ошибка
Софа отстранилась так резко, будто её обожгло. Губы всё ещё помнили прикосновение, сердце стучало где-то в горле, а в животе что-то неприятно сжалось.
— Я... я... — её голос дрожал, слова путались. — Блять, прости, я...
Она вскочила на ноги, не давая Соне даже попытаться ответить, и рванула прочь, сломя голову.
Ночь вокруг будто сгустилась, деревья расступались, пропуская её вперёд, а сердце колотилось так сильно, что заглушало все звуки праздника. Софа не разбирала дороги, просто бежала. Её ноги сами несли её прочь, подальше от этого дерева, от этой тёплой руки рядом, от горячих губ, которые ей нельзя было целовать.
Она не знала, как дошла до дома. Только когда захлопнула за собой дверь и привалилась к ней спиной, поняла, что тяжело дышит. Щёки горели, ладони дрожали, а на губах всё ещё оставался этот лёгкий привкус чужого тепла.
— Господи, что я натворила... — прошептала она в пустоту.
Тишина дома казалась глухой, а внутри бушевала буря. Софа медленно соскользнула вниз, садясь прямо на пол, обхватила колени руками и закрыла глаза.
Её тянуло обратно. Она хотела увидеть, что делает Соня, какая у неё была реакция. Но даже думать об этом было страшно.
Страшно понять, что, может быть, это ей понравилось.
***
Соня осталась сидеть под деревом, глядя в пустоту. Всё вокруг будто замерло, шум праздника у реки стал далеким гулом. Она провела кончиком пальца по губам, всё ещё ощущая прикосновение — тёплое, желанное, но такое неожиданное.
Сердце колотилось в груди, а дыхание сбивалось. Щёки пылали, и не только от выпитого вина.
— Пиздец... — пробормотала она себе под нос и запрокинула голову назад, опираясь на ствол дерева.
Глаза закрылись сами собой, но перед внутренним взором вспыхнул только что случившийся момент: Софа, её лицо так близко, дыхание тёплое, прерывистое... а потом — мягкие, горячие губы.
Соня открыла глаза и шумно выдохнула, будто пытаясь выбросить всё это из головы.
Почему Софа убежала?
Почему не дала ей ни секунды, чтобы ответить?
Злилась ли она? Испугалась?
А чего вообще испугалась сама Соня? Ведь это... ей понравилось.
Она сжала пальцы в кулак и провела ладонью по лицу, пытаясь прийти в себя.
Нужно было вставать, возвращаться к остальным, делать вид, что ничего не случилось.
Но, чёрт...
Ей совсем не хотелось притворяться.
Соня почувствовала, как кто-то опускается рядом на траву, её плеча едва коснулось чужое тепло. Она повернула голову и встретилась взглядом с Иванной.
— Ты как? — тихо спросила та, всматриваясь в её лицо.
Соня шумно выдохнула, опустила голову, собираясь с мыслями.
— Чувствую себя... использованной, — честно ответила она, не поднимая взгляда.
Иванна нахмурилась.
— Что-то случилось? Где Софа?
Соня подняла голову, поймала в глазах девушки беспокойство.
— Она меня поцеловала, — выдохнула она.
Иванна моргнула, затем кивнула.
— Оу.
— И я поцеловала её, — добавила Соня, невольно касаясь губ кончиками пальцев, будто проверяя, не осталось ли там ощущение чужого прикосновения.
— Ну... — протянула Иванна, явно не зная, как реагировать.
— А затем она просто убежала, — устало выдохнула Соня.
Они замолчали. Иванна изучала её взглядом, а Соня снова опустила голову.
— Думаю, она просто испугалась, — наконец сказала Иванна, мягко улыбаясь. — Обязательно поговорите утром, думаю, всё будет хорошо.
Соня слегка улыбнулась в ответ, хотя в глубине души не была уверена.
Несколько секунд они просто молча сидели, слушая, как потрескивает догорающий костёр и шумит река.
— Ну что, кто-нибудь поймал твой венок? — решила сменить тему Соня.
