Глава 1. Лера
Лера не помнила, как очутилась в постели.
Прошлым вечером, во время ужина, ливень внезапно забарабанил по стеклам с такой силой, словно пытался выбить их и затопить комнату. Яковлевой и без дождя было тоскливо. Ужин с братом и его матерью прошел на удивление мирно, но ни семейного уюта, ни какого-либо тепла в нем не было. Да Лера уже и перестала ожидать, что такое чудо вообще реально. Так что когда раздался внезапный оглушительный раскат грома, девушка решительно поднялась, убрала за собой посуду и поднялась в спальню. Нужно, наконец, избавиться от этой тяжести на сердце. И единственным способом справиться с накопившимися чувствами было в кои-то веки поддаться настроению и с головой погрузиться в болезненные воспоминания.
Яковлева надеялась, что однажды они перестанут терзать и отпустят ее. Самые болезненные раны давно зажили, образовав на сердце грубоватые уродливые шрамы, но ей казалось, стоит их легонько задеть и они вновь вскроются и будет так же больно, как прежде. И несмотря на то, что Лера несколько лет посещала психолога, избавиться от последствий той страшной авиакатастрофы, в которой погибли ее родители, до конца так и не удалось.
Ее мечта стать издателем рухнула в один момент. Из-за сильнейшего стресса девушка едва не завалила все экзамены и с поступлением в университет мечты пришлось попрощаться. Лишь поддержка брата помогла не сломаться окончательно, немного прийти в себя и решить, что делать дальше. Оценки в аттестате были идеальными и баллов, полученных за экзамены, было достаточно, чтобы поступить в педагогический институт на воспитателя. Параллельно с учебой Лера работала няней и зарабатывала достаточно, чтобы самостоятельно себя обеспечивать и не сидеть на шее брата и его матери.
Теперь, почти пять лет спустя, Лера могла без дрожи в голосе говорить о случившемся и вспоминала родителей без слез. Правда все еще не притрагивалась к книгам.
Многим это казалось глупостью, но для нее книги были порталом в лучшее время в жизни. В беззаботное детство. Да, Лера старалась открываться миру понемногу, с каждым днем у нее получалось все больше и больше, но то, что когда-то дарило больше всего чувств и эмоций, все так же оставалось за бортом. Яковлеву это не устраивало. Она пыталась найти в себе силы и побороть глупые страхи, но пока выходило плохо.
Проходя мимо книжного шкафа, Лера замерла и с робкой надеждой уставилась на полку с книгами любимого Рудольфа де Шелли. Все, на что ее хватило после переезда к брату – расставить их в хронологическом порядке. Открыть и прочесть хоть слово Яковлева даже не пыталась. Все еще свежи были воспоминания о том, как Гоша успокаивал ее добрый час, после прошлой попытки. Связь между книгами любимого автора и ее прошлым была настолько крепка, что даже сейчас Лера боялась этой связи. И казалось, что тем самым предает саму себя.
Девушка глубоко вздохнула и поднесла ладонь к одному из корешков. Хватит быть трусихой! Давно пора взять себя в руки, собрать по частям и жить дальше. Его творчества ужасно не хватало. И девушка понимала, что не сможет всегда бежать от ужасной правды. Книги де Шелли были частью ее сердца. Лера любила их больше, чем Гарри Поттера, а перечитывала так часто, что могла бы многое пересказать едва ли не наизусть. Первую книгу она прочла в виде рукописи прямо со стола отца и с тех самых пор не пропускала ни одной его работы. Девушка про себя звала его просто Рудольфом, считала своим другом и верила в то, что однажды они встретятся. Тогда Лера поделится тем, как сильно он повлиял на ее жизнь! Она была уверена в том, что де Шелли наполовину немец и даже учила язык, чтобы его впечатлить! А теперь боялась этой встречи, как огня, даже если это было невозможно. В последние годы она и книги-то покупать боялась.
