сельская принцесса

Утро вступило в свои права: солнечные лучи заливали комнату золотистым светом, а за окном звонко щебетали птицы. Но для Софы всё это было скорее раздражающим фоном. Она лежала, зарывшись лицом в подушку, отчаянно игнорируя реальность.

— Софийка! — раздался бодрый голос бабушки с кухни. — Вставай завтракать!

Софа тяжело вздохнула, перевернулась на спину и, несмотря на протесты организма, выбралась из постели. Кровать, разумеется, осталась в таком же хаосе, в каком она её покинула. В Москве подобные мелочи заботили кого угодно, но не её — горничные всегда решали такие вопросы. Здесь же в деревне порядок, похоже, был не делом привычки, а настоящей философией.

Войдя в кухню, Софа лениво плюхнулась на стул, поставив одну ногу на сиденье. Она сонно оглядела тарелку с овсяной кашей и кружку чая, которые уже стояли перед ней.

— А ну-ка! — строго произнесла бабушка, грозно постучав рукой по столу. Её взгляд тут же переместился на ногу Софы. — Ишь ты.

Софа нехотя убрала ногу, но только потому, что бабушка знала, как одним лишь взглядом заставить её подчиниться.

— Ну что, выспалась? — спросила бабушка, садясь напротив.

— Ага, — пробормотала Софа, делая глоток чая. — Ночь была слишком короткой для такого утомительного вчерашнего дня.

Бабушка лишь хмыкнула, укладывая на стол ещё один кусок свежеиспечённого хлеба.

— Вот и хорошо, значит, силы восстановила. Сегодня у нас день не менее насыщенный.

Софа настороженно посмотрела на неё.

— Это как?

— Ковры стирать будем, — заявила бабушка с довольным видом, как будто только что объявила самую замечательную новость на свете.

Софа с тяжёлым вздохом откинулась на спинку стула, уставившись на свою тарелку с кашей так, будто она была виновницей всех её бед.

— Ну, ба-а, — простонала она, растягивая слово, словно пытаясь выторговать ещё пару часов покоя.

Бабушка, не поддаваясь на её капризы, спокойно села рядом, сложив руки на столе. Её лицо выражало смесь строгости и терпения.

— А что "ба"? – спросила она, приподняв бровь. — Третий день ковры во дворе валяются. Солнце их уж скоро насквозь выжжет, пора бы уже взяться за дело.

Софа, скривившись, покрутила ложкой в тарелке, как будто думала, что в этом жесте скрыт ключ к её спасению.

— А может... ну их? — попыталась она, исподлобья глядя на бабушку.

— Конечно, — с серьёзным видом кивнула бабушка, — и пусть соседи потом шепчутся: мол, у Григорьевых даже ковры грязные.

Софа закатила глаза и бросила ложку в тарелку с таким видом, словно бабушка только что предложила ей построить дом своими руками.

— Ладно, — пробурчала она, поджимая губы.

Бабушка улыбнулась, довольная её ответом.

— Вот и молодец, – похвалила она. — Давай, доедай и выходи. А я пока всё приготовлю: и тазики, и щётки, и порошок.

Софа глухо простонала, всем своим видом показывая, как несправедлива жизнь, но всё-таки взяла ложку и начала медленно есть.

— Есть, командир, — сказала она, сдавшись, и приложила руку к голове, как бы отдавая честь.

Бабушка лишь хмыкнула и встала из-за стола.

— Так-то лучше, — отозвалась она, направляясь к выходу. — Только смотри, не задерживайся!

Софа проводила её взглядом, наполненным немой обречённостью, и снова тяжело вздохнула. Каша вдруг стала ещё более безвкусной.

Она задумчиво уставилась в окно, где солнце ярко освещало двор, предвещая жаркий день. В этот момент ей показалось, что ковры — это не просто обычная часть быта, а какая-то древняя форма пытки, специально оставленная бабушкой для того, чтобы она, горожанка, познала всю суровость деревенской жизни.

Софа нехотя вышла во двор, щурясь от яркого солнечного света. Она поправила шорты и футболку, пытаясь настроиться на грядущий подвиг. Бабушка уже успела разложить весь "арсенал": тазики, ведра с водой, кусок хозяйственного мыла, щётки и старый металлический ковровый выбивалок. В центре двора, словно эпицентр всей этой операции, лежали два ковра, которые успели напитаться пылью и солнечным светом.

— Вот, — бабушка указала на первый ковёр, — бери щётку и начинай с него.

Софа встала рядом с этим "врагом", который казался больше её самой.

— А почему я? — тут же возмутилась она, уперев руки в бока.

— Потому что ты молодая и сильная, — спокойно ответила бабушка, беря щётку для себя. — Я тоже помогать буду, не переживай.

Софа покосилась на бабушку, а затем на щётку. Вздохнув, она подняла её, будто держала что-то смертельно опасное, и подошла ближе к ковру.

— А где вода? – с подозрением спросила она.

— Вон, ведро стоит, — кивнула бабушка на железное ведро с водой.

Софа зачерпнула щёткой воду и медленно провела по ковру. Мгновенно поднялся небольшой облак пыли, который заставил её отскочить назад.

