...

«Самое время всё изменить.»

~~~

Лалиса  нерешительно замялась у знакомой входной двери, сжимая и разжимая кулак. Она прислушивалась, пыталась уловить малейший шорох в заветной квартире. Тянула время. Несколько раз порывалась уйти, но, спустившись на пару ступенек вниз, возвращалась обратно. Её трясло от напряжения и предвкушения, но она до ужаса боялась переступить давно размытую границу. Сделай она шаг, и всему конец. Сломанные, хлипкие баррикады её гордости и самолюбия в одночасье рухнут и падут пеплом. От прежней Лалисы Манобан не останется ничего, даже яркого золотого фасада, полюбившегося всем знакомым.

Лиса хотела этого. Каждой клеточкой, каждым уголком изнывающей души. Хотела узнать, какого это — полностью сдаться. Ему. Чон Чонгук победил, а она позорно проиграла, еще в тот день, когда подошла к нему в коридоре школы, когда взглянула в его глаза, когда услышала низкий баритон совсем близко, когда почувствовала первое прикосновение его  пальцев.

Она вдавила кнопку звонка, всего на секунду, а затем одернула руку. В груди теплилась надежда на то, что его нет дома, которую в следующее мгновение перебивало желание пойти до конца. Те секунды, что она стояла, переступая с ноги на ногу, у его двери, казались мучительной вечностью. Последний шанс спастись скользнул сквозь пальцы, как только замок щелкнул, серебряная ручка опустилась, и дверь резко распахнулась, выпуская в подъезд запах кофе и сигарет.

Чонгук удивленно вскинул брови, зажимая почти докуренную сигарету губами, и все сомнения Лисы растворились вместе с сигаретным дымом. Она решительно шагнула вперед, заставляя его отступить, захлопнула за собой дверь, сжигая за собой тысячи мостов. Ловко перехватила его сигарету, глубоко затянулась, докуривая до фильтра, а затем откинула её в сторону. Чон хотел грубо возмутиться, но Лалиса толкнула его в грудь, вынуждая прижаться спиной к ближайшей стене, и впилась в его губы жадным, долгожданным поцелуем. Ощутив горьковатый привкус табака, она облегченно выдохнула, растворяясь в их первом поцелуе, забывая обо всем.

Чонгук держался лишь секунду, а затем с жаром ответил, сминая её мягкие губы своими, рывком прижимая Лалису к себе за талию. Она обвила его шею руками, наслаждаясь теплом его загорелого тела, прижимаясь к нему отчаянно сильно, позволяя его горячему языку проникнуть к ней в рот. Лиса задыхалась, не в силах оторваться ни на мгновение. Пламя страсти опускалось от сердца до кончиков пальцев, приятной болью прожигая низ живота.

Руки парня опустились к её бедрам, с силой сдавили, вжимая в свое тело . Он беспрепятственно скользнул рукой под плотную ткань простенького платья, сминая его и приподнимая к талии. Лиса тихо простонала ему в губы, чувствуя, что от перевозбуждения дрожат колени. Чонгук губами опустился к шее, языком исследуя её изгибы, заставляя девушку запрокинуть голову. Нервы било током от каждого его голодного поцелуя, дрожащие пальцы скользили по его пылающей груди, опускаясь все ниже.

Чон толкнул её вперед, удерживая от падения в своих крепких объятиях. Не разрывая безудержного поцелуя, стянул с неё кардиган и небрежно отшвырнул в сторону, оголяя  плечи. Резко подхватил девушку на руки, и она обвила его талию ногами, чувствуя, как новая волна желания накрыла с головой . Его пальцы скользнули по внутренней стороне её бедра, и Лалиса вздрогнула от переизбытка ощущений. Слишком остро. Слишком отчетливо. Слишком приятно.

Лиса простонала  впиваясь в его влажные плечи острыми ноготками.

— Какого хрена ты опять приперлась? — прорычал Чонгук, терзая её шею. Она чувствовала, что близка к развязке уже через несколько его движений. Слишком сильно и долго она его хотела.

— Ты ведь сказал… — рвано простонала, жадно хватая ртом раскаленный воздух, — что я могу просто попросить. И я прошу… Возьми меня. Сейчас.

Чонгук тяжело выдохнул, болезненно сжимая её шею и впиваясь в припухшие от его натиска губы глубоким влажным поцелуем. Мощный фейерверк тысячей огней взорвался в её груди, и она громко простонала от наслаждения, прикусывая его нижнюю губу от переизбытка чувств.

— Не останавливайся, — глухо прошептала Лалиса, держась за  его широкие плечи, в страхе провалиться в пропасть, утонуть в глубоком океане удовольствия.

— Ты ведь помнишь, что должна очень хорошо попросить?

— Черт… Я…Пожалуйста.

— Пожалуйста, что?

— Трахни меня. Пожалуйста, — выпалила Лиса, сгорая от зверской необходимости ощутить его в себе. Полностью.

— Хорошая девочка, — рыкнул Чон, проникая в неё пальцами , касаясь самых чувствительных точек, сводя Лалису с ума.

Она прогнулась в спине и протяжно простонала, до крови царапая его спину, чувствуя, как пульсируют мышцы в долгожданном освобождении. Тело пронзило неописуемым удовольствием, рассыпаясь миллиардом звезд по венам. Она мелко дрожала, сдавливая талию Чонгука коленями, смотря ему прямо в глаза, черные, как ночь, от желания. Лиса довольно улыбнулась .

