Повороты
Глава не проверена, сделаю это позже. Добра, ребятки ^_^
Дни летели, а моё состояние не менялось. Всё та же постель, врачи, медсёстры, лекарства, процедуры... Дошло всё до того, что мне понадобился и невролог.
Ночами я просыпалась и ни с того, ни с сего впадала в истерики. Я пыталась встать, убрать все эти ужасные пищащие машины, что достали до глубины души. Хотелось снять гипс, убрать все повязки, избавиться от игл! Я сбежать мечтала из этой больницы!
Каждый раз, когда у меня случались нервные срывы, ко мне приходил Никита Андреевич и успокаивал. Бывало так, что он справлялся и без успокоительных. Всё чаще я стала задаваться вопросом, а он когда-нибудь отдыхает?
Он заходит ко мне каждый день, появляется как только что-то случается, и даже ночью! За все два месяца, что я тут лежу в сознании, я ни разу не видела других врачей. Кроме невролога...
Неврологом в этой больнице работал мужчина лет тридцати, и выглядел он даже чуть моложе Никиты Андреевича. Алексей Григорьевич стал ко мне заглядывать ещё месяц назад, когда приступы только начались. У него были светлые волосы, внушительный подбородок, голубые глаза, светлая щетина, и вообще это был ну очень светлый человек. Он меня раздражал не меньше, чем Никита Андреевич.
Зар, когда был не на учёбе, проводил время у меня. Вадим и Костя бывали чуть реже, но отставали от друга не сильно. Радовало, что валик с шеи уже сняли и я могла нормально разговаривать.
Алекс бывал у меня примерно столько же, сколько и Вадим с Костей. Из-за учёбы и работы, он просто не мог приходить часто. Таня с Катей тоже не часто приходили. У Кати сейчас важные соревнования, а Таня была в роли сопровождающего. Малышка подумывала забросить спорт, пока я лежу в больнице, но хоть и с трудом(упёртая уж очень), но мне удалось её переубедить. Гриша тоже из-за работы появлялся нечасто. Всех их я понимала, и не осуждала, да и бывало, я просто хотела побыть одна.
Сегодня долгожданный момент. Мне снимают гипс! Возможно, я даже смогу нормально сесть!
Утром я проснулась ни свет, ни заря и уже стала ждать Никиту Андреевича. Как бы не бесил меня этот улыбчивый мужчина, он мой врач и помогает мне больше многих. Хотя, стоит признать, что в последнее время я к нему и привыкла вроде.
- Да где его черти носят. - пробурчала я под нос, когда уже больше трёх часов пролежала, ожидая врача. - Говорил же, что утром зайдёт.
- Говорил, конечно. - раздалось весёлое и столь привычное со стороны двери. - Только, утро - это когда уже птички поют и солнышко светит, а не когда ещё темень на улице.
- У каждого свои понятия утра. - фыркнула я, оглядывая мужчину.
Сегодня, как и в прошлые дни, он был одет в белый халат, из под которого выглядывала чёрная майка. Волосы как обычно лежат в беспорядке, да и в остальном он точно такой же. Только, что-то было не так, но вот что?
- Не спорю. - между прочим продолжил Никита Андреевич. - Как дела? - спросил он, присаживаясь на край кровати.
- Всё хорошо, ничего не болит. - быстро отрапортовала я.
- Кристиана... - протянул угрожающе врач.
- Да ладно, ладно. - фыркнула я. - Честно, почти ничего не болит. Совсем чуть-чуть нога и спина.
- Уже хорошо. - кивнул доктор, ме-е-едленно записывая что-то в своём блокноте.
- Никита Андреевич. - протянула я.
- Что, Кристиана? - поднял на меня глаза доктор. Сколько же озорства было в этих глазах!
- Да не тяните вы кота за хвост, чёрт бы вас побрал! Вы обещали! - выкрикнула я, и врач залился звонким смехом.
- Хорошо, хорошо, только не кричи. - сказал мужчина, когда успокоился. - Сейчас приступим.
Я заёрзала от нетерпения. Он достал из кармана халата огромные ножницы и стал с трудом разрезать гипс. Туда, где ножницы уже прошлись и разъехался гипс, стал проникать свежий ветерок и мне захотелось закричать от радости.
