Неправильный номер!

Воскресенье, 12 декабря
Утро воскресенья

Момо относила себя к той малочисленной категории людей, кто не спешит проверять сообщения на телефоне, как только может сфокусировать свой взгляд на экране без воплей об ослепительном сатанинском освещении. Скорее, она относилась к тем, кто для начала вставал, бегал по утрам, принимал душ, чистил зубы, одевался и *только потом* проверял телефон.
По крайней мере, раньше так все и было...
Как только прозвенел будильник (все еще хард-рок от Кёки – ей и правда следовало настоять на том, чтобы Тодороки отправил аудиозапись с мурчанием Эри), Момо ринулась проверять оповещения, и ей пришлось приложить все усилия, чтобы не сдуться как лопнувший шарик, когда она увидела, что непрочитанных сообщений нет. Она заставила себя встать, свесила ноги с высоты второго яруса и медленно полезла вниз по лестнице навстречу своей ежедневной рутине.
Как-никак воскресенье – выходной день, убеждала она себя, завязывая свои волосы в хвостик перед зеркалом. У него было полное право поспать подольше. А даже если бы он уже встал, с какой это стати ему сразу нужно писать ей сообщения? Момо помотала головой, отгоняя мысли. Из-за этого пара тоненьких прядок выскользнула из хвоста, но девушка решила оставить все как есть и принялась чистить зубы.
«Воскресенье», – снова вспомнила Момо. Винтики в её голове наконец встали в нужное положение, и в тот же момент её губы расцвели в неуклюжей улыбке вокруг зубной щетки. Настало время для расплаты Кёки – она должна была Момо новые носки. Девушка решила воспользоваться возможностью в полной мере и обзавестись теми носочками с пандами, на которые она уже давненько заглядывалась. «Надеюсь, они и правда такие пушистые и мягкие, какими выглядят».
Быстрый душ сотворил чудо с настроением девушки, и в комнату она вернулась вприпрыжку. Жаль, что Кёка была совой: она упускала такой вид! Морозный ветерок дул из окна, а Момо так и светилась энергией и продуктивностью – результатами того, что она всегда была ранней пташкой.
Однако, не оценив все прикрасы раннего утра, Кёка издала приглушённый подушкой недовольный звук и, погружаясь всё глубже и глубже в свой матрас, отвернулась от солнечных лучей, проникающих в комнату через окно. Момо подавила желание громко вздохнуть и мягко потеребила плечо своей подруги – уже к полудню в торговом центре будут толпы людей, и девушка хотела успеть как можно больше. Но Кёку, кажется, вовсе не волновали практические соображения: она поёрзала, но просыпаться и не собиралась.
Наученная горьким опытом, Момо знала: единственным, что могло разбудить Кёку, было безжалостное предательство. Она понимала, что своими действиями нарушит их Соглашение о дружбе (если быть точнее, статью 38), но ведь всё это было оправдано: она поступала так из отчаяния – отчаянного желания не попасть в толкучку в торговом центре, разумеется. И, с ка-апельку довольным видом, Момо откинула одеяло Кёки и развязала войну, принявшись щекотать подругу.
Кёка дёрнулась, будто от удара молнии, и начала пинаться. Момо увернулась как раз вовремя, чтобы спасти от удара своё лицо, но при этом пришлось пожертвовать плечом.
Соседка смерила её яростным взглядом, в котором читалось желание стрелять лазерами из глаз. Слава богу, решила Момо, что у Кёки на самом деле не было такой способности, иначе ей бы сейчас не поздоровилось.
«Какого блин хрена?» – каждое слово Кёка проговорила с усердием, каким мало кто мог похвастаться.
«Отчаянные времена требуют отчаянных мер», – пожала плечами Момо. Кёка вопросительно уставилась на нее. «Шопинг, помнишь?»
Спустя десять секунд попыток вызова демонических сил и расстрела Момо взглядом, Кёка наконец заявила: «Ну ты и заноза в заднице», после чего неохотно встала.
Момо 17 – Кёка 14.