— Не знаю, — Иванна хмыкнула и пожала плечами. — Я сразу ушла, пусть это будет сюрпризом.
— Эх, Ива... — протянула Соня с легким укором, но без злости.
Она провела ладонями по лицу, стряхивая напряжение, и вдруг вспомнила.
— А где Илья?
— Глянь, — хихикнула Иванна, кивнув в сторону костра.
Соня повернула голову и увидела, как возле почти догоревшего костра скачут два силуэта.
— Вон они с Олегом... — усмехнулась Иванна.
Соня прищурилась, глядя на двух парней, которые по очереди то подпрыгивали, то толкались, очевидно, соревнуясь в чём-то.
Она тихо вздохнула, ощущая странную смесь облегчения и лёгкой зависти.
— Я рада, что у него наконец-то всё хорошо, — сказала Соня, наблюдая, как Илья толкает Олега в плечо, а тот, в ответ, лишь ухмыляется и что-то ему говорит.
— Ага, — кивнула Иванна, тоже следя за ними.
Соня усмехнулась, но в её взгляде промелькнула тоска.
***
Голова раскалывалась, словно кто-то сжимал виски изнутри ледяными пальцами. Софа с трудом разлепила опухшие от слёз веки и тут же зажмурилась от резкого утреннего света, пробивающегося сквозь занавески. Во рту пересохло, в груди будто застыл комок, а тело ломило, как после долгого, выматывающего бега.
Она медленно повернулась на бок, зарылась лицом в подушку и застонала. Хотелось спрятаться от реальности, забиться в самый тёмный угол комнаты и просто исчезнуть. Но воспоминания уже накрыли её с головой.
Соня.
Софа всё ещё чувствовала её прикосновение – невесомое, но обжигающее, словно искра, вспыхнувшая на коже. Тепло её дыхания, мягкость губ – мгновение, короткое, но заполнившее каждую клетку. Её глаза. А потом... паника. Будто молния пронзила грудь, разметав мысли, спутала чувства, оставив только инстинкт – бежать. Бежать, как от пожара, как от наваждения. Но можно ли сбежать от того, что уже поселилось внутри?
Чертова Соня проникла ей прямо под кожу и она не могла от неё избавиться.
Она резко села на кровати, схватилась за голову, потерев виски, и выдохнула. Сердце колотилось глухо и гулко. Вчера она поцеловала Соню. А сегодня не знала, как посмотреть ей в глаза.
Не раздумывая, она встала и почти на автомате вышла во двор, направляясь к уличному душу. Ей нужно было смыть всё – с себя, из памяти, из мыслей.
Софа встала под ледяную воду и резко втянула воздух. Поток сбил дыхание, заставил кожу покрыться мурашками, но она не двигалась, позволяя холоду пронизывать её до костей. Вода стекала по плечам, по лицу, скатываясь вниз. Софа зажмурилась, пытаясь стереть из себя ощущения, но губы всё ещё помнили прикосновение.
— Блять... — выдохнула она, откинув голову назад, чтобы капли били прямо в лицо.
Она провела ладонями по волосам, смахивая воду, а вместе с ней – горящие слёзы. Всё смешалось: вода, слёзы, тягучая вина и что-то ещё, более страшное, более глубокое.
"Чем я вообще думала?"
Но ответов не было. Только утренний холод, тишина двора и Соня, сидящая где-то там, всего в нескольких метрах от неё.
***
Соня лежала на спине, уставившись в деревянный потолок. Глаза жгло от усталости, но сон так и не пришёл. Мысли, словно запутавшаяся нить, бесконечно крутились в голове, и каждая вела к одному—её губы.
Всё происходило снова и снова, как кинолента, заевшая в одном кадре. Тепло чужого дыхания, мягкость губ, секундное замирание перед тем, как мир рухнул. Её первый поцелуй. Да ещё и с девушкой.
