039. Может, заключим пари?
Конечно, на руках было гораздо легче, чем идти самому. Поскольку Дун Чжи слегка замешкался, его обычные заботы исчезли, и он руководствовался только инстинктом.
— Мастер Лун, вы решили, кто станет вашим учеником?
Лун Шэнь лишь фыркнул.
Дун Чжи продолжил: — Недавно я снова вызвал небесный гром и уничтожил демона. Может, вы рассмотрите мою кандидатуру?
Лун Шэнь не ответил, но парень на руках чувствовал себя все более смелым. Несмотря на то, что его несли, он потерял контроль над своим ртом, и слова продолжали выливаться наружу.
— Такой потенциальный ученик, как я, не будет иметь магазина, если вы пройдете мимо этой деревни*. Несмотря на то, что Лю Цинбо немного выше меня, он не так красив. С таким красавцем, как я, будет много лиц, которые в будущем захотят сотрудничать. Иначе, если вы выберите Лю Цинбо, люди скажут: — Мастер Лун, как вы можете найти ученика, который выглядит намного старше вас?
*(你错过这村，就没那店了) Метафора, означающая редкую возможность, которую нельзя упустить.
Прошло много времени, но Лун Шэнь так и не дал ему ответа. Он внезапно остановился и опустил его на землю. Дун Чжи подумал, что он сердится, и честно сказал: — Это все ерунда. Не принимайте близко к сердцу.
Лун Шэнь: — Ключ.
— А? Ой! — Только тогда он понял, что они добрались до общежития, поэтому поспешно достал ключ, чтобы открыть дверь. Жар быстро распространился по лицу, но спасло только то, что свет над головой не был достаточно ярким, и собеседник не заметил его смущение.
Он открыл дверь и включил свет. Лун Шэнь еще не ушел, наверное потому что хотел услышать отчет о произошедшем сегодня вечером. Дун Чжи отошел в сторону чтобы впустить мужчину. Он вернулся в свою комнату, поэтому, конечно, не мог позволить Лун Шэню продолжать нести его. Но как только Дун Чжи попытался пошевелиться, ноги непроизвольно подкосились, и он стал на колени прямо перед Лун Шэнем, словно кланяясь.
Дун Чжи: — ...так неловко!
Лун Шэнь: — Ты еще не учился у учителя, так что не нужно быть таким вежливым.
Дун Чжи действительно хотел вырыть яму и закопаться в ней, но тут же обнаружил, что у Лун Шэня есть чувство юмора, просто он глубоко прятал его. Только когда царь Чжоу Ю зажег сигнальные костры* и высмеял военачальников, он смог вызвать улыбку своей красавицы. Своими мягкими ногами он смог вызвать чувство юмора у самого руководителя Лун Шэня, так что это не было полной потерей.
*История гласит, что царь Ю был влюблен в свою наложницу Бао Си, которая не любит смеяться, и хотел произвести на нее впечатление, поэтому разыграл военачальников своего королевства и заставил зажечь сигнальные костры. Увидев это, все бросились на его защиту, думая, что город подвергся нападению, но оказалось, что это просто розыгрыш. Это рассмешило Бао Си, и он продолжал делать это, но когда на город напали по-настоящему, военачальники проигнорировали сигнальные огни, и в итоге он был убит.
После небольшого отдыха, Дун Чжи, наконец, востановил силы и рассказал Лун Шэню о событиях сегодняшнего вечера.
Лун Шэнь риторически спросил: — Как бы ты это проанализировал?
Дун Чжи расценил это как испытание, поэтому изо всех сил старался поднять себе настроение и тщательно все обдумал, прежде чем сказать: — Я думаю, что Хуэй Игуан и Ван Ци правда держат обиду друг на друга. После того, как Ван Ци впала в кому из-за автомобильной аварии, ее душа покинула тело и каким-то образом стала мишенью для демонов. Я помню, ты говорил Хэ Юю, что у людей есть семь эмоций и шесть желаний, которые порождают любовь и ненависть. Чем сильнее желание, тем больше оно привлекает демонов. Негодование Ван Ци дало энергию демонам, а они в свою очередь наделили ее силой.
