглаживая и оттягивая пряди.

– Спасибо, – шепчет младший, отстраняясь от юноши. – иногда мне кажется, что всю жизнь я искал повода для встречи с тобой. – Широ внимательно смотрит, как бариста тут же краснеет, и не сдерживает улыбки.
«Он такой милый.»– проносится в чужой голове, словно ставя на самом парне печать.

Ансэль выходит из комнаты и через несколько минут возвращается со сменной одеждой в руках.

– Я тебя не отпущу в этот дождь. – Он указывает на дверь ванной –  Прими теплый душ и переодевайся. – А Лен послушно берёт одежду и закрывает комнату.

Возвращается Хироши в комнату Широ спустя полчаса. На нём чужие шорты и огромная серая футболка. Его волосы распущены, и всё ещё влажные после душа.

– А ты и правда любишь серый цвет, да? – юноша осматривает всё вокруг: белые стены, деревянный пол, столик, мольберт, шкаф черного и белого цвета. Хироши садится на кресло у рабочего стола, начиная покачиваться.

Чужой вид внушает в Широ своеобразные чувства. Почти голые ноги белоснежного цвета, коленки и бедра чуть красного оттенка, скорее всего, из-за горячего душа. А футболка казалась ещё более огромной, что делало его более миниатюрным. Волосы Лена влажные, и наконец остановив на этом своё внимание, Широ подозвал того к себе. Младший достал из шкафа фен, и начал распутывать пальцами непослушные волосы. Он старался делать всё максимально аккуратно, чтобы не причинить боль. Что у него и получилось, ибо лицо старшего было максимально расслабленным.

Ансэль достает подушки для Лена, и направляется в другую комнату за футоном. Вернувшись, он видит старшего, всё ещё сидящим на полу.

– Почему ты ещё не в постели? – спрашивает Широ.

– Какая постель? Я ждал пока ты принесешь мне футон...

– Никаких футонов! Я сам лягу на футон.

– Никаких футонов! Это я лягу на футон! А ты спи в кроватке. – ответил ему Лен, стаскивая одну подушку себе. Заметив чужой недовольный взгляд, он сказал:

– Давай на кнб. (камень,ножницы, бумага)

Ансэль, всё ещё злой на свой проигрыш лежал на кровати, смотря вниз на довольного Хироши.

– Да ладно тебе!  Ты и так много для меня сделал. Мне было бы очень неудобно перед тобой.

– Хм! – отвечает младший, артистично закатывая глаза.

Лен на это улыбается. И всё-таки, Мики с Алисом совсем не знают его. С самого начала, с их первой встречи, Широ казался ему очень загадочным и интересным. С такими людьми хочется познакомиться и стать ближе. Хироши прикрывает глаза и приобнимает подушку.

– Доброй ночи, Сэль... – шепчет старший, позволяя паутине сна завладеть собой.

А сердце Широ бешено колотится, это сокращение  его имени с уст юноши кажется настолько красиво звучащим и нежным, будто его имя было создано для того, чтобы тот шептал его под звуки стучащего в окна дождя. Широ ложится на бок и укрывается головой в одеяло. Он ещё долго просто лежит и смотрит на чужое спящее лицо, не в состоянии уснуть, пока Хироши не начинает дергаться и ерзать.

– Хиро. – шепчет младший, убеждаясь, что тот действительно спит. Он выбирается из кокона и садится рядом с ним. Оттянув одеяло,он забирается к нему, притягивая за талию и прижимая к себе. Хироши успокаивается практически сразу, удобно устраивает руки на животе Широ и утыкается лицом в грудь. Ансэль еле дышит, а ещё боится, что слишком громкое сердце может его разбудить. Младший позволяет себе смелость. Он проводит пальцами по фиолетовым волосам, поглаживая и массируя кожу головы.

– «Ужасно мягкие...» – думает парень, прижимаясь к ним носом.