— Какая ты чувствительная, — прошептал Чонгук ей в губы, увлекая в страстный, чувственный поцелуй. Он быстро стянул свободные домашние штаны, вместе с бельем и рывком придвинул девушку ближе, болезненно сжимая оголенное бедро.

— Я так хочу тебя, — бессвязно прошептала Лалиса, прижимаясь к его влажному лбу своим, путаясь в мягких черных волнах волос пальцами — Пожалуйста…

Чонгук резко толкнулся вперед, проникая на всю длину, и Лиса громко ахнула от боли, острыми ножами пронзившей низ живота. Она закусила губу, жмурясь от болезненного натяжения и опускаясь лбом на его плечо.

— Ты… Ты что, девственница? — хрипло спросил Чонгук, и Манобан нехотя кивнула, впервые раскрывая один из главных секретов.

Парень замер, тяжело дыша, а затем мягко приподнял её голову, заставляя взглянуть ему прямо в глаза. Лиса всегда стыдилась того, что так и осталась девственницей, несмотря на огромное количество парней. Каждый из них предпринимал попытки затащить девушку в постель, и несколько раз Лиск была уверенна, что готова, но сбегала снова и снова, не чувствуя ничего похожего на настоящее желание. Она боялась открыть глаза и увидеть осуждение.

— Посмотри на меня, — потребовал Чон, и Лалиса повиновалась. Его глаза пылали неподдельной страстью, удивлением, но не отвращением, не презрением. — Почему не сказала?

— Это так важно?

— Да, блять, это важно. Я хотел трахнуть тебя, как последнюю шлюху прямо здесь, и это…

Лиса прервала его поцелуем, чуть более нежным и трепетным, и Чонгук прижал её к себе. Она сама поддалась бедрами вперед, безмолвно позволяя ему продолжить.

Чонгук медленно толкнулся внутри, соприкасаясь с ней лбами, и Лиса почувствовала, как боль постепенно сменяет неизведанное раньше приятное ощущение. Она закрыла глаза, невесомо касаясь его нижней губы своими, слыша, как глубоко и рвано он дышит.

— Ты чокнутая, — прорычал он, резко проникая , заставляя Манобан окунуться в водоворот нового удовольствия. Она тихо рассмеялась и простонала, впиваясь ногтями в его спину.

Тело Лалисы реагировало на каждую ласку, на каждый болезненный укус в шею, и Лиса выгибалась ему навстречу, желая почувствовать еще больше, желая раствориться в этом наслаждении.

Чон на секунду остановился, подхватил девушку на руки, и она доверчиво прижалась к нему, смыкая ноги на пояснице, в темноте находя его влажные губы. Он мягко опустил её на кровать ладонью прорисовывая горячую дорожку груди, опускаясь ниже, к самой чувствительной точке.Лиса притянула его к себе, скрещивая ноги на его влажной спине, оставляя красные длинные полосы от шеи. Несколько рваных движений в сумасшедшем темпе, несколько поцелуев, и Лиса почувствовала, что волна вот-вот накроет её. Она прогнулась в спине, запрокидывая голову на подушке, не в силах сдержать громкий стон. Чонгук переплел их пальцы, вдавливая руки в матрас у изголовья.

Еще один глубокий толчок, и внутри взорвалась бомба, наполняя Лалису сладким удовольствием. Чонгук грубо сжал её бедра, последний раз проникая резко, приятно, на грани с болью, а затем громко выдохнул, быстро покинул её тело .

Он перекатился на другую половину кровати, и Лиса ощутила неприятное холодное покалывание на коже, где еще секунду назад были его горячие руки, подарившие ей огромное наслаждение. Она закрыла глаза, неосознанно улыбаясь и чувствуя такую долгожданную свободу, спокойную расслабленность.

— Это было… Потрясающе.

— Ахуенно, — согласился Чон. — Поздравляю с лишением последней капли невинности.

— Ты мудак, — усмехнулась девушка, внимательно рассматривая его расслабленное лицо, не тронутое привычной хмуростью и злостью.

— Зачем ты сделала это… Так?

Лиса пожала плечами. Она поддалась желанию и совершенно не подумала о том, что будет чувствовать после.  Отвращение от самой себя. Она почувствовала это так остро, что сердце болезненно сжалось, а глаза защипало от слез. Хранила свою невинность для кого-то особенного, для того, кто ворвется в её жизнь, подобно урагану, подарит ей безумное чувство любви. Отдалась главарю банды  как последняя грязная шлюха. И осознание этого кислотой разъедало внутренности, било в самое сердце. От неё ничего не осталось. Наркотики, алкоголь, глупые выходки,  секс с тем, кто едва не прирезал её лучшего друга. Не золотая драгоценность — дешевка. Никто.

Лалиса резко поднялась с кровати, нагнулась за своим платьем, отворачиваясь от Чонгука, чтобы он не увидел её глаза, полные слез. Быстро натянула свое  платье, завязала волосы в высокий хвост и быстро двинулась к выходу.

Чонгук хмуро наблюдал за её действиями, никак не комментируя происходящее. Набросив свой тёплый кардиган на дрожащие плечи, она уверенно открыла дверь и обернулась. Чон смотрел на неё равнодушно и холодно, словно их близость ничего не значила. Лиса смотрела на него, едва борясь со слезами, в надежде, что он попросит остаться, скажет хоть слово, но он упорно молчал, по крупице разбивая каждую частичку её наполненной горечью души.

Она бросила тихое «увидимся» и ушла. Лишь закрыв дверь и прижавшись к ней спиной, позволила себе громко разрыдаться, впервые за несколько лет…

Продолжение следует..

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~