Лун Шэнь задумчиво кивнул: — В больницах каждый день происходит бесчисленное количество рождений, страданий, болезней и смертей. Это место реинкарнации. Там смешиваются все слои общества, поэтому чувства, особенно обиды, будут бесконечно усиливаться. Существует безграничное множество воплощений архидемонов, поэтому даже если тело уничтожено, клон может распространяться по всему миру и даже прятаться в таких местах, как больницы, чтобы поглощать энергию и снова укреплять себя. То, с чем ты столкнулся, скорее всего, было одной из его сущностей или клонов.
Дун Чжи слегка нахмурился и сказал: — Но мы защитили Хуэй Игуан и уничтожили душу Ван Ци. Так мы правы или нет? Возможно, Хуэй Игуан действительно была такой, как сказала Ван Ци, и поэтому ее охватила жажда мести.
Выражение лица Лун Шэня поблекло: — Мы ответственны только за усмирение демонов, а не за успокоение сердец. Даже если бы это был врач или полицейский, они могут только спасать жизни, но не сердца. Бюро специального управления выполняет аналогичные обязанности, но на другом уровне.
Дун Чжи вздохнул: — Да, неважно, какова причина, если ты позволяешь демонам использовать твою слабость, то должен быть наказан.
Тем не менее, противостояние между Хуэй Игуан и Ван Ци были действительно ярким и запоминающимся. Все присутствующие, включая Дун Чжи, думали, что Хуэй Игуан каким то боком была причасна этому делу.
Она ранее скрыла свои отношения с Ван Ци и много раз уклонялась от вопросов о своем парне. С появлением Ван Ци, по тону Хуэй Игуан поняли, что она не была в полном неведении по этому вопросу. Возможно, она давно подозревала, но из-за угрызений совести не решалась признаться.
Лун Шэнь, казалось, видел его мысли насквозь: — У многих вещей есть свои предпосылки, а результаты будут известны только в подлунном мире. Так называемый Небесный Путь существует во всем. Если мы с тобой будем следовать ему, то сможем стать его мечом.
Дун Чжи: — Вы имеете в виду карму?
Лун Шэнь покачал головой: — Возмездие или нет - это всего лишь человеческое желание. Я думаю, что лучше использовать закон сохранения энергии, чтобы объяснить более правильно.
Встретив недоуменный взгляд собеседника, он сказал: — Если человек излучает немного враждебности по отношению к миру и другим людям, то накапливает отрицательную энергию. Накопив достаточне количество он будет поражен обратной реакцией. Это и есть сохранение Небесного Пути.
Дун Чжи не сдержался и вдруг выпалил: — Значит, древние мудрецы, которые подчеркивали, что нужно идти в ногу с Небом, не обязательно имели в виду, что хорошие люди получат награды, скорее, если вы следуете Небесному Пути, вы естественным образом получите благословение Небес!
Лун Шэнь слегка кивнул: — В эпоху конца закона, материальные желания текли потоком, а сердца людей были хаотичны. Нередко многие люди переступали черту дозволенного и делали все ради финансовой выгоды, в конечном итоге становясь теми самыми людьми, на которых изначально смотрели свысока. Это обычная сцена, которая все больше и больше будет появляться, если продолжать работать над таким бизнесом.
Он сделал паузу, прежде чем снова продолжить: — Нет ничего плохого в том, чтобы иметь мягкое сердце. По крайней мере, это дает стандарт, который ты не переступишь, но когда дело доходит до принятия решений, нужно избегать нерешительности и не подвести товарищей в бою.
— Да, — Дун Чжи послушно кивнул. После разговора он слегка устал, но спать совсем не хотелось. Он потер лицо и зевнул: — Уже так поздно. Надеюсь, я не слишком вас побеспокоил.
Лун Шэнь: — Я писал отчет.
Значит ли это, что я его потревожил? Дун Чжи поспешно заговорил: — Тогда я больше не буду вас задерживать. Отдохну после того, как умоюсь.
Он отправил великого бога в путь и, развернувшись, направился в ванную. После всех процедур умывания, он почувствовал себя посвежевшим, но менее сонливым. Слегка коснулся своего желудка - вся еда, которую съел этой ночью, израсходовала все нервы. Он решил купить шашлык и принес вкуснейшее мясо обратно. Подумав, что кое-кто еще не спит и пишет отчёт, он решил постучать в противоположную дверь, но его встретил Лун Шэнь.
Дун Чжи поднял небольшую пластиковую сумку в руке, улыбнулся и сказал: — Голодны? Хотите немного?
Лун Шэнь быстро сказал: — Нет, мне хватит.