***

Шото не был большим поклонником тренда «Накупим подарков, чтобы у нас появилось рождественское настроение». Он был твердо уверен, что не было подарка лучше, чем слова, сказанные от самого сердца, и время, проведённое вместе с дорогими людьми.
Возможно, именно поэтому его сестра изумленно вздохнула, увидев, что он сейчас гуглил. «Ты что, правда идёшь за покупками?»
Шото даже не оторвал взгляда от экрана ноутбука – он и так с легкостью мог представить озадаченное и слегка обеспокоенное выражение лица Фуюми-нээ. «Да. Мидория попросил помочь», – быстро добавил он, прежде чем его сестра решит проверить у него температуру.
Затянувшееся молчание Фуюми-нээ все же заставило его оторваться от экрана, однако, увидев, что сестра молится (вот уж неизвестно, на самом деле или притворяется), он решил оставить происходящее без комментариев. Вместо него заговорила Фуюми-нээ: «Передай Мидории-куну мою благодарность за то, что он смог вытащить тебя из дома и заразить рождественским настроением!»
Шото закатил глаза, услышав радостный тон сестры. Не то, чтобы это ему не нравилось... скорее, казалось, будто она слишком преувеличивает его привычки. Он не был таким уж одиночкой – просто терпеть не мог притворяться, что ему нравится традиция, которую он считал глупой и надоедливой. Подарки надо дарить не потому, что наступает повод, а чтобы выразить свою привязанность – чувство, которым он явно не славился.
Фуюми-нээ придвинула рядом стул, села на него и повернула голову так, что её щека расположилась на тыльной стороне кисти. Шото ожидал, что сейчас начнутся разглагольствования на тему Рождества, например, как он должен купить что-нибудь пушистое или там красный шарф в тему к варежкам. Но она лишь спокойно спросила: «Неужели нет никого, кому ты бы сам хотел купить подарок?»
При любых других обстоятельствах, его ответом было бы резкое «Нет» без шанса на возражения. Однако сейчас в голове Шото проскользнула мысль, что Яойорозу любит Рождество, и он промямлил в ответ что-то невнятное. Он знал её от силы неделю, не мог же он просто взять и купить ей подарок. Хотя милые носки с пандой, на которые Шото наткнулся в интернете, казалось, были как раз в её вкусе.
Сестра усмехнулась и потрепала его по спине прежде, чем соскочила со стула. «Ну что ж, развлекайтесь!»

***

Шото (10:34): Я действительно не люблю походы по магазинам
Момо (10:46): Ты только сейчас вспомнил об этом?
Шото (10:48): Да, и я сожалею о сделанном выборе. Нужно было предложить Мидории накормить его обедом или типа того
Момо (10:49): Да ладно, неужели всё так плохо?
Момо (10:51): К тому же, торговый центр очень мило украсили. Лучше, чем в прошлом году
Шото (10:51): Ты тоже отправилась за покупками?
Момо (10:52): Да. Кёка всё ещё должна мне носки, помнишь?
Шото (10:52): Точно. Ну что ж, удачи!
Момо (10:53): И тебе. Пиши, если понадобится помощь
Шото (10:53): Напишу. Спасибо

Полдень воскресенья

До Рождества оставалось совсем немного, так что все магазины, кажется, дружно решили поучаствовать в конкурсе «Кто впихнет больше украшений в отдел площадью 20 квадратных метров и составит плейлист из самых замусоленных песен». Кроме того, они все решили нацепить что-то, отдающее атмосферой Рождества, почти на каждую вещь, как выяснил Шото, битый час пытаясь найти шарф для Урараки без оленей или Санты. Миссия казалась невыполнимой.
В нескольких шагах от него, кажется, Мидория проходил через очередной экзистенциальный кризис, и Иида явно не очень хорошо с этим справлялся. «Я думал, что ты уже выбрал браслет для Урараки-кун», – натянутые жесты Ииды выдавали, что он уже не может бороться с безнадежностью влюблённости его друга.
«Но это всего лишь браслет! Я хочу подарить ей что-то практичное, например, одежду... но это слишком личное... может, тогда стоит купить шарф или перчатки... но тут только варежки, а она их не любит и никогда не носит – говорит, их не натянешь на мозолистые пальцы...»
«Тогда может носки?» – прервал его Шото, заметив измученное лицо Ииды, который, кажется, был готов взорваться на месте. «С носками не ошибёшься, да? Они пушистые - точно ей понравятся».
Шото не думал, что его необдуманные идеи правда как-то помогут, но лицо Мидории моментально засияло, а неловкость Ииды сменилась благодарностью. Он подбадривающе улыбнулся Шото, когда Мидория направился в сторону носков.
«Тебе, наверное, тоже стоит купить что-нибудь для Яойорозу-кун», – как бы невзначай заметил его друг, но Шото буквально примерз к месту, как только прозвучало её имя.
«Зачем?» – натянуто спросил он.
«Ну, вы же увидитесь на рождественской вечеринке, и вы уже знакомы какое-то время, так что подарок кажется довольно очевидным вариантом, нет?»
На этот раз, логика Ииды дала сбой. «Не хочу показаться навязчивым», – сказал Шото. С тех пор, как Фуюми-нээ упомянула подарок, эта идея не переставала напоминать ему о себе, плавая где-то на задворках его сознания. «А ты?» – спросил он. «Тебе, наверное, стоит взять что-нибудь для Хатсуме».
«Хатсуме-кун?» – Иида пытался скрыть взволнованность за спокойным тоном, но резкие жесты его выдавали.
Мидория, который, кажется, до этого не обращал на них особого внимания, вдруг отозвался: «Она всегда помогает засекать время, когда ты тренируешься, и даже придумала для тебя удобные кроссовки. Она заслуживает небольшую награду, разве нет?» Его лица не было видно из-за пары носков, которую он рассматривал, но Шото был уверен, что Мидория улыбается своей невинной, но знающей улыбкой.