Мужчина, видя моё настроение, пытался сдержать улыбку, но у него это выходило из рук вон плохо. Когда гипс упал на пол рядом с койкой, меня резко охватил страх. На ноге были рубцы, шрамы, и вообще выглядело всё очень страшно...
Я попыталась согнуть ногу, хоть чуть-чуть, но ничего не вышло и меня сковал страх. Никита Андреевич, видя же, как резко я поменялась в лице, поспешил заверить, что всё в порядке, ведь пальцами на ноге я двигаю.
- Пойми, нога долга не двигалась, мышцы атрофированны, им нужно много времени на восстановление. Сейчас у тебя пойдут такие врачи, которые помогут разрабатывать тебе не только ногу, но и всё тело. Ты должна это воспринимать нормально. - он говорил спокойно, без каких-либо попрекающих ноток в голосе.
- Понимаю, однако от этого не менее страшно. - хрипло выдохнула я.
- Знаю. Сейчас сиди ровно, я тоненькой иголочкой пройдусь от ступней и до поясницы, ты скажешь, чувствуешь везде одинаково или нет. - кивнув на слова врача, я стала прислушиваться к ощущениям. И слава богу, что чувствовала я всё одинаково, о чем немедля сообщила Никите Андреевичу. - Отлично. Тогда сейчас разомнем ступни хоть немного.
Следующий час прошел будто в пытках. Всё тело и вправду отвыкло от каких либо длительных движений, а потому после разминки, которую проводил для моего тела сам врач, всё ныло.
- Скоро Зар придет? - спросил доктор, когда взглядом проводил поднос с едой, который мне принесли.
- Часа через четыре должен придти, а что? - заинтересованно спросила, оглядывая сегодняшний завтрак. Пюре, котлетка и чай, вполне прилично.
- Надо кое-что с ним обговорить. - неопределенно махнул рукой Никита Андреевич. Однако, такой ответ меня не устроил, и он сдался под моим пристальным и требовательным взглядом. - Ладно, дело в том, что долго ты у нас уже не пробудешь. Не больше месяца, уверен. Но когда тебя отпустят домой, тебе придётся несладко. Ходить ты ещё будешь с трудом, а потому о собственных передвижениях вне дома и речи быть не может. Тебя нужно будет несколько раз в неделю возить к врачам, на процедуры. Делать уколы к тебе будут приезжать на дом. И честно... я не знаю, как вы оба с этим справитесь. Вы оба ещё дети. А твои родители в ближайшие месяцы здесь появиться и не думают, как я понимаю?
- Да. - хмуро подтвердила слова врача.
- Тогда, нам придётся передать тебя на руки к тете и дяде. И...
- Нет! - слишком резко оборвала я врача. - Их я обременять своим присутствием не стану точно. И если на то пошло, то и Зара мучить возней со мной тоже не хочу. Я смогу жить сама. К врачам ездить на такси спокойной, и обратно так же. Руки же всё-таки на месте. Разговор окончен. Не смейте ничего говорить Зару, вы меня поняли? - я со смесью злобы и враждебности посмотрела на доктора. И плевать было в тот момент, что он подумает.
- Как захочет пациент. - сухо отозвался Никита Андреевич, явно уже жалея, что затронул эту тему. Он не прощаясь, вышел из палаты.
И вроде, в тот момент, внутри шевельнулось что-то похожее на совесть, но тут же затихло. Я поступила правильно, и честно. Он это со временем поймёт.
Зар пришел, в то время, на какое я примерно и рассчитывала. Друг как обычно много шутил, рассказывал веселые истории, что сегодня происходили в университете, но одной темы мы до сих пор не касались. Зар даже не думал заводить разговор о мотоциклах, гонках и обо всем, что с этим связано. А я... я просто молчала и старалась не думать о том, что больше не смогу сесть на мотоцикл.
Вечером, уже после отбоя, Зар подмигнул одной из медсестер, что принялась его выпроваживать, попрощался со мной, и убежал.
Со следующего дня начались мучения, и впору было на стенку лезть. Врачи приходили, разминали, заставляли двигаться самой, двигать ногой и далее, далее, далее. Никита Андреевич так и не появился... Зато стал чаще появляться Алексей Григорьевич. Когда я через две недели спросила, куда делся мой лечащий врач, Алексей посмотрел на меня более чем странно.