С этими словами он уже собирался закрыть дверь, но Дун Чжи сделал свой убийственный ход: — Я не могу заснуть и хотел почитать книгу с техниками, но не понимаю многих терминов и не могу найти о них в интернете. Могу ли я почитать здесь, если не помешаю тебе?
Лун Шэнь слегка повернул свое тело в сторону, показывая, что можно войти. Его охватила радость, и, боясь, что божественный мужчина пожалеет о своем решении и передумает поспешил войти с книгой в руках.
Комната в общежитии была похожа на однокомнатную квартиру. В ней была одна спальня и гостиная, но все они были соединены, потому что не было стен, разделяющих пространство. Общежитие руководителя было таким же, как и у Дун Чжи, только оформление было более унифицированным. Гладкие стены в оттенке слоновой кости, а мягкий на вид диван и кровать покрыты простыней, устойчивой к пятнам. Недалеко виднелся небольшой бар, соединенный с кухней. В целом, все выглядело как отделка среднего и высшего класса. Дун Чжи догадался, что Бюро Специального Управления потратило большую часть бюджета на офисы и комнаты для персонала, поэтому больше не оставалось денег на оплату собственной недвижимости.
Лун Шэнь спокойно закрыл дверь: — Чувствуйте себя как дома. Можешь спрашивать, если что-то непонятно.
Дун Чжи поспешно заговорил: — Если вы слишком заняты, я могу просто почитать сам.
Лун Шэнь кивнул, налил в стакан воды, повернул голову и сел за стол.
Дун Чжи поклялся богом, что на самом деле он просто хотел серьезно учиться, и пришел сюда с мыслью, что если он чего-то не может понять, то найдется великий бог, который поможет с учениями. Однако, когда рядом находился человек, который тебе нравится, мало кто мог удержаться и не взглянуть на объект обожания.
Лун Шэнь стоял спиной к нему, усердно расписывая что-то на бумаге и не подавал признаков того, что может повернуться в любой момент, но он был внимателен, поэтому не заметить пристального взгляда позади себя было невозможно. И этот взгляд задержался на нем некоторое время, потом отвернулся, и снова вернулся, наблюдая, потом снова отвернулся, и так продолжалось всю ночь.
Лун Шэнь тайком покачал головой и подумал: — Может ли он действительно сосредоточиться на учебе?
Как только эта мысль пришла в голову, он услышал, как Дун Чжи спросил: — Мастер Лун, я хочу пожертвовать все деньги, которые мне заплатила Хуэй Игуан.
Лун Шэнь не поднял головы: — Сколько она заплатила?
Дун Чжи сказал: — Три миллиона, по 300 000 каждому из нас. Хоть в этот раз дело подошло к концу, я не думаю, что сделал все совершенно, поэтому чувствую вину и хочу пожертвовать все деньги.
Лун Шэнь наконец перестал писать: — Что ты считаешь совершенством?
Дун Чжи был застигнут врасплохэтим вопросом. Он серьезно задумался, и какое то время молчал, но озвучил свои мысли: — Возможно, потому что я увидел, что жертва не совсем невинна, и человек имел причины для преступления. Как говорится, у бедного человека должно быть что-то, чтобы ненавидеть¹ , а у ненавистного человека что-то, чтобы жалеть². Девять из десяти вещей в жизни несчастливы³, но все, чего я прошу, - это совершенства в моем собственном сердце.
Лун Шэнь оглянулся на него: — В будущем будет больше опасных и непредсказуемых вещей, где добро и зло трудно различить.
Дун Чжи мягко улыбнулся и сказал: — Тогда я буду стараться изо всех сил, чтобы стать совершенным. Шаг за шагом, я буду стремиться к лучшему.
Лун Шэнь кивнул: — Я помогу тебе найти надежную благотворительную организацию.
Вне работы он редко брал на себя инициативу высказывать собственное мнение и вмешиваться в дела других, но в этот раз, увидев, что глаза Дун Чжи округлились, он добавил: — Ты много работал в этот раз. Неплохо получить хоть какую-то компенсацию. Если хочешь пожертвовать, жертвуй половину, а остальное возьми себе.
Дун Чжи был внимателен, когда отвечал: — Тогда я послушаю вас.
Увидев, что Лун Шэнь пишет отчеты от руки, он не сдержался: — Почему бы вам не использовать компьютер для набора текста? Это было бы гораздо быстрее, — В наше время мало кто делает отчеты от руки.