Сердце вдруг гулко стукнуло, отдаваясь в горле, по телу разлилось напряжение, тянущее, горячее, незнакомое. Соня резко села на кровати, словно пытаясь сбросить с себя это ощущение, но оно только крепче впивалось в кожу.
— Так, блять, — выдохнула она, встряхнув головой, будто стряхивая дурные мысли.
Она вскочила на ноги, не замечая, что за окном уже занялось утро, и мир медленно пробуждается от ночного забытья. А она? Она будто ещё застряла в этой ночи.
Соня чувствовала, как её тело гудит от переизбытка эмоций. Пальцы дрожали, и не то от ночного холода, не то от осознания случившегося. В животе всё ещё тянуло, словно внутри растянулась невидимая пружина, готовая в любой момент сорваться. Она злилась. На себя. На Софу. На эту ночь, на этот поцелуй. На то, что он вообще произошёл.
Она шагнула к окну и распахнула его. Прохладное утреннее воздух ворвался в комнату, обжигая кожу. Соня судорожно вдохнула, надеясь, что свежий воздух вытянет из неё все смятения, но вместо этого он только сильнее всколыхнул внутри бурю.
Что теперь? Что делать? Как теперь смотреть в глаза Софе? Как разговаривать, как вести себя? Блядь.
Соня подошла к зеркалу. Глаза красные, волосы растрёпанные, губы припухли—или ей кажется? Она машинально провела подушечками пальцев по нижней губе, и её словно ударило током. Тело снова отозвалось волной жара.
— Довела себя, идиотка, — пробормотала она, отводя взгляд.
Она больше не могла находиться в этой комнате. Казалось, стены сжимались, запирали её вместе со всеми мыслями. Соня схватила первую попавшуюся одежду, быстро натянула на себя и вышла, глухо хлопнув дверью.
Её тянуло к реке. Вода всегда помогала ей прийти в себя. Может, если окунуться, это вытянет из неё все эти чувства, которые она не хотела признавать.
Соня вышла во двор, вдохнув прохладный утренний воздух, пропитанный запахом мокрой травы и дыма от вчерашнего костра. Мир будто замер в тишине, лишь где-то вдалеке щебетали птицы, да ветер лениво шелестел листвой.
Она опустилась на старую деревянную лавку, покачав ногой в воздухе. Грудь всё ещё сдавливало странное, тянущее ощущение. В голове был хаос—путаница из мыслей, обрывков вчерашних слов, воспоминаний о прикосновении, что не отпускало.
Соня тяжело вздохнула, пытаясь привести себя в порядок, но тут сзади послышались тихие шаги. Лёгкие, осторожные, но она узнала бы их среди тысячи.
Она медленно обернулась, и сердце тут же пропустило удар.
Софа стояла неподалёку, мокрые пряди липли к её шее, капли воды стекали по скулам, падая на ворот футболки. Лицо хмурое, отстранённое, но даже в этом лёгком прищуре глаз было что-то неуловимо красивое.
Задумчивая, молчаливая, почти чужая.
Соня открыла рот, но не смогла сразу заговорить.
— Соф! — голос вышел немного громче, чем хотелось.
Соня вскочила и одним движением перемахнула через забор, оказываясь ближе.
Но Софа не шелохнулась. Она только подняла на неё глаза и молча смотрела.
Соня смотрела на неё, пытаясь найти хоть что-то в этом взгляде. Намёк, проблеск вчерашней ночи. Но перед ней стояла совсем другая Софа—отстранённая, холодная, словно ничего не произошло.
— Соф, я хотела... — Соня сделала шаг ближе, но Софа тут же её остановила.
— Это была ошибка.
Воздух вышел из лёгких с болезненной пустотой. Соня невольно моргнула, надеясь, что ослышалась.
— Что?
— Мне жаль, что это вчера случилось, — Софа отвела взгляд, словно сама не могла смотреть ей в глаза. — Извини. Я не знаю, что на меня нашло.
— Но я думала... — голос дрогнул, и Соня прокляла себя за это.
— Думала что? — в голосе Софы не было злости, но он звучал жёстко.
