красные руки

Всё обошлось. Я лихорадочно рылась в интернете, пытаясь выяснить: можно ли найти человека по одному волосу? Оказалось - можно. Но только если он выпал вместе с луковицей. Моё шестое чувство нашёптывало: меня минует участь сгнить в тюрьме.

И всё же что-то внутри щёлкнуло. Я задумалась. Пожалуй, пора слезать с шеи матери.

Да, она наркоманка - что уж скрывать. Но, к моему удивлению, работает удалённо. Каким-то чудом ей хватает денег на оплату дома. И даже на буханку хлеба с кашей. Почти как стабильность.

Я же тем временем перебивалась подработками в круглосуточных магазинах. Ночи, очереди, дешёвый кофе - выживание, а не жизнь. Но сейчас всё иначе. Я закончила колледж. Пора идти работать по профессии.

Юриспруденция.
Иронично, не правда ли? Когда знаешь, сколько тонких нитей держат в руках власть и сколько гнили прячется за строгими костюмами. Политика, экономика - всё это звучит слишком серьёзно, почти недосягаемо. Но, как говорится, время - деньги. А деньги нужны.

***

Так прошёл месяц. Я устроилась на работу.
Стабильную, пусть и не блистающую перспективами. Получала среднюю зарплату и не жаловалась.

Иногда моё имя, а точнее кличка «Mr. Shhh» мелькала в новостных лентах. Говорили, мол, это затишье перед бурей. Кто-то считал, что убийства были не случайны, что жертвы были не просто так - будто они как-то насолили мне в прошлом. Теорий было море. Никто не знал точную правду.

Даже мама однажды заговорила об этом. Я по-настоящему удивилась - впервые за долгое время она сама начала разговор. Но я не стала его поддерживать. Внутри было слишком много пустоты, чтобы тратить слова зря.

В конце концов, я устроилась на работу и начала получать пусть и скромную, но стабильную зарплату. Денег едва хватало - но хватало. На съём однушки в небольшом районе возле центра, на еду и проезд.

В первую же зарплату я съехала.
Без сцен, без пафоса - просто собрала вещи и ушла. Мама удивилась. Но, к моему облегчению, вопросов не задала.

Я понимала: рано или поздно дойдёт весть, что её нашли с передозом - в ванной, на полу, в каком-нибудь безымянном мотеле.
Теперь за ней уж точно никто не будет следить.

Но внутри - тишина. Ни боли, ни тревоги, ни вины.
Будь что будет.

Настоящее время. 09.08.2021

Я - успешна.
У меня очередь из клиентов, блестящая репутация и почти безупречная статистика побед в суде.
Сказать, что я радуюсь? Не совсем. Каждое выигранное дело - подтверждение того, сколько гнили вокруг. Сколько лжи. Сколько людей, способных творить ужас, прячась за масками респектабельности.
Я вижу это каждый день.

***

Месяц назад.

Рассвет медленно расползался по небу, окрашивая серые дома тусклым золотом.
Было около четырёх утра. Я шла без цели, после того самого процесса - первого, в котором я потерпела поражение.
Пустота внутри глухо отзывалась с каждым шагом.
Воспоминания, как чернила, расползлись по сознанию: о прошлом, о том, что я сделала. О том, что расплата так и не пришла.
Но было и другое.
Я вспомнила то чувство - то самое, когда кровь в жилах пульсирует от силы, когда справедливость становится личной.
Я не видела себя в тот момент, но знала: в глазах зажёгся тот самый огонь.

Вдалеке появилась девушка.
Хрупкая, опрятная, словно только что сошла с обложки какого-то городского блога: ровные черты, аккуратная причёска, дорогая одежда.
Шатенка, карие глаза за стеклом очков - скорее модных, чем нужных. Телефон в руке. Голова опущена.
Странно видеть такую в парке в четыре утра. Но, впрочем, кто я такая, чтобы судить?

Я огляделась. В стороне - раскидистое дерево, за ним густые кусты.
Идеально.

Я подошла и нарочно задела её плечо.

- Ой, извините, пожалуйста, - сказала я как можно мягче.

- Ничего страшного! - прозвучал в ответ голос, чистый и хрупкий, как стекло.

Мгновение я колебалась. Но, честно? Мне было всё равно.
Я схватила её за локоть и резко потащила в кусты.

- Попробуешь кричать - умрёшь мучительно, - прошипела я ей на ухо.

- Что... что вы делаете? Вы хотите меня убить?

Я не ответила.
Палка - толстая, шершаво-грубая, как специально оставленная мне судьбой - лежала у самого корня дерева.
Я вдавила её в траву, сжала горло, прижала сильнее.
Она рвалась, хрипела, пыталась сбросить меня, но я была сильнее.
Когда дыхание стало прерывистым, и её сознание начало уходить, я подняла палку и со всей силы ударила по кисти.