Лун Шэнь не отрываясь от письма сказал: — Скорее всего потому, что раньше у меня было очень мало возможностей писать.
Дун Чжи подумал, что он просто хочет попрактиковаться в чистописании, или, возможно не умеет пользоваться компьютером, отчего не ожидал такого ответа.
Лун Шэнь, казалось, был в хорошем настроении, поскольку взял на себя инициативу продолжать разговор.
— Создание слов - это существенное различие между людьми и существами. Как только слово появляется на бумаге, оно начинает жить своей собственной жизнью.
Он небрежно указал на книгу, разложенную перед Дун Чжи, и черные символы словно ожили в одно мгновение, искривляя формы и выпрыгивая из бумаги. Слова "человек (人)" подпрыгивали слева и справа, а слово "дорога (道)" мчалось вперед, как машина, сбивая "человека (人)" с ног. Слова "старший брат (兄)" и "младший брат (弟)" шарахнулись в стороны, в результате чего слово "открытый (张)" выстрелил в зад, поразив своим луком и стрелой. Затем все они вдруг превратились в шар из букв*.
*Я вставила китайские иероглифы, чтобы вы могли наглядно представить, что они делают. Смотрите внимательно и увидите, насколько каждый из них соответствует описанию своих действий.
Дун Чжи был слегка удивлен.
— Если ты не видишь этого, это не значит, что этого не существует. В буддизме говорится, что существует три тысячи великих миров и три тысячи малых миров*. То, что может видеть человеческий глаз, - лишь один из них. Когда создается жизнь, она также создает и другую жизнь. Наш долг - поддерживать баланс между нашим миром и другими, — продолжая дисскусию равномерным и спокойным голосом Лун Шэнь демонстрировал всю суть иероглифов.
*(三千大世界，三千小世界) Относится к трем тысячам великих тысяч миров. В буддизме описывает устройство нашего мира. В нем говорится, что мир образован тремя видами "тысячи миров", которые делятся на малые, средние и большие. Большая тысяча миров объединяет малые и средние миры с горой Сумеру в центре.
Взмахнув рукой, слово "открыть (张)" вдруг превратилось в пыль и легко рассеялось в воздухе, а остальные слова сбились в группки, дрожа от страха.
Дун Чжи подумал, что они выглядят смешно и в то же время жалко. Протянув палец и легонько дотронувшись до слова "человек (人)" он обнаружил, что прикосновение не было существенным. Казалось, иероглиф почувствовал его приближение и отчаянно хотел спрятаться. А когда палец почти коснулся его, он мгновенно лопнул, как пузырь.
Еще один взмах руки Лун Шэня, слова вспыхнули и вернули страницы книги на место. Теперь они были плоскими, будто увиденная им сцена была иллюзией.
Дун Чжи вздохнул: — Я вдруг почувствовал, что жил в животе собаки* более 20 лет!
*(活到狗肚子里去) Относится к напрасному изучению/обучению. В данном контексте он говорит, что все, чему его учили и что он изучал, было перевернуто с ног на голову этим новым откровением.
— В каждом штрихе есть дух. Умение читать и писать своими руками - это естественный дар человека. Многие люди часто чувствуют себя маленькими, но они не знают, что нечаянно создали бесчисленные миры, — Лун Шэнь так очаровуеще обьяснял, отчего Дун Чжи вновь стал задумчивым. Глядя на скучный учебник, что теперь казался немного интереснее, как будто он читал что-то, принадлежащее другому миру. Чем больше он общался с Лун Шэнем, тем более загадочным становился. Его тело словно покрывал густой белый туман, затрудняющий четкое восприятие, но именно это и побуждает людей стремиться подойти ближе, чтобы узнать, что за ним скрывается.
Лун Шэнь повернулся, продолжая снова писать отчет, и время от времени слышал, как сзади него шуршат переворачивающиеся страницы. Дун Чжи наконец сосредоточился на чтении и больше не отвлекался: он перестал поднимать голову, чтобы посмотреть на него.
Сам отчет, который занимал все внимание прекрасного мастера был связан с открытием во Внутренней Монголии. Не смотря на то что работа была передана другой группе, Лун Шэнь должен был все записать, чтобы остальные понимали сложившуюся картину.