— Что мы... ну...
Софа вдруг усмехнулась. Горько. Почти с сожалением.
— Что мы теперь как парочка будем за ручку ходить? — она покачала головой. — Нет, Соня, такого не будет.
Грудь сдавило. Соня почувствовала, как горячий ком подкатывает к горлу, но не дала себе права на слабость. Она стиснула зубы, опустила взгляд и закусила внутреннюю сторону щеки, лишь бы не выдать дрожь в губах.
Впервые в жизни она чувствовала себя такой уязвимой. И кажется, прямо сейчас её сердце разбилось.
Софа сглотнула, горло сжало, будто внутри застрял ком, который невозможно проглотить. Всё внутри кричало, требовало объясниться, сказать что-то другое, но слова уже прозвучали, и назад их не вернуть.
Она развернулась на пятках, будто убегая.
— Прости, — выдохнула она, едва слышно, зная, что Соня всё равно услышит.
Шаг, ещё один, быстрее, дальше, прочь.
Соня не пыталась остановить её. Или Софа просто не услышала — в ушах звенело, сердце билось оглушительно громко.
Дверь дома захлопнулась, отрезая её от всего внешнего мира. Софа прижалась спиной к холодной деревянной поверхности, тяжело дыша. Её руки задрожали, а вместе с ними и всё тело.
Слёзы накатывали резко, без предупреждения. Она не пыталась их сдержать — всё равно бесполезно.
Софа соскользнула вниз по двери, сжимая колени. Грудь болезненно сдавило, воздух застрял где-то в лёгких.
Это было неправильно. Это было безумно больно.
Но она знала — так будет лучше.
Она не могла позволить себе...
Не могла.
***
Соня стояла, как вкопанная, не в силах двинуться с места.
Прости.
Это слово эхом разнеслось в голове, отозвалось звоном в груди.
Она смотрела, как Софа разворачивается, как уходит быстрыми, напряжёнными шагами, не оглядываясь. Как скрывается за дверью, отделяя себя от всего мира. От неё.
Воздух показался густым, липким, тяжёлым, как после грозы.
Соня машинально сжала руки в кулаки, стараясь не поддаться эмоциям, но внутри всё будто рухнуло. Где-то глубоко, на самом дне её существа, что-то хрустнуло, треснуло, осыпалось мелкими осколками.
Блять...
Губы дрогнули, но она быстро их сжала. Запрокинула голову, стараясь моргать реже, чтобы не позволить слезам даже шанса.
Она не будет плакать.
Не будет.
Она же не дура.
Знала же, что это закончится именно так.
Тогда почему так больно?
Она резко развернулась и ушла, чувствуя, как в груди разливается противное жгучее ощущение, похожее на стыд. Или на обиду. Или на то, что сердце вот-вот треснет окончательно.
Соня шла по двору, не разбирая дороги. Она сама не заметила, как её шаги стали быстрыми, почти резкими, как пальцы дрожали от напряжения, как грудь сдавливало тяжёлым, вязким комом.
Она свернула за угол дома, где никто её не видел, и остановилась. Закрыла глаза.
Нахлынуло.
Её губы всё ещё помнили тепло поцелуя. Соня прикусила нижнюю губу, пытаясь стереть это ощущение, но оно не уходило.
Софа только что вычеркнула их момент, перечеркнула одним коротким «прости».
Почему?
Соня глубоко вдохнула, пытаясь справиться с нарастающей злостью, но та только разгоралась.
Чёрт бы её побрал.
Чёрт бы её побрал со всей этой холодной отстранённостью, с этой горькой усмешкой, с этим «такого не будет».
Соня запустила руки в волосы и дёрнула, вымещая злость на себе.
Хотелось чего-то... хоть чего-то.
Закричать.
Разбить что-нибудь.
Или... или снова схватить её за руку и заставить посмотреть в глаза. Заставить признаться, что это было не ошибкой.
Но что это изменит?
Софа уже закрыла за собой дверь.