Иида открыл рот, чтобы что-то сказать – и, наверное, он что-то сказал, но Шото перестал обращать внимание на их разговор. Он писал очередное сообщение Яойорозу, советуясь, какой шарф лучше подобрать. Его взгляд ненароком метнулся к соседней полке, и тут он кое-что заметил.
Неожиданно, но совершенно безошибочно, мелькая между полок, прям перед глазами Шото возник угловатый, тёмный конский хвост. Не может быть... но он выглядит совсем как на фотографиях...
Он неуверенно шагнул навстречу девушке. Чем ближе он подходил, тем больше убеждался в своей правоте – её поза, мягкий голос, отвечавший что-то её подруге, сама подруга, на ушах которой висели серьги в виде наушников.
Шото ускорил шаг, и, подойдя ближе, осмелился выдохнуть: «Яойорозу?»

***

«Яойорозу?»
Голос моментально выбил Момо из слаженного процесса подбора носков – мучительно долгого, по мнению Кёки, но она сама напросилась, испортив целую коллекцию Момо. Девушка развернулась на каблуках под оглушающий стук сердца. Она знала этот голос, хоть он и был слегка искажен во время телефонного разговора, но этот тембр невозможно было перепутать. А красно-белые волосы вообще не оставили ни единого повода для сомнения.
«Тодороки-сан?»
Почему он был тут? Это правда он? Но как... господи, он был даже симпатичнее, чем на тех фотографиях... так, это сейчас не главное – Момо напомнила себе. Не зная, что сказать, она попыталась перебрать в голове все вопросы и реакции, и лишь одна оказалась достаточно связной: у судьбы замечательное чувство юмора.
«Неожиданная встреча с чудо мальчиком», – заявила Кёка таким тоном, будто это было название плохой мыльной оперы. Она стояла совсем близко, но её голос сейчас казался каким-то далёким.
По крайней мере, её слова дали Момо достаточно времени, чтобы разглядеть Тодороки. Его плечи были широкими, а свитер довольно плотно прилетал к телу. Очертания мускул были сглажены, однако их наличие не осталось незамеченным. Чёлка легкими прядями падала на переносицу, и можно было разглядеть глаза разного цвета, такие завораживающие, что Момо начала в них теряться.
Она смогла перевести взгляд только тогда, когда два других парня подошли к ним – один в очках, второй с веснушками и зелёными волосами.
«Да ладно, это Яойорозу-сан?» – спросил веснушчатый парень – наверное, Мидория, решила Момо. В его руках был маленький пакет – очевидно, там находился подарок для Урараки.
Момо кивнула. «А вы, должно быть, Мидория-сан и Иида-сан», – она вежливо поклонилась. «Приятно с вами познакомиться». Прекрасно, она вела себя совершенно нормально перед незнакомцами, о которых только слышала по историям Тодороки, но перед самим парнем с неправильным номером, с которым так много общалась на этой неделе, – нет. Замечательное начало знакомства, горько подумала она.
Момо даже не успела подумать над темой для разговора или какой-нибудь шуткой, как Кёка заявила: «Что ж, встреча, конечно, просто улёт, но кое-кому ещё нужно покупать шмотки, так что мы, пожалуй, пойдём, а вы двое развлекайтесь тут». Она подхватила друзей Тодороки и умчалась в неизвестном направлении, оставляя смущённую Момо позади.
Всё произошло так быстро. Момо всё ещё смотрела во след уходящей Кёке, когда Тодороки взял инициативу в свои руки и прервал неловкое молчание: «Ну как, пополнила запасы носков?»
«Я как раз собира...», - Момо осеклась на полуслове. – «Кёка ушла не заплатив! Поверить не могу!» - осознала она, хмуря брови.
Она не ожидала, что этот любопытный факт вызовет усмешку Шото. Но она прозвучала вовсе не как издёвка – скорее, искренне и тепло – и помогла растопить взволнованность Момо, превращая её во что-то похожее на приятное ощущение встречи со старым другом.
«А я тоже как раз выбирал подарок для Урараки», – сказал Шото, сообщнически взглянув на неё. – «Поможешь с этим? После того, как закончишь с носками, разумеется».
«Конечно, с радостью», – искренне улыбнулась Момо.