Вышеупомянутые директора не были культиваторами, и не смогли точно предсказать серьезность Архидемона. Он считал, что это связано с подобными инцидентами в прошлом, поэтому три руководителя, У Бинтянь, Лун Шэнь и Сун Чжицунь решили, что они должны торжественно объяснить все начальству, чтобы предотвратить более серьезные последствия. Отчёт Лун Шэня был одной из речей, которые он готовился произнести на последующих встречах.
Мастер Лун был хорош в усмирении и изгнании демонов и был руководителем в течение нескольких лет, он не был хорош в написании отчетов. Он спотыкался, хмурился и писал больше часа. Раньше он откладывал написание на целую неделю, но теперь так сделать было нельзя.
Таков был Лун Шэнь, руководитель по откладыванию дел. Он посмотрел на только что написаный знак препинания и вздохнул с облегчением, но тут же обнаружил, что сзади него больше нет никаких движений.
Он повернул голову и увидел, что Дун Чжи все еще сидит на диване с книгой на коленях, а его голова склонилась набок, будто он был без сознания. Лун Шэнь встал и подошел к нему, затем похлопал по плечу, разбудив сонного Дун Чжи, отчего тот протер глаза.
— ...Простите. Я заснул?
Лун Шэнь: — Иди обратно и ложись спать.
Дун Чжи поспешно собрал свои книги и снова извинился. Он изначально хотел подойти, чтобы задать вопросы, но вместо этого заснул.
Лун Шэнь не стал его упрекать: — Ты, должно быть, очень устал, раз вызвал сегодня Небесный Гром. Перед сном обязательно потренируй свои кунг-фу тона.
Дун Чжи послушно кивнул и пошел к двери. Словно вспомнив что-то, он застенчиво улыбнулся: — Мастер Лун, могу ли я взять на себя смелость спросить, каковы мои шансы стать вашим учеником?
Лун Шэнь поднял брови: — Почему ты так хочешь стать моим учеником? Согласно твоим техникам, которые практиковал, даже если ты не поклонялся секте Хэцзао, у тебя есть возможность стать учеником бюро У. Он родился во дворце Юаньмин на горе Цинчэн. Их ворота сравнимы с воротами Маошаня.
Дун Чжи почесал голову и сказал правду: — Я только знаю, что если не смогу вызвать гром, они даже не посмотрят на меня, но ты относишься ко всем одинаково. Даже если был суров в начале, то только для того, чтобы я не рисковал и не совершал импульсивных поступков.
Лун Шэнь сказал: — Я не так хорош, как ты думаешь. Что касается ученичества, то ничего еще не определено. Пока что у меня нет планов принимать учеников.
Дун Чжи был разочарован, но, подумав, решил, что если он не может стать его учеником, то и Лю Цинбо не сможет. Они еще стояли на одной стартовой линии, но у него было преимущество: он жил напротив двери мастера, что можно было считать близостью к водонапорной башне*.
* (近水楼台) Метафора, означающая получение какой-то выгоды или удобства первым, потому что он ближе к кому-то или чему-то.
На самом деле, он не знал, что до этого Лю Цинбо уже сделал множество подарков Лун Шэню, среди которых были два старинных меча, которые Дун Чжи не мог себе позволить, а также специальный яд из Мяоцзяна, древняя книга по фехтованию династии Сун и тому подобное. Его денежное состояние впечатляло, отчего он мог с лёгкостью сбросить Дун Чжи более чем на десять кварталов вниз. Несмотря на это, вся лесть была шлепком по ноге лошади*, так как Лун Шэнь не принял ни одного из них.
*(马屁拍在马腿上) Метафора, означающая желание угодить, но другая сторона не заинтересована.
В отличие от него, он мог сидеть на диване и беседовать с глазу на глаз с Лун Шэнем, не давая при этом ничего. Если об этом узнает Лю Цинбо, то скорее всего с раскрасневшими глазами начнет ревновать.
Но для Дун Чжи он был как ребенок, который "не знал благословений, когда их благословляли⁴", и какие то время чувствовал меланхолию, прежде чем решил продолжать свои усилия и сохранять упорство. Каждая капля воды изнашивает камень⁵ , а горы двигают глупые люди⁶.
Ранним утром следующего дня в кабинете Лун Шэня появился гость.
— Старейшина Цзун.
Лун Шэнь обратился к человеку, поприветствовав его. Хотя он не склонял голову перед главным директором или перед руководителями высшего уровня, он слегка опустил голову перед этой элегантной женщиной средних лет.
Цзун Лин улыбнулась и сказала: — Я вас не беспокою?
Лун Шэнь: — Нет, для меня этот большая честь.