Разве её можно переубедить?
***
Софа лежала на кровати, чувствуя, как от слёз опухли веки, а виски ломило от напряжения. Сердце ныло — не только из-за Сони, но и из-за самой себя. Она никогда не считала себя сентиментальной, но сейчас казалось, что внутри неё бушует хаос, который невозможно унять.
Она лениво потянулась к телефону, впервые за несколько дней осознав, что у неё вообще есть связь с внешним миром. Раньше бы это её обрадовало — возможность снова услышать привычные голоса, ощутить хотя бы каплю той жизни, к которой она привыкла. Но сейчас ей было странно... всё равно.
Пальцы привычно нашли контакт. Влада.
Софа даже не знала, почему звонит именно ей. Может, потому что Влада всегда была такой... уверенной. Как будто ей никогда не приходилось сомневаться в своих поступках.
Гудки. Один. Второй. Третий.
Софа уже собиралась сбросить вызов, но вдруг в динамике раздался заливистый голос:
— Ки-и-и-ис, привееет! — протянула Влада, на фоне слышался шум, женские голоса, щёлканье ногтей по стеклу. — Я тут на маникюре сижу, ты вовремя!
Софа вдруг ощутила, как внутри что-то сжалось — так странно слышать этот лёгкий, беспечный тон. Как будто нет никакого вчерашнего вечера, никакой смятённости, никакой боли.
— Привет, — выдохнула она, ощущая, насколько чужим кажется её голос.
— Я так скучаю! — захныкала Влада, но явно не всерьёз. — Одних фоток этой твоей деревни мне мало, ты хоть развлекаешься там или уже одичала?
— Не знаю, — глухо ответила Софа. — Слушай, ты помнишь Соню?
— Тебя? Как тут забудешь, кис, — рассмеялась Влада.
— Да нет же, — Софа закатила глаза. — Колхозницу.
На другом конце провода повисла пауза, а потом Влада протянула:
— Ааа, ага.
— Что с ней? — в голосе Влады послышался ленивый интерес, пока на фоне кто-то болтал о цветах гель-лаков.
Софа тяжело вздохнула, устремив взгляд в потолок. Она понятия не имела, зачем вообще позвонила. Наверное, просто хотелось услышать что-то привычное, своё, далёкое от этой чёртовой деревни и всех её эмоций.
— Я её поцеловала, — выпалила она, не дав себе времени передумать.
На том конце провода зависла тишина. Потом — короткий смешок.
— Что? Ты? Софа, которая вечно крутила носом от соплей и романтики, вдруг решила податься в лесбиянки?
Софа закатила глаза.
— Влада, прекрати.
— Ой, кис, да я без осуждения, ты же знаешь. Просто... — она хмыкнула. — Ты уверена, что это не просто отпускной загон? Ну, типа — деревня, звёздное небо, романтика, вся херня?
— Не знаю, — честно ответила Софа.
Она действительно не знала.
Влада вздохнула.
— Ладно, и что дальше?
Софа сжала телефон крепче.
— А ничего. Я сказала, что это ошибка.
— И что, ты так решила её отшить?
— Это не... — Софа замолчала, запутываясь в собственных мыслях.
Она не хотела «отшить» Соню. Не хотела делать ей больно. Но хотела ли она чего-то большего?
Влада, кажется, услышала её внутренний ступор.
— Слушай, кис, ты всегда была немного мудачкой в плане чувств, так что совет: разберись в себе, пока не поздно. Или иди до конца, или не трогай её больше. Потому что ты не из тех, кто кидается словами, а Соня, судя по всему, не из тех, кто их просто забывает.
Софа молчала.
Влада хмыкнула.
— Всё, милая, я сижу тут, а мастер на меня уже смотрит волком. Позвони, если снова захочешь драм. Чмоки.
Гудки.
Софа опустила телефон на кровать и закрыла глаза.
Разобраться в себе...
Легко сказать.