“Ничего не случится, если я попробую. Просто достану, посмотрю на обложку, ничего больше,” – Яковлева напряженно сглотнула, но решительно взяла книгу с полки. Словно сорвала пластырь с больного пореза. Привычная текстура, гладкие буквы… Отец всегда доводил творения своих подопечных до идеала. Каждая мелочь была продумана и совершенна. Папа любил то, что делал и привил любовь к своей работе и дочери. С самого детства Лера проводила все свое время в издательстве, и с тех пор, как научилась понимать что к чему, мечтала пойти по стопам любимого папочки. Тоже хотела стать издателем, помогать папе с выпуском потрясающе красивых книг и дарить авторам любовь верных и преданных читателей. А теперь даже в издательство не заходила. Им вот уже несколько лет руководит ее любимый крестный, Андрей Романов, лучший друг отца. Когда-то они были деловыми партнерами, а теперь дядя Андрей пытался справиться со всем самостоятельно.
Девушка посмотрела на книгу в руках и испуганно сжалась. С обложки смотрели яркие зеленые глаза Юрия Левицкого, одного из главных персонажей истории. Лера покачала головой и бережно убрала книгу на полку.
“Когда-нибудь я попробую снова. Не буду трусить и прочитаю.” — выдохнула она и повернулась к книжному шкафу спиной. Решительно подошла к кровати, стянула с нее плед, взяла подушку и устроила на широком подоконнике уютное гнездышко. Дождь, казалось, только разыгрался, а ветер лишь усиливал эффект настоящей бури. Лере казалось, что примерно такая же буря воцарилась в тот момент и на ее душе.
— Лера, ну что ты все как маленькая к окну липнешь? — раздался резкий возглас Евгении Александровны. — Слазь с подоконника и задерни штору сейчас же! Что, хочешь несчастья на свою голову навлечь?!
Гошина мамочка обладала не самым приятным характером и имела дурацкую привычку заходить без приглашения. Сколько бы Лера не спорила, все бестолку. Евгения Александровна попросту игнорировала все резонные замечания. Яковлева, конечно, смирилась, однако жизнь в доме брата легче не стала. Находиться рядом с этой женщиной было невыносимо! Она постоянно находила повод напомнить о том, что папа бросил ее с маленьким Гошей из-за своей первой любви и, впоследствии родившейся Лерочки, выставляя все так, будто сама Лера и была виновницей случившегося.
Она пыталась понять Евгению Александровну, но получалось с трудом. Да, воспитывать ребенка в одиночку нелегко, но папа ведь поступил по совести. Жизнь с Евгенией была для него не сахарной, но он был с ней честен, не держал обид на бывшую жену, старался помогать, чем мог, никогда не отказывался проводить время с сыном. Да и мало того, что отдал им этот огромный дом, так еще и переписал на Евгению свадебный салон, который когда-то принадлежал им обоим. Лере казались несправедливыми эти упреки, но убедить Яковлеву-старшую в своей правоте было невозможно. Однажды она накричала на Леру за то, что та наивно осмелилась назвать ее “тетей Женей” и после этого девушка долго побаивалась обращаться к ней по имени. Однако между братом и сестрой прижилось «милое» прозвище, которое Гоша обронил в далеком детстве, когда остался на выходные у отца.
— Моя мама – самый настоящий монстр! — воскликнул тогда он и Лера захихикала, прикрыв рот ладошкой. Евгению Александровну она с самого детства побаивалась и действительно считала, что грузная женщина немного похожа на героиню из мультика “Дом-монстр”. Высказывание брата ее тогда рассмешило, но “мама-монстр” прочно вошла в обиход. Это прозвище подходило как нельзя кстати – женщиной Евгения Александровна была очень уж шумной, и «крушила» все, что казалось ей неправильным.
Конечно, Лера могла бы съехать как только стало немного легче. В наследство от родителей ей остались приличная сумма денег и квартира в центре города, но Яковлева не могла представить себе, как каждый день будет просыпаться там совсем одна. В доме, где когда-то царило счастье, смех и уют сейчас было пусто и ужасно одиноко. Здесь же был брат. Пусть он не всегда был рад ее присутствию, но все же был единственным родным для Леры человеком.