Цзун Лин рассмеялась: — Редко когда ты можешь шутить. Похоже, у вас сегодня хорошее настроение. В прошлый раз ко мне приходил У Бинтянь, и сказал, что боится, что ты будешь недоволен их захватом расследования Внутренней Монголии, поэтому попросил помочь, чтобы это не оставило негативных чувств в твоем сердце.
Лун Шэнь облегченно выдохнул: — Он любит слишком много думать и усложнять мелкие дела целыми днями. Если бы прилагал столько усилий к культивированию, то давно бы унаследовал пост главы дворца Юаньмин.
— Вы оба являетесь главной опорой Бюро Специального Управления, поэтому, естественно, каждый ваш шаг привлекает много внимания. Он всегда отличался тяжелым характером. Вместо того чтобы посвятить себя культивированию, он больше подходит для общения с чиновниками. Цзян Цзюнь - человек, который больше всего любит говорить о законе и порядке. У Бинтянь соответствует его образу мыслей, поэтому неизбежен фаворитизм, но он был послан сверху. Я не могу легко вмешиваться в его дела, но в обычное время он обычно в порядке. Если вы недовольны, можете обратиться ко мне с жалобой, и я доложу об этом вышестоящим.
Лун Шэнь проигнорировал увещевание Цзун Лин и легкомысленно сказал: — Мне все равно.
Цзун Лин кивнула и решила перевести тему: — Как продвигается дело с каменной скрижалью?
— Вы пришли как раз вовремя. Мне есть что вам сказать, — и Лун Шэнь вкратце рассказал о делах Хуэй Игуан. По мере того, как она слушала, беззаботное выражение лица Цзун Лин постепенно исчезало.
— Похоже, что остатки Архидемона все еще существуют.
Лун Шэнь: — Пока существует мир, обида всегда будет существовать, как и они. Это бесконечный цикл, что толкается туда-сюда. В сердцах людей царит хаос и обида, что дает архидемонами питательную среду. Я подозреваю, что он не был полностью уничтожен в здании Тяньюань во время последнего инцидента. То, с чем Дун Чжи столкнулся вместе с Хуэй Игуан, скорее всего, является остатками архидемона.
Цзун Лин недовольно нахмурилась: — Ты должен найти его онтологический* источник, прежде чем полностью убить его. Из трех высших демонов Архидемон самый активный. Если его не уничтожить, то в будущем будут бесконечные проблемы.
*Онтология — один из четырёх разделов философии. В переводе с греческого «онтос» означает «бытие, сущность», а «логос» это язык. Получается, что основным объектом исследования онтологии является бытие, то есть всё то, что существует.
Однако найти источник Архидемонов не так-то просто. В истории существует множество единичных записей о рождении и уничтожении архидемонов, от десятилетий до сотен. Однако, когда негодование сгущается до определенной степени, архидемон постепенно возрождается вновь.
Цзун Лин сказала: — Не похоже, что его тело не находили раньше и оно было серьезно ранено. В конце концов, прошло двести лет, и Архидемон затаился и не смеет действовать необдуманно.
Лун Шэнь улыбнулся: — Это одна из заслуг старейшины.
Цзун Лин слегка кашлянула: — Это случались много лет назад. Вы, вероятно, слышали это тысячи раз, так что не стоит вспоминать. Я думала, что все прошло слишком гладко, когда Тан Цзин и остальные уничтожили Архидемона на здании Тяньюань. Однако, даже если его не уничтожили, он должен был сильно пострадать, иначе бы не рассыпался на остатки. Поскольку вы нашли один из остатков в больнице, то нужно обыскать район с больницей в центре, и может посчастливиться найти его тело, чтобы уничтожить одним махом. Было бы идеально.
Лун Шэнь кивнул: — После инцидента с Хуэй Игуан, он мог, испугаться и принять меры предосторожности, но у меня все еще есть сомнения. Я пошлю людей и постараюсь разведать местность.
Цзун Лин сказала: — Хэ Юй и Кань Чаошэн уехали в Юньнань. Сейчас у вас здесь только Чжун Юйи, а этого может быть недостаточно. Я выделю три группы, которые придут и помогут вам.
Лун Шэнь покорно согласился.
Цзун Лин продолжила: — Говоря об этом, вторая группа действительно должна принять еще несколько человек. Есть ли кандидаты, которые тебе понравились на этот раз?
Лун Шэнь промолчал.
