красные руки

Запись 2. 29.07.2020

Странно осознавать: всего за два дня - две жизни на моих руках.
Я не знаю, что на меня нашло... Или, наоборот, знаю слишком хорошо. Я не чувствовала к ним ни капли сочувствия. Только жгучее, выжженное желание, чтобы их не стало.

Их слёзы? Их стоны? Это было музыкой.

Я вырезала узоры на их телах точь-в-точь, как те, что оставила на мне подошва одного из них в тот день. Глубокие, болезненные, навсегда.
Теперь они, мои произведения. Мои ответы. Мои отпечатки на их грязной коже.

Ублюдки. Посмели тронуть меня? Посмели думать, что я - вещь?
Теперь, ешьте дерьмо.
Теперь вы, нищие перед своим создателем. А я, не прощаю.

***

Я лежала. Без звука, без движения. В таком состоянии легче исчезнуть, стать ничем. Я знала - мои стоны, мои крики только усладили бы их.
Если честно, я думала, что это конец.
По ощущениям прошло не меньше суток, но на самом деле - восемь часов. Всего восемь чертовых уроков. И никто, никто не заметил моего отсутствия.
Да, я не душа компании. У меня нет близких друзей, но знакомых - хоть на улицу высыпай. Ни один из них даже не подумал - где я? Ни один.

Когда дверь скрипнула, я напряглась.
На пороге стоял Сэм. Один. Без своего напарника.

- Мне кричать от радости, что ты пришёл без своей шавки? - выдохнула я, едко.

- Можешь поскулить. Это приятнее, - усмехнулся он.
- Садист.
- Психопатка.
Он подошёл, толкнул меня ногой. Я перевернулась на живот. Попыталась сесть - он прижал меня вниз.
- Знаешь, почему я один?
- Плевать.
- А зря, - он прошёл кругом, опустился на корточки. В его глазах играл хищный азарт. Я чувствовала себя загнанной лисой.

- Не люблю зрителей, - бросил он.
- По тебе не скажешь. Когда ты меня бил - казалось, тебе всё равно, кто смотрит, - хохотнула я.

- Нет, ты не поняла. Я не люблю, когда кто-то наблюдает, как я имею таких, как ты.
- Боишься, что кто-то увидит твой... недостаток?

Он занёс руку. Замер. Пальцами схватил мой подбородок, прижал. Мне пришлось разжать губы.
Он плюнул.
Привкус солёный, мерзкий, с какой-то гнилью. Я едва не вывернулась.
- Ты ведь восемь часов не ела? Я поделиться пришёл.
- Больной ублюдок. У тебя порно , учебник жизни?
- Люблю... практиковать.

А потом...
Потом время исчезло. Стёрлось.
Тело стало не моим - просто оболочка, над которой кто-то измывался.

Ощущения стерлись в кровь. Каждый миг тянулся, как вечность. Я кричала, рвалась, молила о помощи. Он продолжал. Как заведённый. Как зверь.

Он не знал жалости. Не знал меры.
Каждую секунду казалось, что я распадаюсь - разум, кости, дыхание.
Я не знала, что может быть так больно.

Он был одержим. Не мной. Своей властью. Своим извращённым триумфом.

И всё, что я могла - выжить. Просто остаться живой. Хоть как-нибудь.

Сколько прошло? Пятьдесят минут.
Он исчез. Точнее я так хотела думать. А я осталась. Разломанная. Молчаливая. И, к сожалению, ещё дышащая.

- А теперь слушай внимательно. - Он грубо схватил меня за волосы, притянув лицо к своему.
- Я ещё не закончил. На этот раз ты мне доставишь особое удовольствие. - с этими словами он жестом указал на своё возбуждение.

- Если попробуешь умничать... если хоть как-то меня не устроишь... - Он не договорил. Просто силой направил мою голову вниз, лишая меня даже иллюзии выбора.