***
Весь день Софа провела, свернувшись калачиком под тонким одеялом, уткнувшись лицом в подушку, которая уже была влажной от слёз. Казалось, их запас в её теле бесконечен — стоило выдохнуть, как новый ком подкатывал к горлу, заставляя судорожно сжиматься в груди.
Она никогда не считала себя слабой. Никогда не плакала по пустякам, не зацикливалась на переживаниях, а если и случалось плохое — предпочитала делать вид, что ей всё равно. Но сейчас... Сейчас она была разбита.
Почему?
Почему так больно? Почему внутри разрастается пустота, сжимающая грудь, не дающая дышать? Почему этот поцелуй так засел в голове?
Она прижалась пальцами к губам, вспоминая то мимолётное прикосновение. Соня. Её тёплое дыхание, смятение в глазах, то, как сердце дико билось в ответ...
Чёртова Соня.
Она проклинала её, ненавидела, злилась... и всё же не могла выбросить её из головы.
Софа резко перевернулась на спину, вглядываясь в белый потолок, который расплывался перед глазами.
— Господи, — выдохнула она, зажмурив глаза.
Её трясло. Она ненавидела эту слабость. Она не должна была чувствовать ничего. Это всего лишь поцелуй. Мгновение. Ошибка.
Но если это была ошибка...
Почему же ей так хочется повторить её?
Комната тонула в мягком полумраке, за окном догорал день, окрашивая стены в тёплые, но безжизненные оттенки. Софа всё так же лежала, свернувшись в комок, глядя в одну точку, пока голова гудела от усталости, а сердце — от тяжести, которую она до конца не понимала.
Стук в дверь заставил её вздрогнуть. Она затаила дыхание, на какую-то секунду позволив себе надежду. Соня? Но тут же отругала себя за глупость. Конечно же, нет.
— Я войду? — прозвучал знакомый голос.
Софа приподнялась на локтях, моргнув от неожиданности. В дверном проёме стоял Александр — спокойный, как всегда, но взгляд внимательный, изучающий. Он явно заметил её состояние, но не стал спрашивать лишнего.
— Я собираюсь кое-куда пройтись, — сказал он. — Идём со мной. Тебе нужно отвлечься.
Он говорил так уверенно, будто знал обо всём на свете. Софе и не нужно было ничего объяснять — он чувствовал, что ей плохо. Она сглотнула, пытаясь разобраться в собственных эмоциях. Хотела ли она вообще вставать с этой проклятой кровати? Хотела ли выходить на улицу? Но, с другой стороны, оставаться здесь, наедине с собой, тоже не было сил.
Она медленно кивнула.
— Тогда я жду тебя во дворе, — коротко сказал Александр и вышел, оставляя её в тишине.
Софа выдохнула и села на кровати. Ей было всё равно, как она выглядит. В зеркале мелькнуло уставшее отражение: припухшие от слёз глаза, спутанные волосы. Она натянула первый попавшийся спортивный костюм, умылась, собрала волосы в небрежный пучок и, всё ещё немного ошалевшая, вышла из дома.
Вечерний воздух ударил в лицо прохладой, а в груди всё ещё ворочался глухой ком. Но, может быть, если идти вперёд, станет хоть немного легче?
Небо темнело, окрашиваясь в глубокие оттенки синего, а по краям горизонта ещё тлели остатки заката. Вечерний воздух был напоён запахами трав, влажной земли и далёкого дыма от костров. Софа шагала по пыльной дороге рядом с Александром, чувствуя, как её нервозность немного отступает под размеренное постукивание их шагов.
Александр молчал, и это молчание было удивительно лёгким, не обременяющим. Он не пытался выведать у неё, что случилось, не заставлял говорить, не лез с советами. Просто шёл рядом, а этого сейчас было достаточно.
— Куда мы идём? — спросила она, когда затянувшаяся тишина начала немного давить.
— Ко мне домой, — спокойно ответил он.
Софа резко остановилась, непонимающе уставившись на него.
— Чего?
Александр чуть улыбнулся, но в его глазах скользнула тень грусти. Он поднял руку и указал вперёд.