— Ну что ты несешь, ма? — закатил глаза Гоша, входя в спальню сестры следом и подмигнув ей. Яковлева лишь глаза закатила. Не комната, а проходной двор! Брат привычно уселся на кровати, прямо на постельном белье, и достал из кармана старенький, потрепанный временем телефон. Сегодня он планировал пойти в клуб, как делал каждую субботу. — Какие еще несчастья? Пусть смотрит, тебе что, жалко?
Вот она и смотрела почти всю ночь напролет, пока не уснула прямо на подоконнике. Разглядывала, как резкие всполохи света пронзают темное, низко нависшее над землей небо и украшают его причудливыми пурпурными линиями. Считала удары сердца до следующего оглушающего раската грома и с каждой секундой лишь больше утопала в жалости к себе.
Девушка все еще была не готова проститься со своей мечтой. Слишком долго шла к ней, слишком много сил вложила. И шанс все еще был – всего лишь необходимо найти нужную сумму, чтобы хватило на все годы обучения и жизнь в Москве. У нее были сбережения – когда Лере исполнилось восемнадцать и она смогла распоряжаться своим наследством, девушка скрепя сердцем начала сдавать квартиру. Деньги, которые приходили каждый месяц от квартирантов она не тратила, а откладывала на отдельный счет и за несколько лет там накопилась приличная сумма. Правда пару лет назад девушка совершила глупейшую ошибку из всех, что когда-либо совершала. Деньги, что остались от родителей, Лера наивно решила вложить в доброе дело – помочь Гошиной матушке с разваливающимся бизнесом. Так или иначе, на все годы обучения не хватило бы, а надежда хоть как–то наладить с ней отношения была столь сильна, что в очередной раз, когда та жаловалась на проблемы, Лера сама, по доброй воле, предложила такой вариант. Наивно до безобразия и сейчас она отлично понимала это, но прошлое было не изменить. Отношения с мамой-монстром теплее не стали, но с тех пор Евгения Александровна стала гораздо реже помыкать ею, словно Золушкой.
Но вот уже полтора месяца девушка пыталась найти подходящую работу с достойной зарплатой и не находила ничего стоящего. Няней на час, или воспитателем в детском саду быть не хотелось – там много не заработаешь. А денег на учебу нужно было немало и с такими вариантами пришлось бы либо почку продать, либо работать лет этак сто, не меньше. Потому сейчас Лера искала вакансию няни на постоянной основе. В родном Питере было много богатый семей с детьми, и она уже не раз ходила на собеседования. Безуспешно. Либо работа была слишком далеко от дома, а проживание было не предусмотрено, либо обязанностей была гигантская куча, не соответствующая зарплате, либо родители малыша хотели для ребенка няню постарше и не доверяли молодой, пусть и опытной девчонке.
Гоша и ее лучшие подружки Вера и Ульяна, изредка присылали подходящие по их мнению варианты. Конечно, Лера была им ужасно благодарна, но даже с их помощью не могла найти ничего, что удовлетворяло бы все ее желания.
Потому девушка и решилась хотя бы на один вечер опуститься до жалости к себе и снова поддаться слабости. Погрузиться в воспоминания, что одинаково ранили и исцеляли. Ей вспомнилось беззаботное детство и летняя гроза с теплым дождем и ласковым урчанием грома. Вспомнилось то, как они с папой прыгали по лужам, пытаясь поскорее добраться до дома в непогоду. В ее руках был объемный букет цветов для мамы, который нещадно вымок, а в его – ранец с принцессами и гигантских размеров пакет с продуктами. Лера помнила его смех и то, как он весело присоединился к прыжкам, чем смешил до икоты. Папа вообще был веселым, однако в тот момент мелькнувшая необычная искорка в карих глазах особенно ярко въелась в память. У нее такой искорки не было. Да и у Гоши – тоже. Наверное, они были только у особенных людей.