Крик разорвал утреннюю тишину.
Я быстро оглянулась - никого. Только птицы, встревоженные звуком, вспорхнули с деревьев.
Она снова закричала:

- Отпустите меня! Вы сумасшедшая!

- Молчи, если хочешь быстрой смерти, - процедила я.

Она затихла. Я не собиралась долго с ней возиться.
Ещё один удар - по второй руке.
Потом - снова сжала горло, дожидаясь, когда потеряет сознание.

Убивать? Нет. Не в этот раз. Я даю шанс. Всегда даю.
Это почти... игра.

Я нашла поблизости тонкую, острую ветку. Подошла к ней и, не колеблясь, вогнала её в глаз.
Потом - во второй.

С языком было сложнее. Я не знала, как поступить. Пока она не пришла в себя, осмотрела её сумочку.
Как ни странно, внутри оказались ножницы.
Бинго.

- Чёрт... мои глаза... - простонала она, очнувшись. - Как больно...

- Обещания - для тех, кто верит, - ответила я. - А я, нет.

- Что у тебя делают ножницы в сумке? - спросила я, играя найденной вещицей в пальцах.
- Это не ваше дело! - всхлипнула она, захлёбываясь в боли и страхе.
- Не моё, так не моё, - хихикнула я, словно речь шла о конфете, которую забыла у подруги.

Я медленно наклонилась к ней, глядя, как кровь струится по щекам из ослеплённых глаз.
Она всё ещё дышала, всё ещё жила.
И внутри меня теплилось странное, тревожное чувство... не злобы.
Скорее - возбуждения.

Я разжала ей челюсть, несмотря на её попытки вырваться, и заставила рот раскрыться шире.
- Тише, тише. Сейчас будет немного... неудобно.

Ножницы были тупыми. Слишком тупыми для такой работы.
Но я не торопилась.
Медленно, с ледяным спокойствием, я начала разрезать. Хрящи поддавались с трудом, но крики придавали ритм.
Глухие, гортанные, беспомощные.

Она почти не дёргалась. То ли от ужаса, то ли от боли. Или от того, что тело начало отключаться, сдаваясь.
Когда всё было кончено, я вытерла лезвия о её пальто и осмотрелась.

Место я зачистила тщательно.
Никаких волос, никаких следов. Всё, что можно было - забрала с собой.
Ножницы выбросила уже дома, промыв их перед этим до блеска.

Это было третье.
Третье «убийство». Хотя, формально - она осталась жива. Как и предыдущие.
Но наивно полагать, что человек может жить после такого. Это существование - обугленный остаток жизни.

И да...
Мне понравилось.

***

Настоящее время. 09 августа 2021.

С того дня я увлеклась убийствами.
Не сразу. Постепенно.
Через пару недель после той девушки я встретила парня, голос которого всё ещё звенит у меня в ушах, если прислушаться. Он ловил попутку на трассе - безмятежный, в наушниках, с походным рюкзаком за плечами.
А я - добрая душа - остановилась.
Улыбнулась.
Подвезла.
А потом завезла в лес, далеко от глаз и ушей.

С ним я не торопилась. Я изучала его страх, пробовала на вкус его отчаяние.
Он знал, что умрёт. Я - что выживу.
Новости зашевелились - девушку, к слову, нашли на следующий день. Она выжила, говорят. Со сломанными ногами, хотя я их не ломала. Интересно... возможно, она уползала.

А вот парень... Его тело обнаружили только недавно. Два дня назад.
Всё стало ясно: убийца вернулся.
Мой "автограф" был на месте: два выколотых глаза и вырезанный язык.
И вот - понедельник. Работа. Я чаще тружусь дистанционно, но сегодня - один из тех редких "дней ногами". 8:00. Пора выходить.

Я открыла дверь - и остолбенела.

На пороге стоял он.
Высокий, чертовски уверенный в себе. Волнистые каштановые волосы лежали чуть небрежно, но идеально. Явно не случайность. Голубые глаза - не холодные, нет. Скорее - ледяные, с искрой живого ума.
Он был одет безупречно: строгий костюм, но не душный - ткань дышала, сидела на нём как влитая. В кармане - ручка и удостоверение. Профессионал. Но не робот.

Он слегка улыбнулся.

- Доброе утро, - сказал он бархатным, немного уставшим голосом. - Детектив Натаниэль Блэквуд. Вы - Авот Вэйл, верно?

Я кивнула, сдерживая невольный интерес. Он опасный.
Интересный.
Но опасный.

- Всё верно. Чем могу быть полезна, детектив?

- Боюсь, это я должен вас об этом спросить, - спокойно ответил он. - Пару дней назад было найдено тело. До этого - ещё одно, месяц назад. Возможно, вы слышали об этих делах?