— Господи, это же просто ужас! – воскликнула она, прикрывая нос рукой.

— Ничего страшного, — ответила бабушка, не обращая внимания на жалобы, — вот сюда сильнее нажимай, давай.

Софа, смирившись, опустилась на колени, начала более активно тереть щёткой по ковру, черпая воду из ведра. Через несколько минут её руки начали ныть, а спина напоминала о вчерашнем "яблочном походе".

— Слушай, ба, может, просто купить новые ковры? – выдала Софа, размазывая мыльную пену.

— Новые? – рассмеялась бабушка. — А эти-то чем тебе не угодили? Они же ещё целые!

— Ну не знаю, может, они морально устарели, — пробурчала Софа, откладывая щётку в сторону и разминая пальцы.

— Морально устарел твой характер, — поддела её бабушка, вытирая руки полотенцем.

Они продолжали работать, и вскоре ковёр стал выглядеть немного чище. Софа чувствовала, как солнце беспощадно припекает её спину. Ещё пару раз она громко вздыхала, нарочно, чтобы бабушка заметила её страдания, но та лишь молча хмыкала и продолжала драить ковёр.

— Ба, — внезапно начала Софа, вытирая лоб, — а зачем нам вообще ковры? У нас дома уже давно ламинат.

— Ламинат! — фыркнула бабушка, опуская щётку в воду. — Ты мне ещё про эти ваши московские наливные полы расскажи! Ковры - это уют, это традиция, это... это наша жизнь!

Софа покачала головой, усмехнувшись.

— Ваша жизнь, ба, а не моя, — пробормотала она себе под нос, но продолжила работать, понимая, что споров здесь не выиграть.

Прошёл ещё час, и наконец первый ковёр был готов. Бабушка, довольная результатом, развесила его на заборе сушиться. Софа опустилась на траву, утирая пот со лба.

— Всё? — спросила она с надеждой.

— Нет, — с улыбкой ответила бабушка, поднимая второй ковёр, — теперь второй!

Софа уронила голову на траву, закрывая лицо руками.

Софа долго лежала на траве, сжимая в руках пряди зелёных стеблей и глядя в небо, словно хотела упасть в кому от усталости. Второй ковёр казался ей чем-то вроде чудовища из детских страшилок — огромным, невыносимо тяжёлым, и, что хуже всего, ожидающим её полного подчинения.

— Софийка, ты там что, заснула? — донёсся голос бабушки. — Ну-ка поднимайся, времени терять нельзя!

Софа громко простонала:

— Ба, а ты знаешь, что в цивилизованном мире ковры сдают в химчистку? Это стоит недорого!

Бабушка закатила глаза, облокотившись на деревянную швабру.

— Работа на свежем воздухе ещё никого не убила!

— Ага, это пока я жива, — пробормотала Софа себе под нос, но всё-таки нехотя поднялась на ноги.

Второй ковёр уже лежал рядом с тазиком воды. Он был ещё толще и явно больше, чем первый. Софа в ужасе смотрела на него, будто это был личный вызов всей её ненависти к деревенской жизни.

— Ба, этот монстр весит больше меня, — громко пожаловалась она, беря щётку в руки.

— Вот и хорошо, – рассмеялась бабушка. —Мышцы подкачаешь.

Софа, глубоко вдохнув, опустилась на колени рядом с ковром и начала намыливать его хозяйственным мылом. Каждое движение щёткой отзывалось болезненной усталостью в её плечах и спине, но она старалась не показывать виду.

— Ты мне потом за моральный ущерб заплатишь, — буркнула Софа, сосредоточенно намыливая грязное пятно.

— Ох, Софийка, – бабушка присела рядом, — ты как будешь в Москве всем рассказывать, что помогала бабушке ковры стирать, гордиться будешь!

— Гордиться? — Софа подняла брови и, уставившись на бабушку, помахала щёткой. —.Да мне никто не поверит!

— Ну и не рассказывай, — хихикнула бабушка.

Прошёл ещё час. Софа уже была мокрая от пота и воды, которую она щедро разбрызгивала, поливая ковёр. Она чувствовала, что её руки больше не слушаются, а ноги подкашиваются. Бабушка, которая до этого бодро драила одну из сторон ковра, вдруг остановилась и встала рядом, вытирая лицо.

— Ладно, Софийка, перерыв! — провозгласила она, поднимая руки вверх.

Софа, как подкошенная, рухнула на траву рядом с тазиком, утирая мокрые волосы с лица.

— Слава тебе, Господи, — прошептала она, закрывая глаза.

Бабушка тем временем прошла к крыльцу, откуда принесла кувшин с компотом и две кружки.

— На, пей, — протянула она одной рукой кружку Софе, а другой отмахивалась от надоедливых мух.

Софа, с трудом поднявшись, с жадностью выпила половину компота за один глоток.

— Ба, я выжила! — с сарказмом заявила она, утирая губы.

— Конечно выжила, — усмехнулась бабушка, наливая себе ещё. — А теперь второй этап - полоскание!

Софа застонала, всем видом показывая своё нежелание продолжать.

— Полоскание? Ба, давай хотя бы на пять минут ещё отдохнём!