Грязь, отвращение, унижение - всё смешалось в голове. Он был настойчив и жёсток. Я пыталась сопротивляться, но хватка только крепчала. Слёзы текли сами по себе, тело отказывалось подчиняться, пока он превращал меня в инструмент своего удовольствия.

И всё же, в какой-то миг внутри меня что-то щёлкнуло. Возникла безумная, отчаянная мысль: «Я и так уже в аду. Так почему бы не подлить масла?»

Я сделала то, что пришло в голову первым. Зубы. Он не сразу понял. Но когда сомкнулись челюсти - завыл, как раненое животное. Этот крик... он отозвался во мне как музыка. Я не смогла нанести серьёзного вреда, но паника в его глазах - была почти сладкой. Да если у меня ещё появиться такой шанс, я отсосу ему хоть 10 раз, лишь бы каждый раз откусывать его член.

Он отшатнулся, едва не упав, закричал, сжавшись от боли. Я не стала ждать. Рванула к двери, как была - израненная, измождённая, голая. Страх толкал меня вперёд. Я не чувствовала холода, не ощущала взглядов. Только кровь, текущую по ногам, и тупую боль в каждом шаге.

Нужно было жить. Уйти. Спастись.

Я добралась до медпункта. Медсестра, увидев моё состояние, не задавала лишних вопросов, просто дала одежду, немного привела в порядок. Наверняка позже вызовет полицию. Пусть. Всё, что мне было нужно - сбежать.

***

Когда я пришла домой, мама лежала на диване перед телевизором. Рядом валялась трава - на удивление, только трава, а не привычный порошок. Я не знала, что это значит. Попытка измениться? Или просто временная замена?

Я прошла мимо, почти ползком. Каждое движение отзывалось в теле пульсирующей болью. В груди, будто ножом. Наверное, сломано ребро. Тело покрыто синяками, царапинами. Что-то растянуто, что-то треснуло. Наверняка ребро сломано. Я чувствовала себя словно разбитая кукла, но внутри пылала ярость.

Я рухнула на кровать. Но голос внутри не умолкал. Он тянул меня - не знаю зачем - к зеркалу.

Посмотреть. Убедиться. Запомнить.

Мазохизм? Или первый шаг к мщению?

И я всё-таки посмотрела. Та часть, втора я, заставила меня.

Прошло девять лет с тех пор, как я в последний раз плакала. Не от боли. Не от обиды. Не от предательства, даже не от истеричного смеха. А вот теперь... я рыдала. Потому что в отражении я увидела не просто себя, а то, что даже не могла представить.

Лицо было чужим. Глаза - мёртвые. Тело - сломанное. На теле были гематомы, царапины. Кровь. Но внутри меня вилась та самая, другая Я. Та, что всегда жила в тени. Та, что никогда не отворачивалась от боли, а смотрела ей в глаза. Мазохистка. Она требовала:
«Смотри. Смотри до конца. Смотри, что он с тобой сделал.»

Я взяла маленькое зеркало, поставила его перед собой. Села. Раздвинула ноги.

И пожалела об этом в ту же секунду.

Красное... всё было покрыто пятнами неестественно багрового цвета. На правой стороне - разорванная ткань кожи, как будто кто-то вцепился в неё и тянул с силой. Она держалась на тонких, болезненно натянутых участках. Я не понимала, как это вообще возможно. Но казалось, стоит дёрнуть, и она оторвётся.

По бокам - кровь. И, как плевок в лицо, следы. Его.
То, что не смыть ни водой, ни временем.

Меня выворачивало от отвращения. От бессилия. От чувства, что даже это - не предел.

Я не могла оторваться. Не могла перестать смотреть, будто пыталась зафиксировать в памяти каждую деталь, как доказательство того, что всё это было наяву, а не в кошмаре. А потом пришёл вопрос, простой и безответный:
«Почему я?»

С этой мыслью я и провалилась в сон. Так и не избавившись от ощущения его рук на моём теле.