— Вон там.
Софа проследила за его взглядом и увидела старый, полуразрушенный дом на отшибе. Двор зарос высокой травой, покосившийся забор выглядел так, будто давно не видел заботливой руки, а ставни висели криво, словно дом вот-вот окончательно поддастся времени.
— Когда-то там жила моя семья, — продолжил он, не отрывая взгляда от здания. — У меня до сих пор есть ключи.
Софа посмотрела на него с лёгким беспокойством.
— Почему уехали?
Он провёл рукой по затылку, задержал дыхание, прежде чем заговорить.
— Я уехал учиться. Отец ушёл от нас с матерью, мать... спилась. Вскоре не стало и бабушки, — голос его был ровным, но в нём слышалась усталость. — Я был слишком молод, чтобы со всем этим справиться, поэтому с тех пор я больше не возвращался сюда.
Софа почувствовала, как внутри что-то неприятно кольнуло.
— Мне жаль... — тихо сказала она.
Александр пожал плечами, будто не хотел, чтобы его жалели.
— Всё нормально. Прошло уже много лет.
Он шагнул вперёд, направляясь к старому дому, а Софа, неожиданно для самой себя, последовала за ним.
Старый замок с хриплым щелчком поддался под рукой Александра, и дверь тяжело скрипнула, открывая тёмный проём. Софа переступила порог, с любопытством оглядываясь по сторонам. Внутри было сыро и прохладно, воздух густо пропитался пылью и запахом старого дерева.
— Как же здесь пыльно, — буркнула она, морщась.
Александр усмехнулся, включая фонарик на телефоне. Луч света прорезал тьму, высвечивая деревянные стены, старую мебель, покрытую толстым слоем пыли, и паутину, свисающую с потолка.
— Ну ещё бы, — хмыкнул он. — Здесь почти двадцать лет никого не было.
Софа слабо улыбнулась. Было в этом месте что-то... живое, несмотря на запустение.
Александр провёл лучом по комнате, словно оценивая фронт работы.
— Ну ничего, подлатаем. И электричество проведу, — сказал он задумчиво, переводя взгляд на Софу. — Времени ещё много. Поможешь?
Она кивнула, отбрасывая волосы за спину.
— Конечно.
Александр продолжил осматривать дом, а Софа, прикусив губу, спросила:
— Слушай, а ты здесь ещё надолго?
Он повернулся к ней, слегка приподняв бровь.
— Настолько же, сколько и ты.
Она нахмурилась.
— Ты не обязан, — начала она, но замялась. — Тебя же мама попросила, да?
Он молча смотрел на неё, ожидая продолжения.
— Хочешь, я скажу, что ты был здесь, а ты можешь ехать обратно. Всё нормально, правда.
Александр коротко усмехнулся и качнул головой.
— Тише-тише, — остановил он её рассуждения. — Вообще-то у меня отпуск.
Софа растерянно моргнула.
— То есть?..
— То есть твои родители не знают, что я здесь.
— Чего?!
— Ага, — ухмыльнулся он.
— Тогда почему... — начала Софа, но осеклась, глядя на Александра.
Он ненадолго замолчал, будто подбирая слова, а затем спокойно сказал:
— Ты мне как сестрёнка, может даже дочь. Я видел, как ты росла, постоянно был рядом... Так что мне непривычно без тебя.
Софа приподняла бровь, лукаво улыбаясь.
— Что, соскучился?
Она несильно ударила его кулаком по плечу, на что Александр лишь усмехнулся.
— Можно и так сказать.
Он перевёл разговор в другое русло, глядя вокруг.
— Ну что, как тебе здесь?
Софа оглядела старый дом ещё раз, теперь уже с какой-то теплотой.
— Уютно, — призналась она.
— Отлично, — кивнул он, кидая взгляд на окно, за которым уже темнело. — Тогда пойдём. Вернёмся, когда будет светло.