Цзун Лин улыбнулась: — Значит, есть? Какая редкость. Мне всегда казалось, что вы слишком строги к своим подчиненным, но все они могут легко взять на себя ответственность и возглавить собственную команду.
Лун Шэнь слегка нахмурился, явно не одобряя: — Только не Кань Чаошэн.
Цзун Лин снова улыбнулась: — Ну, он уже давно не в форме, все ведет себя как ребенок и довольно жаден. Вы достойный руководитель Бюро генеральной администрации, но у вас меньше людей, чем у других. Было бы позорно, если бы это распространилось, но если тебе действительно кто-то приглянулся, потому должен быстро схватить его. Я слышала, что У Бинтянь присмотрел несколько хороших саженцев. Результаты собеседования и общие баллы уже опубликованы. Они у меня. Не хочешь взглянуть и открыть черный ход для кого-нибудь?
Лун Шэнь собирался сказать "нет", когда раздался стук в дверь.
— Войдите.
Дун Чжи толкнул дверь и вошел внутрь. Он не ожидал, что в кабинете Лун Шэня будет кто-то еще, поэтому на мгновение остановился, прежде чем узнал человека и поспешно поклонился, вежливо сказал: — Доброе утро, госпожа Цзун.
— Доброе утро. Вы ищете Лун Шэня? — с улыбкой сказала Цзун Лин.
Дун Чжи поспешил ответить: — Нет, нет, все в порядке, продолжайте. Я не буду вам мешать.
Цзун Лин улыбнулась: — Неужели я настолько надоедлива, что ты хотел убежать, увидев меня?
Хоть он знал, что собеседник шутит, ему все равно было не по себе, поэтому он рассказал правду о том, зачем пришел: — Я пришел узнать, не хочет ли Мастер Лун пообедать вместе. Не хотите и вы присоединиться, госпожа Цзун?
Цзун Лин сказала: — Вас это не затруднит?
Дун Чжи улыбнулся и сказал: — Конечно, нет. Я просто волнуюсь, поскольку результаты еще не объявлены, что другие могут неправильно понять, если увидят меня с вами. Если вы не возражаете, это будет честью для меня.
Цзун Лин махнула рукой: — Да ладно. Я просто подшучиваю. Продолжай.
Видя, что они говорят о делах, он получил милостыню, быстро попрощался и уходя закрыл дверь.
Цзун Лин в кой раз улыбнулась и посмотрел на Лун Шэня: — Среди людей, которых ты хочешь завербовать, есть Дун Чжи? Или это шаг дальше, возможно, ученик?
Лун Шэнь на мгновение замолчал, а затем сказал: — У него есть проницательность, понимание и настойчивость.
Цзун Лин все продолжала: — Хэ Юй и Чжун Юйи обладают теми же качествами, о которых вы упомянули, но если бы они постучали в дверь и попросили вас пообедать вместе, как он только что, я бы подумала, что вы вычли их зарплату за весь год.
Лун Шэнь: — Он не является членом Бюро Специального Управления, поэтому я не могу применить к нему свои стандарты.
Цзун Лин подняла бровь: — После того, как он присоединится ко второй группе, ты сможешь сказать то же самое?
Лун Шэнь: — Да.
Цзун Лин рассмеялась: — Может, заключим пари?
Лун Шэнь слегка нахмурился: — Старейшина Цзун!
Цзун Лин подняла руку в знак поражения: — Хорошо, хорошо. Я знаю, что в вашем присутствии азартные игры строго запрещены. Я не нарушаю правил. Вы действительно не хотите посмотреть на результаты?
Видя, что Лун Шэнь не отвечает, она ухмыльнулась: — Тогда я уйду первой, чтобы не мешать вам, — она встала и начала выходить. Как только рука коснулась дверной ручки, мужской голос позвал ее.
— Старейшина Цзун.
Цзун Лин улыбнулась.
_________
Через несколько дней Дун Чжи позвонила Гу Мэйжэнь.
Согласно приказу, после Ли Ина и Чи Банься за Хуэй Игуан должны были следить Дун Чжи и Гу Мэйрэн, но события той ночи нарушили их договоренность. Благодаря усилиям Дун Чжи и остальных, дело Хуэй Игуан было полностью улажено. Однако Чэн Юань и остальные четверо не прибыли вовремя, поэтому, естественно, задача по защите Хуэй Игуан легла на них.