— Давай-давай, — бабушка хлопнула её по плечу.

Софа вздохнула и покачала головой. Она начинала осознавать, что эти испытания не оставляют ей шансов на побег.

***

Софа тяжело опустилась на траву, откинувшись всем телом, словно только что пробежала марафон. Пот катился по её лбу, волосы прилипли к вискам, а руки бессильно раскинулись в стороны.

— Неужели эта каторга закончена, — пробормотала она, не двигаясь и уставившись в небо, где едва виднелись облака.

— Давай вставай, — раздался голос бабушки где-то рядом.

Софа недовольно приподняла голову, недоумённо глядя на неё, а затем нехотя поднялась на ноги, прикрывая лицо ладонью от палящего солнца.

— Ба, что ещё? — простонала она.

Бабушка улыбнулась хитрой улыбкой и подошла ближе, уперев руки в бока.

— Снимай футболку.

Софа нахмурилась.

— Зачем?

— Снимай-снимай, — настойчиво повторила бабушка, махнув рукой в сторону.

Софа недовольно закатила глаза, но спорить не стала. Плавным движением она стянула с себя мокрую от пота футболку, бросив её на траву. Не успела она даже поднять голову, как на неё обрушился ледяной поток воды.

— Бабушка! — завизжала Софа, подскочив на месте и рефлекторно заслонив лицо руками.

Смех бабушки раздался над всей улицей. Она держала шланг, направляя струю прямо на внучку.

— Уличный душ тебе, Софийка! А то вспотеешь - простудишься.

Несмотря на протесты, на её лице появилась улыбка, а затем громкий смех. Она отпрыгивала в сторону, кружилась, пытаясь избежать потока, но бабушка упорно следила за ней, словно профессиональный садовник с шлангом.

— Холодно! — смеялась Софа, но в её голосе слышалось больше веселья, чем упрёка.

— Вот так-то лучше, — приговаривала бабушка, направляя воду на ноги внучки.

Софа в какой-то момент перестала убегать. Она стояла посреди двора, подняв лицо к небу, и смеялась от души, позволяя холодной воде омыть её с головы до пят. Густой, свежий запах мокрой травы заполнил её лёгкие.

Бабушка рассмеялась и выключила воду.

— Всё, давай домой.

Софа захлопнула за собой дверь комнаты, оставив за порогом звуки двора и запах свежей мокрой травы. Она сняла с себя мокрые шорты и футболку, которые уже успели прилипнуть к телу, и бросила их в угол комнаты. Подойдя к зеркалу, она взглянула на своё отражение: лицо раскраснелось, мокрые волосы облепили шею. Софа провела ладонью по щекам, словно пытаясь стереть это странное чувство, что засело глубоко внутри.

— Что это со мной? — пробормотала она, хмуро глядя на своё отражение.

Она взяла полотенце и начала вытирать волосы, не спеша, лениво, словно растягивая этот момент уединения. С каждым движением полотенца мысли становились всё громче. Софа неожиданно поймала себя на том, что её не тянет обратно в Москву. Всё, что там было — джакузи, горничные, доставка еды, — внезапно показалось ей пустым, ненужным.

Но по маме она скучала. По её голосу, который будил её ранним утром, по запаху её духов, который всегда витал в доме. Скучала по отцу, даже несмотря на то, что они редко виделись. И по Санечке... Не смотря на то, кем он был, она считала его другом.

Софа опустилась на кровать, держа полотенце в руках. Вспоминались моменты, когда они всей семьёй ужинали в огромной столовой, обсуждая планы на выходные. Ей всегда казалось, что это скучно, что можно было бы провести время поинтереснее. А сейчас она бы всё отдала, чтобы снова услышать смех мамы или строгое замечание отца за то, что она сидит в телефоне за столом.

— Домой... — прошептала Софа, устремляя взгляд в окно. За ним открывался вид на залитый солнцем двор, где бабушка занималась своими делами. Вдалеке слышались чьи-то голоса, шум проезжающего трактора. Всё это было так чуждо и так по-другому.

Она вздохнула, отбросила полотенце и встала с кровати, накидывая на себя сухую одежду. Деревенская жизнь, несмотря на её протесты, начинала проникать в неё. Но Москва оставалась в её сердце, не как место, а как дом, где её ждут те, кого она любила.

— Мам, — прошептала Софа, как будто её могла услышать.

***

Соня возилась в доме с самого утра. Она вытирала пыль, мыла полы, перебирала старые вещи, которые бабушка велела сложить в сундук на чердаке. Всё это было привычным делом, но сегодня её мысли были заняты совсем другим. Точнее, кем-то другим.

Каждый раз, когда она выходила во двор, чтобы выкинуть мусор или просто подышать свежим воздухом, её взгляд непроизвольно цеплялся за фигуру Софы. Та возилась с бабушкой, что-то таскала, что-то мыла, о чем-то болтала. Софа выглядела по-другому. Но Соня не могла понять, что изменилось.

Соня прикусила губу, когда снова поймала себя на том, что смотрит. Да что с ней вообще такое? Её это раздражало. Софа раздражала.