Они вышли наружу, и прохладный вечерний воздух тут же окутал их лёгким ветерком. Всё вокруг казалось спокойным, даже тёплым, несмотря на холодные порывы ветра.
— Спасибо тебе, — вдруг сказала Софа, глядя вперёд.
Александр вопросительно взглянул на неё.
— За что?
Софа пожала плечами, чуть смущённо.
— За то, что ты постоянно рядом... Терпишь все мои капризы... — Она замялась, но затем решительно добавила: — Ты мне очень дорог.
Александр тепло улыбнулся и, не говоря ни слова, закинул ей на плечо руку.
— Ты очень изменилась, — сказал он, качая головой. — Я рад, что встретил тебя.
Они шли молча, каждый погружён в свои мысли. Софа ловила себя на том, что впервые за этот день чувствует себя чуть легче.
Но как только они подошли к дому, тишину нарушил звук подъезжающей машины. Фары осветили двор, бросив длинные тени на землю.
Софа нахмурилась.
— Это ещё кто?..
Александр вышел чуть вперёд, настороженно глядя на машину.
— Понятия не имею, — произнёс он.
Александр сначала насторожился, но стоило двери машины открыться, как его хмурый вид сменился лёгким удивлением. Из салона, ловко перебирая длинными загорелыми ногами, выбралась Влада — в коротких шортах, обтягивающем топе и солнечных очках, которые она сразу же убрала на голову.
— Ой, Санечка, — проворковала она, кокетливо улыбаясь. — А где Соня?
Софа, стоявшая позади, в шоке округлила глаза.
— Влада?! — Она подбежала ближе. — Ты чего здесь забыла?
Влада всплеснула руками, будто это очевидно.
— Сюрприиииз! — с сияющей улыбкой она крепко обняла Софу, прижимая к себе. — Я решила, что вживую смогу помочь тебе больше, чем по телефону.
Софа не сдержала улыбку, несмотря на всю неожиданность.
— Я очень рада, что ты здесь.
— Ну всё, отставить сантименты, — резко отстранившись, заявила Влада. — Нам срочно нужно заняться лечением твоего разбитого сердечка.
Она бросила выразительный взгляд на Александра и указала на багажник.
— Санечка, будь лапочкой, занеси мои вещи в дом, а мы с Софой пока перекусим.
Александр медленно выдохнул, глядя на неё с лёгким прищуром, но в итоге фыркнул и шагнул к машине.
— Да уж, поездочка будет весёлой... — пробормотал он себе под нос, доставая чемодан из багажника.
Двор уже погрузился в тёплый полумрак летнего вечера. Воздух был наполнен запахом травы, лёгкого дыма от соседских костров и влажной земли после полива. Софа стояла рядом с Владой, всё ещё не до конца веря, что подруга действительно здесь, когда тишину вдруг нарушил звук приближающейся машины.
Она резко повернулась, сердце заколотилось быстрее. Кто ещё? Здесь никого не должно было быть.
Фары осветили двор, заставив Софу прищуриться, а затем свет погас, и наступила короткая, напряжённая тишина.
— Это ещё кто? — голос её был резким, почти оборонительным.
— Кис, не знаю, — нахмурилась Влада, пожимая плечами. — Я одна приехала.
Дверца машины со скрипом открылась.
Софа невольно сделала шаг назад, её ладони вспотели, а в груди появилось странное чувство — смесь тревоги и предчувствия.
Из машины медленно выбрался высокий парень. Длинные ноги, уверенная осанка, лёгкая небрежность в движениях. Тёмные волосы слегка растрёпаны, на лице лёгкая щетина, взгляд ленивый, но пронзительный. Чёрная футболка, выцветшие джинсы, на запястье массивные часы.
Софа почувствовала, как кровь отхлынула от лица.
Нет, только не он.
Он захлопнул дверь машины и направился прямо к ним, не спеша, с таким видом, будто он здесь свой, будто так и должно быть.
— Какого хера?.. — прошептала Софа, расширенными глазами глядя на приближающуюся фигуру.
___________________________________________
мой тгк pcyhehe