Однако после этого дня Хуэй Игуан больше не беспокоили ее загадочные происшествия. Скорее наоборот, история о ее неудачной попытке самоубийства в больнице распространилась как лесной пожар, и СМИ даже сфотографировали, как ей помогают выйти из больницы. Хотя Ван Ци была не так известна, как Хуэй Игуан, она была знаменитостью в течение некоторого времени. После ее автокатастрофы в прессе появилось несколько сообщений, но она быстро потеряла свою популярность. Как только дело Хуэй Игуан стало известно, кто-то покопался в нем и обнаружил, что Ван Ци также была госпитализирована в ту же больницу. По еще большему совпадению, в ту же ночь Ван Ци была констатирована смерть.
Это привело к тому, что отношения между Ван Ци и Хуэй Игуан были раскрыты. Новости о их отношениях в самом начале и о том, что они встречались с одним и тем же парнем, стали достоянием всего мира. Ничто не держалось в секрете, и слухи продолжали распространяться. Многие говорили, что Ван Ци хотела отомстить, поэтому преследовала Хуэй Игуан, желая, чтобы та сопровождала ее в загробный мир. Кто-то говорил, что Хуэй Игуан испытывала вину за воровство и считала себя в долгу перед Ван Ци, поэтому отправилась туда, чтобы совершить самоубийство. Были и те, кто говорил, что к смерть Ван Ци Хуэй Игуан приложила усилия. Только после того, как появилось видео с камер наблюдения, подтверждающее, что Хуэй Игуан никогда не входила в палату Ван Ци, подозрения были сняты.
К счастью, Ли Ин и остальные оказались прозорливы. Когда они пошли в палату Ван Ци той ночью, то использовали трюк, чтобы отключить наблюдение на время. Иначе дело превратилось бы из просто сверхъестественного в криминальное.
Тем не менее, Хуэй Игуан не была столь удачлива, как Ли Ин и остальные. Ее полностью затянуло в водоворот общественного мнения. Даже ее парень позвонил и сказал, чтобы она пока никуда не выходила. Она просто спряталась дома и не смогла закончить съёмки последнего фильма. Снаружи дома было полно репортеров и СМИ, которые блокировали территорию, как только она выходила.
В последние два дня Дун Чжи восстанавливался. Поскольку Чэн Юань и остальные были на стороне Хуэй Игуан, его вмешательство не требовалось. Все новости о ней он узнал от Гу Мейжэнь.
В это время Гу Мэйжэнь позвонила ему и спросила, не хочет ли он навестить Хуэй Игуан. В конце концов, они получили 300 000, так что было бы неплохо сделать "последующие действия". Дун Чжи хотел отказаться, но, подумав, согласился и договорился с Гу Мэйжэнь о совместном визите к Хуэй Игуан.
_________________________________________
¹ (可怜之人必有可恨之处) Относится к тому, что кажущаяся жалким людям неудовлетворительная реальность должна быть вызвана предыдущими проступками или ими самими. Знать, что они неправы, но не изменить свой путь после многократных поучений - вот что ненавистно в таких людях.
² (而可恨之人也必有可怜之处) Вторая часть поговорки не очень известна. Она подразумевает, что ненавистный человек должен пережить какое-то страдание, которое сделало его таким, поэтому он заслуживает нашей жалостью. Связана вместе поговорка и означает, что не все черно-белое. Чье-то несчастье может быть вызвано не его собственными действиями и вызвать у него чувство обиды, поэтому мы должны пожалеть его. Жизнь сложна, и нельзя просто судить о том, хороший человек или плохой, потому что у каждого свой опыт и обстоятельства. Эти два предложения позволяют нам увидеть, насколько многогранна человеческая природа.
³ (世间不如意事十之八九) Означает, что жизнь не так приятна и идеальна, как кажется. (Жизнь не похожа на ложе из роз). В данном контексте Дун Чжи говорит, что он знает, что жизнь не идеальна, но он будет стараться делать все возможное и невозможное для своего "совершенства".
⁴ (身在福中不知福) Означает жить в счастье, но не чувствовать себя счастливым.
⁵ (水滴石穿) Означает, что постоянные усилия принесут успех.
⁶ (愚公移山) Означает решимость победить и мужество преодолеть все трудности.
_________________________________________
Ох, как у Старейшины Цзун еще не перекосило лицо от столь частых улыбок? Хотя она мне симпатизирует (｡•̀ᴗ-)✧