Гроза же этой сентябрьской ночи действительно была скорее пугающей, чем ласковой. Вспышки молний с каждой минутой становились только ярче, а гром гремел лишь сильнее, превращаясь в настоящую бурю, однако этого девушка уже не застала, провалившись в сон под бешеный ритм дождя. И вот теперь проснулась в кровати, заботливо укрытая одеялом. Видимо, Гоша ближе к утру зашел к ней, проверить, спит ли сестричка, и перенес на кровать. Заботливый старший братик. Иногда Лера даже сама себе завидовала, ведь ни у кого не было такого вот Гоши. И ничего, что они родные только по отцу. Гошка был лучшим братом, какого только можно было представить.
Девушка взяла с прикроватной тумбочки телефон и проверила уведомления. Пара откликов на резюме, несколько новых вакансий. Около десятка сообщений в общем чате и голосовое сообщение от брата, с просьбой не будить его как можно дольше. В вакансиях не попалось ничего особенно интересного, а вот сообщения от девчонок заставили Яковлеву улыбнуться. Те прислали забавные мемы на разные темы и сами же над ними смеялись. Однако ей все еще было не до смеха, и девушка написала в общий чат:
«Девочки, а у меня одной такое ощущение, что теперь, когда учеба закончилась и в начале сентября абсолютно нечего делать, я словно повисла над пропастью и не знаю, как двигаться дальше?»
Их общение началось внезапно, как первый снег в октябре. Лера даже не была уверена как так вышло, но Верочка и Уля стали для нее почти что сестрами.
Вера Никольская и Ульяна Нестерова познакомились в первый же день учебы, когда Уля не смогла найти нужную аудиторию, а вечно опаздывающая Вера проводила однокурсницу куда надо. Благодаря легкому характеру Никольской они довольно таки быстро подружились, не смотря на то, что были полными противоположностями друг друга – Уля была неуверенной в себе, замкнутой, спокойной и серьезной, придерживалась одних и тех же взглядов на жизнь и казалась до смешного консервативной, тогда как Верочка оказалась ходячей энергией и зарядом мотивации в одном флаконе. Никольская никогда не останавливалась на чем-то одном, пробовала новое, не стеснялась вести себя нелепо. Лера присоединилась к их дружбе не сразу, так как первую половину от первого курса мало с кем общалась, больше училась и старалась забыться за книгами. Но после того как девочки были вынуждены работать в команде и вместе организовать одно студенческое мероприятие Лера как-то незаметно влилась в компанию и образовалось «великое трио». Они даже чат так назвали! Правда Лере дружба с Улей не всегда давалась нелегко. Яковлева иногда не понимала подругу и ей приходилось прилагать усилия для того, чтобы не ругаться с ней на ровном месте. Некоторые консервативные мысли Ульяны выводили Леру из себя и только Вере удавалось их примирить.
В остальном же, их общение было простым, словно девчонки знали друг друга не один десяток лет. Доверие и поддержка были прочной основой, на которой строилась их дружба. И несмотря на то, что они не всегда были друг с другом согласны, каждая из них находила то, чего ей больше всего не хватало.
Вибрация оповестила о новом сообщении. Лера отвела взгляд со стены и посмотрела на экран. Писала, разумеется, Верочка:
«Кому как! Я бы на твоем месте вовсю наслаждалась последней возможностью понежиться в теплой кроватке как можно дольше!»
«Потому что как только ты найдешь работу мечты – знай...»
«*барабанная дробь*»
Тут Никольская выдержала паузу. Лера закатила глаза и отправила забавный стикер с Робертом Дауни-младшим.
«Заинтригована, да, Яковлева?»
«Запомни раз и на-все-гда!»
«Даже самая любимая работа»
«Однажды превратится для тебя в сущий ад!»
Лера рассмеялась и послала в ответ смеющиеся стикеры. С десяток. Оптимистично, ничего не скажешь. Верочка всегда была такой. Авантюрной, смешной и слегка безумной. Именно она чаще всего вытаскивала Леру из вечной учебы и работы в реальную жизнь и делала это столь легко и непринужденно, что Яковлева лишь удивлялась, как это вновь и вновь у нее получалось.
«Вот-вот, слушай умных людей. Наслаждайся, никакая это не пропасть, а настоящее блаженство. Тем более ты-то точно заслужила отдых, после гонки за красным дипломом» — поддержала подругу Уля.