***

Полчаса спустя розовый шарф был аккуратно сложен в подарочный пакет, который сейчас находился в руках Шото, следовавшего в книжный магазин за Яойорозу. Экран его телефона засветился от нового сообщения от Джиро: встреча действительно случайна. На этот раз он ей поверил.
«Прости, что притащила тебя сюда», – извиняясь, улыбнулась Момо.
«Случайный факт?» – Шото был спокоен. Все было совсем как в их телефонной переписке, и теперь он точно знал, что уже не сможет читать её сообщения, не представляя её голос, целительно складывающий слова одно за другим в самой прекрасной симфонии, которую он только слышал.
Робость Момо уступила место искренней улыбке. «Хорошо, тогда расскажу тебе, почему мы здесь», – сказала она, проплывая между книжными полками с такой уверенностью, что Шото задумался, как часто она бывает в этом магазине. «А, вот она!» – девушка указала на отдел английской литературы. «Наш учитель упомянул Великого Гэтсби, и мне захотелось прочитать».
Рассказывая, Яойорозу проводила указательным пальцем по названиям, наполовину погрузившись в свою задачу, позволяя словам литься самим. Шото начал проверять соседнюю полку, и когда его взгляд остановился на нужном корешке, он удивился, какой тонкой оказалась книга. «Кажется, нашёл».
Взгляд Яойорозу тут же оживился. «Спасибо!» – Момо взяла книгу в руки, просматривая страницы. «Уже давно хотела прочитать, но из-за экзаменов совсем не было времени». Сейчас она, кажется, была самой собой, рассказывая о чём-то, что находилось в её зоне комфорта. Шото вздохнул с облегчением. Меньше всего ему хотелось, чтобы она чувствовала себя напряжённо в его компании.
Он подождал, пока Момо пролистает книгу, наблюдая за тем, как она закусила нижнюю губу, чтобы не дать улыбке расплыться во все тридцать два зуба. Ей нужно было любоваться с близкого расстояния: хвост визуально открывал лицо, побуждая Шото рассматривать её мягкие черты. Высокие скулы подчеркивали сияющие ониксы глаз. Обычно этот цвет казался скучным, но её глаза были такими загадочными, будто скрывали в себе все тайны мироздания.
Но больше всего его впечатлило то, как Яойорозу держала себя – с элегантностью, которую Шото не видел ни у кого, кроме его матери. Идеальная грамматика и пунктуация её сообщений вдруг стали чем-то логичным, само собой разумеющимся, и Шото снова позволил себе улыбнуться. Увидев её страсть к книгам, он подумал, что Момо действительно была дурашкой – в самом лучшем смысле этого слова.
Шото показалось неприличным так долго смотреть на неё, несмотря на то, как сложно ему было оторвать свой взгляд от её очаровательного лица. Чтобы отвлечь себя от желания проанализировать каждую её черту, он решил осмотреться в магазине, и его взгляд упал на рекламный стенд. Из всех книг, что были там выставлены, его внимание привлекла одна особенная.
«Имя розы?» – спросила Яойорозу. Он и не заметил, как девушка проследовала за ним, но она была явно удивлена тем, что он помнил про книгу.
«Ага. С тех пор, как ты её упомянула, мне всё хотелось прочитать». Он открыл страницу с описанием сюжета. «Преступление, хах? Ты была права, действительно какой-то триллер», – он нахмурил брови. «Разве Умберто Эко не был критиком?»
Яойорозу улыбнулась, показывая ему книгу с очерками того же автора. «Да, был, но его друзьям надоело, как он постоянно придирался к другим романам, так что они поспорили, что он не сможет написать «идеальную» книгу. В итоге он написал «Имя розы».
«Как амбициозно», – заметил Шото, взвешивая книгу в руках. «Думаю, скоро я узнаю, выиграл ли он тот спор», – промолвил он.
«Ты хочешь её прочитать», – моргнула Момо, немного опешив от его решения.
«Да», – он не понимал, почему она так удивилась – она же посмотрела Запутанную историю по его рекомендации, и даже поняла смысл. Если он сможет узнать чуть больше о ней самой, прочитав «Имя розы», то перспектива засыпать позже обычного не казалась чем-то негативным. Шото подозревал, что Яойорозу была такой же многогранной, как её любимая книга – по её же словам.
Его догадка подтвердилась, когда легкий румянец окрасил её щеки в розовый цвет, и она пробормотала: «Спасибо». Шото действительно не мог понять некоторые её черты, и это делало Яойорозу ещё более притягательной.

