Пролог
Жизнь состоит не в том, чтобы найти себя.
Жизнь состоит в том, чтобы создать себя.
Джордж Бернард Шоу
В жизни есть всего три правила:
Первое. Парадокс. Жизнь — это тайна.
Не трать времени попусту, стараясь ее постичь.
Второе. Юмор. Сохраняй чувство юмора, особенно в отношении себя самого — это безграничная сила.
Третье. Перемены. Знай, ничто не остается прежним.
Мирный воин
Люди, вокруг суета, все куда-то спешат, кто с ночной смены домой, а кто только на работу. Дети и старики толпятся на остановках, открывающиеся с утра магазины и очередная смерть.
Нет, не моя.
Да, в морге черный юмор, но если уже шутка, то она пробирает от фронтальной коры до олив продолговатого. Хоть стой, хоть падай.
А эта несчастная, которую сегодня нашли при «странных» обстоятельствах на берегу Припяти. Реки, а не сталкерской зоны. Но думаю второй вариант был бы более интересным. Этот труп настолько заинтересовала органы правопорядка, что из-за этого аж на работу меня вызвали, в мой законный выходной!
Ибо остальные врачи в последнее время испарились на отпуск под разными предлогами.
Ну ничего, как только приедут — конец моим страданиям!
Печально выдохнув, из-за этого разочаровывающего факта, в больницу я все же отправилась, во- первых — спорить с начальством себе дороже, во- вторых — мне пообещали компенсацию в виде вискаря.
От такого грех отказываться.
Сегодня на удивление выдался теплый осенний день, листья падали на землю, словно перья, позади оставался парк, а впереди «Киевское городское клиническое бюро судебно-медицинской экспертизы» и не абы какой, а «номер один»! И рядом притаилась моя любимая кофейня, в которой я купила, собственно, кофе.
Выбор времени завтрака — всегдашняя проблема. Он должен быть либо задолго до вскрытия, либо сразу после. А когда уже вскрытие — то это лотерея. «Пойти на трупа» сразу после овсяночки — вот что может испортить мое утро. Потому что реально подташнивает. А так нет, норм.
Правда, я сомневаюсь, что это изменит мою, довольно нерасторопное состояние, так что постояв с бесстрастным взглядом и посмотрев на спешащих людей на городской улице, я зашла внутрь помещения. В нем немного холоднее, чем на улице, а зимой в секционной еще и дубарь такой, что врагу не пожелаешь, поэтому я люблю подержать в руках почки: они самые теплые, когда, например, легкие уже мерзко-холодные.
Но нет. Снова же.
Работа с трупами — это десять процентов нашего рабочего времени. Остальное: диагностика биопсий живых людей — примерно пятьдесят процентов, порой приходит материал с резекции крайней плоти и я думаю: «Заебись жизнь — смотрю на член под микроскопом», и самая, пожалуй неотъемлемая работа с документами — гордых сорок процентов.
Когда к нам приходит интерн, его оценивают на профпригодность. Главное качество качественного патологоанатома — качественная ебанутость. Это крайне важно для патологоанатома, иметь ебанутость качественную, но не количественную. Когда я шла на распределение, будущий коллега мне посоветовал: «Ты должна выглядеть так, чтобы они сразу поняли — такую к людям нельзя».
И я постаралась: ярко фиолетовая рубашка, гулька из волос, а в ней фиолетовые искусственные цветы и такая же помада. Короче, I'm in!
Отдав свое пальто вахтерше, которая тут, скорее всего, с времен Второй мировой, ибо я ее тут вижу сколько себя помню, и это не только последние шесть лет. Ходят легенды, что она тут больше тридцати лет, на одном и том же месте! Я бы в жизнь так не выдержала. Перед тем, как стать патологоанатомом, я работала на скорой. Если бы меня не заебали там, я бы, может, лечила. А пока я взяла бумаги на планшетку и на заполнение, ибо у нас «личность», не определенная, так- то. Нужно составить государственные документы: про физическое состояние, данные тела, особенности, причину смерти, и возможные патологии для полицейских, для их дальнейших поисков родственников нерадивого трупа.