Они пообщались еще полчаса, после чего, зарядившись хорошим настроением от маленького солнышка по имени Вера, девушка взъерошила волосы и таки встала с кровати. Предстояло провести очередной никчемный, ничем не отличающийся от других день, и, честно сказать, все это ужасно надоело. Хотелось сменить обстановку. А лучше поскорее поступить в тот самый университет, где уяился папа, и уехать в Москву. Наконец избавится от пассивной (а иногда и очень даже активной) агрессии Евгении Александровны.
Стоило Лере выйти из спасльни и направится в ванную, как она едва ли не нос к носу столкнулась с мамой-монстром.
— Лера! — от неожиданности воскликнула мама-монстр и покачала головой, оглядев ее с лохматой головы до пушистых домашних тапочек. — Как раз собиралась тебя будить, соня, время уже почти двенадцать. Так и будешь бездельничать?
Последнее слово заставило поморщиться. И как она только забыла, что сегодня воскресенье? Выходные стали для нее персональным адом. В эти два дня Гошина мама обычно была дома, оставляя работу в свадебном салоне на опытных сотрудниц. Должен был случиться апокалипсис, чтобы Евгения Александровна в законный выходной отправилась в салон.
— Все в порядке, Евгения Александровна, я сейчас приведу себя в порядок и помогу вам, если нужно, — вежливо ответила она, пытаясь обойти массивную фигуру, которая заняла едва ли не весь коридор.
Лера точно знала, что ждет ее дальше — и не ошиблась. Этот оценивающий взгляд Яковлева знала наизусть и уже успела понять, что относится он вовсе не к ней, а к ее матери, Эстель. Внешне они были словно две капельки воды, и было очевидно, что сам вид Леры выводил маму-монстра из состояния равновесия. Разве это справедливо, что эта глупая ревность никуда не делась, несмотря на то, что мамы давно уже не было?
— И на кого ты похожа? Тощая как скелет, ни груди, ни каких объемов...
“Сейчас она снова скажет что–нибудь о короле Ночи из «Игры престолов»?” — усмехнулась Лера, попытавшись угадать дальнейший поворот пламенной речи хозяйки ее временного дома. Недавно Евгения Александровна устроила себе марафон Игры престолов, и теперь сводила этим с ума всех и каждого.
—...Да тебя вообще, словно сам Король Ночи только что оживил — бледная, волосы растрепаны, глазищи сверкают такой же синевой... Брр, аж взглянуть страшно! — не подвела мама-монстр, заправив изящные черные кудряшки за уши. — Давай, топай, жду тебя на кухне. И Гошу по дороге разбуди, пусть засранец знает, как приходить домой под утро!
— Ему уже не пять лет, он и вообще мог бы не приходить, если бы захотел... — попыталась защитить брата Лера, однако Евгения Александровна взглянула на нее так холодно, что вся бравада сама собой растворилась.
— Ты меня слышала. Жду вас обоих в столовой через двадцать минут, — резко бросила она и ушла, освободив путь. Лера пошла дальше, закатив глаза, а в груди разрасталось отвратительное чувство. Ладно, ее мама-монстр не любила – все-таки из-за них с мамой отец ушел из семьи, Лера правда пыталась ее понять, пусть и получалось с трудом. А вот Гоша-то чем провинился? Неужели Евгения Александровна не могла простить их отца до сих пор? Прошло уже почти двадцать лет…
Лера сладко потянулась, отгоняя мрачные мысли и постучала в дверь брата. Привычно не услышала никакого ответа – Гошка спал крепко, видно ночка была не из легких.
“Ну и ладно, — подумала Лера. — Пусть поспит еще хоть десять минут, ему точно не повредит. Пока приведу себя в порядок, а то увидит меня, и месяц буду ему в кошмарах сниться…”
Лера пошла в их общую с братом ванную. В этом большом и, на первый взгляд, уютном доме с огромными богато обставленными комнатами, несколькими ванными и большим садом она так и не смогла почувствовать себя на своем месте.