Воскресенье, после полудня

«Вот как-то так всё и произошло», – вздохнула Кёка, устраиваясь поудобнее за столом напротив своей неожиданной компании, и принялась за хрустящие наггетсы. Мидория и Иида всё ещё не отошли от ситуации и от того, насколько спокойной была сейчас Кёка, но она не собиралась позволить их недоверию встать на пути её счастья, материализовавшегося в виде меню KFC.
«Не могу поверить, что это не ты подстроила их встречу», - признался Мидория.
Кёка приподняла указательный палец вверх: «Вообще-то, носки Яойорозу испортила я, так что не надо преуменьшать мои заслуги».
Мидория скромно улыбнулся, а Иида поправил очки на переносице. «Раз они всё ещё не позвонили нам, думаю, у них всё хорошо».
«Вы двое переживаете больше, чем бабули за некормленых внуков», – Кёка закатила глаза. «Ну чего такого может случиться? Ей нравится его дурашливость, а он был настолько очарован её тирадами, что первым раскрыл своё имя».
«Пожалуй, ты права», – наконец согласился Мидория и взял кусок пиццы.
«Кто бы сомневался. Теперь нам остается только закинуть ноги на стол и запастись попкорном. У меня есть парочка идей для рождественской вечеринки», – пропела Кёка, игнорируя взволнованные переглядки парней.
Она просто была рада, что Момо наконец выбралась из своей клетки.