— Дура, — прошептала Соня себе под нос и вернулась в дом, хлопнув дверью.

Но избавиться от этих мыслей было невозможно.

Она взяла мокрую тряпку и принялась с яростью тереть стол, как будто могла стереть из головы и этот навязчивый образ. Но чем сильнее она тёрла, тем отчётливее в голове всплывали моменты. Софа, смеющаяся, когда её окатывает вода из шланга. Софа, закатывающая глаза, когда она с ней спорят. Софа, лежащая на траве и лениво потягивающаяся после работы.

Соня выпрямилась и выдохнула. Её сердце билось слишком быстро. Это раздражало ещё сильнее.

— Тьфу ты, — бросила она тряпку в ведро.

Она не понимала, что с ней происходит. Почему, когда она думает о Софе, у неё сжимается сердце и дыхание становится глубже? Почему от одной мысли, что она сейчас снова увидит её, ей становилось и радостно, и тревожно одновременно?

Соня прошлась по кухне, сложила руки на груди, пытаясь успокоиться.

— Это просто злость, — тихо сказала она себе. — Она меня бесит, вот и всё.

Но внутри что-то подсказывало - это совсем не злость.

Соня вышла из дома, сжимая в руке грабли. На самом деле, грядки её сейчас интересовали меньше всего, но ей нужен был повод выбраться на улицу. Она чувствовала, что если останется в доме ещё хоть немного, то просто сойдёт с ума от собственных мыслей.

Она сделала пару шагов, направляясь к огороду, но замерла на месте, едва выйдя во двор. Её взгляд тут же нашёл Софу.

Та развалилась на каком-то странном сооружении, похожем на шезлонг, но Соня даже не пыталась разобраться, что это такое. Внимание её было приковано совсем не к этому.

Софа лежала в купальнике. И не в простом, а в таком открытом, что Соня даже забыла, зачем вышла.

Чёрный верх с тонкими завязками еле-еле прикрывал её грудь, а низ был настолько откровенным, что Соня чувствовала, как у неё начинает гореть лицо.

Софа закинула одну ногу на другую, откинувшись на спинку, с закрытыми глазами и в солнечных очках. Она лениво жевала жвачку, её пальцы медленно барабанили по подлокотнику импровизированного шезлонга. Казалось, она полностью расслаблена и не замечает ничего вокруг.

Соня сглотнула и резко отвела взгляд, крепче сжав грабли.

Чёрт. Ну и вид...

Она быстро опустила голову, делая вид, что очень заинтересована землёй под ногами. Но её мысли уже были хаотичными, пульс вдруг стал быстрее.

Да что со мной не так?

Соня пару раз глубоко вздохнула, будто пытаясь успокоить себя, а потом решительно двинулась к грядкам.

— Не пялься, не пялься, не пялься, — пробормотала она себе под нос.

Но, чёрт возьми, не пялиться было невозможно.

Соня опустилась на корточки у грядки, с силой втыкая грабли в землю, словно пытаясь выбросить всю злость через этот жест. Для сони было странно чувствовать что-то подобное к девушке, тем более к Григорьевой. Сердце бешено стучало, а в голове звучал один и тот же вопрос:

Что, блядь, со мной не так?

Это было глупо. Бред. Просто солнце. Да, жара, духота - вот и вся причина.

Но тогда почему пальцы дрожали, почему не получалось успокоиться, почему проклятая Софа не выходила из головы?

Я же нормальная...

Соня резко вскинула голову, снова взглянув в её сторону.

Софа продолжала лежать в той же позе - беззаботная, расслабленная, с этим своим раздражающе-привлекательным видом. Как будто она здесь просто для того, чтобы лишний раз бесить Соню.

Вот именно! Она меня бесит!

Соня стиснула зубы и снова вцепилась в грабли.

Она не такая. Её никогда не тянуло к девчонкам.

...Тогда какого чёрта она чувствует этот комок жара в груди, почему её взгляд всё равно возвращается к этому чёртову купальнику, к этим длинным ногам, к этим чёртовым солнечным очкам, из-за которых даже нельзя понять, смотрит ли Софа в ответ?

Соня зло сорвала сорняк, бросив его в сторону.

— Блядь, — пробормотала она сквозь зубы.

Нужно было срочно выкинуть эти мысли. Потому что они не имели никакого смысла.

Соня продолжала ковыряться в грядках, пытаясь отвлечь себя от ненужных мыслей, когда вдруг услышала глубокий, немного насмешливый голос:

— Даров, солдат.

Она резко подняла голову. Сердце дернулось от неожиданности, но тут же наполнилось теплом. Перед ней стоял высокий парень, в тени которого она выглядела почти хрупкой. Волнистые светлые волосы были небрежно собраны в низкий хвост, отдельные пряди выбивались, падая ему на лоб. Он стоял с ленивой самоуверенной улыбкой, засунув руки в карманы джинсов.

— Илюха! — радостно воскликнула Соня, тут же подрываясь с земли.

Она бросилась к нему, с размаху обхватывая руками, уткнувшись лицом куда-то в плечо. Он рассмеялся, приобнял её в ответ, чуть сжал, а потом мягко отстранился, бросая на неё изучающий взгляд.