В ванной девушка проторчала чуть дольше, чем было нужно, разглядывая себя в большое зеркало, тщетно пытаясь понять, что так пугало маму-монстра. Да, фигура у нее тонкая и хрупкая, но красивая, женственная, утонченная. С волосами, если их расчесать, тоже был полный порядок – светлые, слегка вьющиеся, но густые и ухоженные. Глаза синие, как васильки, всегда ей особенно нравились. Они были точной копией маминых – с большими, с длинными, пушистыми ресницами и выражали все ее чувства, были настоящим зеркалом души. Небольшие щечки придавали лицу легкой невинности и нежности. Маленький носик и не очень пухлые губы… Первое время Лере было очень больно смотреть в отражение, слишком уж была похожа на мать. Но со временем стало легче и теперь ей решительно все в себе нравилось. Каждая деталь была маленькой гордостью, и девушка не хотела бы ничего в себе менять. Обычно она проводила в ванной не меньше получаса, однако сейчас времени было в обрез, так что Лера быстро привела себя в порядок. Умылась, почистила зубы и переоделась в теплый домашний костюм, и отправилась будить брата.
В этот раз она не стала стучать в дверь Гошиной комнаты, а просто вошла внутрь и застала братика сладко спящим на кровати прямо в одежде. Это было трогательно и очень приятно, что он позаботился о ней, переложил в удобную кроватку и укрыл теплым одеялом, а на себя ему не хватило сил.
Лера ласково погладила брата по кудрявым темным волосам и улыбнулась, зная, что Гоша моментально проснется – ненавидит, когда его волосы трогают.
— Доброе утро, соня, — сказала она негромко и убрала ладонь, заметив, что брат открыл один глаз и недовольно простонал что-то неразборчивое. — Твоя мама ждет нас к... Кхм, завтраку.
— А сколько времени? — раздался хриплый сонный голос. Но, стоило брату услышать ответ, как вся сонливость тут же покинула его. Он сел и потряс головой.
— Как прошла ночь? — осторожно поинтересовалась Яковлева. Несмотря на то, что брат этого не хотел, Лера давно знала, что посещал он вовсе не обычный клуб. Когда-то давно, Гоша проводил время со своими школьными друзьями и именно с ними набрался опыта, от которого ни их отец, ни его мать в восторге не были. За несколько лет буйного подросткового возраста брат превратился из милого мальчишки в настоящего игромана, быстро пристрастившись к картам. Любимой его забавой стал покер, и Гоша спускал на него не только свои карманные деньги, но и продавал то, что плохо лежало. Сколько же тогда было ругани! Лера пыталась защитить брата от отцовского гнева и как могла помогала ему пройти через это. Его мать же поклялась, если узнает, что сын снова взял карты в руки – ему придется с руками распрощаться.
И он долго держался. Пока не сорвался снова. Лера увидела его у входа в покерный клуб, когда проходила мимо с девчонками. Тогда Гоше пришлось долго объяснять, что игры нужны ему. Что сейчас он не делает ничего плохого и играет лишь для чтобы не слететь с катушек и не вернуться к прошлому. Лера поверила – знала, брат обманывать не станет. Он не идиот, да и себя контролирует, проблемы никакой нет. Так она думала, пока Гоша не стал проигрывать деньги. Пару раз он просил небольшие суммы, якобы, вместо подарков на день рождения. Но девушка все равно беспокоилась за брата и мягко пыталась понять, не пора ли бить тревогу.
Услышав вопрос, Гоша поморщился, и Лере все стало ясно. Очевидно, он снова проиграл.
— Послушай, Гош, ты… может быть тебе стоит… — начала Яковлева, коснувшись его плеча.
— Все хорошо, Лер. Не беспокойся, ладно? - перебил брат и девушка нахмурилась. Не то, чтобы она собиралась его отчитывать — все же он был далеко не маленьким мальчиком, но его постоянные проигрыши не давали покоя. — Я возьму перерыв. На месяц. Идет?
— А выдержишь? — слабо улыбнулась она.
Гоша закатил глаза.