***

«Хочешь перекусить?» – спросил Тодороки, когда они выходили из магазина одежды с новыми пакетами в руках. Раз их друзья испарились в неизвестном направлении, Момо предложила вместе поискать подарки для них – это практично, убеждала она себя, но в то же время ей хотелось провести побольше времени вместе с Тодороки.
Решение оказалось правильным, ведь она узнала много нового про Мидорию и его невероятное увлечение волейболистами, а также про Ииду и его сверх организованность. Кёка часто обвиняла Момо в схожей мании упорядочения, но Тодороки убедил её, что до одержимости ей было ещё далеко. Он мог успокоить её так легко и просто. После всего часа знакомства Момо казалось, что они знают друг друга целую вечность. Так что девушка перестала переживать из-за того, какое впечатление на него производила, и позволила себе наслаждаться моментом.
«Да, пожалуй», – согласилась Момо, следуя за парнем в сторону ресторанного дворика.
«Хорошо, потому что я очень голоден», – признался Тодороки, и Момо хихикнула. Он страдальчески посмотрел на неё и промолвил в свою защиту: «Шоппинг, между прочим, выматывает хуже, чем тренировки по волейболу».
«Не буду возражать», – сказала Момо, но не смогла спрятать улыбки, а он и не пытался её стереть.
Уже до полудня в торговом центре было довольно много покупателей. Сейчас же людей стало столько, что яблоку было негде упасть. Люди скользили мимо в каком-то машинном ритме, и Момо вдруг осознала, что толпа людей уносит её в сторону эскалаторов. Она с трудом могла расслышать звуки Jingle Bells, заглушаемые шумом болтовни и быстрых шагов, и вскоре поняла, что Тодороки нигде не видно.
Вдруг тёплая рука схватила её, и она увидела разноцветные глаза парня. «Иначе мы совсем потеряемся», – объяснил Тодороки. И хотя его логика была верной, Момо было сложно успокоить громкие барабаны где-то в области сердца.
Он крепко держал её за запястье, кончики пальцев передавали тепло и чувство защищённости, и Момо постепенно привыкла к тому, как хорошо их руки подходили друг другу. Когда Шото замедлил шаг, чтобы она не отставала, Момо пришлось бороться со своим краснеющим лицом, убеждая себя, что это вовсе не было жестом особой привязанности.
При этом, когда они наконец дошли до ресторанного дворика, Момо помедлила и отпустила его руку только когда возникла необходимость – чтобы взять поднос. Момо не могла объяснить свою досаду, когда она села напротив Тодороки, и почувствовала, как её ладонь обволакивает холодный воздух.
Тодороки заговорил со ртом, полным мяса: «Нам и правда везёт на самые невероятные события, да?»
Момо усмехнулась: «Ага. Сначала неправильный номер, а теперь встреча в торговом центре – каковы шансы? И чего нам ждать дальше?»
Тодороки лишь покачал головой от комичности ситуации. Их отношения и правда были серией каких-то не предугадываемых событий, но, пожалуй, именно элемент неожиданности делал их такими захватывающими. Его сообщения держали Момо в постоянном напряжении, будто результат химического опыта – она знала, что рано или поздно получит его, но в какой форме...
«Может, так даже лучше, чем если бы мы договорились о встрече». Момо была полностью согласна, ведь у обоих появились бы какие-то свои ожидания, спланируй они всё заранее. После непродолжительной паузы, Тодороки наконец задал вопрос, который, кажется, вертелся в его голове уже какое-то время. «Помнишь, ты сказала, что не уверена, хочешь ли встретиться лично?»
Момо напряжённо кивнула. «Тебе не стоило переживать», – искренне сказал Тодороки, и она поняла, что ком в её горле рассосался быстрее, чем появился. «Ты... ты ещё лучше, чем я только мог представить».
Кажется, вся кровь в теле Момо сейчас прилила к её лицу, и она успела промолвить лишь «И ты тоже, Тодороки-сан», прежде чем зазвонил телефон.
Приняв звонок, Момо тут же услышала резкий голос Кёки: «Прости, что прерываю вашу свиданку, Яомомо, но если ты хочешь ещё когда-нибудь увидеться со своим чудо мальчиком, нам лучше ехать домой, иначе Аизава-сенсей посадит нас под домашний арест».
Момо застыла от страха: «Который час?»
«Час стремительной пробежки до метро», – заявила Кёка, бросая трубку.
Момо посмотрела на Тодороки с извинением во взгляде, но он, кажется, и так расслышал большую часть сказанного Кёкой. «Я отлично провела время», – сказала она, поднимаясь из-за стола и делая поклон.
«Я тоже», – он повторил жест. Момо была уже на полпути к выходу из ресторанного дворика, когда Тодороки вдруг крикнул: «Яойорозу!». Она обернулась на его голос, вопросительно приподнимая брови. «Напиши, когда будешь дома».
На её лице появилась широкая улыбка. «Обязательно», – ответила она и направилась в сторону выхода.

***

Изуку (17:48): Тодороки, ты где?
Шото (17:52): Расплачиваюсь за пару носков в Бершке
Изуку (17:52): Кажется, ты неплохо провёл время
Изуку (17:52): Мы с Иидой будем там через 5 минут

***

Момо (18:46): Мы дома, все хорошо
Момо (18:46): И нас даже не отчитали за опоздание. Каким-то образом мы успели на метро и вернулись домой до семи вечера
Шото (18:58): Отлично
Шото (18:59): Прошу прощения, что отвечаю не сразу, просто я начал читать «Имя розы»
Шото (18:59): Начало довольно насыщенное
Момо (18:59): О, ты уже начал! Надеюсь, тебе понравится
Момо (19:00): И да, верно, но это ещё цветочки по сравнению с тем, что будет дальше. Но я не буду портить впечатление спойлерами
Момо (19:17): Приятного чтения!
Момо (19:17): Я сегодня отлично повеселилась, Тодороки-сан

Шото (20:34): Я тоже, Яойорозу
________________________________
Приветик!!! Простите за то что так долго отсутствовала😳
Честно скажу, мне было как то лень писать, но я решилась возобновить😂🔥