- Конечно. Новости трубят об этом с утра до ночи. Правда, не понимаю, при чём тут я.

Он чуть кивнул, словно чего-то ждал. Затем заговорил, уже более прямо:

- Вас зафиксировала камера в парке. 11 июля. 4:23 утра.
Центр города. Прямо рядом с местом нападения.

Вот чёрт. Камеры. Я просмотрела.

- Значит, это действительно я. Прошёл уже месяц, я плохо помню то утро... Но, наверное, гуляла. Я часто хожу ночью - помогает упорядочить мысли.

- Понимаю. Работа юриста - непростая вещь. Мозг не всегда хочет выключаться, - сказал он с лёгкой усмешкой.
Пауза. Он всматривался в меня, будто считывал дыхание. - Я бы хотел задать несколько вопросов. Если вы не против, могу пройти внутрь? Допрос в офисе - дело утомительное.

- Вы странный детектив, - усмехнулась я, делая шаг назад и распахивая дверь. - Но, возможно, это к лучшему. Проходите.

Он прошёл внутрь, будто был здесь раньше. Не осматривался, не суетился.
Двигался, как охотник, уверенный в том, что дичь рядом, но не раненая.

Он сел на край кресла и достал блокнот, не открывая.
- Итак, мисс Вэйл... Расскажите, пожалуйста, что вас привело в тот парк в четыре утра.
Его голос был спокоен, но взгляд остался цепким, как у ястреба.

И в этот момент я поняла: он не просто подозревает. Он чувствует.

- Честно? Уже и не вспомню. - Я пожала плечами, прислонившись к косяку. - Обычно просто гуляю. Знаете, вечерняя медитация: я, фонари и город, которому плевать на твои проблемы.

- Допустим, - кивнул он, делая в блокноте пометку, хотя я видела, как его глаза не отрываются от моего лица. - Что-то ещё вспоминается?

- Ммм... Да. - Я потёрла висок, будто пытаясь вспомнить. - Кажется, в тот день я проиграла дело. Так что весь вечер была... слегка не в себе. Ушла в себя и дорогу обратно забыла.

- Значит, никаких криков, шумов, ничего подозрительного?

- Ни звука. Видимо, я была слишком увлечена собственной трагедией. - Я развела руками, изображая обречённость. - Судебная драма, всё такое.

Он вдруг усмехнулся. Легко, еле заметно, но не потому, что было смешно. Скорее, как будто он услышал нечто подтверждающее его догадку.

- Что? - спросила я с искренним интересом. - Я разве шутку рассказала?

- Нет, нет. Просто... кое-что вспомнил, - ответил он, глядя прямо в глаза. В этом взгляде не было ни капли легкости. Только холодный интерес.

- То есть, спрашивать, видела ли я что-нибудь, - вы заранее считаете пустой тратой времени?

- Рад, что мы на одной волне, - усмехнулся он.

- Вы такой догадливый. Осторожно - я могу влюбиться.
- Постарайтесь сдержаться. Хотя, боюсь, это будет сложно, - с лёгкой насмешкой произнёс он, оглядывая комнату. - Я хотел бы осмотреть ваше жильё. Вы не против?
- Только если пообещаете не рыться в ящике с нижним бельём, - с самым безобидным выражением лица произнесла я.
Он чуть наклонился вперёд, улыбаясь уголком губ:
- Это будет первое место, куда я загляну.

- Детектив, между прочим, я - юрист. Уверена, из этого можно состряпать дело о домогательстве.

- Тогда прошу, подавайте в суд. Наконец-то повод встретиться в зале, где вы не сможете прятаться за улыбками.

Он подмигнул. Я рассмеялась.
Боже, какой харизматичный ублюдок.

Обыск прошёл быстро. Он двигался уверенно, но без спешки - будто уже знал, что именно не найдёт. Ни тайников, ни улик. Разумеется. Всё, что я использую, я храню не здесь. И он это знал. Но всё равно искал.

Закончив, он вернулся в прихожую, поправил манжет и посмотрел на меня:

- Ну что, Авот Вэйл... Вы чисты как капля росы на лепестке сирени. Безупречно.

- Я бы и сама это сказала, но из ваших уст звучит гораздо приятнее.

- Правда? Мне уже начинает казаться, что вы будете по мне скучать.

- Возможно, я уже скучаю.

Он ухмыльнулся. Потом шагнул к двери, и уже на пороге, не оборачиваясь, произнёс:

- Но мы ещё встретимся. Не сомневайтесь.

Он потянулся к дверной ручке, и тут я заметила.
На его пальце - знакомый блеск металла. Он крутил ножницы. Те самые.
Проклятые, тупые ножницы.

Уголки его губ едва заметно дрогнули.
Он знал.

Сукин сын.