- Куда? В каком смысле? - непонимающе спросил врач.
- В самом, что ни на есть, прямом. - хмуро ответила на дурацкий вопрос.
- Так он это... ходит здесь, лечит. Как и обычно. А что, он к тебе не заходит? Как давно? - и даже подался вперед.
- Пару часов его не видела, он обещал зайти сегодня в девять. - изменила ответ буквально в мгновение. Хотелось спросить другое, совершенно другое. Его не было уже две недели. Но, что-то во взгляде Алексея Григорьевича мне не понравилось, и потому не смогла сказать правду...
- Так он же на экстренной операции сейчас. Думаю, после ннё заглянет. - резко как-то расслабился мужчина. - А тебя что-то беспокоит?
- Да нет, хотела узнать, когда домой. - пожала плечами, теребя край одеяла.
- Думаю, скоро уже. Неделя, может две.
Мы ещё немного поговорили и он ушел. Я же, быстро пересела на коляску, улыбнулась проезжающим медсестрам, закрыла дверь. Занавески, на стёклах по бокам от двери, я зашторила.
И как только я это сделала, я встала на ноги. Да, никто не знал, что я сама начала ходить. И это не от этих бесполезных процедур. Ночью, во время тихого часа, когда никого не было, я старалась сама ходить, держась за стенку, но сама! Вот и сейчас, я аккуратно, держась одной рукой за стену, прошла к умывальнику, а потом вообще залезла в душ. После Алексея Григорьевича ко мне зайдут только вечером, а потому, можно было не переживать.
Поднявшись из горячей воды, я привычно присела на бортик. Из-за сотрясения и прочих травм, когда мне очень тепло(горячая ванна, например), начинает сильно кружится голова и темнеть в глазах. Это нужно просто переждать.
- Ты дура, что ли?! - послышался выкрик от двери, когда я закручивала полотенце на груди.
Осторожно обернувшись, я увидела Никиту Андреевича. Злого. Он быстрым шагом подошел ко мне, подхватил на руки и отнес в кровать. Я же, от большого шока, и воспротивится забыла.
- Ты чем думала, дура безмозглая?! У тебя позвоночник не окреп, нога тоже, да и мыться тебе в такой температуре нельзя! А если бы ты упала, а?! Задержаться здесь хочешь?! - он всё кричал, и кричал, а я неожиданно задумалась, к чему такое волнение...
- И я вас рада видеть, Никита Андреевич. Две недели не слуху не духу от вас. - начала спокойной говорить, когда врач замолчал. - Если бы вы чаще объявлялись, то, наверняка, смогли бы заметить изменения. С того дня, когда мы заговорили о выписке, я стала по ночам вставать и расхаживаться. В первые дни было больно, а потом, я почувствовала, что мышцы крепнут, и боль уходит. И это заслуга не ваших работников, а моя.
И сразу же после своих слов, осторожно встала, и дошла медленными шагами до тумбочки с одеждой. Всё это время Никита Андреевич напряженно наблюдал за каждым моим шагом, сжимая и расжимая кулаки.
Одевая карсет, я завела руки за спину, чтобы поправить легкую маечку под ним, когда наткнулась на чьи-то горячие руки. Дыхание разом сбилось, но я не отступила, не ушла. Мужский руки аккуратно прошлись по талии, расправили майку, осторожно, но крепко сжали бока, и неожиданно прижали к телу. Горячее дыхание обожгло шею, а нос зарылся в волосы.
- Я очень испугался. Думал, что ты сейчас упадёшь. Удивительно... удивительно, что ты сделала это. - шептал в волосы мужчина.
Хотя, какие это волосы... после аварии их пришлось обрезать по шею, и сейчас они отрасли едва ли по лопатки.
- Никита... Андреевич. - с заминкой начала я, не отстраняясь. - У вас жена и дети. Что вы делаете?
И кто б знал, как было тяжело это говорить...
- Кристианна... - он развернул меня в своих руках. - Моя жена и ребенок, погибли больше девяти лет назад. Мне тогда едва двадцать исполнилось, можей жене девятнадцать, сыну год... это была авария. Я был на работе в ночную смену, а они ехали на автобусе к родителям. Их нет давно, и смериться я не мог очень долго. Одно время вообще пил. Изменила всё ты. Голос, повадки, вы были этим очень похожи. Но, со временем, я понимал, что вы совершенно разные. Если Алиса со многим соглашалась, не возражала, то ты... думал, удушу тебя по началу. Кристианна, ты мне нравишься.