— Чё, скучала?

— Конечно! — Соня не скрывала эмоций. — Где тебя носило вообще?

— Да тут и там, — ухмыльнулся он, пожимая плечами. — Дела, сам понимаешь.

— А у Ивы был уже? — спросила она, оглядывая его с ног до головы, будто проверяя, не изменился ли он.

— Неа, — Илья криво усмехнулся. — Сначала решил к тебе заглянуть.

Эта фраза вызвала у Сони какое-то странное, но приятное тепло внутри. Она по-дружески толкнула его кулаком в плечо, но улыбалась.

Илья, чуть прищурившись, перевёл взгляд на соседний двор. Его внимание привлекла фигура, лениво раскинувшаяся в шезлонге.

Он присвистнул, медленно снимая с глаз тёмные солнечные очки, и, не отводя взгляда, спросил у Сони:

— А это кто?

Соня тяжело вздохнула, заранее предвидя, к чему всё идёт.

— Баб Тани внучка, Софа, — ответила она с оттенком скуки в голосе.

Илья кивнул, как будто вдруг вспомнил что-то, но потом протянул с ленивым интересом:

— Ааа, эта... Ну, понятно.

С этими словами он неторопливо направился к забору, отделявшему дворы, и, облокотившись на него одной рукой, склонил голову на бок. Губы растянулись в чуть хищной ухмылке.

— Bonjour, Mademoiselle Sophie (Добрый день, Мадмуазель Софи), — мурчащим, почти без акцента голосом.

Софа, услышав чужую речь, убрала солнечные очки в волосы и лениво приподнялась на локте. Узкая бровь вопросительно изогнулась вверх. Она скользнула взглядом по Илье, оценивающе, но без особого интереса, затем, без тени улыбки, ответила, отчётливо произнося каждое слово:

— Qu'est-ce que tu veux, crétin?(чего тебе, придурок?)

Илья тут же схватился за сердце, будто от смертельного удара.

— Уфф, — протянул он с нарочитой драмой, делая шаг назад.

Илья картинно покачнулся назад, продолжая держаться за грудь, будто Софа только что нанесла ему смертельное ранение.

— О, эта боль... — протянул он с преувеличенной мукой. — Какая прекрасная, но жестокая мадемуазель...

Софа, закатив глаза, взяла бутылку с водой стоящей на траве и сделала глоток, игнорируя спектакль, разыгрываемый перед ней.

— Чего тебе надо? — устало спросила она, всё ещё удерживая бутылку в руке.

Илья хмыкнул, поправляя волосы и вновь надевая тёмные очки.

— Просто хотел поздороваться. Познакомиться, так сказать, с новой достопримечательностью нашего села.

Соня тяжело вздохнула, глядя на него с укором:

— Илья, прекрати.

— Чего? — он невинно пожал плечами. — Я просто проявляю гостеприимство.

Софа смерила его взглядом, и в уголках её губ мелькнула едва заметная ухмылка.

— Ну, допустим, ты поздоровался. Чего дальше?

— Дальше? — Илья задумчиво постучал пальцами по подбородку, словно всерьёз раздумывая. — Ну, обычно после знакомства идут...

— Ты мне уже не интересен, — перебила Софа и снова откинулась на спину, закинув одну ногу на другую.

Соня тихо фыркнула, прикрывая рот ладонью, а Илья, прищурившись, усмехнулся.

— Дерзкая, — хмыкнул он, отталкиваясь от забора.

— Нудный, — парировала Софа, даже не открывая глаз.

Илья усмехнулся ещё шире, но спорить не стал. Вместо этого он повернулся к Соне и хлопнул её по плечу.

— Ладно, солдат, я к Иве загляну, потом ещё зайду.

— Угу, — буркнула Соня, наблюдая, как он, засунув руки в карманы, направился дальше по улице.

Как только он скрылся за домами, она краем глаза посмотрела на Софу, которая продолжала загорать, делая вид, что ничего не произошло.

Соня ещё какое-то время стояла, глядя в сторону, куда ушёл Илья, а затем перевела взгляд на Софу. Та лежала на своём «шезлонге», не подавая ни малейшего вида, что вообще что-то случилось.

Но Соня-то видела: чуть поджатые губы, напряжённые пальцы, которыми Софа крутила в руках крышку от бутылки. Она явно что-то обдумывала.

— Чего? — вдруг спросила она, не открывая глаз.

— Ничего, — отозвалась Соня, снова взяв в руки грабли.

Она шагнула было к грядкам, но, уже проходя мимо, усмехнулась:

— Понравился, да?

Софа резко повернула голову и приоткрыла один глаз из-за солнечных очков.

— Кто?

— Илья.

Софа тихо фыркнула и вернула голову обратно.

— Господи, нет, — протянула она с явной насмешкой.

— Ну да, конечно, — протянула Соня, засовывая грабли в рыхлую землю.

Софа тяжело вздохнула, а потом вдруг села, скинув очки и развернувшись в сторону Сони.

— Ой, да что ты вообще имеешь в виду? — возмутилась она. — Он мне сто лет не нужен.

— Ну да, конечно, — повторила Соня с тем же оттенком.