— Дурочка ты, Лерка. Ну естественно, я же не зависимый. Мне просто хотелось немного адреналина и… Забей, хорошо? Ничего страшного не происходит.
— Ну, допустим, — девушка встала, подошла к окну и подняла жалюзи и вновь села на кровать брата.
— Ты знаешь что, я вчера наткнулся на парочку объявлений... Ты посмотри, — он протянул сестре свой телефон, явно чтобы отвлечь от мыслей о его делах. — Я добавил их в избранное. Перешлешь себе то, что понравится.
Лера хмуро кивнула, не ожидая найти что-то стоящее. Иногда ей казалось, что брат и вовсе не понимает, что она ищет или просто стебется. Однажды Гоша и вовсе отправил ссылку на парикмахерскую и сообщил сестре, что раз у нее красивые волосы, то она наверняка много о них знает и могла бы обслуживать клиентов. Пришлось объяснять ему, что простой уход за волосами и профессиональные процедуры – немного разные вещи и для большинства из них нужно специальное образование.
Однако одна вакансия все же привлекла внимание и девушка отправила себе ссылку, решив, что не стоит испытывать терпение Евгении Александровны и спуститься-таки в столовую вовремя.
Хорошо, что Гоша взял весь огонь на себя. Мама-монстр времени даром не теряла и решила выплеснуть весь свой яд. На этот раз на сына.
— Гоша, ну когда же ты уже за ум возьмёшься? - вздыхала женщина, а он откровенно смотрел в пустоту и даже не притрагивался к еде. Наверняка мечтал о том, чтобы от него отвязались и дали выспаться. Лера задумчиво водила ложкой по тарелке и мечтала о том же. Женщина внезапно стукнула кулаком по столу, поняв, что никто ее не слушает и брат с сестрой подскочили на месте и едва не опрокинули свои тарелки на идеально белую скатерть. — Перестань делать вид, что ты меня не слышишь! Тебе уже не пять лет, давно пора найти нормальную работу. Я давно тебе предлагала создать и вести сайт для моего салона. Или могу позвонить тете Юле, она тебя устроит через своего племянника в редакцию журнала…
Гоша затравленно посмотрел на Леру и закатил глаза, на что девушка едва заметно кивнула и коснулась его ладони под столом, в знак поддержки. Все эти разговоры ему порядком надоели, и девушке хотелось хоть немного поддержать брата.
— Мам, я сам разберусь. Это моя жизнь, не лезь, — сказал он резковато. Лера чуть напряглись, ожидая бури.
— “Сам разберусь”! Знаю я тебя, оболтуса, когда ты хоть раз сам разбирался с чем-то, вечно я тебя во всем тяну!
— Он не… — Лера попыталась было защитить брата, но Евгения Александровна снова стукнула кулаком по столу.
— А ты не лезь!
— Не ори на нее, — Гоша так резко встал со своего места, что стол пошатнулся. — Если тебе так хочется кем-то командовать — иди на работу и командуй там, но никак не мной и не в моем доме!
— Посмотрите на него, в его доме… — пробурчала она, но на этом все аргументы мамы-монстра обычно разбивались. Юридически, дом и правда принадлежал Гоше. И с этим Евгении Александровне пришлось смириться, раз уж ей отчего-то хотелось жить вместе с сыном-оболтусом.
День вышел не таким и плохим – дел не оказалось, и Лера была предоставлена сама себе. Она решила изучить вакансию няни для десятимесячного малыша с ноутбука, чтобы удостовериться, что ничего не упустила, что нигде нет никакой ошибки.
Девушка перечитала объявление вдоль и поперек, в глубине души понимая, что если эта вакансия не какой-то развод, то она вряд ли получит это место. Наверняка на ее резюме даже не откликнутся. Но ведь попытаться стоило? С такой зарплатой и проживанием ей не были страшны ни переработки, ни капризы малыша. Даже педантичные родители не пугали – четкое расписание было даже плюсом. Если все же возьмут, то уже за год, максимум за полтора она сможет накопить нужную сумму!
И Лера откликнулась на объявление, приложив свое резюме.