Он замолчал, смотря мне в глаза. Молчала и я. Невозможно реагировать на такое, моментально. Я стояла, и просто прокручивала то, что он мне сказал. Только когда его руки стали потихоньку опускаться, а глаза уже не смотрели в мои, я обхватила его лицо руками, провела по волосам рукой, улыбнулась, и невесомо поцеловала в губы.
Когда отстранилась, на душе было так светло и радостно! И наверное, мои глаза светились так же, как и у него.
- Малая, это я! - влетел в палату Зар, в самый "подходящий" момент. Я стояла так, что за Никитой меня и не видно было, только руки, что были в его волосах. - О, Никита Андреевич, и вам здрасте, я это... того... ушел. - и закрыл дверь.
Я буззвучно смеялась, впрочем, как и Никита. До Хара просто пока что не дошло...
- Стоп! - распахнулась со стуком дверь. - Никита Андреевич, где Криста?! Вы в её палате тут любовь разводите, пока её нет!? Некрасиво! - и когда он поравнялся так, чтоб видеть меня, замолк.
- Зар, привет, как дела? - сдерживая смех, спросила друга.
- Маленькая... ты стоишь! - отмер друг, и вытащил меня из рук врача. - Сама, стоишь! Боже, чудо какое! - радовался Зар. - Стой, а почему с ним? Вы вместе что ли?
Тут он меня аккуратно поставил и требовательно уставился в ожидании ответа... которого я не знала. Никита же ничего не предлагал.
- Да, правильно понял. - на плечи мне легли руки Никиты. А вот и ответ...
- Рад, очень рад... - в прострации проговорил друг. - Выпить надо. Надо выпить. Стоп! А его жена и дети?
- Зар, потом. - мгновенно нахмурилась я, друг понятливо кивнул.
- Криста, я сейчас пойду, а вы пока вещи соберите.
- Какие вещи? - опешила, оборачиваясь к врачу.
- Вы ей не сказали? - удивился за моей спиной Зар.
- Забыл. - хлопнул себя по лбу врач. - Завтра выписка, Криста. Ты едешь домой.
И тут я почти улыбнулась, но резко нахмурилась. А куда именно? К дяде, родителям, к Зару на шею? Куда ехать-то?
- Куда конкретно. - не спешила радоваться.
- Вообще, думали, в вашу квартиру, которую вы снимаете. - признался Никита. - Но если ты не хочешь, есть другое предложение. - я выжидательно уставилась на врача. - Можно поехать ко мне.
Честно, я даже "слышала", как упала челюсть Зара. В дуэте с моей собственной. Чего-чего, а такогт я точно не ожидала.
- Тебе я навязываться тем более не хочу. - заявила категорично, а кулак врача опять столкнулся с егт же лбом. Шишка будет. Однозначно.
- Криста, ты совсем дура, или да? Какое навязываться? Ты сама ходишь, моешься, ешь. Это раз. Во вторых, пол дня меня дома стабильно нет. Что хочешь, то и делай. Это два. Комнаты три штуки, выбирай любую. Это три. Так что? - и выжидательно посмотрел на меня.
- Да согласна она. - вырвалось у несдержанного друга. - Вы идите, Никита Андреевич, мы соберемся.
Зар выпроводил врача, а я обиженно глянула на друга.
- И не говори, что ты бы отказалась. - Зар схватил меня за руку и аккуратно проводил к кровати, на которую и усадил.
- Нет, но Зар! Это некрасиво! Да и не удобно... - пыталась втолковать другу. Но куда там!
- Неудобно спать на потолке, одеяло падает, а всё остальное нормально. Успокойся, истеричка новоявленная. Сейчас тебе вещички соберем и спровадим в добрые ручки. - добродушно потрепал меня по голове Зар, и стал кидать в сумку вещи. - Ты мне адресок потом скинь, я заеду к тебе.
Я в устало кивнула. Спорить с ним, себе дороже! И почему всё так виляет в моей жизни... может, это последний резкий поворот?