— Ты тупая? — сощурилась Софа.

Соня фыркнула.

— Сама такая.

Они какое-то время сверлили друг друга взглядами, прежде чем Софа вдруг закатила глаза и снова упала на спину, лениво взмахнув рукой:

— Отвали, колхозница, дай загорать.

— Как скажешь, принцесса, — усмехнулась Соня и продолжила копаться в грядках.

Но в душе что-то тёплое разлилось от этой небольшой пикировки.

И это раздражало.

***

Дело близилось к середине дня.

Софа снова устроилась перед телевизором, лениво переключая каналы, пока бабушка ушла по делам. Её почти убаюкивал монотонный голос диктора из новостей, но внезапно громкий женский крик в фильме заставил её вздрогнуть. Она чертыхнулась, бросила пульт на диван и натянула на колени плед.

В это время Соня сидела на крыльце, лениво ковыряя носком ботинка землю и думая о своём. В голове крутились странные мысли, в которых она никак не могла разобраться. Периодически взгляд сам собой соскальзывал на соседний двор, где в окне мелькала фигура Софы.

Её отвлёк голос за забором:

— Соня!

Она подняла голову. К ней приближались Ивана и Илья.

— Ну наконец-то! — улыбнулась Соня, поднимаясь на ноги. Она быстро обняла Иванну, потом слегка шлёпнула кулаком по плечу Илье.

— Пошли гулять, — бодро выдал Илья, с привычной лёгкостью закидывая руку на плечо Иванны.

Соня помедлила, а потом выдохнула:

— Да я сегодня пас.

— Что-то случилось? — нахмурилась Ивана, внимательно глядя на подругу.

— Да не, просто настроения нет.

— Врёшь как дышишь, солдат, — возмутился Илья, сужая глаза.

Он шагнул ближе, с любопытством заглядывая ей в лицо.

— Давай выкладывай, что стряслось?

— Да ничего не стряслось, отстань.

Илья театрально закатил глаза, а потом схватил её за руку и потянул за собой.

— Так, всё, пошли. Вытянем из тебя всю эту хандру.

Соня буркнула что-то себе под нос, но сопротивляться не стала.

Иванна крепко взяла Соню за запястье и потянула за собой, бросив через плечо Илье:

— Так, ты иди погуляй, Илюш, а мы поговорим.

Илья недовольно поджал губы, наблюдая, как Ивана берёт Соню за запястье и тянет её в сторону дома.

— Эй, а я? — возмутился он, распахивая руки.

— По девичьи, — коротко бросила Ивана, даже не оглянувшись.

Илья на секунду завис, а потом кокетливо хлопнул ресницами и провёл рукой по своим светлым волосам, будто поправляя воображаемую причёску.

— Ну, я в принципе вполне могу сойти за девчонку, — протянул он, выгибая бровь и жеманно улыбаясь.

Соня фыркнула, но промолчала, а вот Ивана резко развернулась и одарила его таким взглядом, что даже у самого самоуверенного парня в селе сжались внутренности.

— Илья.

В её голосе не было угрозы — только холодная, предупредительная интонация, от которой даже упрямому Илье не захотелось спорить.

— Да понял я, понял! — буркнул он, подняв руки в знак капитуляции. — Но если вам там будет весело без меня, я обижусь!

— Не сомневаюсь, — хмыкнула Соня, скользнув по нему насмешливым взглядом.

Она позволила Иване увлечь себя внутрь дома, даже не оборачиваясь.

Илья постоял ещё пару секунд, пнул ногой камешек и, тяжело вздохнув, развернулся и направился в сторону улицы, продолжая что-то бормотать себе под нос.

А внутри дома Ивана, не отпуская запястья Сони, решительно закрыла за собой дверь и, прищурившись, повернулась к подруге.

— Ну, выкладывай. Что случилось?

Соня нервно сжала пальцы в кулак, чувствуя, как жар поднимается к шее. Она не привыкла к таким разговорам, тем более с Иванной, которая всегда казалась ей той, кто знает на всё ответы.

— Да просто... — Соня замялась, глядя в сторону, — странно всё.

Иванна внимательно смотрела на неё, словно пытаясь заглянуть глубже, чем позволяла маска хмурости.

— Странно или незнакомо? — её голос был мягким, но в то же время твёрдым, вынуждающим отвечать честно.

Соня нахмурилась, будто борясь сама с собой.

— Незнакомо, — наконец, призналась она, сглотнув.

— Ну и что же в этом плохого?

Соня резко вскинула голову, её глаза метались, будто искали укрытие.

— Мне не нравится, — выпалила она, чувствуя, как внутри всё сжимается. — Я не хочу так. То, что я чувствую — это... это неправильно.

Иванна чуть прищурилась, внимательно изучая подругу, затем медленно взяла её за руку.

— Кто сказал, что это неправильно?

— Ну... — Соня замялась, — все?

Иванна улыбнулась уголками губ, качая головой.

— А почему бы тебе самой не решать? Почему ты не даёшь своему сердцу право чувствовать так, как оно хочет?

Соня прикусила губу, отводя взгляд. Она не знала, что ответить.

Соня сжала пальцы Иванны чуть крепче, будто ища в ней опору.