Надев классический белый докторский халат и шапочку, я клацнула включатель и старые лапочки неприятно замерцали с характерным для советских ламп гудением. До нас не добирается ни одна проверка, потому что к нам далеко идти, и у нас воняет. Не так уж и воняет! Хотя... Ладно, воняет конечно.
Я прошла к серым металлическим холодильникам. Холодильник рассчитан на пять тел. И самый нижний отсек, это мой. Или моя. Хотя это труп какая разница?
Выкатив тело, я завозилась в бумагах. Вписываю бланки для документов.
Одета она конечно так, словно сбежала с какой-то тематической вечеринки в стиле скандинавских викингов. Только разве что шлема не хватает. Черные волосы с седой прядкой. Мертвые глаза настолько темно карие, что кажется будто бы совсем черные. Шрам на щеке, словно чем то таким ударили, острым. На нож не похоже, шрам бы был меньше. Может зверь какой-то оставил?
Хотя назвать такого зверя сомневаюсь, что смогу.
«Давненько я таких персонажей не видала.»
Пол: Девушка
Возраст: Неизвестен, предположительно 14-16 лет.
На вид ей еще всего ничего. Жаль конечно девчушку. Тяжелее всего в моей работе — это дети. Остальное все нормально, или в пределах этой самой «нормы» — это моя работа, от нее не сбежать, да и не то чтобы я очень хотела. Хотя временами. Был как-то мальчик десяти лет так сильно похожий на моего брата в детстве, с разрывом анивризмы мозга — ох тяжело морально было...
Взяв со своего стола рулетку замеряла рост девушки.
Рост: 1.62
Вес: ...
— Сорок пять? — Брови непроизвольно поползли вверх — это каким таким образом? — И это я еще как оказалось не дошла до тонких шрамов на запястьях и родимого пятна в виде созвездия дракона.
«Что же, работы оказалась гораздо больше чем я ожидала». Я грустно посмотрела на проходящего мимо и жующего бутерброд санитара. Любой слабонервный студент грохнулся бы в обморок, а этому хоть бы хны!
Работа в морге научила меня тому, что жизнь абсурдна и благодаря этому прекрасна.
— Доброе утро, Старк что, снова вызвали тебя на работу в твой выходной?
— Ну... Не повезло мне, что сказать. Все остальные вышли на отпуск из простых смертных я одна осталась.
— Ну ничего. Не расстраивайся. И ты когда нибудь выйдешь в отпуск. — По отцовски проговорил Михалыч, он тут как местная достопримечательность на ровне с вахтершей, только если та просто сидит безвылазно в своей коморке смотря Тик-ток и часто возмущаясь, если ее отвлекают от этого занятия, то Михалыч наоборот, любит людей, и я могу смело заявить, что в морге — самые живые люди. Ну. Кроме тех, что мертвые разумеется.
Итак. Отмотаем время немного вперед. Вот я, уже закончив все бумажные дела и уже взявшись за скальпель, сделала первый надрез по привычно отработанной годами схеме.
Что- то не так.
Я уже сделала разрез и переходила к распиливанию грудной клетки.
По какой-то странной причине у меня самой заныли ребра. Да еще и сильно так, что я быстро отложив на всякий случай секционный нож в сторону, отшатнувшись, облокотилась на стену позади меня. На лбу вышла испарина. «Похоже все-таки завтрак не пошел на пользу.» Старалась успокоить я саму себя.
Все это время, что я находилась возле тела девушки, меня лихорадило от мыслей. До того как я пришла в морг, ничего подобного не было, даже намека про какую-либо боль. Да что там, я еще несколько дней назад с полного медосмотра пришла!
Перед в глазах резко помутнело, и это до чертиков меня пугало!
Я не смогла вдохнуть из-за какой-то неведомой богами вещи, что словно связала транхею в тугой комок.
Прежде чем свет погас, я почувствовала, что теряю сознание, это произошло в одно мгновенье.