— Потому что... — она закусила губу, нахмурившись, — если я дам себе волю, я... я не знаю, к чему это приведёт.

— А обязательно сразу знать? — тихо спросила Иванна.

Соня перевела взгляд на подругу. В глазах Иванны не было ни осуждения, ни насмешки — только спокойствие и принятие.

— Я привыкла всё контролировать, — выдохнула Соня. — Знаешь, как это бесит — не понимать, что с тобой?

— Знаю, — усмехнулась Иванна, — но иногда полезно отпустить поводья. Позволить себе просто чувствовать.

Соня молчала.

— Ты ведь про Софу, да? — вдруг спросила Иванна, чуть склонив голову набок.

Соня замерла, будто её застали врасплох.

— Я... — она сжала губы в тонкую линию. — Нет. Ну, то есть... Не знаю.

Иванна мягко улыбнулась.

— Я тебя не тороплю, Сонь. Просто подумай об этом, ладно? Может, оно не так уж и страшно — просто чувствовать.

Соня медленно кивнула, но где-то в глубине души знала — этот разговор уже изменил в ней что-то важное.

Илья скучающе пинал камешки, скользя взглядом по двору, пока его внимание не привлек соседний дом. Он слегка прищурился, разглядывая крыльцо, и наклонил голову, будто оценивая ситуацию. Думал он недолго — буквально секунду — прежде чем, с легкостью перемахнул через низкий деревянный забор.

Подойдя к двери, он несколько раз постучал костяшками пальцев, а затем отступил на шаг, засунув руки в карманы. Из-за двери раздалось приглушённое, явно недовольное ворчание, которое вызвало у него широкую ухмылку.

— Иду, блин... — донеслось изнутри.

Через несколько секунд дверь резко распахнулась, и на пороге появилась софа. Волосы у неё были слегка растрёпаны, взгляд — недовольный, а губы поджаты, будто она уже была готова отправить кого-нибудь к черту. Она скользнула взглядом по Илье, который, будучи выше её почти на голову, смотрел сверху вниз с самодовольным выражением.

— Чего тебе? — буркнула она, скрестив руки на груди.

— Пошли гулять.

Софа вскинула бровь и скрестила руки ещё крепче.

— С тобой что ли?

— Ну, хочешь — пошли со мной, — ухмыльнулся Илья, лениво облокачиваясь одной рукой о дверной косяк.

Он смотрел на неё с прищуром, как будто провоцировал, и его лёгкий, насмешливый тон только сильнее раздражал её.

— Да нет, с Ивасей и Сон...

Не успел он договорить, как дверь с громким щелчком захлопнулась прямо перед его носом.

Илья моргнул, а потом тихо фыркнул, не сдержав смешок.

— Ээ...

Он пару раз постучал кулаком в закрытую дверь.

— Ты чё, реально вот так?

Ответа не последовало.

Илья усмехнулся шире и покачал головой.

— Ну и ладно, сам себя выгуляю... — пробормотал он себе под нос и уже собирался уйти, но вдруг услышал, как за дверью раздалось шуршание.

Спустя пару секунд дверь снова открылась, и Софа, на ходу натягивая кроссовки, раздражённо пробурчала:

— Ладно уж, пошли.

Илья сложил руки на груди, хитро прищурился.

— О, резко передумала?

— Ты шумный, а я хотела посмотреть, чем это кончится.

— О, так тебе со мной интересно?

— Ммм, нет.

Он усмехнулся, но дальше цеплять её не стал. Софа молча вышла за порог и направилась по тропинке, а он не спеша двинулся за ней.

— Так, куда мы, командир?

— Ты же звал гулять, вот и думай.

Илья задумчиво оглядел улицу, а потом хитро прищурился.

— Ну раз ты согласилась, значит, у меня есть отличная идея...

Софа приостановилась, подозрительно посмотрела на него.

— Как-то не внушает доверия.

— Ну раз уж ты согласилась, отступать поздно, мадмуазель Софи

Он подмигнул, а затем, не дав ей опомниться, потянул за собой.

Иванна и Соня вышли на крыльцо в тот момент, когда Илья и Софа уже собирались уходить. Как только Софа заметила Соню, её лицо исказилось недовольной гримасой, она закатила глаза и раздражённо цыкнула. Соня же, наоборот, старалась не смотреть в её сторону, делая вид, что совершенно не замечает соседку.

— Софа, ты тоже с нами? — с улыбкой спросила Иванна, искренне удивлённая её присутствием.

Софа, скрестив руки на груди, театрально вздохнула.

— Ваша блондиночка меня уговорила, — с тенью сарказма в голосе ответила она, снова закатывая глаза.

Илья, стоявший рядом, вскинул руки, будто оправдываясь.

— Я? — возмутился он. — Да она как только услышала имя Со...

Он не успел договорить, потому что Софа резко толкнула его кулаком в плечо, перебив твёрдым:

— La fermer! (Заткнись!)

Илья картинно схватился за плечо, сделав страдальческое выражение лица.

— Comment grossier (Как грубо.!) — театрально возмутился он, отворачиваясь, но его глаза всё равно хитро сверкали от веселья.

Иванна тихо хихикнула, наблюдая за их перепалкой, а Соня украдкой скосила взгляд на Софу, стараясь не показывать эмоций.

— Ну раз все здесь, куда пойдём? — наконец вмешалась Иванна, переводя взгляд с одного на другого.

— Я предлагаю на реку, — первым ответил Илья, с довольной улыбкой потирая руки.

— Не, ну конечно, у кого-то сгореть мечта, видимо, — проворчала Софа, покосившись на палящее солнце.

— Могу тебя намазать кремом, если хочешь, — ухмыльнулся Илья.

Софа скривилась.

— Фу, нет.

— Ну и зря. Сонь, ты что скажешь? — обратился он уже к ней.

Соня пожала плечами.

— Мне всё равно.

— Тогда решено! Вперёд, dames (дамы)— скомандовал Илья, вытягивая руку вперёд, будто ведя за собой войско.

Софа устало вздохнула, но молча последовала за остальными, а Соня шагала рядом с Иванной, стараясь не думать о том, как странно себя чувствует, находясь в одной компании с Софой.

— Слышь, Софи, — протянул Илья, ухмыляясь, — откуда французский знаешь?

Софа лениво скосила на него взгляд поверх очков, затем пожала плечами.

— В школе учила, — ответила она так, будто это было чем-то совершенно обыденным. — А ты?

Прежде чем Илья успел открыть рот, Соня усмехнулась и перебила его:

— А у него каждый год новая личность.

Софа удивлённо подняла бровь.

— В смысле?

— Ну вот, например, в прошлом году он у нас был казахом, — пояснила Соня, скрестив руки на груди и скосив на Илью ехидный взгляд.

— О, а это чистая правда! — довольно кивнул Илья, вспоминая. — У меня в классе девчонка была, казашка, во такая! — он выставил вверх большой палец. — Научила меня паре фраз, Афина клёвая.

— А ещё в позапрошлом году он учил польский, — рассмеялась Иванна, покачав головой.

— Да ну вас! — возмутился Илья, но тут же рассмеялся. — Я просто увлекающийся человек! Мир большой, языков много!

Софа хмыкнула и слегка качнула ногой в воздухе.

— Интересно, конечно... — задумчиво протянула она, с лёгким намёком на иронию. — А в этом году ты значит француз?

— Oh oui oui, Mademoiselle Sophie (О да, да, мадмуазель Софи.), — важно заявил Илья, вскинув голову и картинно выставив руку вперёд.

Иванна и Соня засмеялись, а Софа лишь закатила глаза.

— Господи, цирк с конями, — пробормотала она, покачав головой.

— Да это не просто интересно, это полезно, — сказал Илья, самодовольно улыбаясь. — Я, между прочим, за границей не пропаду!

— Ну да, скажешь пару слов и сразу свой, — фыркнула Соня, качая головой.

— Ты мне завидуешь, солдат, — Илья подмигнул ей.

— Смешной, — Соня закатила глаза.

— И что ты вообще в итоге знаешь? — спросила Софа, скрестив руки на груди.

— О, много чего! — Илья сделал важный вид. — Например, «Cześć, piękna pani! (здравствуй, прекрасная леди.) » — он театрально взял руку Софы и поцеловал её тыльную сторону.

Софа тут же выдернула руку и поморщилась:

— Фу, ну ты и мерзкий.

— Это вообще-то комплимент, — ухмыльнулся Илья.

— Да-да, я поняла, но ты всё равно мерзкий, — фыркнула Софа.

— Ладно, ладно, завидуйте молча, — Илья сложил руки за голову и пошёл вперёд. — Так куда мы все таки идём?

— В сторону речки, — ответила Иванна.

— О, отличное место для жертвоприношений, — хмыкнула Соня.

— Я так понимаю, жертва уже выбрана? — Софа скептически приподняла бровь.

— Конечно, — Соня ухмыльнулась.

— Ох, девчонки, — вздохнул Илья, пряча улыбку. — Вы мне хоть перед этим завещание напишите, а то мне одному будет скучно вас топить.

— Договорились, — хором ответили Соня и Софа.

Они переглянулись и вдруг обе засмеялись, сами не понимая, почему. Иванна лишь с улыбкой покачала головой, а Илья буркнул что-то себе под нос, но было видно, что он тоже доволен.

Так, болтая, они направились к реке.

Соня молча наблюдала за этой сценой, стоя чуть в стороне. Илья, как всегда, вёл себя раскованно и непринуждённо, его голос звучал громче всех, а сам он улыбался, словно дитя, нашедшее себе новую забаву. Софа же сохраняла свой обычный слегка надменный вид, но в её глазах мелькал интерес, хоть она и старалась это скрыть.

Но отчего тогда её сердце сжималось всякий раз, когда Софа улыбалась? Отчего хотелось снова услышать её голос, увидеть её взгляд, даже если он был колючим?

Соня нахмурилась, неосознанно сжимая руки в кулаки.

Может, Иванна была права? Может, действительно стоило перестать бороться с тем, что она чувствовала?

Софа раздражала её. Или... нет?

___________________________________________

мой тгк: pcyhehe